Недавно в английской «Гардиан» прошёл материал о находке в Бразилии ещё одного первобытного племени. Их фотографировали с вертолёта, в который они пытались целиться из своих луков.
Казалось бы — курьёз для последней страницы, но... В прошлом европейцы не раз находили каменный век там, где, как выяснялось позже, было много ресурсов для развития. Почему же царил застой? Отсутствие «обмена опытом»? Но изолированность редко была полной, и древним грекам (и другим «вперёдсмотрящим» прогресса) тоже не у кого было учиться — все вокруг были «хуже». Почему же у одних — «хай-тек», а у других — неолит?
Тема, о которой стоит поговорить, была обычной в прошлом, но потом исчезла в разговорах. Что странно: область дозволенного растёт, а тут — запретная тема? Причём огромная — похоже, именно она ответственна за неравную развитость, за затяжную отсталость... Прониклись? Тогда наберёмся смелости и поговорим о «не политкорректном»: об умственных качествах народов, и их огромном, хотя и скрытом влиянии на события.
Известной работе Ф. Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» — полтора века. Не споря, в какой мере её мысли — американца Льюиса Моргана, а в какой — самого Энгельса, заметим: видимо, тогда и возникла идея, что развитие народов — некая тропа, по которой суждено пройти всем. В конце марксисты посулили коммунизм, но... «Конечный этап — не коммунизм, а либеральная демократия» — заключил Ф. Фукуяма в нашумевшей книге «Конец истории и последний человек», и с учётом нынешних знаний ему трудно возразить. Открытые Морганом (Энгельсом?) общие этапы развития, впрочем, не отвергались.
Между тем люди, даже узнав об этих законах, словно не спешили им следовать. Народы и в наше время не «подравнялись» на «тропе прогресса», разница между развитыми и отстающими — огромна.
Разумеется, этот разброс на «беговой дорожке» истории был замечен не раз. Президентом Института Свободы и Демократии Эрнандо Де Сото лет двадцать назад была написана много обещавшая книга — «Загадка капитала. Почему капитализм торжествует на Западе и терпит поражение в остальном мире?» Её одобрили не только тогдашние российские «киты» — глава ЮКОСа Ходорковский и президент Лукойла Алекперов, но и действительно мировые фигуры: ведущий теоретик капитализма, один из авторов чилийского «экономического чуда» профессор Милтон Фридман, и феноменальный «практик» — Маргарет Тэтчер. Вовсю говорилось, что уж теперь, после этой книги — проблемы отсталости и развития ясны и будут решены в кратчайшие сроки...
И где же сегодня наш «воз»? Он и ныне «там». Привычный строй «бегунов» мало изменился: Запад по-прежнему лидирует, и отставшие — в основном всё те же. Между тем могучие уравнительные новшества — глобализация и помощь отстающим — делают этот продолжающийся разрыв всё более странным и всё менее извинительным...
Вспомнив Энгельса (Моргана?), можно спросить: если в обществах американских индейцев и древних германцев, не знавших друг о друге, было много общего — почему они так «разошлись» потом? Почему одни народы прошли через все этапы («общественные формации»), а другие до сих пор не достигли высоких ступеней? Почему многие словно обречены сохранять свои старые «уклады», которые видны у них и сквозь завезённые к ним машины и «смарт-фоны»?
Обескураживающим смотрится и последний (пока не переведённый на русский) опус Фукуямы — «Политический порядок и политический распад — от Промышленной революции до глобализации демократии». Из него так и не ясно: в чём же причины большой и долговременной разницы в развитии народов? Ему, одному из ведущих философов современности, тут приходится опускаться до шокирующе слабых доводов: одно правительство «приняло нужные меры», другое — нет... Вывод прост и грустен: Фукуяма растерян, и мы оставлены без ответа.
Долгие века истории сглаживают случайности вроде войн и природных катаклизмов. Ясно, что за удивительной стойкостью неравной развитости народов — «что-то есть». Каверзное «нечто», избегаемое ныне в публичных разговорах, упорно не даёт осуществиться ожидаемому «всеобщему» движению «вперёд». Это тем удивительней сейчас, когда технические новшества быстро расходятся по миру, а «развитые» не только не «гнетут» «развивающихся», но часто содействуют им.
