В твоей голове сумрак. Кругом эти черномазые пидары. Ты лучше их, всё потому что ты не такой как они. Единственное, что тебя смущает, так это их кровь. Она такая же, как и у тебя. Уже лишь за это их стоит истреблять. Биологический мусор, недостойный того, чтобы занимать ячейки, в нашем прорванном обществе. Зубастая бездна, с кривыми, но острыми, как ножи клыками, в которую проваливается всё, начиная от твоих подростковых надежд и заканчивая твоими старческими страданиями, разверзлась пред ногами, словно впадина меж лесов афроамериканской девственницы. Ты смеёшься и вбиваешь его голову в твердую пологую почву.
Ты безумен.
Как никогда.
Видишь его пропахший запахами реальгара оголённый череп. Он - чёрный. Измазанный кровью, при тусклом свете фонаря приобретающий оттенок куриной печени. Он не один, ты попал в кольцо. Сотня глаз направлена на тебя. Ты стал эпицентром. Вакуумной бомбой. Чернота вокруг тебя сгущается. Ты притягиваешь её. Убийство одного ничего не изменит, но что у тебя тут. Да, для них у тебя есть кое-что весомое. Орудие убийства. На смертном одре, прогнивших досок, может не хватить, как чёрное заполненное тьмою бесконечное пространство. Психически расстроенная личность. Кровь из носа. Сотни пар рук, протянутых к тебе, как щупальца огромного осьминога, пуляющего в твоё тело грязной спермой. Жилет. Ты опоясан, свет в тебе. Ты дашь людям негаснущий очаг и чаяние на спасение, от этой черноликой вредоносной чумы. Словно мученик, взорвавши своё тело, ты будешь в окружении света со всех сторон.
Там не должно быть белой кожи. Сегменты. Прохвосты, поощряющие семя чёртовой плантации, пахучего терпким кофе, сваренного глухим цутутухили. Как соляная кислота, ты распространяешься по трубам с этим склизким дерьмом. Антисептик. Они растворяются в тебе. Ты словно химикалии для них убийствен, как для паразитов. Чернь. Вонючая палёная кожа и запахи железа. Два глаза разлетевшиеся в разные стороны. На юг и запад.
Веки медленно разлипаются. На тебе прекрасно сидит безупречно белый костюм, будто бы не сотканный, а выпиленный из однородного твёрдого тела. Руки ватные, сунуты в карманы, заняты своей работой. Медленно монотонно ищут мелочь.
Ты поднимаешь свой взгляд и видишь лицо, цвета кала. Такое же чёрное и ненавистное. Лица погибающих африканских мальчиков, их кровоточащие дёсны. Ребёнок Виргинии. Перед тобой стол, на скатерти бритва и аккуратно сложенные в линейку кусочки чужой кожи. Белый стальной крейсер, разрезает чёрный лед, и огромные отколовшиеся льдины летят в воздух, собирая вокруг себя лужицы облаков. Белый костюм залит чем-то красным. В руку ложится степлер. Металлические скобы врезаются в плоть, сквозь кожу. Из швов течёт вишнёвый сок. Он впитывается в костюм, расплывается. Из зеркала на тебя смотрит белый человек.
Сошедший с ума, но всё-таки белый.
Ты снимаешь костюм и одеваешь свою повседневную одежду. Раны кровоточат. Цинга убивает чёрных, им не хватает витамина Ц. Под толстовку ты надеваешь жилет. Капюшон накинут на голову. Чёрные целлофановые мешки с огрызками чёрных колючих акул.
Ты направляешься в метро.
