Non-fiction

Что же толкнуло Леонида Каннегисера, молодого человека, безусловно способного со временем приобрести известность в русской литературе, на террористический акт? Существуют версии, в соответствие с которыми руку Каннегисера направляли некие политические организации или группы.

Интересен был метод преподавания Мейера. Чтобы облегчить будущим юристам вхождение в профессию, он на занятиях консультировал обращавшихся к нему по юридическим вопросам людей. В своей работе «О значении практики в системе современного юридического образования» Мейер пишет: «Знание односторонне, и человек нелегко убеждается, что сверх знания требуется ещё умение применить его»

В строго научной монографии Лизы Лефф о Зосе Шайковском явно ощутим привкус детектива: в ней действует полиция, устраивающая засаду, обыск, попытки ареста, бегство из-под стражи. Но все это оправдано особенностями исследуемого материала. Своеобразным характером и превратностями жизненного пути главного героя книги.

Как показал английский историк Джон Клиер, основные взгляды русских чиновников на евреев явились своеобразной комбинацией трех сложившихся в Европе подходов: религиозного (обратить в христианство или изолировать), прагматического (использовать и терпеть) и реформаторского (просветить и уравнять в правах).

Кратко описывая каждое из трёх знаменитых дел, я ещё раз обратил внимание на разительное сходство между ними. Кроме того, что было отмечено в самом начале, невольно поражаешься тому, насколько однообразны были действия властей. Они многие годы и с редким упорством выстраивали свои официальные противозаконные линии, старательно выгораживая виновных, и не соглашаясь пересматривать дела для оправдания страдающих невинно…

Мне доводилось наблюдать (а, иногда, становиться их невольным участником) потрясающие эпизоды, когда на мосту через Омку красивая девушка подходит к военному и просит его пойти с собой, обещая ему за это бутылку водки (единственный товар из продовольственного списка, который с полок не исчезал никогда).

Тогда же, в декабре 1989 года я попал еще на одно заседание в подвале парламентской “книжки” на проспекте Калинина (еще — не Новом Арбате), выступал Сахаров, о чем-то хорошем договорились. Вышли, в гардеробе зала Елена Боннэр бережно повязывала шарф Андрею Дмитриевичу, а он, послушно замерев, продолжал развивать тему. На следующий день мы узнали, что он умер…

Молодежь, главным образом, хотела получить интересную работу и крышу над головой, старшее поколение, в лице лучших представителей, стремилась получить простор для обширной научной работы, но были ведь не только лучшие… Непомерные амбиции одних, авторитаризм верхних эшелонов власти, привели к многочисленным конфликтам, что не могло не отразиться на общем климате. Первым попал «под нож» хирург (!) Евгений Николаевич Мешалкин.

Через Яшу я познакомился с другими людьми из «культурного мира». Среди них был некто Гельфанд, тоже обладавший такой редкостной коллекцией пластинок, что даже Консерватория одалживала их у него. Познакомился я и с целой компанией завсегдатаев филармонии и художественных выставок. Они, мне казалось, ушли далеко вперед от меня в культуре, ибо в филармонии их интересовал уже не Чайковский и Бетховен, а Стравинский и Барток, а в живописи — не Репин и Суриков, а Пикассо и Клее.

Семейная легенда гласит, что как-то зимой шел Михаил мимо бани и вдруг увидел, что оттуда в слезах выскакивают голые евреи. Он подошел узнать, в чем дело, и ему стали жаловаться, что в бане евреев бьют. «Сволочи, — вскипел Михаил, — что вы плачете, драться надо!» Вбежал в мыльное отделение, схватил мраморную скамейку и ударил одного из погромщиков. Оказалось, убил.

Вся гевалт-публицистика, вся тс-с-с-конспирология, всякое настырное мозгоимательство, все эти истерические “борьбы” то против израильских агрессоров или глобального потепления, то в защиту веками страдающего гейства ли, женства, негритянства ль — все они основаны на дешёвом, но популярном актёрском приёме «переиродить Ирода» (помните Гамлета?). Популярном, поскольку поначалу он неизменно успешен…

Однажды, осмелившись, я пригласил объект своего тайного обожания …ну, конечно, в кино — благо, рядом был кинотеатр “Победа”. И она согласилась! Фильм был болгарский — “Затмение” — что полностью отвечало моему тогдашнему состоянию. Правда, мест рядом не оказалось — второй после названия фильма тревожный симптом для первого совместного выхода, но всё равно я был счастлив.

Правда состоит в том, что Америка не является единственной страной и культурой на планете, которая была основана на свежей крови тех, кто пришёл раньше. Каждая страна, каждая нация, каждая культура была основана мясниками. К сожалению такова жизнь. Люди Запада, которые сегодня высоко машут флагами прав человека, являются детьми или внуками вчерашних убийц и насильников.

Мы с братом с удовольствием хихикали, когда приходили списки лауреатов Ленинской и Государственной премии и наши бабушки и дед углублялись в непонятные названия премированных научных работ и высчитывали, сколько из лауреатов евреи. Иногда фамилии были обманчивы, и они жарко спорили, может ли какой-нибудь Михельсон оказаться немцем, или все-таки и он из наших.

«Пишите не головой, а сердцем. Когда пишете, не думайте ни о чём: не мысли облекайте в слова, но чувства. Пусть ругают, пусть говорят, что бездарь, что таким лучше стихов не писать, — тяните до конца свою ноту…»