Январь
Январской стужею укроюсь
у основания потерь
и там находками умоюсь,
и на замок закрою дверь.
На форточке бела короста
из дорогих кристаллов льда.
Всё удивительно непросто
где непочатая вода,
особенно когда не знаешь,
где лёгкий холод, где мороз
и осторожно пробуждаешь
в душе волнение cтpекoз.
Февраль
Февраль. Отмеренная скука
на дне, на суше, в небесах,
и счастье на поверку – мука.
Глаза печалей в образах.
Пуржит и вьюжит всё тенями,
и наст под следом так речист.
Мы исповедались здесь сами,
и замысел наш был пречист.
До славного судьбы порога
ещё раз сходим на каток
увидеть отраженья бога,
учуять превращений рок.
Март
Весны начало предоставив
восьмёрке, мы опять вольны,
себя по-новому представив,
шутить в передней у весны
и все февральские чернила
залить в свой мартовский сюжет
или туда, куда нам мило
и где весны в помине нет.
Лучи неблизки Водолея,
и скорый видится маршрут
в учёных записях Линнея,
где нас давно ответы ждут.
Апрель
В апреле выпало родиться
на Черноморской стороне,
куда теперь не воротиться
ни изнутри и ни извне.
Капель и преданная радость
объемлет медленно глаза,
и всё, что, видимо, осталось –
голосовать при встрече «за».
По третьему с четвёртым кругу
вписался в существо вещей,
как в фото к выбывшему другу
на фоне тех минувших дней.
Май
Люблю тона прелюдий мая,
и цвет спустившийся с небес,
когда, пыльцу цветов встречая,
шумит и воли просит лес.
Шипы приобретает роза,
цветной резвится мотылёк,
и в завязях своих мимоза
раскручивает свой волчок.
Белы борта катамарана
в благословенных берегах,
и в мае ничего не рано
в родных, отеческих местах.
Июнь
Тем более июнь проворен,
и трепетны его цветы,
и я ничем уже не болен
в краю осознанной мечты
и вдоль живительного моря
иду на яхте всякий раз,
судьбы мгновения проворя,
как это делаю сейчас.
Нет, далеко мы не поедем
ни этим летом, и ни тем,
мы здесь на месте перебредим
и станем бесконечным всем.
Июль
В июле сахаристы пчёлы
и нескончаемо быстры,
и дождевые капли новы,
и редки старые костры.
Мороженого белый иней
приоткрывает шоколад,
и камышей арфистость линий
стремит свой звук в эолов ряд,
и середина середины
о лете полнится ключом,
и все решительно невинны
июльским бесконечным днём.
Август
И в августе так жарок день
бывает у волны пустынной,
что даже искупаться лень
порой, пока походкой минной
сам в воду ломко не войдёшь
и не нырнёшь в волны приливы,
и только после заплывёшь
туда, где блики торопливы.
Ах, этот август, этот час
из золотых колосьев лета!
Он словно выдуман при нас
для всех вопросов и ответов.
Сентябрь
Сентябрь безусловно школен
своим осенним первым днём
и упоительно доволен
всем, что задействовано в нём.
Листва вершит свои законы,
их веселится жёлтый рой,
а если где ещё препоны
и есть, то всё равно домой
вернутся мальчики и книжки,
и девочки из разных школ,
и листьев красные коврижки
прилягут на осенний стол.
Октябрь
Октябрь и опять следы
у моря, где прилив воды,
где думалось, что был один
у противостояний зим
и лет, и перелётных дней,
и птиц, что не было быстрей,
и идеалов, за версту
размалывавших пустоту.
Как влажны все пунктиры схем
и вариации, и тем
их отголоски. Чуден миг
и всё, что медленно постиг.
Ноябрь
Ноябрь – только листопад
и дымка вещего тумана
над морем. Небеса томят,
и запахи плывут с лимана.
Тепло разлито по домам,
и тучи денно низко-низко.
Я всё отдал и всё отдам,
когда вернётся переписка
всех этих перелётных лет
и их разбросанных соцветий
по переходам, коих нет
в уловках новых междометий.
Декабрь
Декабрьским обозначим снегом
холодный, внутренний мотив
и восхитимся жизни бегом
в заснеженностях ровных нив.
Иголки зеленью еловы,
и холод иней ест с руки,
и гололедиц миги новы,
и крепость льда идёт с реки.
То года нового начало
сокрылось в холода заре,
и снега не бывает мало,
когда живётся в декабре.
