«Глаголы у нас тройственны. Они имеют время. Они имеют прошедшее, настоящее и будущее. Они подвижны. Они текучи» [1].
Само время постоянно связывается с глаголами, да ещё и непременно с глаголами движения – оно идёт, бежит, иногда останавливается и имеет ход, который, хоть и существительное, но тоже прячет глагол в корне. Названия времен напоминают о глагольном движении: прошлое – прошедшее, настоящее – стоящее здесь и сейчас, перед нами и в нас – вокруг, а будущее – оно и вовсе грядущее.
Камо грядеши, Господи?
Время движется нашими действиями, ведь каждый, даже самый случайный (но бывает ли что-то случайное?), шаг способен изменить весь путь. А каждое действие имеет свой глагол, т.е. своё название, своё слово, ведь «дело» – это слово. Слово было в начале, слово есть в середине, слово будет в конце. Но мир круглый, как Земля, и «кругом возможно Бог» [2], потому любой конец – начало.
«Смерть есть остановка времени» [3], а сон – остановка движения (впрочем, кот дёргает лапой во сне, но это уже другое).
Лазарь, друг наш уснул, но Я иду разбудить его.
Время связано с движением целой сетью стёршихся, как придорожные камни, метафор, а смерть – вечный сон, и утомленный жизнью спит как убитый…
И тут интересный вопрос – есть ли время во сне? Ведь остановка движения происходит только снаружи, а внутри разворачивается особая жизнь. Часто во сне видится прошлое, но оно переживается в качестве настоящего, а сонник – книга будущего. Три времени так слитны во сне, что между ними ладонь не просунуть, да и не надо, ведь она меж щекой и подушкой.
Прошлое не проходит даром,
настоящее наступает с каждым ударом сердца о тело,
а будущее будит: «Просыпайся!».
[1] Введенский А.И. Всё. – М: ОГИ, 2011. – С.177.
[2] Там же – С.80.
[3] Там же – С.176.
