Меня счастье не дёргало за рукав.
Не звало, улыбаясь, в цветы и лето.
Лишь одно усмиряло мой гордый нрав:
Этот взгляд с отражённым внутри рассветом.
Слышишь? Рифмы посыпались из души
Под подсветкой мобильника в три часа ночи.
Вот бы жизнь мою счастьем насквозь прошить!
Загорается утро. А мне не очень…
Что-то импульсом странным стучит в висок.
Недосып. На одной из ладоней бритва…
Эта жизнь так таинственна! Между строк
Самой свежей газеты дрожит молитва…
* * *
Мне как-то приснилось,
что я была фарой Феррари.
И мне показалось,
я думала меньше и проще.
Я в руль влюблена была, как
две близняшки-педали.
Мы вместе мечтали ночами,
о нём вздыхали.
А он был влюблён в проститутку
с точёной фигурой,
Которая часто
у места стоянки крутилась,
Которая запаху денег и власти
молилась,
Которой понравился блеск
серебристой Феррари.
Она угнала нас так просто,
как лепятся булки…
Под острыми шпильками
еле дышали педали…
Я слышала запах духов
незнакомой морали
И как его тело
желанные пальцы сжимали…
И он упивался
внезапно подаренной страстью,
И нежился в сеточках красных
дешёвых перчаток,
А мы этот мир и себя, простофиль,
проклинали;
Скрипели педали,
ночи будоража остаток…
Она была жизнью сыта,
пьяна и печальна.
Она приказала ему – он летел к карьеру.
И красные брызги, как брызги вина,
театрально
Задёрнули этого странного сна портьеру.
Здравствуйте, меня зовут Любовь!
На Любинском проспекте – центральном про-спекте города Омска – любой желающий может сфо-тографироваться с Любочкой (памятником жене из-вестного омского губернатора 19 века).
Любочка умерла молодой и красивой.
Я такая, какой я хотела бы быть.
Видишь, крылья огромнее серого неба!
По перилам мостов научилась ходить,
А вчера белым снегом на город летела…
Ты не думай, что сталь не умеет любить,
Что железное сердце – синоним пустого.
Если душу в металле сумели отлить…
Я сердечная мышца всего городского!
На центральном проспекте, что носит моё
Символичное, дерзкое, звонкое имя,
Я сижу – среди шума сама не своя –
С недочитанной книгой, c глазами пустыми…
Но ты помнишь, мой город! Ты помнишь меня
(Эту память в бетонные стены не спрячешь!),
Когда слишком живою и дерзкой была,
И, как чай, разлила свою юность горячую.
Всё тогда в этом мире казалось другим.
И, шуршанием юбок с листвою сливаясь,
Я гуляла по рощам твоим городским…
А сейчас даже ветра от них не осталось!
И на месте травы прорастают дома…
Но я прежняя! Только чуть-чуть неподвижней,
И корсетом на мне затянулись века.
Я закована в молодость! В тысячи жизней!
* * *
А я не говорю верлибром.
Я им живу.
Вся жизнь – свободный стих!
