***
прости но цель безумна и мускат
сквозит сквозь обезглавленные поры -
тебя сквозь сон в себе кровопускать
приобретать на кассе помидоры
вот пляж. на нем нелепый тамариск
цветет краснеет выжимает манну
вот автомойка - только оглянись
так сразу жидкость чертит телеграмму
кому куда туда в водоканал
безумство цели выделяя; почерк
испорчен черен вымочен. журнал-
гербарный пресс кремирует цветочек
***
Температурный фон с утра тебе - бульдог;
И замер зуммеру несвойственный гудок,
И из палаток выросли народы.
К скале подлесок перекошенный прилип;
Ты видишь грунт, а в нем - пространственный изгиб
Основообразующей породы.
Зеленый воск течет по скальным волосам
И обжигает минералогический состав
Назойливым, как мышь, геотропизмом.
И вот расколот камень; глух и мочковат
Весь окружающий синонимичный ряд
Назло всем корневищным травам - пижмам
И прочим родственникам мускусным иным;
Они до самых дерновин удивлены,
Узрев в моих глазах определитель.
И я срываю их и пробую на вкус;
А склон внизу уже колюч и желтопуз
(пшеницы спелой дольняя обитель).
Так понедельник превращается в двоих,
Пропахших дымом и не выросших из книг,
Глядящих, как любвеобильный ястреб
Познать стремится клювом ящерицы мир,
Простой, как жители трехкомнатных квартир,
И сложный, словно стебель дикой астры.
***
вся жизнь - бальзам, спортзал, челночный бег
и, подчиняясь физики законам,
левее крестика все ребра тоньше тех,
что слева лишь со стороны ученых -
и тут не виноват святоша Бэр,
не при делах Кориолис блаженный.
жизнь не шифоньер - геликоптер;
и не получится торчать антенной
среди оазиса платанов и маклюр
в двенадцати таврических коленах.
оревуар, резервуар-амур,
в тебе столь много линий утонченных,
что мне пора запить на посошок
а утром, зачерпнув воды репейник,
умыть лицо и двинуть на восток,
пнув на прощание цветок-малосемейник.
там, на востоке (тело тонкое), росток
пускает корни, пузыри и слюни,
а утро корчится, впадая, как приток,
в закат любовей на Ангар-Буруне.
