Рассказ

Первоначально Урфин Джюс, несомненно, отрицательный персонаж. Но его упорство, находчивость, сила воли и целеустремлённость внушают невольное уважение. Создаётся впечатление, что сам автор попал под обаяние его брутальной харизмы.

Вот в один из таких дней отправился я с ружьишком зайца погонять по прибрежным лугам. Луга к тому времени серо-желтые еще, а заяц уже белый — далеко его видно! Беляка было много, трех штук я завалил, в азарт вошел. Вышел к лесочку — борок не борок, но сосёнки часто попадались. И тут собака моя кого-то вверху учуяла. Облаяла зверя, а тот махнул с сосны на елку — и как будто спрятался в густых ветвях. Темно-рыжее что-то мелькнуло… Я размышляю: для белки зверь слишком крупный, для рыси — мелковат…Черт знает, что там за зверюга.

Жена предположила, что на диване в их киевской квартире в глазах Филателиста зажегся хищный огонь именно тогда, когда он наткнулся на египетскую марку с черной картой Израиля и торчащим из неё окровавленным ножом.

Из этих баек, заросших преувеличениями, как непаханное поле диковинными цветами; из этих рассказов, повергавших то в уныние, то в трепет, граничивший с лихоманкой; из этих воздыханий и восклицаний, из этих намеков и полунамеков вырастало то, чего ни под одной местечковой крышей не было, чего нельзя было узреть ни за одним окном, будь оно даже в позолоченной раме.

В мобильнике что-то щёлкнуло, и зазвучал чётко поставленный самодовольный голос с командными нотками. Моё воображение рисовало сытого человека, чью плотную фигуру туго обтягивала полицейская форма...

Неразумное детство. Оно давно кончилось, мальчик стал взрослым, многое понял и, конечно, вряд ли помнит свои притязания на особое внимание к нему со стороны чужих людей. А вот мама его до сих пор вспоминает тот разговор с воспитательницей детского сада. Но – теперь уже без улыбки, с печалью в глазах, потому что, помня это беспомощное «Полюби меня!», видит в давнишнем поведении сына что-то символическое...

Сначала Воля заметил черную точку в небе, появившуюся справа от слепящего солнца почти в зените. Пока он, силясь понять, что это за странный объект, дивился и гадал, точка, стремительно увеличиваясь в размерах, превратилась в большое черное пятно и почти рухнула на землю, едва не врезавшись на полном ходу в загон, находившийся метрах в трех-четырех от Воли...

– Хроноразведчик Мик Вирт!? – голос координатора был чёток и строг. – Ты нарушил шестое положение Инструкции Центра: не вмешиваться в события прошлого. Ты там только наблюдатель. Это тебе понятно?..

Подборка рассказов известного прозаика, постоянного автора "Ковчега".

Если пройтись по Старому городу, забрести в самое его сердце, поплутать по лабиринтам кривых улочек и переулков, площадей и скверов, можно найти Старочеканную улицу. Именно здесь издавна селились искуснейшие чеканщики царства. Чеканили они не звонкую монету, не кубки тонкой работы и не резные украшения для горожанок, нет. Они чеканили слова, и по мастерству не было им равных во всем христианском мире.