…На часах – 14.45.
Виктор тяжело вздохнул. До конца рабочего дня еще больше двух часов! «Нет, поймите меня правильно, – думал он, – работу свою я люблю и все такое, – но вот жара меня просто убивает…»
И надо же было кондиционеру сломаться именно сейчас, когда в городе от жары все буквально плавится! Вентилятора в конторе нет, запрещен каким-то дурацким внутренним правилом, так что приходится открывать окна – правда, толку от них чуть, ибо на улице ни ветерка, да и воздух горячий, словно из печи.
А вот Маше все нипочем – читает что-то с экрана да жует. Хорошо ей: она ж из Средней – или как она сейчас зовется, Центральная, что ли? – Азии. Привыкла там к жаре. Виктор бы не удивился, если бы она сейчас еще и чаю горячего предложила. Фу, даже от одной мысли в пот бросает.
– Маш?
– М-м?
– Я вот думаю – все-таки наш контингент напрочь оторван от реальной жизни!
– В смысле?
– Да в прямом! Вот скажи: сколько нам с начала недели проектов «вечняков» принесли?
– Три. Хотя нет, четыре – тот вчерашний старичок со стеклянным глазом тоже все вечный двигатель конструирует. Кстати, что странно, все «вечняки» второго типа.
– Вот! И хоть бы один принес проект какого-нибудь вечного кондиционера!
Маша улыбнулась.
– Может, у них дома не жарко?
– Смешно тебе. А у меня, кажется, скоро уж мозги вкрутую сварятся. Не, все-таки я северный человек.
– Ага… Персик хочешь, северный человек?
Хотя сама Маша переехала уже давно, в Ташкенте у нее осталась тетка, которая едва ли не круглый год снабжает «племяшечку» самыми разными фруктами, сухофруктами и орехами, причем в таких количествах, что даров южной природы хватает не только Маше, но и едва ли не половине этажа. Вот и последняя посылка, битком набитая здоровенными персиками, была этак с полкубометра размером.
– Не, спасибо. Я сегодня и так уже штук пять слопал.
– Ну, как знаешь. – Маша ловко разрезала персик: только сверкнул в ее руке золотой ножичек. Знаем-знаем, это к ней Пахомов из группы трансмутации клинья подбивает. – Тогда пообщайся с «внесуном» – вон кто-то тащится.
Над дверью и в самом деле несколько раз моргнула синяя лампа.
– И наверняка не с вечным кондиционером, – пробормотал Виктор. Он отжал клавишу селектора: – Алевтина Петровна, просите.
Не прошло и пяти секунд, как дверь открылась. Первой вплыла – по-другому и не скажешь – Алевтина Петровна, степенная дама лет пятидесяти, работающая в отделе делопроизводителем и секретарем. Поначалу в приемной планировали посадить симпатичную девушку, уж как водится, в короткой юбке и с прекрасным маникюром: сработала инерция мышления. Но шефы нахмурили брови, и за столом в приемной воздвиглась Алевтина Петровна. С выбором они не ошиблись: контингент от нее просто тает. Определенно, есть тут какой-то психологический фокус, подумал Виктор. Говорят, что она раньше работала «сами знаете где» или «прямо там», – при этих словах те, кто распространяется о трудовом прошлом Алевтины Петровны, многозначительно указывают глазами куда-то вверх. Что ж, может быть, и вправду она трудилась на шефов – зная, какая структура стоит за спиной их конторы, громко именуемой Институтом нестандартных технологий, Виктор бы нисколько этому не удивился. Но, как бы то ни было, «внесуны», как называют вносящих предложения, пообщавшись с Алевтиной Петровной, в кабинет входят спокойные и уверенные в том, что только в этой замечательной конторе, и нигде больше, их и оценят по-настоящему.
Тем временем вслед за Алевтиной Петровной вошел невзрачный мужичок. Какой-то скрюченный весь, очки сползают с носа – карикатура, а не человек. Хотя… Если раньше Виктор смотрел на таких людей снисходительно, то с некоторых пор переменил мнение: как показывает опыт работы в ИНеТехе, слишком многие подобные пришибленные граждане рассуждают над очень даже серьезными материями.