В чём дело? Видя это странно устойчивое неравенство, трудно не заподозрить «природу», в частности — биологические различия народов. Ныне замалчиваемые, они дают простое объяснение и разной развитости, и разным темпам движения к «светлому будущему».
Имеем, однако, казус. Мысль об умственном неравенстве народов, бывшая ещё сто лет назад банальной — стала теперь скандальной. Растёт число тех, кто не только отказывается признавать факты, но и травит тех, кто это делает. Не знаю, идёт ли новое средневековье или это — лишь краткое помутнение рассудка, ясно только что приливы лживости — всё круче. Этот очерк — не самонадеянная попытка им воспрепятствовать, но, по крайней мере, выставить их на обозрение.
У нас, любопытствующих, в этих сферах нет научных средств, но это не должно нас смущать. Вспомним, что до сих пор неизвестны тонкости гравитационных взаимодействий, но давно используется закон Всемирного тяготения. Последствия неравенства интеллектов тоже не должны игнорироваться на том основании, что мы не знаем пока всех деталей.
Эта тема интересна всегда, но есть причины приглядеться к ней именно сейчас. Многие народы сейчас ясней демонстрируют свои «природные свойства», потому что они как бы «оставлены в покое». Упадок «цивилизаторской» (или колонизаторской — кому как нравится) активности Запада, приведший полвека назад к распаду колониализма и отходу «развитых» от прямого управления «развивающимися», позволили «не-западным» в последние полвека в большей мере быть «самими собой», оставаться в своих освоенных «нишах», а то и возвращаться в какие-то привычные для них состояния. Для наблюдающих за судьбами народов это — интересное время.
Сказав, зачем был сделан этот очерк, думаю, стоит пояснить — на что он не претендует. Это — не «замах» на очередную «теорию всего». Труды титанов, сделавших много, но так и оставивших нас с вопросами, напоминают о сдержанности. Будем помнить, что мы — лишь любители, стоящие у подножья великих фигур, посему воздержимся от утверждений. Позволим себе предположения — по доступным данным.
Взгляд с дороги
Когда счёт моим командировкам пошёл на десятки, сквозь кутерьму впечатлений, неизбежных при дальних поездках, стало проступать наблюдение: оказывается, разные народы отличаются не только языком и внешностью — есть различия и посущественней.
Начиная с визы и пограничных формальностей, житейские мелочи в пути помимо вашей воли начинают слагаться в определённую картину. К ней добавляются дела на производстве, увиденное в свободное время, и постепенно возникает устойчивое впечатление: «в этой стране народ умнее, а в той — глупее».
Мало того. Многие ситуации имеют этические моменты, и со временем ваши обобщения могут стать ещё ужасней: у вас могут возникнуть суждения в категориях «эти лучше» — «те хуже». Далее мы ещё поговорим об этом, а пока — мысленно проедемся вместе со мной. И пусть те, кто нервно относятся к национальным вопросам, не напрягаются: мы не будем развешивать ярлыки. Я просто поделюсь впечатлениями.
Первую весточку о себе страна, куда вы летите, посылает вам ещё до того, как вы ступили на её землю: в самолёте вам раздают анкеты. И здесь уже кое-что видно. Потому что анкета может быть короткой, с простыми и ясными пунктами, а может быть длинной и полной вопросов, о которых у вас останется подозрение что их измыслил чиновный хитрец для создания ненужной, но кипучей деятельности.
Затем вы войдёте в аэропорт. И здесь тоже со временем вы станете замечать, что паспортный контроль и таможня организованы разумнее или глупее, и — этот пустяк важен для приезжего — как размечены пути и развешены указатели.
Потом будет получение машины напрокат, затем — гостиница, и хотя эти места во всех странах своей организацией и поведением стараются максимально подражать Америке, у вас и там будут возможности для маленьких заключений.
По дороге в гостиницу перед вами предстанет ещё одно поле для сравнений: автомобильная езда и дорожные знаки. Здесь тоже диапазон ваших возможных реакций довольно широк — от безразличия (если всё нормально) до раздражения и злости.
