Южное сияние, №351

Южнорусский Союз Писателей вошёл в пору окончательного совершеннолетия. Ему исполнилось ХХ лет

Цикл стихотворений

Мучительная радость бытия. Мы спим, обнявшись, где-то во Вселенной, Между мирами, в хаосе времён. Течёт медлительный молочный сон. И дышит печь живым теплом и хлебом. И жизнь в кольцо свернулась, как змея.

Диалог невозможен, одни догадки и спесь рассудка, покуда он в тонусе и роет здесь, взыскуя общих примет и шпаргалок с того света, где холодом дышит близь и бликует даль мрамором; где, как в Лейденской банке, печаль – и та одинока, но никому не расскажет об этом.

Она бережно хранила семейную притчу о том, что корни её, по крайней мере бабушки по материнской линии, тянулись из дворянского рода времён Екатерины Великой. На это косвенно указывала и до сих пор шёлковая её кожа, всегда вызывавшая во мне волну тайной зависти – никто из нас, потомков, такой не унаследовал. И некоторые фотографии заявляли о том же. Особенно, где суровая дама в кринолине – её бабушка – восседала в роскошном кресле с веером в изящной руке.

Этот мир – не игра-мишура, дело очень серьёзное, детка, зажмурь уши, разуй глаза, не хнычь, не скули и не бойся, зачерпни же в ладонь, сколько выдержит, талого ветра, прошлогодней водицей умойся.

Выходя из Египта, не забудьте кулечки для манны Подготовить; уйти, уходя, – нет, просто сойти на нет; Проверить бумаги в кармане и краны. И, конечно, всегда выключайте свет.

Твои диктанты всё короче – Ты больше стал мне доверять? А может, меньше? Между прочим, я разучилась повторять слова молитвы. Паранойя терзает эпигонов всласть, те, кто спасён в ковчеге Ноя, хотят ещё куда попасть...

Лето слепками лепоты – ракушками – лепечет и лечит раковые к(летки) в матрице Леты. Лето уйдет с рассветом лепетом Ле- Ты – единственный путь в небо. Засентябрит с(лепоту) поцелуев лета клёнописью под сенью осень.

Внезапно Елена ощутила непонятную злобу к своему украшению, уютно расположившемуся у неё в выемке между ключиц, на розовой жилке, которая билась всё чаще, когда ей не хватало воздуха. Вот с тех пор она и заболела, когда купила на Староконке этот страшный коготь – сейчас она чётко это поняла. Дело в нём, он, Коготь, убивает её. Она схватила его в приступе непонятной ей самой истерики, сорвала с шеи и швырнула в фонтан.

В прихожей было довольно тесно, и блондинка предложила продолжить разговор в комнате. Но и в комнате оказалось тесновато. Все присутствующие расселись вдоль стен: кто на кровати примостился, кто на диване, кто на стуле. Молчание длилось недолго.

Как многоe тут изменилось за год! И гуще лес, и обмелела заводь, А дом осел и стал совсем уж крив, И нам бы жить в нём не было охоты. Он потемнел – как будто чьё-то фото, Cойдя с ума, вернулось в негатив.

оловянные жестокие солдатики маршируют по кошмарам и кишкам на войне в миру в толпе и в доме норовят насилие продлить как непромокаемое детство

Подумай обо мне, когда слезами заливает стёкла осенний дождь, асфальтом мокрым несётся палая листва, ночь – как бессонная сова, и кровь в природе замирает, и жизнь по кромочке ступает.

Говорят, что позёмка – к бурану… И, казалось бы – что тут такого, Подменяя обычное странным, То печального ждать, то смешного, То из паузы между словами Собирать Кружевное На спицы…

Они уехали, а назавтра появился третий, от которого я тоже услышал много новых, незнакомых слов: угол обрушения, портал, консоль, эксцентриситет, всех уж и не упомнишь. Меня начали заливать бетоном, опоясывать арматурой, ломать фанерные перегородки – этот третий своё дело знал. Я стал почти как новый, а к стене прикрепили табличку «Охраняется государством».

Богатство, Сила и Красота, заключив между собой пари, пошли искать по Земле счастье. «Куплю!», – думало Богатство. «Овладею!», – не сомневалась Сила. «Соблазню!», – рассчитывала на свою неотразимость Красота.

Этой текста версии слов порядок непростой о любви к инверсии говорит моей большой.

Уже ребёнком человек переживает всё. Любовь, привязанность, дружбу… предательство, оскорбление, унижение. Все чувства. Его душа уже через всё прошла, всё вынесла. Все раны уже нанесены… Только мы этого не замечаем. Взрослым кажется, ребёнок, он ничего не понимает. Забудет…

Верхоянского забрали. Всё рухнуло в один день. Первое, что бросилось Павлу в глаза, когда он пришёл к ним, были голые стены (чекисты посдирали все картины и фотографии – вероятно, искали тайник). Маша бродила по комнатам, как привидение. Она не плакала – но смотреть на неё было страшно.

(Марк Шехтман, Юрий Макашёв, Клавдия Смирягина, Константин Вихляев, Олег Сешко, Владимир Кетов, Виктория Смагина, Анатолий Болгов, Марина Пономарева, Светлана Ефимова). Предисловие Ирины Царёвой

Южнорусский Союз Писателей и журнал «Южное Сияние» уже не первый год являются партнёрами ежегодного международного поэтического конкурса «45-й калибр».

Что знает собака о смерти? Что смерти нет. Есть одуванчики, снег, прелые листья. Так будет всегда – у собак не бывает лет. И это важней человеческих истин.

потому что горит жёлтый флаг над кормой, и относит слова налетающим ветром, и плывёт в темноту наш кораблик чумной, и сливается с ней, и становится светом.

мы взяли четверо лопат и вышли со двора я поведу тебя копать сказала мне сестра сначала мы зароем гроб что выставлен как есть и горсть земли мы бросим чтоб традиции учесть

Когда из маковки просыплется зерно на дно тумана, ты услышишь всплеск. И коротко вздохнёт сосновый лес, и лесу станет страшно и темно, и странно.

У времени нет реверсивного хода. Иона стремится к святому аноду. Ему напряжение дарит свободу, Как водам бегущей реки, Где каждой волне не вернуться к началу, Пусть даже разбившись о сваи причала. Лишь рыба в воде дальновидно молчала, Себе отрастив плавники.

Воспоминания

Автобиографическое эссе

Эссе о необыкновенных вещах, произошедших на фоне разнообразных пейзажей

Материалы подготовлены Сергеем Зенкевичем

Письма Эдуарда Багрицкого в фондах Одесского литературного музея

О книге Виктора Кирюшина «Ангелы тревоги и надежды»

О книге Дмитрия Гвоздецкого «Фосгеновое облако»

О книге Станислава Думина «Корни и крона»

О пьесе Натальи Гринберг «Белое на белом»

О книге «100 песен от А до Я»

О книге Леонида Колганова «Молчание колоколов»

Рецензия на книгу «Новости-бирск» Юрия Татаренко

О книге Евгения Деменка. «Давид Бурлюк: Инстинкт эстетического самосохранения»

Отзыв на книгу Леонида Волкова «Удивляться красоте»

Сравнительный анализ двух произведений