Вечерний эпилог
Крест-накрест перевязаны кварталы
серебряными лентами дорог...
и солнце сыплет блики, будто лалы –
день кончился.
Вечерний эпилог...
Но золото закатных облаков –
фальшивое, когда не видят двое.
А чувства на страницах дневников –
изысканный гербарий,
неживое...
Всё замерло под сердцем как под снегом,
ознобом отзывается январь...
И снова
перейти решает с бега
на медленную поступь календарь...
Застынет одинокое «прости»
на паперти нетронутой страницы,
и новое желание уйти
заспорит с невозможностью проститься...
Крест-накрест перевязаны кварталы
простуженных неоном городов...
И снег опять язвительно картавит,
читая белый стих твоих следов.
Вьюга
«Верни меня, верни меня, верни...», –
стонала обездоленная вьюга,
вальсируя по замкнутому кругу,
раскачивая сонные огни.
А город был затянут – как в корсет –
в шнуры дорог и ленты тротуаров...
неспешно доставал он из футляра
витрин своих изысканный лорнет.
Казалось, этот вечер отыграл:
не дышит... и согласен зваться прошлым.
Но кто-то, вьюге локоны взъерошив,
усилил вдруг простуженный вокал...
Два – ведомо ль откуда? – башмачка
спешили... и будили перекрёсток...
И вьюга позабыла норов хлёсткий,
у лунного танцуя ночника...
Взлетала, словно падала – на бис! –
без боли, без холодного испуга.
И пела зачарованная вьюга:
«Люби меня, люби меня, люби...»
г. Муравленко, ЯНАО.