Наутро — работа. Но до неё ещё надо добраться. По тому, объяснил ли вам заказчик, как до него доехать, нашлась ли в гостинице местная карта и как она сделана, вы тоже кое-что поймёте, даже если не будете стараться. И вот вы у заводских ворот. Есть страны где на проходной вас будет ждать готовый пропуск и скоро после вашего звонка появится тот, кто будет вашим постоянным партнёром на всю командировку. Он будет в курсе ваших дел, будет привлекать, если надо, других, а для начала и без вашей просьбы покажет, где туалет, питьевая вода и телефон.
А немало стран — где ваше появление вызовет лёгкий шок удивления, хотя перед этим некто с этого завода месяц долбил вашу фирму требованиями вашего срочного приезда... В таких местах очень вероятно, что оформление пропуска надо начинать с нуля, и вам придётся топтаться у ворот часик — другой — третий, потому что тот единственный, кто на этом заводе вправе пропуск подписать, занят на важном совещании...
Но вот пропуск получен и вас встречает представитель. Он может забыть представиться, но не беда —английский у него такой что вы всё равно мало что поймёте. А главное — это не тот с кем вам работать. Он передаст вас другому, другой — третьему, и только тот отведёт вас к нужному месту. И тут же, как только вы зазеваетесь, исчезнет. На какой стадии работа, каков график — вы с некоторыми усилиями и иногда случайно выясните через день – два. А заодно — кто же ваш постоянный партнёр.
Сама работа (её человеческий аспект) тоже даёт информацию к размышлениям. Есть страны, где всё идёт сообразно вашим ожиданиям и поводов для вскипания эмоций не будет. А есть другие страны. В них часто первое, что вы обнаруживаете — это что решительные требования вашего срочного прилёта были, мягко говоря, преждевременны. Вас вызвали за неделю, а то и за пару недель до того как вы действительно понадобитесь. Разгадка в том, что в этих странах вольно обращаются со временем и невольно подозревают в этом других. Вызывающий не платит из кармана за ваш простой, но если в нужный момент вас не окажется, начальство спросит строго. Посему он, живя в мире вранья и невыполненных обещаний, зовёт вас заранее, чтобы застраховаться на тот случай если вы и ваша компания — такие же врали, и вы явитесь на неделю позже обещанного.
Думаю, теперь для вас уже не будут таким сюрпризом мои наблюдения, что именно в этих другихстранах часовая работа занимает день, разного рода «проколы» случаются чаще, и вся жизнь вокруг скудна и неудобна.
В мои первые годы в Америке я был так счастлив самими поездками, что многое здесь описанное проносилось мимо и не замечалось. Тем более, что я по природе человек толстокожий и выходец из Союза, где, как вы знаете, такими вещами удивить было трудно. Но потихоньку моё любопытство зашевелилось и «синдром обобщений» вновь напомнил о себе... Между теми, кто устанавливал дурацкие порядки в аэропортах и теми, кто придумывал идиотские нормы выдачи пропусков на заводах, не было никакой связи, как не было её и с теми, кто нелепо организовывал дорожное движение. В целом однако меньшее число глупостей в одних странах и большее в других наблюдались несомненно. Так я и пришёл к не-политкорректной, но эмпирически обоснованной гипотезе о народах более умных и менее умных.
Попытка объективного подхода
Тут нам, если хотим быть точными, стоит отставить личные мнения.
Сто лет назад в Америке был предложен «Ай-Кю» — «показатель» разума в баллах по тестам. Как и многое там, он был вызван практикой и начался с сортировки призывников и нанимавшихся на работу, но со сгущением политкорректности был «отодвинут»: в 1971 году Верховный суд запретил его использование при трудоустройстве.
Впрочем, «Ай-Кю» продолжал совершенствоваться и на «задворках» науки, а на рубеже веков удивил читающих своей ролью в двух огромных трудах: “Гауссова кривая: Разум и классовая структура американской жизни» Хернштейна и Мёрри (1994, русского перевода нет), и «Ай-Кю» и богатство народов» Линна и Ванханена (издание Линна 2006 г. переведено на русский).