Интересно, с чем пришел? Опять небось новая историческая гипотеза. Или пересмотр традиционной хронологии. Не, ну а эти-то куда смотрят, из «Сигмы-3»? Давно бы уж тему закрыли, а то возятся, возятся… Сколько они там своего математика протежируют? Лет двадцать? Академика ему выхлопотали, денег на его книжки сколько уходит – можно было третий хроноускоритель наконец-то отладить, а то вон ребята из «Красного сектора» никак следящего робота в Атлантиду забросить не могут: калибровка скачет и его всю дорогу куда-то в Южную Америку выбрасывает, тамошние бедолаги уже замучались жертвы Кецалькоатлю приносить.
Оказалось, Виктор ошибался.
«Непризнанный гений» уселся на самый краешек стула, тихонечко выдохнул:
– Здрасьте.
– Добрый день, – сказал Виктор и придал лицу выражение, с которым радушный хозяин встречает давно ожидаемых гостей. – Слушаю вас, э-э-э…
– Иван Иванович.
– Как-как?
– Иван Иванович, – уже с некоторым вызовом повторил гость.
Ну надо же.
– А фамилия ваша…
– Иванов.
Маша тихонько фыркнула и тут же закашлялась, чтобы скрыть смешок.
– Ну, бывает, – побарабанил пальцами по столу Виктор. – Так с чем пожаловали, Иван э-э… Иванович?
Иван Иванович вздохнул, вытащил из своего потертого портфеля причудливую конструкцию из проволочек и шестеренок и поставил на стол Виктора рядом со стопкой бланков.
Встроенный монитор, видимый только Виктору, вдруг замерцал и пошел полосами.
– Хм… И что же это?
– «СПроСИ-2», – ответил Иван Иванович.
– Спроси – что?
– Да не спроси, а «СПроСИ», – наморщил нос гость. – Сопрягатель Пространства Системы Иванова. Второй образец, – сказал Иван Иванович и настороженно посмотрел на Виктора.
– Да вы продолжайте, я слушаю. Сопрягатель пространства, значит… Интересно!
– Он позволяет сопрягать пространство. Так сказать, открывать врата в параллельные миры.
– А с чего вы решили, что параллельные миры существуют? – Виктор внимательно разглядывал хлипкую конструкцию. Да ну, не верится. В прошлом году ему подняли допуск и отправили в командировку на Медведицкую гряду, где под одной из гор укрыт генератор порталов: так там одна камера накачки больше того здания, что их институт занимает. А это…
– Конечно существуют! – всплеснул руками Иван Иванович. – Привидения, странные существа, о которых в легендах говорится, – это все гости оттуда! А знаете, сколько народу в мире ежегодно исчезает? Куда же они деваются, по-вашему, если не в параллельные миры? И оттуда к нам много кто попадает – хоть случай с Каспаром Хаузером вспомните!
– Ну да, ну да… Каспар Хаузер – это загадка, – рассеянно пробормотал Виктор.
Но нет, все-таки невозможно, чтобы эта штуковина работала. И значит, пора бы, снисходительно похлопав изобретателя по плечу, отправить его домой: мол, наш институт хоть и занимается разного рода неординарными проектами, но законы физики не нами придуманы, не нам их и отменять. А когда изобретатель будет выходить, сработает маленькое реле, и гипноизлучатель в дверной притолоке даст приличной мощности импульс и навек заблокирует у посетителя всякое желание что-то там изобретать. Ну и хорошо: может, собой займется, женится, а то вон половина пуговиц на рубашке поотрывалась.
Но если прибор не работает – с чего тогда помехи на экране, теоретически от всех помех защищенном?
– А возьмите, например, Чарльза Форта! – Иван Иванович, похоже, оседлал любимого конька. – Он ведь приводит массу случаев, которые иначе как вторжениями из каких-то параллельных реальностей и не объяснить!
– Если взять… кого, простите? – с Виктора мгновенно слетела вся рассеянность, а Машенька за спиной Ивана Ивановича сделала страшные глаза и беззвучно артикулировала: «Опять!?»
