* * *
Слово Война – написано на бумаге,
И ты не знаешь, что это такое.
И я жила в краях, где Никто,
Кроме газетных строчек,
Прыгающих в независимом танце,
Никто – только кадры на экране телевизора
С бегущей автоматной очередью
Вместо бегущей строки под иностранной речью.
Только картинки в книжках о войне,
Только седые люди с медалями на парадах.
Я тоже жила в тех же краях,
На краю земли от земли Обетованной,
Где калина раскрывает свои белые зонтики над городом,
И они не похожи на железные зонтики
над моим сегодняшним домом –
жарким и жгучим, как черный перец.
Здесь слово Война знают маленькие дети,
И оно их пугает внезапной сиреной
Днем, в комнате, залитой солнцем,
Ночью – останавливая сладкие сны
В детской кроватке, в которой любимый мишка
Так надежно прижат и обнят до утра.
Здесь люди как будто уже и не боятся сирен –
Они просто закрывают глаза и обращаются к Б-гу,
Который тоже живет здесь, вместе с ними.
Они просят его, чтобы не уходил, побыл рядом.
Люди прижимаются к нему, как маленькие дети
К своим любимым игрушкам.
Потому что свято верят,
Что с ними ничего плохого не случится
Пока Б-г живет рядом с ними…с нами
В одном доме.
* * *
Эмиграция – скоро осень
Птицы срочно летят на юг
Просто в этой стране им очень
Зябко и неуютно
Восемь
длинных месяцев
Ливень в косы
Заплетает тепла уют.
В ночь из города птичья стая
Вылетает в края мои
И стучат одиноко ставни
В тех домах, что они оставили
Ты не думай, что их заставили –
Эмигрируют по любви.
Эмиграция – я не птица,
Но из осени я вольна
Улететь хоть в Москву, хоть в Ниццу
Отчего же ночами снится
Город, где довелось родиться –
Этот город – моя страна.
Буду жить на чужих просторах
Загорать у чужих морей
И пойму может быть не скоро
Через год, а быть может сорок
Эмиграция – это обморок,
Это морок души моей.
* * *
Мне иудейке – что в этом костеле
Каменный пол, свечи, ладана запах
Так почему здесь, где-то на уровне боли
Горло жмет и по лицу катятся капли.
Маленькой девочкой
Не за себя обида
Это чужие лица
Я за них не в ответе,
Не только в Брюсселе,
Городе не под оливой
Солнце, знаю, не всем одинаково светит.
Может молитва под своды и прямо в душу?
Падает в лунку, как шарик бильярдный белый
Как в синагоге и церкви в этом костеле слушают…
Слушают, только не слышат на самом деле…
Ирина Маулер приехала в Израиль в 1990 году из Москвы. Автор нескольких книг стихов, последняя – “Ближневосточное время” (М.: Время, 2012) и книги прозы “Под знаком перемен, или Любовь эмигрантки” (М.: Водолей, 2005). Лауреат международного фестиваля авторской песни “Здравствуйте, люди” (Москва, 2005).
“Ныне, когда навис над Русью орифмованный смог, стеб застолбил слог и наш век укоротил бренд “серебряный” до первых трех букв, встретить талантливое,самоцветное –редкостно и радостно. Лирика-романтика наперекор чернухе живет-поживает и на сегодняшней кириллице-мефодице , и Ирина Маулер тому пример.Да, высокая температура радости чтения, ощущения света и добра, лада и гармонии, словно покачивается на строчках солнечная лодочка, ладья-тура Ра, и не страшны на время рокировки судьбы, и даже ежедневный сорняковый бред быта втягивает свои колючки… Причем самородность,самоцветность для Маулер не самоцель, а лишь еще один манок, кормовая манна для читателя - ближе, теплей, “входи,участник!” По мне, ее стихи напоминают живопись, они сродни холстам – письмена слова подхватывает кисть”.
Михаил Юдсо[1]
[1] Михаил Юдсон – писатель, работает в журнале «22». Автор литературных статей в журналах «Нева», «Знамя», «22», «Независимой газете» и др.
