Этот человек сказал когда-то:
Ведь любовь — это дом в пути,
Чтобы было куда прийти
И откуда уйти.
Эти строчки выбиты в моём сердце, как выбивали древние художники рисунок на камне — острым рубилом; «откуда уйти» — значит, уйти не из дома, не в снег и метель, не в одиночество и трагедию: уйти — в небо и свет, вверх, в смерть, которая — внезапно — становится жизнью.
Владимир Феофанович Капелько, художник и поэт,— как любил он вкусную и яркую жизнь, её боль и радость, её кровь и душу, её рыб, птиц, зверей и женщин! Архаические художники воистину стали его братьями: он протягивал им живую руку, касался кровного дела их рук, старательно и осторожно перетирая — на тонкую ткань — выщербины и выбоины на первобытных грубых камнях Тепсея, на скалах Каа-Хема и Бий-Хема, на жарких гранитных плитах Оглахты.
И так встречались: рука и рука.
Капелько, для друзей — Капеля! Чистая душа. Художник чист, как ребёнок. Даже если пьёт-гуляет; даже если за женщинами дерзко волочится; даже если ночами марает бумагу — ибо какой русский живописец без стихов, и какой поэт не веселится, краски на холст бросая, слоями накладывая?
Капеля запечатлевал жизнь щедро и страстно. Но над изобильной и густой, как масло, ароматной и нежной по-женски землёй расстилалось — пари́ло — поднималось всё выше и выше — чистое прозрачное вечное небо. И масло уступало место акварели. А акварель внезапно превращалась в жёсткую графику. А графика — карандашный штрих, резкая стрела туши — обращалась в эти космической мощи линии, круги и стрелы, выбитые на древних скалах, вбитые в камни.
Так твоя душа становится крепче камня, художник.
Крепче камня и твёрже небесной тверди.
Капеля женился на любимой своей — Эре Антоновне — и вместе с нею ездил в археологические экспедиции: Земля поворачивалась к супругам, разгадывавшим тайны древности, своим самым тёплым, самым материнским боком.
То, что сделал Капелько для истории, для археологии и для истории искусств, не только бесценно. Его действие, деяние внутри культуры уникально. Своими перетирками он спасал — и спас — от гибели — для земной памяти — множество наскальных изображений: из них можно составить целую книгу, целую первобытную Библию, патерик первобытный, культурный свод не просто рисунков — тайнописи мироздания, петроглифической космологии.
Эра Антоновна говорит, показывая на Капелины перетирки, ходя вокруг них, любовно обводя рукой этот рукотворный Космос, который есть зеркало Космоса внешнего, объективного, пугающе великого: «Вот это и есть Бог!»
Да. Подпишусь под словами Эры Антоновны всей жизнью и кровью.
Художник запечатлевает бытие Бога. Древние спокойные личины Мира Верхнего, страшные сущности Мира Нижнего: эти философемы, как древних охотников стрелы, пронизали пространство и время, докатились — колёса хакасских, хуннских, кушанских колесниц — до наших дней. Значит, художник фиксирует и путь Бога, и Его портрет, и всю природу — дворец, где Он живёт, не умирает.
А мы умираем. Мы все уходим. И мы все — уйдём.
И Капеля ушёл; и что же? Таков бессрочный, важный и медленный ход звёзд и планет, древний ход светил — над нашими сиротьими, голыми головами.
Человек — не камень. Человек — живой и тёплый.
Человек любит, страдает, ошибается, падает и опять встаёт.
А художник — вдвойне человек, человек в квадрате: он падает больнее, ошибается беспощаднее, расправляет плечи шире, любит — безоглядней.
Картины Капели! Живите. Дети и внуки Капели! Живите, вырастайте, рожайте ему правнуков. Продолжается род, и песня рода слышна издали — наша песня — тем, кто придёт после нас.
И выбитое на камне не сотрётся, не исчезнет, хотя и камень разрушают дожди и ветра, и скалу точит вода, и злые непомнящие люди перегораживают вольный ход реки плотиной, чтобы под толщей рукотворного злого моря погибли выбитые на камне космические знаки, символы любви, скрижали Бога.
Древний художник, шаман, заклинатель, певец! Ты — не злодей, никакой ты не дьявол. Ты брат наш и друг наш. Мы тебя чувствуем. Мы тебя помним.
Мы тебя — видим.
Капеля тоже видит тебя.
Капеля говорит с тобой.
Потому что теперь наш Капеля знает твой язык, великий архантроп, выбивший на скале знак Солнца и знак Луны, знак Дома и знак Земли, знак Неба и знак Сердца.
Космос — не камень. Космос — живой.
Капеля никогда не станет памятником.
Хотя о нём все мы — всегда — пока живы — будем помнить.
