Там, где Лубянка утыкается в бульвар и встречается со Сретенкой, наперерез движению шагает каменная баба. Нет, не баба это, а барышня, каменная барышня Надежда Крупская. Известно про неё хорошее – что она штопала носки и жалела детей. Возражала против Мавзолея и поселила Булгакова в Москве: всесильный Домком не хотел его прописывать в коммуналку – и вот она крупно черкнула красным карандашом на бумаге: "Помочь тов. Булгакову", – так столица обрела своего бытописателя, и следом за ним слетел с неба Воланд, туда же прописалась Маргарита...
Памятник плотный и серый. Издалека напоминает изваяние богов-истуканов с острова Пасхи...
Я сижу у изваяния на лавочке и разговариваю с женщиной по имени Фатима. Что за имя? Фата – это судьба. Фата-моргана – судьба моргает. Да, Фатима часто моргает. Есть, правда, другое значение слова “фата”. Это амуниция невесты. Вот Фатима передо мной сейчас в качестве невесты моего друга. Она приезжая – из Петербурга, мне надо развлекать её в столице. Фатима рассказывает жизнь. После школы она пошла служить в своей Татарии в военизированную охрану. Стояла с автоматом на вышке в лагерях. Или с пулемётом, ружьём – неважно. Скоро ей это осточертело, и она поехала в большой город. Работать по лимиту – дворником, истопником. И в подвалах своих познакомилась с мужем. Да, тоже дворник и рок-музыкант. Или истопник и поэт. Автор авторской песни.
Татарка – идеальная жена. Что-то не получилось с мужем.
Ребёнок не получился. Зато познакомилась с культурным Петербургом.
И тут речь зашла о Кари.
Да, Фатима её знала. Видела перед самой смертью – встретила на улице.
Кари рассказывала, как её таскали в милицию, хотели "пришить" дело: будто она избила милиционера.
Кари – поэтесса. Вы не слыхали?
Известная – её издавали за границей.
Была лауреатом конкурса молодых поэтов.
Она была знакома с дипломатами, её приглашали в посольства на приемы.
А с другой стороны – провокации, угрозы. Она была вконец измотана. Ничего не оставалось делать, как уехать. У неё уже и виза была на руках...
Фатима рассказывает о Кари, а мне кажется, что всё это – нереально. Выдумки: визы, дипломаты. А вот милиционеров, пожалуй, можно представить.
Перед ними выступал лектор и сказал, что диссиденты – это не люди, а мразь. Что это грязь, от которой надо избавляться, болезнь, которую надо уничтожать.
То, что Кари ходила по улицам, встречалась с друзьями, была осуждена за оскорбление милиционера и отсидела 15 суток – мне кажется нереальным.
Реальны её стихи:
Моей пяте покуда мнущей
Босую истовость дороги
Пока ещё лавину тела
Смешает лёгкое колено...
На неё наехала машина.
Кари словно висит в воздухе, слабо покачиваясь – как дым от сигареты.
Фатима комкает сигарету, сворачивает её в дулю, из лопнувших боков лезет требуха табака, сыплется на асфальт.
Я знаю будущее. Фатима беременна. Она очень хочет ребёнка. Ей уже тридцать лет. Потом окажется, что у неё внематочная беременность.
Знаете, что это такое? Это кранты. То есть ребёнка не будет. Зародыш попал сразу не туда, и развитие не пойдёт. Даже уродец не может родиться. Будет только мука.
Да, а у Кари были дочь и сын. Почему были? Есть. Мальчик очень умный. В тринадцать лет школу закончил.
А Фатима так и не сможет добеременеть, хотя она так хочет ребенка.
А эта, каменная, хотела?
Я гляжу на крупную девушку, шагающую наперерез движению, там, где Сретенка встречается с Лубянкой. У кого узнаешь?
Я сижу на лавочке, окружённый тремя женщинами.
Это Фатима из плоти, Кари из дыма и Надежда из камня.
У каждой своя судьба.
Фатима ушла из охраны в культуру.
Кари ушла из жизни в поэзию.
Надежда куда-то спешит.
У Фатимы шевелится внутри зародыш. Поэтому, наверное, ей неловко и она курит, как сапожник.
У Надежды не было никакого ребёнка.
Фатима хуже, чем бесплодна – она изнуряюще плодовита мёртвым ребёнком.
Из трёх этих женщин счастливой оказалась только Кари.
У неё есть дочь и сын. Может, потому ей все так завидовали – и убили за это счастье?
Нет. Фатима здесь ни при чём, хотя она держала палец на спусковом крючке автомата.
Кари не летала так легко, как дымок – это была её ошибка.
Её ударили машиной.
Поэтов убивают – мы про это проходили в школе.
Пушкин – раз, Лермонтов – два. Проклятый царизм.
Потом Гумилёв, Есенин, Маяковский, Васильев, Мандельштам...
Раз, два, три, четыре, пять – вышел зайчик погулять. Вдруг охотник выбегает...
Всё перепуталось у меня в голове: Фатима, судьба, внематочная беременность каменного истукана... Надежда Константиновна родила Фатиму – нет, не родила, – это муж её создал государство, а в нём уже родилась Фатима и стала стрелять с вышки по зэкам, потом ей надоело, и она потянулась к культуре. И государство оказалось выкидышем: у Фатимы никто не родился – значит, некому охранять зэков.
А как же милиционеры? Зачем Кари было их обижать?
Какая-то ерунда – поэты бьют милиционеров, а зэки остаются без охраны.
Кого надо охранять – зэков или милиционеров?
Чёрт голову сломит.
А тут ещё выкидыш этот – в общем, полный финиш.
