Non-fiction

У Татьяны сразу же образовалось множество ухажеров! В первую очередь она выбирала из них эсэсовцев и гестаповцев. Подпольщикам не хватало оружия, Маркус помогала его добывать. Она вдруг благосклонно соглашалась провести вечер с одним из своих обожателей. Место их встречи тут же становилось известно подпольщикам. Ухажера Татьяны убивали, а его оружие, документы и обмундирование переходили в собственность подпольщиков.

В 1967 г. Лев Моисеевич организовал в ЛЭИС кафедру Импульсной и вычислительной техники с общеинститутским Вычислительным центром при ней. Более четверти века он возглавлял эту кафедру, а затем отпочковавшуюся от нее кафедру Цифровой обработки сигналов. Поражал диапазон его научных интересов — от теории электромагнитного поля до теории цифровых фильтров.

Не надо обладать большими познаниями в кардиологии, чтобы понять, что у этого человека хорошее сердце и мудрая кровь. Он и сейчас работает, это известный в городе специалист, уважаемый и опытный врач. Его нынешние пациенты — это дети тех, кого он начал лечить в 1992 году, и внуки тех, кого водили и носили к моей маме. Так что как улицу ни назови — добрые дела там продолжаются.

Где-то в эти годы я решил воспользоваться услугами того адвоката, которого мне оставила мама на случай беды. Мне он пока не понадобился, и я решил попросить его помочь семье Фурманов, жизнь которых в коммунальной квартире при Лёвиной сионистской активности и отцовской поддержке её — стала невыносимой. Адвокат этот переселил их ко мне, они заняли освобождённую мною комнату и радостно вздохнули, разделив соседство с единомышленником.

Ну вот, приехал однажды отец в свой подшефный детский сад, узнать, как идут дела и нет ли каких просьб. Заведующая, в припадке преданности начальству, объявляет малышам: Дети, посмотрите, кто к нам пришел?! Дети посмотрели, сразу уловили главную черту внешности посетителя — большую лысину. И хором сказали: Дедушка Ленин. Александр Сергеевич очень был смущен. А уж что творилось с директрисой садика!

Встретить такого человека, как Юлий Брук, — большая жизненная удача. С ним было легко общаться, он мог говорить часами, его интересовало множество различных тем. Часто его поддержка была незаметна, он никогда не подчеркивал своё участие, но только с его уходом начинаешь осознавать, какая это большая и невосполнимая потеря.

Ю.М. Брук был необыкновенным энтузиастом просветительства. Мне довелось слушать очень много его замечательных рассказов о юношах и девушках, добивавшихся каких-то неожиданно красивых решений или иных творческих удач. Он изъездил всю страну, агитируя школьников за науку.

Доброта Юлика не знала границ. Он был необыкновенно внимательным, всегда старался сделать приятное своим друзьям. Каждую осень он отправлялся в синагогу, покупал там новые настенные календари и с восторгом их раздаривал. Однажды мы шли вместе после покупки календарей в синагоге на Большой Бронной улице.

Было в нем еще одно свойство, которое, кажется, не только полностью отсутствует среди поздних поколений, но которое даже трудно выразить средствами современного русского языка. Возможно, это качество можно было бы определить как «ревность в служении», и оно проявлялось и в том, как Юлий Менделеевич относился не только к самой науке физике, но и к делу научного просвещения.

В те годы многие призеры Всесоюзных олимпиад пытались поступать в МФТИ. Получив полный балл на экзаменах, владельцы «неподходящих» фамилий получали отказ на собеседованиях. Это вызывало естественное несогласие нашего сообщества. В это время (до конца 60-х) я был одним из лидеров приемной комиссии по физике Новосибирского университета. Юлик посылал нам этих абитуриентов, и — с благословения ректора С.Т. Беляева — мы принимали их на физфак НГУ.

В последние годы, когда я перестал выходить из дома, Юлик приезжал к нам, всегда увлеченно говорил про «Квант», про своих учеников на Физтехе, про журналы, издаваемые Е.М. Берковичем.

Если бы меня спросили, встречал ли я на своём жизненном пути кого-то, кто не нарушал священные десять заповедей, я бы ответил утвердительно и назвал бы имя: Юлий Брук.

Очень часто темой беседы становились «юные дарования». Либо это был новый студент (как обычно, замечательный, и в этом случае обсуждалось как ему помочь), либо Юлик рассказывал о замечательных успехах его бывших подопечных.

Какой невероятной энергией и умением зажигать самых разных взрослых людей он обладал, чтобы создать многостороннюю систему поиска одаренных мальчишек и девчонок. Организация Всесоюзных олимпиад по физике и математике, география которых охватила всю нашу гигантскую страну, не могла состояться без поддержки Министерства просвещения, ЦК Комсомола, руководства по идеологии Союзных Республик.

Как мне рассказывали ребята из его группы, при работе в студенческом практикуме ИФП Юля старался выполнять функции «идейного руководителя», записывал показания зеркальных гальванометров и оформлял отчеты. Но старался не прикасаться к стеклянным сосудам Дюара.