litbook

Поэзия


Переводы Венди Коуп0

Венди Коуп (Wendy Cope, 1945) – известная современная английская поэтесса. Как писали о ней в «Дейли телеграф»: «Венди Коуп – редкое явление в поэтическом мире: хороший поэт, которого, действительно, читают»[1].

Начавшая писать стихи только в двадцатилетнем возрасте, Венди Коуп была неоднократно провозглашена читателями как самый достойный кандидат на пост английского поэта-лауреата[2], а в 2010 году получила звание офицера ордена Британской империи (OBE)[3]. Что же заставляет тысячи англичан ежегодно покупать тоненькие сборники стихов бывшей учительницы младших классов?

Прежде всего, это искрометное чувство юмора поэта. Как заметил архиепископ Кентерберийский, большой поклонник ее таланта: «Венди Коуп – несомненно, самый остроумный современный английский поэт, сказавший нам много серьезных вещей»[4]. Ирония Коуп – это смех сквозь слезы, смех человека, на себе испытавшего  одиночество бурной жизни Лондона, ее разочарования и подъемы. К тому же свой озорной и проницательный взгляд Венди Коуп обращает не только на ежедневную жизнь: она также является автором многих блестящих литературных пародий.

На фоне общего сатирического направления стихов Коуп, еще более ярко выделяются ее немногие серьезные стихи, неожиданная мягкость «Имен» или трагизм «Тич Миллер».

И наконец, стихи Венди Коуп привлекают легкостью строк, отточенностью формы: поэтесса владеет и охотно пользуется всей современной палитрой, от ритмических выверенных триолетов, сонетов, пантунов и других строгих форм – до верлибра. Более того, Кроуп очень любит играть с формами, порой специально разбивая канон.

В России имя Коуп до сих пор, практически, не известно. Это – первая подборка переводов ее стихов на русский язык, опубликованная с любезного разрешения автора.

 

Замкнутый круг

 

А надо жить. Начнешь читать.

Идешь к психологу опять.

Меняешь стрижку и духи.

Кропаешь прозу и стихи

Не куришь. Бегаешь. Не пьешь.

Ужасно правильно живешь.

Но все впустую. Боль в висках.

И жизнь – зеленая тоска.

Ты хочешь сесть и тихо выть.

И все же, как-то надо жить.

 

Утрешь глаза и вид на «ять».

Идешь к психологу опять.

Находишь «принца» своего

И что-то лепишь из него.

Но все впустую. Боль в висках.

И жизнь – зеленая тоска.

Ты воешь. Бьешь в сердцах духи.

Все время ешь. Строчишь стихи,

Вовсю стараясь не курить.

И все же как-то надо жить.

 

 

После обеда

 

Простившись с тобою, иду через мост,

И дует в лицо мне промозглый норд-ост.

Лицо вытираю платочком из льна,

Стараясь не думать, что я влюблена.

 

Идя через мост, повторяю одно:

«Все это – пустяк. Просто флирт и вино».

Но мудрый шарманщик, живущий в груди,

Мне что-то иное упрямо твердит.

 

Иду через мост. Я хочу танцевать!

«Не будь идиоткой!» – «Да мне наплевать!»

И слышу: в груди – просто топот коней!

Как ум не старайся, а сердце – главней.

 

Два средства от любви

 

1.Не пиши ему писем. Избегай его взгляда.

2.Но есть способ попроще: поживи-ка с ним рядом.

 

 

Потеря

 

Я помню день ухода твоего,

Как страшный сон. Мороз бежит по коже!

Что ты ушел – так это ничего,

Но ведь с тобой ушел и штопор тоже!

 

 

Английская потешка

 

В стиле Ульяма Вордсворта

 

Пел жаворонок с сойкою в вышине,

Под солнцем тихо нежилась земля.

Вдруг услыхал я дальний, как во сне,

Звук жалобного блеянья в полях.

 

Я обернулся на сей грустный стон

И увидал Барашка, как он есть.

Глядел я – и мне чудилось, что он

Черней существ иных, что носят шерсть.

 

И я пошел на этот тихий глас.

Потом, учтиво встав у родничка,

Его спросил я: «Есть ли шерсть у Вас?»

