Гимнастёрка
C этой гимнастёрки кровь не смыта.
Застарелых пятен ржавый цвет.
Кто он — рядовой, не знаменитый,—
Иркин дядя, папа или дед?..
В школьном зале — бывшие солдаты.
Праздничный концерт для них идёт.
Только в эти памятные даты
Ира гимнастёрку мне даёт.
Я пою про синенький платочек
И как пулемёт в ночи строчит.
Так дрожит мой тонкий голосочек.
Так плечо под ржавчиной болит...
* * *
Это — тайна и суть мастерства?
Но за это не страшно на муки.
Всё по-новому видеть: слова,
Что знакомы, как мамины руки,
Как явлений связуется нить,
Как большое рождается в малом...
Значит, стоило верить и жить,
Чтоб однажды понятнее стало,
Что доступно мне, лёгким крылом
Вдруг нарушить закон притяженья,
А поэзия — не ремесло,
Не профессия — мировоззренье.
* * *
Я напишу тебе письмо.
Я напишу — и не отправлю.
Подушку малышу поправлю,
Случайно отражусь в трюмо.
Как хорошо: при ночнике
Не так видны седые пряди.
А боль схоронится в тетради —
В размытой на листе строке.
* * *
Пока ласкает щёку осенняя прохлада,
Пока шуршаньем листьев озвучены дворы...
От суеты московской сверну в аллею сада,
Где звонкий птичий щебет беспечной детворы
Пронизывает воздух прозрачный, горьковатый.
Я пью его, смакуя, как терпкое вино,
И взглядом провожаю те облака из ваты,
Что длятся, длятся, словно в замедленном кино.
Ещё не опоздала украсть себя у буден.
Последним днём октябрьским наполнится душа.
А нужно так немного, и путь совсем не труден:
Пройти аллеей сада, и только — не спеша.
* * *
Холст с абрисом души, свет заоконный,
А там, где сердце, на холсте провал.
Мне снится мой портрет незавершённый.
За что меня художник наказал?
Жила без страха, ни молвы, ни сглаза,
Не хоронясь, не прячась от огня.
Теперь я недосказанною фразой
Во тьме блуждаю среди бела дня.
Ищу по миру, где ему подобный,
Чтоб жизни не кончалось полотно.
Но кисти той, влюблённой и подробной,
В пути два раза встретить не дано.
Художник мой, откликнись! Как же можно?
Верни мне свет, портрет мой допиши.
Но мне в ответ всё так же непреложно
Зияет чернотой провал души.
