Культура

Жил на свете удивительный поэт, Лев (Лейб) Квитко. Как они, злодеи, могли убить такого светлого, солнечного человека... Он возвращал взрослых людей в мир гармонии, где все со всеми уживались. А детям он открывал царство самоцветов, лежащее у их ног, учил различать звуки природы и понимать язык предметов, животных и растений.

«...16 января 2014 года Народному артисту СССР Василию Семёновичу Лановому исполнилось 80 лет. Его роли – в миллионах зрительских сердец: Павка Корчагин и Артур Грей, граф Вронский и Анатоль ­Курагин, Юрий Андропов и Феликс Дзержинский, Карл Вольф и Иван Варавва. Он не скрывает того, что очень хотел сыграть в молодости Д’Артаньяна, но не сложилось ни на сцене, ни в кино. / На одной из творческих встреч в Санкт-Петербурге мне удалось пообщаться с актёром...»

Он шагнул в элитное искусство в крестьянских сапогах и привнёс с собой то, что никак не поддаётся профессиональной расшифровке. Однако именно это неназванное и цепляет зрителя за душу покрепче самых выверенных приёмов мастерства. Попытаемся приоткрыть завесу над тайной кинематографа Василия Шукшина.

В обнажении и демонстрации этих «душевных порывов» и заключаются наиболее заметные «достижения» писателей «третьей эмиграции». Истосковавшись по свободе самовыражения и, наконец, получив ее, многие выразили свою «цивилизованность» в столь откровенной форме, что даже серьезные западные слависты часто бывали шокированы[85]. В представлении «освободившихся» от тоталитаризма всё должно быть «как у людей»: реабилитация мата, предельный натурализм, снятие сексуальных табу. В этом можно видеть попытку преодолеть некий комплекс неполноценности всё еще духовно несвободных советских людей перед «свободной» западной культурой. Лишенные нравственно сдерживающей традиции, они не справились с обретенной свободой: так рыба, выпрыгнувшая на берег из давящих глубин, начинает пьянеть от воздуха и трепыхаться...

„Еврейская энциклопедия" в частных руках удерживалась, если владельцы ее не сдавали из осторожности или за ненадобностью, а то и из-за безденежья, в антиквариат. За справками к ней обращались, кажется, очень редко. Еврейскую энциклопедию и некоторые другие книги вроде «Истории евреев» Грэца продавали в «Торгсине» за валюту зарубежным туристам. На виду они нигде не стояли. Еврейские знания евреям уже до войны не требовались.

Получается, что наша коллективная память имеет два источника: неисторический – это божественные откровения, и исторический – наше отношение к этим откровениям. Неисторическое знание находится в той части души, которая называется нешама, и от нас не зависит. Историческое знание приобретается нами в процессе жизни, а значит, полностью зависит от нас.

Книга Царей — историческое повествование, охватывающее приблизительно четыреста лет (960-е гг. до н. э. — 561 г. до н. э.). Начинается она с рассказа о смерти царя Давида и воцарении Шломо, «золотом веке» его царствования: строительстве Храма, разумном государственном устройстве, мудрости Шломо, обширности и великом богатстве царства. Однако в старости у Шломо было множество жен, принесших в Израиль языческие культы.

Островский осуждал псевдоноваторство, скептически относился к эпатажности некоторых персон. Мысько же по-простецки называл всю эту мишуру «гоцки-клецки». Каждый из них, признавая разнообразие в искусстве, подчеркивал обязательность профессионализма

Говорят наши мудрецы, что первозданный свет был сокрыт для праведников в грядущем мире. И только частица его осталась в нашем мире, и она, подобно лучу солнца, пробивающемуся к нам сквозь тучи, согревает обещанием тепла и надежды. Этот свет – символ вечной устремлённости человека к добру. Он освещает душу города и душу человека.

Уже в ХIХ в. среди идеологов реформистского иудаизма утвердилась мысль, что еврейская религия – это постоянно развивающийся организм. Библейская вера во многом отличается от современного раввинистического иудаизма, утверждали они. Изменяющийся мир диктует дальнейшую эволюцию учения.

Как антисемитизм, так и русофобия выступают обычно как симптомы более глубокой болезни. Эта болезнь редко бывает национально избирательной: тот, кто с предвзятой недоброжелательностью относится к евреям или русским, как правило, не любит вообще любую другую нацию (а иногда и свою собственную).