В этих книгах важно то, что догадки прошлого стали научным фактом: были измерены сравнительные величины интеллекта многих народов. Они не только сильно разнились, но оказались наследственными и почти не подверженными влиянию образования и воспитания. Это и явилось причиной ярости, с которой «политкорректные» атаковали эти книги, и видимо поэтому их авторы, предвидя нападки, «забронировали» свои научные дредноуты горами опытов и методик.
Вопрос так остр, что стоит повторить: можно ли считать доказанным врождённое неравенство «ума» разных народов? Или, как говорят политкорректные, «все народы одинаковы»? Исчерпывающий ответ дал Линн:
«Людские группы, развивавшиеся в течение ста тысяч лет в разных условиях и разделённые географическими барьерами, дали десяток разных рас с большими различиями в морфологии, группах крови, генетических болезнях и пр. Мнение, будто они должны иметь одинаковый интеллект — настолько нелепо, что его сторонники или полностью невежественны в эволюционной биологии, или руководствуются политическими соображениями. Или то и другое вместе».
Добавим: науки весьма осторожны в утверждении любой «одинаковости». Именно она подлежит доказательству, а различие подразумевается изначально.
На стороне Мёрри и Линна и марксизм. Вспомним: «Архитектор отличается от пчелы тем, что прежде чем построить дом на земле, «строит» его в своей голове». Более сложные «строения» требуют более развитое мышление, так что не удивительно, что показатели «Ай-Кю» разных стран согласуются с величинами их душевого национального дохода. Так душевая «вновь созданная стоимость» является ещё одним объективным способом оценки разума. Тут у марксизма, и использующих «Ай-Кю» исследователей вроде Мёрри и Линна — несомненная близость.
Наконец, Линн приводит самые «простые» доказательства: прямые измерения. Оказывается, «Ай-Кю» хорошо коррелирует с относительными размерами человеческого мозга, измеренными по объёму черепа.
*
Измеренные в баллах средние величины «Ай-Кю» разных народов - между 70 и 110. В цифрах разница не велика, но в жизни... Как-то мне довелось наблюдать эту пропасть «в упор».
В одной из поездок я зашёл в музей компьютерной техники в Силиконовой Долине. Вряд ли где ещё можно найти такую «цепь вершин» человеческого интеллекта. Большинство имён на экспонатах были английские или немецкие...
А потом пришлось лететь на завод в Африку «южнее Сахары», и я увидел, что местные — в основном охранники и уборщики. Их почти не было даже среди заводских операторов — там работали приезжие индийцы и малайцы. На вопрос — почему — мои английские заказчики замялись: «Имеем трудности в обучении... Допустим, есть труба, на ней — кран, и с одной стороны вода. Вы же понимаете что будет, если кран открыть?» — Я понимал. — «Так вот местные не понимают, они должны заучивать это на память...»
Измерения подтверждают давно замеченное в «не-политкорректном» прошлом: определённый уровень интеллекта — стойкое и наследуемое свойство этнической группы. На одном конце «диапазона» «Ай-Кю» — народы, дающие большинство изобретателей «хай-тека», на другом — те, кто «определён» природой лишь для простых работ...
Как к этому относиться?
Если в Калифорнии выехать из Фресно на восток, скоро пойдут лесистые предгорья, и вы попадёте в одно из любопытнейших мест на земле: заповедник секвой. Среди обычного леса начнут попадаться деревья огромной величины...
Прийдёт ли вам в голову придать увиденному какой-то “политический» смысл или усмотреть чьи-то «амбиции»? Думаю — вряд ли. Вам нетрудно будет понять, что природные случайности (назовём их — «факторы роста») на этих склонах способствовали огромным размерам хвойных, а наследственные механизмы закрепили это во времени.
Но не зря шутят — если бы таблица умножения задевала чьё-то самолюбие, нашлись бы желающие её опровергать. Никого не смущает, что внешность и другие биологические свойства передаются по наследству, однако факт, что часть этих свойств — способности — могут тоже наследоваться, вызывает у некоторых протест.
