Из цикла “Шальные рифмования”
Проблема человека имеет фундаментальное значение
и заслуживает внимательного ежедневного рассмотрения
не для конструирования предметно-деятельных технологий
или бесконечно заявляющих о себе аналогий,
но для определения места человека в мире
и его отношения как к защитной экипировке, так и к лире.
Проблема знания, обеспечивающего должное поведение,
оказывается в центре внимания научного мнения,
и для фундаментальной объективации этого знания
требуется онтология, представленная концепцией понимания.
Прослеживается эта линия в различных исторических фазах
мировоззренческой эволюции, но не сразу.
Обычно базовые ценности поведения
нуждаются в конституированном обосновании мнения.
Эта проблема может быть легко сформулирована,
как вопрос о смысле жизни и убедительно постулирована.
Одно из решений предложил трансцендентализм,
указавший на принципы поведения и их реализм.
Параллельно культурная антропология
предъявила свою методологию.
Есть свои трудности и у эволюционной концепции,
начинающей историю с биологической проекции.
Такому подходу необходим фактор, пробудивший социогенез,
как с попытками ограничиться обстоятельствами, так и без.
Указание на взаимообусловленность эволюций
имеет свои основания вне любых конституций,
что может быть однозначно проиллюстрировано
при ретроспективном видении и задокументировано.
Соединение же генетической и культурной эволюции
часто оказывается внешним, независимо от атрибуции.
Оно не содержит в себе необходимости
и всеобщности в рамках конвенциональной вместимости.
В этой связи в решение проблемы природы человека
вошло понятие «деятельность» от века,
однако представление о ней как таковой
осталось предметом дискуссии деловой,
часто стирающей опредмеченные грани,
иногда вовремя, иногда заране,
между предметным действием и поведением,
направляющим человека к определённым радениям.
Более того, предметная деятельность не имеет прямого
отношения к моральным основаниям поведения делового,
чем ограничиваются возможности переменностей
при решении проблем обоснования ценностей.
Да, деятельностный подход нуждается в осмыслении, —
таково общепринятое научное мнение.
Рассудочное действие по ситуации
подходит для осознания его трансформации.
Это требует обращения эволюционного
к контексту, всей практикой прикреплённого
к становлению деятельности как формы активности
в её положительной прогрессивности.
И речь должна идти о безусловном разграничении
той же деятельности и её поведения,
где главный признак — целесообразность.
Без инноваций она — несуразность.
Поэтому о её непосредственном становлении
при постоянном и действенном обновлении
говорят, когда сообществ господство
превращает её в средство воспроизводства.
Деятельность — это прикладной интеллект,
контролирующий соответствующих поведений момент.
Передача культурного опыта и его закрепление
всегда ведут к положительным изменениям.
В природном мире внутренняя организация
базируется на наследуемых формах систематизации
социального поведения, обеспечивающих консолидацию
сообщества и поддержание необходимой верификации.
Новая реальность по мере ассимиляции
обретает черты искусственной модуляции
внутри обществ эволюционирующих
в культурной среде компонентов результатирующих.
Поведение в этой среде начинает строиться
как реакция на культурные смыслы, где потом раскроются
средства обозначения символов-знаков,
из которых никакой другому не одинаков.
Они и кодируют смысловые коннотации,
доминирующие в актах консолидации.
Закрепление в психике этих значений
базируется на переживании их прочтений,
и лишь в последующем формируется составляющая,
в этих процессах всё понимающая
и делающая возможным оперирование
смыслами интеллектуального маневрирования.
Реконструкция процесса не инвентаризация,
но можно опереться на гипотезу интериоризации,
то есть переносу внешней активности
во внутренний процесс психической неизбывности.
В социогенетическом плане важно, что в ритуале
объектом переживания действий в реале
является общая поведенческая норма
и её кодируемая словоформа.
В культурном поведении необходимо распознавание
социальной ситуации для адекватного простирания
реагирования индивида, и эта задача
решается смычкой ситуаций со смыслами и никак иначе.
Культурные принципы становятся доминирующими,
подчиняющими себе подпрограммы фигурирующие
в социуме, а процессы психического усвоения
смыслов предстают как атрибутивные накопления.
При этом предметная деятельность формируется
как рассудочная активность, которая стыкуется
и с содержанием, и с отношением
к предполагаемому результату с его значением.
Из предшествующего можно заключить, что стремление
к построению концепции есть не простое мнение,
и иметь в виду, что антропология
не может удовлетвориться только методологией,
ибо свойства деятельности сами не объясняют
особенностей поведения, но лишь обставляют
всё в формах вполне предметных,
хотя иногда и последовательно безответных.
Жизненные смыслы, хранимые в культуре,
стали более высоким этажом (как и в литературе),
ставя под контроль регуляции поведения,
биогенетические программы и их приложения.
Поиск способов укоренения оснований
смыслов такого рода среди всех желаний
есть важнейшая задачу философской антропологии,
решение которой объясняет самоутверждение топологии.
Философская мысль направлена на объяснение
и обоснование всех мотиваций воления,
которые проявляют себя не как продукт эволюции,
а как некие свойства «духа» конституции.
Средства консолидации эволюционирующих сообществ
указывают на солидаристскую природу многих новшеств
и высших мотиваций природы человека
от хомосапиенса до австралопитека.
Одна из главных этических противоположностей
разных народов и наличий возможностей
связана с противопоставлением начал солидаристских,
индивидуалистических и волюнтаристских.
В рамках подхода к культурному содержанию
становится очевидной роль внимания
к преобразованию среды обитания,
ведущего к изменениям социального знания.
Этика и нравственные принципы, принимаемые
обществом, предстают как ясно обозначаемые
факторы, обеспечивающие необходимую консолидацию
и в большой степени глобальную унификацию.
Культурные программы, обеспечивающие этот процесс,
не могут содержать биогенетический интерес.
Ключевыми элементами таких программ
являются этические смыслы культурных гамм.
Так открываются аспекты деятельных подходов
в корневых философиях многих народов
и новые ракурсы взаимосвязей прогресса
внутри общечеловеческого интереса.
