Явленный на Землю
Ты явился снова,
Тихий человек –
В царстве змея злого
Прожигать свой век.
Здесь с тобою будет
Белая печаль,
Плачущие люди,
Плачущая даль.
На звезде далёкой
Твой расчерчен путь,
Но судьба жестока:
Ты о нём забудь!
Звёздными ветрами
Ты заброшен к нам,
Чтобы горе с нами
Пить напополам.
Чтобы лабиринты
Всех земных дорог
С кем-то
иль один ты
Одолеть бы смог.
Но – с тобой одна лишь
Белая печаль.
С нею и отчалишь
В плачущую даль.
Полетишь в туманах
На крылах тоски
В ласковые страны,
Что к мечте близки.
Но во мгле холодной
Посреди болот
Нежитью безродной
Кончишь свой полёт!
Вода скорбей
Вода студёная скорбей
Сочится из гнилых трясин...
А где-то в мыслях о тебе
Судьбы играет клавесин.
И времена мои поют
О всякой пошлой ерунде -
О том, каков он был, уют,
Когда весна цвела везде.
Когда весна цвела всегда
И умирали январи.
О, те далёкие года
Прекрасны, что ни говори!..
И домик с окнами в мечты,
И мая сладкий пирожок -
Такой была со мною ты.
Нам было слишком хорошо!
Но вот беда – в сырой глуши
Из почвы кислой, торфяной,
Где тихо дремлют камыши,
Залепетал родник лесной.
Из родника в тоске болот,
В змеино-злобной тишине,
Холодноватая, как лёд,
Вдруг потекла вода ко мне.
Туман над ней – как навий яд,
Сама она – вода скорбей.
Мечты исчезли все подряд,
И стало пасмурно в судьбе.
Весна погибла в чёрной мгле,
Пропала ты во тьме времён;
Мне стало тяжко на Земле.
Я погрузился в тёмный сон.
Но даже в этом тёмном сне
Я вижу воду родника:
Вода скорбей спешит ко мне.
Смеётся смерть издалека.
Не надо ничего…
Не надо ничего… букет
Пылает ярко в вазе.
И слово тихое «привет»
Я слышу в каждой фразе.
Окно. Весна. И небеса.
И то – что с нами было…
Опять листва… Опять гроза.
Легко. Свежо. И мило.
И только там, где чей-то сон
Гуляет важно, гордо,
Закатной грёзе горизонт
Располосует горло!
И то, что с нами было…
И то, что с нами было,
И то, что с нами будет –
Осенних дней остылых
Сгорающая груда.
Осенних дней ненастных
Шуршали листопады,
Я просто верил в счастье,
А ты – лишь в то, что надо…
Забыли о грядущем,
Прошедшее истлело.
В нём были наши души,
Высокие пределы!
Ах, прошлое!.. поляны,
Облитые росою.
И привкус детства странный.
Объятья под грозою…
Луна, ручей и полночь.
И тени за оврагом.
Хрусталь, до края полный
Веселья бодрой брагой.
Тот мир, что чувством вышит,
Разрезала разлука.
В былое не гляди же.
Обманываться глупо!
Ведь то, что с нами было,
Как то, что с нами будет –
Осенних дней остылых
Сгорающая груда.
Два ириса
В бессмертной болотной глуши
Два ириса сонных качаются –
Дыхания два, две души,
Живут, в постоянстве отчаявшись.
Под ночи бездонную песнь,
Под чёрною мглой одиночества –
Кого же зовут они здесь –
Поведать лесные пророчества!
Белеет болотная ночь,
Болеет, слепая и старая,
И лечат её под луной
Два ириса сонными чарами.
Как змеи, снуют времена,
И песня далёкая слышится,
Но в полночь встаёт тишина,
Лишь ирисы тихо колышутся.
За что же Господь две души
Обрёк на печаль и страдание?..
Но в их шелестящей тиши,
В их гибели – очарование!
Восток розовеет уже,
И легче, свободнее дышится…
Прижавшись душою к душе,
Два ириса спящих колышутся.
А днём разгорится пожар.
Трясина вскипит, запузырится.
И в душном огне камыша
Погибнут, погибнут два ириса.