Ну, только этого не хватало! Вроде бы только-только с прошлой утечкой разделались, прямо в типографии перед самым началом печати удалив из книжек все осмысленные фрагменты, отчего, начиная со второго тома, они стали напоминать бред сумасшедшего, и что же теперь, все снова? Ох и влетит теперь парням с третьего этажа… Прошляпить новый тираж – это большая головная боль всей конторе!
– Ах Форт! Да-да-да… – надо как-то разговор перевести на другую тему. – Знаете, Иван Иванович, а лучше покажите-ка, как ваш сопрягатель работает! Он ведь работает?
– Конечно, конечно, это действующий образец, – гость с великой осторожностью извлек из нагрудного кармана маленький вороток, напоминающий миниатюрную ручку шарманки. Подслеповато щурясь, вставил рукоятку в малюсенькое отверстие, начал крутить. Защелкали шестеренки, с чуть слышным мелодичным звоном начала взводиться тоненькая пружина.
– Только тут рабочая зона небольшая… – бормотал Иван Иванович, вращая рукоятку. – Понимаете, основное кольцо прибора из чистого серебра. Конечно, платина подошла бы больше, но у меня с деньгами не очень…
– Ничего, ничего, – успокоил Виктор. – Главное ведь принцип.
– Именно! – воскликнул Иван Иванович. – Знаете, а я ведь и сам его еще толком не испытывал… Ну что, готовы?
– Готовы, – кивнул Виктор, с трудом сдерживая улыбку.
Маша разрезала еще один персик.
Пружина начала медленно разжиматься, шестеренки закрутились.
Ну, сейчас эта заводная ерунда пощелкает, покрутится и остановится, а изобретатель, подпрыгивая на стуле, станет рассказывать, как он видел в «рабочей зоне» какие-то мутные тени, и будет удивляться, неужели никто кроме него их не заметил. Проходили, и не раз…
В рабочей зоне, внутри кольца из серебряной проволоки, возникло движение – а потом на стол вытекла струйка тумана. Он густел буквально на глазах, становясь молочно-белым, и через какой-то десяток секунд залил уже половину стола. А потом в тумане мелькнуло что-то маленькое и темное.
– Отключай! – заорал Виктор, вскакивая со стула, и толстенным томом Дэникена шарахнул по столу, припечатывая то маленькое и темное, что таилось в тумане.
Практически одновременно Маша ударила ладонью по алой кнопке тревоги. На захлопнувшиеся окна с грохотом опустились стальные решетки, в дверные пазы вошли усиленные засовы, из открывшейся в потолке шахты высунулось рыло пулемета, и лучик прицела забегал по помещению.
К счастью, не растерялся и Иван Иванович – он выдернул рукоятку, пружина мгновенно разжалась, и окошко в другой мир закрылось. Туман рассеялся.
Виктор, борясь с тошнотой, бросил измазанную желтой слизью книгу в заботливо раскрывшееся в стене окошко приемника с пульсирующей маркировкой биоопасности.
Решетки на окнах поднялись, засовы скрылись в пазах. Дверь тут же скрипнула: на пороге стояла Алевтина Петровна в респираторе и с дробовиком наперевес. Нет, точно служила «прямо там».
– У вас все в порядке? – ее голос из-под респиратора звучал глухо.
– Да, – кивнула Маша. – Все под контролем.
Алевтина Петровна недоверчиво обвела комнату взглядом, покачала головой, закрыла дверь.
– Вы вообще в своем уме? – рявкнул Виктор на Ивана Ивановича. – Мне тут проекта «Стрела» еще не хватало!
– К-к-какого еще проекта «Стрела»?
Виктор только рукой махнул. Не будешь же объяснять всем подряд про попытки открыть путь в измерение, где в тумане странствуют бесчисленные чудовища! Два раза уже случалось, больше не надо, спасибо. Когда в первый раз прорыв произошел, пришлось его термоядерной бомбой закрывать – потом, конечно, распустили легенду, будто испытывали какую-то «кузькину мать». Но это наши, у наших решительности всегда побольше было. А вот американцы провозились, так у них целый городок сгрызли. Уж они замалчивали-замалчивали, и все равно не вышло – один писатель про это даже целую повесть написал.
