ВЛАСТЬ СЛОВА
Есть тонкие могучие размеры
Меж смыслом и звучанием стиха:
Прекрасны речи сочные примеры...
Без слова жизнь бездумна и глуха.
Мудра, весома, полнокровна,
Роскошна элегичная строка –
И мир играет радостно – огромный
В счастливых переливах языка!
Пленяет нас изысканная рифма,
Трепещет знак на кончике пера,
Ирония отточенного ритма
Острее бритвы, жестче топора.
Свободно в звуковом раздолье
За словом мысль всегда текла:
Бушуют дерзкие глаголы –
Звонят души колокола!
В словах всеочищающая сила,
На подлого слова наводят страх,
Нас слово друга к звездам возносило,
Врага мы повергаем словом в прах.
Есть в слове подлинная страсть,
В словах вся наша справедливость,
В словах – чудовищная власть
И высшая на свете милость.
Безмерно человеческое Слово,
Оно как хлеб, как дар, как свет...
Храни же языка основу
И слову воздавай, поэт!
Плывут торжественно аккорды,
Спешит послушная рука,
И образ верный укрощает гордо
Капризы космоса законом языка.
Закончим тот библейский спор –
Слова не ведают предела...
Простой житейский разговор
Начнет и увенчает дело.
ДВАДЦАТЫЙ ВЕК
Век девятнадцатый, железный,
Воистину жестокий век....
Александр Блок
Двадцатый век… Век всех болезней...
Воистину жестокий век!
Трудней, тревожней, бесполезней
Во все века, и в век железный,
Не жил доселе человек.
Век помешательства и войн,
Век пыток, крови и печали...
Вражда идей, партийный вой,
Звериный клич «Смелее в бой!»
Планету насмерть укачали.
Проклятый век! Твоя душа –
Душа кровавого разврата:
Ворвался, злобою дыша,
Стреляя, вешая, круша,
И кожу… брат сдирает с брата!
Презренный век! Твой идеал
Взят напрокат у каннибала.
Твой символ – черепа оскал...
Жиреет мерзостный Ваал,
Стократ превзойдены вандалы!
Постыдный век! Твои доктрины
Людей на гибель повлекли...
Твой волчий скок – через руины,
Твои заводы и машины
Основы жизни подсекли.
Преступный век! Твои дела –
Смердящих трупов гекатомбы...
В твоих глазницах – смерти мгла,
Твоим клеймом на мир легла
Тень атомной зловещей бомбы.
Итог твоих цивилизаций –
Надгробий мрачные персты...
Финал твоих слепых сенсаций –
Среди отравленных плантаций
Могилы, кладбища, кресты!
О жалкий век, о век мой бедный!
Ты скоро канешь в море слез…
Ну что он дал, твой рык победный,
Что создал он, твой гений бледный,
Который ты с собой принес?
СОВЕСТЬ
Давно упрямо ждешь,
Когда я успокоюсь...
Устала? Отдохнешь,
Моя больная совесть.
Все было: срам и честь,
Печаль, страданье, горесть,
Всего не перечесть.
Тебе досталось, совесть!
Умру – недолго тлеть
(Как странна эта повесть!),
Но будешь ты гореть,
Как солнце, вечно, совесть!
Над гордой сединой
Грохочет мысли поезд…
Я чист перед тобой,
Моя больная совесть!
НАУКА И ПОЭЗИЯ
Знаком я с этой истиной давно:
Творению чужда академизма скука,
В науке есть поэзии зерно,
В поэзии – высокая наука!
Развития всеобщего ядро
Не признает раздельности разлуку,
Присутствием душевности – равно –
Богаты интеграл и гамма звуков.
В гипотезе Коперника видна
И страсть, и поэтическая мука;
Кристаллов Пушкина любая сторона
Несет математическую руку.
И формула нам потому легка,
Что в ней условность встроена в работу;
Понятен стих, коль каждая строка –
Суровая гармония расчета.
Валерий Брюсов мной любим
За синтез разума и пота,
За алгоритм, что так раним, –
Готовый за вола работать.
В таблице Менделеева видны –
Через сугубый аскетизм квадрата –
«Капричос» Гойи, арабеск зимы,
Охапки роз и море аромата!
Эйнштейна открываешь том,
Как строгий мир релятивизма,
Но сразу убедишься в том:
Эйнштейн – апостол символизма.
…Он бесконечен, этот ряд
Примеров поэтически-научных:
Примеры убеждают, говорят,
Что в мире нет творений скучных.
Расчет с условностью идут,
Познанье – пирамида интуиции,
И в строгих доказательствах живут
Наития – как грани дефиниций.
…Я счастлив этой истиной давно,
Во многом вижу в том поруку:
В науке есть поэзии зерно,
В поэзии – высокая наука!
