Я вернусь туда в мае, когда потеплеют печали
и пройдут поезда мимо кладбищ без белых крестов,
где любая причина моею была и в начале,
и в огромных архивах уже пожелтевших листов.
Там и числа цветут, и конверты, и двери, и крыши.
Циркачи за углами. Артисты на всех этажах.
И призвания всплеск поднимается выше и выше,
и легенды на сваях цветут на нежнейших ветрах.
Приближается взлёт. Для разбега готова рулёжка,
и моторы готовы, и в крыльях уже керосин.
Мы присели вдвоём вместе с тенью моей на дорожку,
и напутствия слово Иисус приготовил Навин.