Но, черт возьми, ведь выходит, что этот смешной аппаратик работает! Заводная безделушка открывает портал! Виктор обессиленно рухнул в кресло. Работает! Без огромных накопителей и излучателей, без отбора мощности с АЭС! Не, этому гражданину никак нельзя под гипноизлучатель!
– Знаете что, Иван Иванович… Возьмите вот эту карточку, покажете в приемной Алевтине Петровне. Ну а дальше она сама все сделает.
– Х-хорошо, – все еще не пришедший в себя изобретатель дрожащими руками взял пластиковый прямоугольник. – Так я пойду?
– Конечно… И аппаратик свой заберите – только бога ради, не включайте больше. И кстати, вы сказали, что это второй образец. А что стало с первым?
– Ну-у… Недавние лесные пожары помните? Это я его на даче включил. Но я его уже разобрал, поверьте!
– Хорошо, хорошо. Что ж, до свидания, Иван Иванович. Карточку передайте секретарю.
– Да-да, – так и не пришедший в себя изобретатель скрылся за дверью.
Хотя уже через четверть часа ему предстоит удивляться гораздо больше: сначала он узнает о том, как заинтересованные силы контролируют прогресс, а потом ему даже предложат в этом поучаствовать. Если согласится, получит возможность реализовать все свои идеи, не задумываясь о том, где достать несколько граммов платины для очередного аппарата. Ну а если не согласится, то проснется завтра как ни в чем не бывало, пойдет на свою работу – и уже никогда не вспомнит ни о своем изобретении, ни о визите в контору со странным названием «Институт нестандартных технологий».
– А неплохо рабочая неделя закончилась, да? – чуть нервно улыбнулась Маша.
На часах было 16.55.
– Да уж… Вот, посмотри на отчет, согласна с предложениями?
Виктор быстро заполнил и передал девушке список, где против фамилий изобретателей стояли пометки.
– Так, «в разработку», «в разработку», «стирание», «стирание», угу… А вот это кто – «особо опасен, изолировать»?
– Фильтры, – напомнил Виктор.
– Ах, этот… Так изоляция – это еще слишком мягко.
– Ладно, пусть так для начала. В выходные чем заниматься будешь?
– Да вот Пахомов предлагает на экскурсию в Розвелльский филиал слетать… – Маша вернула подписанный отчет и начала собираться.
– Лучше на Тунгуску. Под Розвеллом только разведчик «чужих» разбился, а на Тунгуске – целый корабль-матка. Там гораздо интереснее!
– На Тунгуску мне еще допуск не позволяет… А сам куда собираешься?
– О-о, у меня первый хроновыход, с группой Обручева. Они куда-то в плейстоцен идут. Ну, я и напросился в помощники…
– Ну-у? Здорово! Расскажешь потом?
– Конечно. Если отчет не засекретят, – улыбнулся Виктор.
– Ой какие мы важные… Смотри, на бабочку там не наступи! А то влипнешь, как те американцы… «Мы всего лишь хотели Голливуду съемки Древнего Рима продать, а то в кино показывают всякую ерунду», – передразнила она руководителя группы. – Сошлют за тридевять земель!
– Да ладно, должен же кто-то озоновую дыру в Антарктиде заделывать. Да и наказали их зря: Колизей в разрушенном виде все-таки живописнее смотрится…
– Тогда до понедельника, – Маша послала Виктору воздушный поцелуй и вышла.
Виктор сбросил бланк отчета в трубопровод пневмопочты – внутренние правила запрещали электронное копирование документов – и отправил начальству. Дождался, пока звоночек возвестит о том, что послание дошло до адресата, и начал собираться. Завтра надо пораньше встать, а то не успеет к выходу Обручева. Не, все-таки в контроле над прогрессом есть свои прелести – конечно, когда сам можешь пользоваться его плодами в полной мере…
Еще один день в отделе X–12 подошел к концу.
