Эссе

Дедушка следил за политикой. Правда, я не помню бесед с ним на эту тему, но помню, что очень часто он повторял шутку: «Сталин чертил-чертил и никакого рузвельтата». Это был политический юмор на тему открытия Второго фронта — наши торопили, а союзники (Черчилль и Рузвельт) не торопились этот второй фронт открыть.

Я подождал, пока уймётся дрожание рук, и аккуратно дописал между текстом и подписями: «Экономических претензий к семье отъезжающей дочери не имеем.» Это была единственная фраза, требуемая ОВИРом. Дверь на выезд была взломана. Но дальнейшее требовало осторожности. Теперь нам придётся уезжать втайне не только от московских родичей, но и от жившей в Дарнице Тониной тётки. Если подделка будет обнаружена, мне не поздоровится.

Нет, мой директор новой школы Михаил Никитич Приходько не говорил, что я недостаточно знаю математику и русский язык и литературу — он просто распорядился поставить мне по обоим предметам на выпускных экзаменах четверки, при том, что во все предыдущие годы по этим предметам у меня всегда были только пятерки!

Под кровать на сей раз заполз дедушка. Он прижался спиной к самой стене, в глубине, а бабушка и еще какие-то женщины, среди них и мама, сели с краю и принялись за вязанье. Бандиты вошли, что-то негромко спросили, приказали женщинам встать, один из них, только немного пригнувшись, сунул дуло винтовки под свисавшее покрывало и выстрелил.

Я с удивлением обнаружил, что, при всём несходстве двух языков, текст на иврите после некоторых ухищрений обычно удаётся превратить в эквиритмический русский текст, сохраняющий смысл и образы. Важнейшую роль в этом играет удивительная гибкость, пластичность родного мне русского языка.

Конечно, внутри у каждого возникал нехороший холодок. В конце концов, мы все были никакие не диссиденты, а обычные советские люди и трепетали перед партийными органами и просто органами, теми самыми, которые вдохновили ГКЧП на подвиги. А тут нам выпало писать такую крамолу, о которой еще вчера подумать было страшно. И делалось это по приказу начальства.

Татьяна Лившиц-Азаз написала удивительную книжку: с одной стороны, в ней отражен частный опыт эмигранта, нашедшего свою духовную нишу в журналистике, а с другой, — на страницах книги идет откровенный разговор о жизненно важном предмете: о самоидентификации выходца из России, “построившего свой дом” в Израиле.

Слово редактора

"...Сколько ни рыли ей кожу врачи невидимыми лучами — не находили, отчего она слабеет. И муж ничем не мог помочь, потому что лежал в энцефалитном параличе. После их смерти взрослые дети решили их кремировать, чтобы избавить дом от заразы. Но даже в небо они вознеслись вдвоем. Их дымы слились воедино..."

«Я давно заметила, что в России Кэрролл пользуется особым вниманием и любовью, и я задалась вопросом — почему? Говорят, он прекрасно переведен на французский и немецкий, но во Франции и в Германии Кэрролл никого особенно не интересует. А в России интерес к нему такой же, как в Англии, а возможно, и больше…»

...Много лет спустя, в последний год жизни Горелова, мы с коллегами назовëм в его честь новый вид скорпионов из Туркмении: Olivierus gorelovi (Fet et al., 2018) (семейство Buthidae). Зоолог Георгий Шенброт ещë в 1986 г. описал по сборам Горелова ископаемого тушканчикa из Бадхыза, Salpingotus gorelovi. Но похоже, что наш скорпион — единственный ныне живущий зоологический вид, носящий имя Юрия Константиновича.

Альберт Эйнштейн иногда ошибался, если посмотреть собрание его сочинений, то можно увидеть статьи, где предыдущая работа объявлялась неверной. Но это заблуждение относительно размеров Вселенной он считал самым крупным своим просмотром. И указал ему на эту ошибку не кто иной, как Александр Александрович Фридман.

Насколько важно знать «природу» целеустремленности? История науки дает примеры того, как вопрос, считавшийся насущным, вянет, фактически исчезая из повестки дня. Таким был в XIX веке вопрос об устройстве эфира, снятый теорией относительности.

Ни Кикоин, ни тем более Франк-Каменецкий не были похожи на ученых-монстров, какими зачастую изображают ученых, разрабатывающих смертоносное оружие, способное обеспечить его владельцам господство над миром. Тем не менее, они в какой-то степени продали души дьяволу. Собственно как и многие другие советские и американские физики, создавшие атомное оружие.

Мой израильский опыт показывает, что коллеги-физики вовсе не озабочены основополагающими проблемами естествознания и охотно подчиняются формуле «shut down and calculate», получая значимые, доброкачественные, но не эпохальные результаты. Именно такие результаты позволяют доить гранто-распределяющие структуры и уверенно продвигаться по карьерной лестнице.