ЗИМНИЕ СТАНСЫ
Ирине
Твои печали не принадлежат
Тебе одной, то город воедино
Грустит с тобой, что улицы лежат
Настолько прямо - и судьбу не видно...
Гранит томится первобытным сном,
Когда стоял он в угро-финской чаще
В седых туманах, под замшелым мхом
С мечтой взрастить в нём стебель настоящий.
Дворцы в смятеньи от своей красы,
Почти стыдясь окраин в Петербурге,
Где люд живёт в коробочках простых -
Один бетон под слоем штукатурки...
Но действенней сомнения творцов:
Их идеалы в судьбы воплотили
Мостов музеум, классика дворцов,
Колонн вихрастых пушкинского стиля?..
Теперь зима и медленней круги
Часов и снов, границ твоих поступков,
И лишь на Стрелке маги - рыбаки
Колдуют явно под луной над лункой...
Нева замёрзла, ёжится с утра,
Фарватер стянут, будто неподвижен,
Застывшей барже двигаться пора,
Пейзаж зимы к весне сдвигая ближе...
Под небом творческим Санкт-Петербург
С рожденья дерзостной Мечты столица!
Твои печали - голуби из рук,
Легко им в мире красоты стремиться!..
2003 г.
ЛЕТНИЙ САД
... Зимний, зимний "Летний Сад",
Синим инеем объят,
Вне домов и площадей,
Сам с собой наедине,
Заслонившись славой лет,
Завораживает свет...
МЕДНЫЙ ВСАДНИК
Ослабь поводья, яростный седок!
Как ни тянись, себя не пересилить.
Ты укротил пространство, время, рок, -
Ты возвратил их в город этот стильный!
В сравненьи с ним чего ещё достичь?
Мечты твоей светлей, себя он любит.
Собой любуясь, твой не слышит клич,
Но и тебе отсель пути не будет!
Вотще стремишь свою стальную стать
Из плена, так пленительно открытым...
Днесь и царю "за круг" не ускакать!
Змея побед придавлена копытом...
НА СТРЕЛКЕ ВАСИЛЬЕВСКОГО ОСТРОВА
(три стихотворения)
Во мне животворили тишина,
спокойствие и лёгкость духа...
Я ощутил, как начал нисходить
к Неве вдоль полукруга скверика на Стрелке,
что с каждым шагом обретаю
и равновесие, и силы
тем очевиднее, как за спиной
трамваи с резким стуком
расхлопывали двери, привлекая пассажиров...
Я одиночества желал себе
и удалялся я от городского шума,
и забывал, что город существует.
Со мной Невы ограда к воде спускалась,
мы остановились у шара каменного,
скатившегося по гранитной огороже,
казалось, здесь замедлившего, растерявшись,-
продолжить ли стремление к воде?..
И он остановился вдруг, объятый восхищением,
как точка двоеточия прожекта Стрелки, представляя
случайности времён, людей, событий...
Сегодня зима была и крепость
виднелась ближе и таинственней,
как будто бы из вековых явилась предъявлений...
Всё было, как на ладони, близко и любимо, -
рыбак, колдующий над лункой,
тропинка среди льда
и остров, прозванный Весёлым, -
волшебная шкатулка в детской книжке...
Я подниматься стал вблизи перил гранитных
и город встретил грохотом трамваев,
шумом площади, движением неспешным
среди забот, любви и вдохновенья...
ЗАКАТ
Заалели, замерзая, облака,
Замерзая, как трамвайное стекло, -
Князь ли света с факелом в руках
Двигался за тканью облаков...
Не в дали, где над Невою пронеслись,
Восхитив навечно, гибкие мосты,
Солнце, обожающее жизнь,
Падало с угрозою остыть...
Объявился в час урочный светлый нож
Франта - месяца небесной вышины,
Словно увлекающая ложь
Славно убывающей луны...
И в ночи, иллюминируя, как сон,
Мироздание космической семьи, -
Звёздный свет исчиркал небосклон
Магам и учащимся Земли...
Нам ли жизнь неоднократно чаровать
Шанс даётся, но душою всё одной?..
Сном пленяясь, облако опять
Укололось петропавловской иглой...
ВЕДЫ
Не в том краю, всё кажется, мне трудно...
Живу давно, как будто есть иной
Потребный мир, единственный и мудрый,
Искомый мной!
Когда в тревожной, чуткой и глубокой
Ночной тиши вперяюсь в темноту,
Всё кажется, что я сильней и мог бы
Осуществить мечту...
Но утром снова к первенству готовы
Испуг и зависть, болтовня и спесь,
И я кричу беззвучно, что мы
Здесь есть!
1977 г.
С КНИГОЙ О. МАНДЕЛЬШТАМА
Не славы ради, но для души,
Которой трудно в мирской глуши,
В глуши, дремучей, чем век двадцатый
Среди атомов...
Углы препятствий - в главу утех,
Пусть жизнь даётся из всех, из всех
Трагичнее, но на каждый лист
Неистощимый ложится стих!
Он манит выше, чем твой полёт,
Раздвинет дали - за горизонт,
Низвергнет в логово адских мук,
Молитвы слаще последний звук.
Где вне сомнений и ложь, и страх,
Неузнаваем и правды храм...
В его невинности свет комет:
Тьму озарить и взыскать запрет
Среди людей, как среди Богов,
Вычерчивать из нетленных слов
Путь свой!.. Из глуши земной,
Заброшенной в звёздный рой,
Выселиться, так всей душой!..
С КНИГОЙ И. СЕВЕРЯНИНА
Вы были на виду,
Вы от души воспели
Шампанское в саду,
Где ананасы зрели.
Вы были на виду,
И столь неосторожно!
Ваш гений злил беду
Восторженно-безбожно.
Свободой звал ваш Бог
Вершины одиночеств,
Но к дому путь не смог
Забыть в плену пророчеств...
Ах, памяти метель!
Стихам нужна Отчизна,
Когда им снова петь
Отчаянно и чисто!
Неосторожный мой,
Мой искренний и свежий,
Стихи пришли домой,
Триумф был неизбежен!
Вам случай отыскал
Яд вольности на стрелы, -
Влекись же, сласть, в бокал,
Раз ананасы зрелы.
Думский Владимир Львович. Родился в г. Ленинграде, проживаю в Санкт-Петербурге... В мае 1941 г. мы уехали в деревню... и на всю войну. Там меня отдали в школу, и когда мы вернулись, я уже бегло читал, мне было 6 лет. Первая книга стихов "Вчера" была издана в 1990 г. в изд. "Смарт". Затем было издано ещё несколько книг. В 1999 г. я закончил "Высшую духовную Академию" по классу Р. Блаво (сп-ть валеолог). Работал инженером-наладчиком, гл. инженером, директором ООО, валеологом. Член ИСП (интернациональное сообщество писателей), где стал лауреатом за 2018 г. Печатаюсь в альманахах и журналах. Награждён медалями "С. Есенин", "За заслуги в области культуры и искусства" и др.
