Non-fiction

Именно в Москве, где «струйки мировой революции текут около стен Кремля», случилось то, чего никак нельзя было предположить. Такого поворота событий не ожидали ни секретарь Сибкрайкома ВКП (б) Сергей Сырцов, ни ответственный секретарь литературного журнала «Сибирские огни» Владимир Зазубрин, который вместе с делегатами прибыл на XV партийный съезд. Записка, отправленная в президиум, по сути, ставила писателя к стенке перед взорами «настоящих людей»: «На каком основании на съезде коммунистов присутствует провокатор Зубцов?»

На вопросы журнала «Вольный лист», сформулированные Игорем Федоровским, отвечает Станислав Михайлов, заведующий отделом поэзии журнала «Сибирские огни»

Снискавший себе геростратову славу, которая теперь уже, по-видимому, никем и никогда не будет превзойдена, Гитлер, как никто другой в истории, заслуживает забвения. Окажись он, как иные нацистские руководители, на скамье подсудимых Нюрнбергского трибунала, где ему, опытному демагогу, оратору и актеру, пришлось бы не привычно морочить голову обезумевшей от восторга толпе, а отвечать на холодные вопросы бесстрастных судей, и люди наверняка увидели бы всю пошлость этого человека, по воле рока двенадцать лет возглавлявшего мощное европейское государство и, вероятно, самую сильную в мире армию.

Интервью с Михаилом Шемякиным

Человек не только волен жить собственной жизнью – он и умирать должен собственной смертью

Самуил Яковлевич Тутельман был крупной фигурой в мире большого искусства в России начала века: в течение многих лет он в качестве импресарио представлял Федора Шаляпина.

До войны, в Вильнюсе, Яков и Элла работали в одной школе, в 1-й Еврейской гимназии. Он, кажется, бухгалтером, но когда была необходимость, мог заменить учителя и литературы и истории, был образованным человеком. О нем очень тепло говорил его двоюродный брат Цви Арад, израильский писатель и переводчик.

Из-за экономического положения в Эрец-Исраэль становился популярным угандизм. Можно ли преодолеть разделенность заброшенных в глухом углу людей?

Страницы его книги полны драматизма, потому что такова была суть жизни в лагере, но Жорж сумел показать в своей книге и мужество, и благородство, и сплоченность заключенных-евреев перед лицом смертельной опасности.