(Знаково взаимообразное поэтизированное эссе)
Известно, что сугубое гипостазирование и реификация,
наделяющие существованием и овеществляющие чувственно
невоспринимаемые предметы и их реюнификацию,
рассматриваются как семантическая ошибка и весьма прочувствованно.
Они всё более напоминают о себе в дискуссиях
вокруг понятий: класс, прогресс, конструирование реальности,
но при всем отношении к побочным перкуссиям,
они достаточно далеки от сферы банальности.
Это предполагает фундаментальное переосмысление
традиционных когнитивных форм и большое развитие
эпистемологии, специфицирующей направление
методик, принципов, критериев и даже открытия.
Немало написано о трудности постижения
объектов, выступающих в виде «целостностей»,
без достаточного количества образцов для сопоставления
и выявления свойств и признаков неизменностей.
Общество, экономику, законодательные системы,
мы не можем чувственно воспринимать.
Они скорее обозначают темы
которые нужно опосредованно изучать.
Большие понятия в науках о всякой культуре
формируются только в своей аппликатуре.
Они не являются непосредственным результатом
выводов «от вида к роду» и, тем более, конденсатом.
Исторический синтез принципиально иной породы,
чем эмпирические факты милой нашему сердцу природы,
и науки о культуре не могут отказаться от антропоморфизма
и всегда сопутствующего ему антропоцентризма.
Итак, требуется более тонкая и сложная система понятий,
поскольку традиционные методы неприемлемы,
часто мещают процессу научных занятий,
и препятствия их порой необъемлемы.
Именно поэтому сейчас совершенно необходимо
заново осмыслить гипостазирование и реификацию,
противоположные традиционному обобщению зримо
и по определению отвергающие не научную профанацию.
В чем отличие гипостазирования от реификации,
и как практически они соотносятся?
Первое – это утверждение зафиксированного в понятии,
второе – о его предметной форме которая преподносится.
Числа не возникают и не исчезают после подсчёта,
и их ряд – это идеальная закономерность,
требующая умственной огромной работы,
чтобы попытаться определить её безмерность.
Постепенно обнаруживаются большие возможности
общего как существующего и единичного как обладающего
замечательными предикатами удивительной сложности,
но сами ничего об этом не знающие!
Особая форма «нечувственного» проявляется в актах идеации
как созерцания всеобщего, дающего идею, эйдос, вид,
что позволяет говорить об определённой специализации
на уровне как чувственного, так и того, который перед нами шумит.
Если ощутимое отношение предметности идеально,
т.е. нереально в самом своём вещном смысле,
то это не означает, что оно не существует абстрактноидально
и исчерпывание реальности где-то зависло.
Представить значит здесь – поместить перед собой,
и тем самым «понудить войти в отношение».
Но тем самым человек становится самим собой
и самого себя помещает под освещение,
превращаясь в репрезентанта сущего в смысле предметного.
Осуществляется одновременное абстрактное опредмечивание
как одноцветного, так и многообразного многоцветного
и «превращение мира» в картину очеловеченную.
При любом критическом отношении
к гипостазированию и реификации,
приходится признать без сомнения,
что их присутствие эпистемологично и без фиксации.
Итак, с позиций качественной эпистемологии
гипостазированные сущности могут быть оправданы,
если они, реифицируясь через институции методологии
официально и логистически повсюду объявлены.
Именно сегодня это необыкновенно существенно
на всех уровнях развития повсеместного –
социологического, практического, политического,
энергетического, демографического и иммунологического.
