Евгений Минин — фигура в современной русской поэзии особенная, даже парадоксальная. Родился в городе Невель Псковской области, учился в Ленинграде, давно обосновался в Иерусалиме, где работает в школе и осуществляет активную литературную деятельность,— и при этом воспринимается прежде всего как участник московской поэтической жизни. Все его здесь знают, все читают, все цитируют.
Конечно, «виноваты» в этом в первую очередь пародии, с которых началось несколько лет назад «триумфальное шествие» Евгения Минина по московским периодическим изданиям. Пародии очень меткие, невероятно смешные и одновременно — опять парадокс! — совсем не злобные. <...> Недаром Александр Кушнер начал свои размышления, сопровождающие настоящее издание, словами: «Евгений Минин, кажется, единственный сегодня поэт, работающий в жанре поэтической пародии». А закончил так: его пародии напоминают «об ответственности за поэтический смысл и слово». Редкий случай: это мнение разделяют литераторы самых разных поколений и творческих направлений — поэты Игорь Панин и Светлана Осеева, публицист и издатель Евгений Бень, критик Эмиль Сокольский и многие другие.
Но на этом парадоксы не заканчиваются. Вот что пишет в предисловии к «Погоне за ветром» Ян Шенкман: «Это не совсем обычная книга. В ней — два автора под одной фамилией. Один — тонкий и умный лирик, наблюдатель и мудрец. Другой — виртуозный пародист, умеющий из пары чужих строк разыграть маленький спектакль».
Что тут скажешь? Конечно, Минин-поэт отличается от «однофамильца»-пародиста. Это уже не тот хохотун и шутник — жанр другой. И всё же чувство юмора — нередко грустного юмора и больше обращённого на самого себя — не покидает автора. И мы вдруг явственно видим уютного, немного нелепого и оттого ещё более обаятельного человека, у которого «жизнь, как любимое пальто, / расходится по шву»; который неожиданно узнаёт, что его называют персоной нон грата, но тут же находит в этом положительную сторону. Этот Минин — никакой не блистательный острослов и любитель светских тусовок, но зато у него проскальзывают такие эпитеты (например, «белокожий день» или «герой холстов — ультрамарин»)! И, разумеется, только Минин-поэт может позволить себе редкую и потому особенно трогающую душу лиричность: «Если б ведала только, как холодно мне без тебя. / Даже северный ветер не кажется злым и суровым...»
Но книга не была бы книгой, если бы не добавляла к разрозненным произведениям какое-то новое впечатление — за счёт своей композиции, расстановки акцентов и прочего. В данном случае это новое качество, бесспорно, появилось — просто благодаря тому, что с разделами философских, лирических, юмористических стихов и пародий в ней соседствует раздел «Танец на углях». И всё становится на свои места: мы вдруг понимаем, что «оба» Минина — и поэт, и пародист — живут, смеются, горюют, рассуждают, любят — на фоне интифады.
И совершенно иной смысл приобретают строки: «Улицу переходим на зелёный / И каждый день живём — на красный». А к числу парадоксов, наполняющих сборник, добавляется ещё несколько. Например, тот, что описан в стихотворении «Дружу с Махмудом...»: «мы по сторонам глазеем, дабы: / я — чтоб не увидели евреи, / он — чтоб не заметили арабы...»
Вот такой он, наш «Евгений, парадоксов друг». Разный. Интересный. Ни на кого не похожий. Гипнотизирующий своей тёплой, доверительной интонацией.
Единственное, с чем я внутренне не смогла согласиться в его книге — это с пародиями на поэтов Серебряного века. Как-то неловко мне читать такую сегодняшнюю, с подчёркнуто современным названием — «Погода в даме» — пародию на стихи Ахматовой. И на стихи Блока, Пастернака, Есенина... Впрочем, может быть, Евгений Минин просто свободнее меня.
А закончить хочется, что называется, на высокой ноте: спасибо «Иерусалимскому журналу», публикующему разных, но всегда достойных авторов — поэтов и прозаиков — не только на своих страницах, но и в «Библиотеке»!
