История

«Я посвящу свое выступление Юрию Ивановичу Селезневу. Это был очень красивый человек: красивый не только буквально — синеглазый, высокий, статный, — но и душевно, внутренне. Он очень богатый, богатый душою человек был… Я с ним познакомился в 1971 году и до 1984-го мы дружили. А сдружились мы сразу, потому что почувствовали родственные души, что любим одно и то же, по крайней мере, в литературе, в искусстве, в старине русской…»

«Писатели могут сражаться с христианской традицией, но, чтобы сражаться, нужно все-таки знать, с чем сражаться. Маяковский, например, составляет свою “змею двухметроворостую”, и в этом сочетании-абракадабре мерцает православная церковнославянская традиция, проявляется посредничество между греческими (православными) языковыми конструкциями и русскими словесными формами. Даже у этого революционного автора была такая модель культурного сознания. И как это игнорировать в научном отношении? Я всячески пытался, по крайней мере раньше, подчеркнуть, что мой подход не является единственно возможным, он не уничтожает другие подходы. Но чем больше я произносил извинительных слов, тем ожесточеннее была противная сторона. Наконец, мне надоело извиняться за то, что я пытаюсь напомнить или показать какие-то достаточно очевидные для любого непредвзятого человека вещи, а если кому и неприятна эта очевидность, то это его проблемы, а не проблемы русской культуры…»

«…в первом приближении быть русским — значит чувствовать себя русским и не бояться заявить об этом прямо. Это условие необходимое, но еще не достаточное. Достаточным оно будет становиться по мере того, как русское самочувствие будет переходить в ясное и углубленное русское самосознание. Но такое самосознание достигается ценой огромного душевного труда, познания русской истории, русской культуры, русской мысли, узнавания во всем этом своего и умения отличать свое от чужого, от подделок под свое. Ибо, как сказано у Платона, “прекрасное — трудно”. А что прекраснее, чем быть русским?!»

«В крепости мы просидели двое суток, и за это время нам только два раза дали напиться воды, и ничего больше. А на четвёртый день плена привезли в лагерь. Он представлял собой пахотное поле, где до этого поляки сеяли рожь и гречиху, сажали картошку. Поле было огорожено колючей проволокой в два ряда, а в промежутках между ними «колючка» лежала спиралевидными мотками. Всё поле было поделено на клетки примерно по полгектара. И нигде никакой постройки, даже подобия крыши не было…»

После прихода Гитлера к власти немецкие университеты и другие высшие учебные заведения относительно быстро присоединились к нацистской идеологии. При этом процесс «встраивания» в нацистское государство шел не только сверху, через назначенного национал-социалистического министра культуры и образования, но и изнутри, за счет массового вступления в нацистскую партию студентов и преподавателей.

Исторически, и это признано всеми юристами, Первая никогда не предполагала конституционную защиту нецензурной брани, и прочей “грязи” в печатной продукции, а также в ее эволюционном развитии в кино-телеиндустрию.

Можно задаться вопросом: почему такой крупный исследователь биографии Гитлера как Ян Кершоу отказался использовать книгу Махтана? Одно из возможных объяснений: посреди победного движения борцов за права сексуальных меньшинств было бы политически некорректно признать, что нацистская партия в Германии была создана и приведена к победе двумя гомосексуалистами: Адольфом Гитлером и Эрнстом Рёмом.

Убийство наследника австрийского престола эрцгерцога Фердинанда в Сербии послужило поводом к Первой мировой войне. Однако при монархическом строе такие случаи редки и воспринимаются как из ряда вон выходящие. В России же убийства самодержцев были столь рутинным явлением, что действия террористов-народовольцев почти никого не ужасали.

В этой статье не ставилась задача охарактеризовать метафизические взгляды всех видных отечественных физиков-теоретиков, а преследовалась более скромная цель — показать, что весь спектр перечисленных метафизических парадигм был представлен в трудах гравитационистов, которые были непосредственными учителями или старшими коллегами автора.

Здесь начинает проступать абсурдистский характер сюжета. Вызвать на дом портного — традиционная привилегия богатства. При этом у героя, очевидно, дружеские отношения с портным, поскольку он может его «позвать» к себе, а не «пригласить», как было бы с малознакомым человеком. С другой стороны, состоятельный человек заказал бы себе новый пиджак вместо старого. В период, когда появилась песня, у Окуджавы не было даже своего жилья.

В каждой монархической стране двор копирует вкусы своего суверена. А вкусы двора — в меру своих средств и своего понимания — копирует и провинция, и нам сейчас трудно даже оценить, какое огромное цивилизационное влияние оказало на русское дворянство долгое царствование Екатерины II.

Арктика представляет собой целостное образование, и эта целостность задается, во-первых, астрономически, что предопределяет малое количество часов солнечного сияния, мало тепла, холодный климат, короткое лето, ограниченный период вегетации, безлесность. Во-вторых, это характерная система зон.

Даже приведенного достаточно, чтобы увидеть: началась травля. На самом деле этих рецензий было значительно больше, и почти все — именно в таком духе. Возникают вопросы, и главные из них — не «почему?» и «за что?», а «кто позволил?»

Искусство всеми средствами, методами, стилями, с разной степенью конкретизации изображает, выражает человека, даже тогда, когда в картине его изображения нет, он выражен, ибо картина создана художником, и он незримо в ней присутствует.

В дальнейшем, в послевоенной Германии, факт того, что картины художника были показаны на выставке «Дегенеративное искусство», стал рассматриваться как знак качества, присвоенный творчеству этого художника. Так что нацистский куратор Циглер, вольно или невольно, определил приоритеты в судьбе немецкого и австрийского новаторства первой трети XX века.