Он рек в ответ мне кротко: «Три мешка».

 

Любезно объяснил он, не таясь,

Все про мешки: зачем и для кого.

И много лет спустя ликую я,

В воспоминаньях видя шерсть его.

 

Триолет[5]

 

Я думала поэты байроничны:

Безумный и губительнейший клан.

Но, наконец, я их узнала лично…

Я думала поэты байроничны!

Они, как сок без водки, демоничны,

Безудержны, как пенсионный план.

Я думала, поэты байроничны:

Безумный и губительнейший клан.

 

 

Тич Миллер

 

Тич Миллер носила очки

В пластмассовой розовой оправе.

Одна нога у нее была на три размера больше другой.

 

Когда выбирали команды для спортивных игр,

Она и я всегда оставались последними

У решетчатого забора.

 

Мы старались не смотреть друг на друга,

Наклоняясь – надо бы завязать шнурок –

Или делая вид, что очень заинтересованы

 

Полетом какой-то веселой птички, только бы

не слышать оживленный спор:

«Берем Табби!» – «Нет, лучше Тич!»

 

Обычно выбирали меня, лучшую из двух чурок,

А невыбранная Тич ковыляла

В задние ряды другой команды.

 

В одиннадцать лет мы разошлись по разным школам.

Со временем я научилась отыгрываться,

Подкалывая хоккеистов, не умеющих правильно писать.

 

Тич Миллер умерла в двенадцать лет.

 

 

Имена

 

«Элиза». Только несколько дней,

Когда она родилась, ее звали «Элиза».

«Элиза-Ли». Потом – просто «Ли».

 

Когда она начала работать в булочной на углу,

Ее звали «Мисс Стюард».

 

Потом – «Моя любимая», «дорогая», «мама».

 

Овдовев в тридцать, она вернулась на работу.

Теперь уже – как Миссис Хэнд.

 

Дочь выросла, вышла замуж, родила.

А ее теперь звали «Бабуля».

«Меня зовут Бабуля», – говорила она гостям.

Так ее все и звали: друзья, продавцы, врачи.

 

В больнице для престарелых

Их звали по именам в документах.

«Ли, – сказали мы, – или Бабуля».

Но в бумагах такого не значилось,

И в эти последние жуткие несколько дней –

Как когда-то, ее звали «Элиза».

 

 

Триолет в девять строк[6]

 

О, Господи, ну что ж мы натворили,

Моя любовь, мой ангел – и т. д.

Остаться только б… только я не в силе.

О, Господи, ну что ж мы натворили –

Нас чувства завертели-закружили,

Но правила! Их никуда не деть.

О, господи, ну что ж мы натворили

(Я правила виню в своей беде),

Моя любовь, мой ангел – и т. д.

[1] Рецензия во введение к книге Wendy Cope, «Two Cures for Love”, Faber & Faber, 2008.

[2] БиБиСи, Радио 4 опрос 1998 года.

[3] London Gazette: (Supplement) no. 59446, p. 9, 12 June 2010.

[4] Poetry Archive, A Guided Tour With Dr Rowan Williams (The Archbishp of Canterbury).

[5] Триолет – стихотворение из восьми стихов на две рифмы; первый стих повторяется в четвертой и седьмой строке, а второй стих – в завершающей.

[6] Триолет должен состоять из восьми строк (см. примечание к «Триолету»), «но этот немного нарушает правила, потому что сам стих – о нарушении правил» (В. Коуп). По правилам, две последние строки должны повторять две первые, а «незаконная» строка номер восемь, затесавшаяся между ними, как раз проклинает правила.

 

Рейтинг:

0
Отдав голос за данное произведение, Вы оказываете влияние на его общий рейтинг, а также на рейтинг автора и журнала опубликовавшего этот текст.
Только зарегистрированные пользователи могут голосовать
Зарегистрируйтесь или войдите
для того чтобы оставлять комментарии
Лучшее в разделе:
Регистрация для авторов
В сообществе уже 1129 авторов
Войти
Регистрация
О проекте
Правила
Все авторские права на произведения
сохранены за авторами и издателями.
По вопросам: support@litbook.ru
Разработка: goldapp.ru