LANGSAM
фальшивую ноту хватал за хвост
корявую скрипку хватал за грудки
для таких еще не написан гост
а вертер уже подох с тоски
какая страшная буква с
на нее и страх и смерть и страсть
ноябрь темен как зимний лес
некуда падать но есть где пасть
я глупый юнец вчерашний школяр
латентно любящий дом и уют
ищу кратчайший путь к whiskey bar
где приласкают и не убьют
темный проход в пакете коньяк
в подворотне беснуется хулиганье
я вспомню ей сорок но это факт
твоей биографии не ее
● ● ● ● ●
я снег расчистил, затопил времянку,
занес бутылку пьянице-соседу,
но пить за его здравие не стал.
открыл библиотечный фолиант
там на полях, чернильной красной ручкой:
мы дети (прочерк) страшных лет России
(зачеркнуто) мы брошенные дети
какой с нас спрос? мы никому... (тут клякса)
а дальше, видимо, закончились чернила.
я в поезд сел, до областного центра
доехал, книгу сдал в библиотеку
купил газету: ты на первой полосе.
стоишь с букетом, кажется, смеешься,
но ракурс, очевидно, неудачный.
внизу петитом: "умерла н.н.".
СЕВЕРО-ЗАПАД
1
на моем языке север значит смерть
а зима частилище через а
на моем языке зимовать – значит жить
от почтовой марки и до письма
расскажи мне про запад и про закат
про небесный край да в земном огне
я жила здесь тысячу лет назад
а теперь я на самом дне.
2
вечер выродился в химический чад
ядовито-желтый туманный суп
ты просила про запад и про закат
я закат в горсти тебе принесу
расскажи мне как выжить на самом дне
не замерзнув под слоем чугунного льда
что небесный край да в земном огне
твое тело песок голос твой вода
ГОЛОСА
тридцать пять, жизнь коту под хвост:
без мультивизы и чековой книжки.
знает сетчатка на ощупь гвоздь,
дверную ручку с ржавой задвижкой.
я, конечно, знаю, как луч-
ше бросать людей на полдороге.
________
я оставлю тебя, как ключ
в детстве, под ковриком у порога.
● ● ● ● ●
кто кутал нас в чумную простыню,
зловонной тряпкой глотку забивая,
того не помню (здесь читать: прощаю)
того не знаю (значит: не виню)
а что я помню? первозданный лес
и кроны крышкой гроба надо мною.
нет: горсть земли на ледяной ладони
да как ушел под землю, разом, весь.
а что я знаю? только алфавит,
потеки грязи на снегу, помарки
оставь больным и сирым по подарку,
меня проговори
проговорись
● ● ● ● ●
кто-то включит пластинку – и будет звук:
фортепьянный концерт плюс январский дождь
выйдешь вон и вспомнишь движенья рук
и крещендо под ребрами, будто нож.
праздник будней, вынужденный выходной
отряхни с ботинок земную грязь
ты такой же земной, ты – очередной,
кто живет не падать и не пропасть.
кто живет войти с непогоды в дом:
пахнет жареной рыбой и мокрым бельем.
и в прихожей лампочка не горит,
потому что некогда заменить.
СУБТИТРЫ
падай, пока держу
вдох оксигена взброс
я тебе расскажу
как заваривать кровь
не заговаривать нет
кровь глухонема
губы ее полусвет
руки ее полутьма
здесь - отсутствует текст
там – кончается мир
дальше дороги нет
едем домой, мессир
время унять слова
внять бессловесной мольбе
где-то на юге от А
к юго-востоку от Б.
УРБАНИЗМ
остановись, поговори со мной
стимпанковый, весь в ржавчине, святой.
ты все еще сворачиваешь горы,
не думая о смерти и позоре?
скажи всего два слова без затей,
мы – двое заблудившихся детей
стоим под снегом, тихо леденея.
теряем голос, зрение,
ржавеем.
● ● ● ● ●
такой редкий дар – делать что угодно из ерунды:
бумажные радуги, облачные гряды.
петь с больным горлом, боли не замечая,
страха не отрицая.
то, на что оказались неспособны мы,
стало воротами нашей грудной тюрьмы,
колючей проволокой артерий, прочной костяной клеткой -
из нее вырываются редко.
столько лет считала, что одного ума
достаточно, чтоб добраться до самого дна
и выплыть целой и невредимой,
и считать себя непобедимой.
клетка моя, мне придется тебя любить,
ты меня держишь, подвешенную на нить,
не отпуская, не говоря ни слова,
бережешь для чего-то иного
● ● ● ● ●
мальчик просит у незнакомца: "покажи мне, как плачут жабы"
и смеется, видя его неуклюжесть, его потуги.
мы такие юные, не знающие слова "слабость",
не боящиеся потерять друг друга.
жизнь на этой планете не такая уж и плохая:
словно время берет мелок, ограждая каждого кругом,
лишь бы не пришла тишина слепоглухонемая,
отрывающая от себя, а потом – друг от друга.