В век Дарвина исследователи не боялись признавать очевидное и писать труды с названиями вроде «Сравнительная ценность рас». Примечательно, что градация интеллектов некоторых народов, приведённая современником Дарвина, Фрэнсисом Гальтоном, во многом совпала с данными Линна, полученными недавно путём измерений «Ай-Кью». Но то, что во времена Дарвина признавалось открыто, теперь стало «политически некорректным».
Идеологические наскоки на учёных типа Мёрри и Линна («расизм!») продолжаются, но в науке их время ушло. Осенью 2014 года в США прошла конференция, посвящённая двадцатилетию труда Мёрри. На ней автора спросили — есть ли ему что изменить в его книге после двадцати лет критики? Ответом было — нечего. Можно сказать, этим была поставлена точка в научных спорах об интеллектуальных способностях народов. Равенства их интеллектов, как подтвердили исследования — нет, но конец ненаучным баталиям не просматривается.
Любой человек не обязательно научного, но хотя бы просто логичного мышления должен согласиться с Линном и отнестись к разнице интеллектов так же спокойно, как к различиям елей и секвой. Но мы живём во времена, когда желающих «отвергнуть таблицу умножения» становится всё больше...
Обстоятельства места и времени в «рощах» «интеллектуальных секвой»
Можно спорить, все ли древнейшие цивилизации были «заповедниками разума», но несомненно, что в античные времена «фактор роста» интеллекта (совокупность неизвестных пока параметров, стимулирующих его рост) уже «работал» на юге Европы.
По фактам истории можно допустить: «посетив» античное Средиземноморье, он стал смещаться к европейскому северо-западу — именно там продолжалось быстрейшее в мире развитие. Есть спорные данные, что интеллектуальное преобладание Европы не исчезло и во времена «тёмного Средневековья», но в последние пять сотен лет оно стало ясным для всех.
Вспомним: наступая в 17-м веке на Вену и проходя европейские городки, турки уже видели, что цивилизация Запада ушла вперёд. Пётр Первый в 18-м веке поехал за опытом именно туда, а не на «мудрый» Восток и не в «чудесную» Индию. Приоритет Европы был очевиден для всех в 19-м веке, и именно на Запад со всех сторон рвутся беженцы и переселенцы сейчас.
Европейское первенство — избитая тема, но некоторые нюансы столь примечательны, что их стоит напомнить.
- За долгие века в Европе появлялись и исчезали государства, менялись границы и обычаи, правители и религии. Она разительно менялась во всём, но неизменной оставалась её наибольшая развитость в сравнении с другими.
- Комплексность, взаимосвязанность сфер европейского развития. Порох, компас, ракеты, бумага и океанский флот, как известно, появились в Китае, но они так и остались там разрозненными, забытыми находками. Только в Европе новшества в разных сферах влияли друг на друга, развивались и в итоге создали Западную цивилизацию.
- «Тотальность» европейского первенства. Где бы вы ни оказались в мире — в Африке, на Ближнем или Дальнем Востоке, почти всё, на что упадёт ваш взгляд — изначально возникло на Западе. Бетонные блоки или зубные щётки могут быть сделаны на местных фабриках, но почти всё придумано или развито Западом.
- Вспышки активности народов («пассионарность»), в русской культуре рассмотренные Гумилёвым, до сих пор недостаточно изучены. В частности, не отмечено качественное различие западных и «не-западных» пассионарностей. Как бы ни относиться к испанским или португальским, голландским или английским завоеваниям, при всех их минусах невозможно отрицать рост культуры и цивилизованности на захваченных ими территориях. В сравнении с ними не-европейские (скажем, монгольские или «великие арабские») завоевания несли преимущественно разрушения и упадок.
- Хотя точного «изначального центра» западной цивилизации нет, вне сомнений его зона — северо-запад Европы. Если двигаться оттуда на юг или восток — снижение качества жизни очевидно и насчитывает столетия. Это заметно и сейчас, несмотря на усилия «уравнять» членов Европейского Союза. Силы природы по-прежнему работают, и отставание Южной и Восточной Европы от её северо-запада сохраняется. Этот «тренд» заметен и дальше: получив свободу выбора после советского контроля, «Варшавский пакт» и Прибалтика примкнули к западным демократиям, а в Средней Азии возникли «вариации» восточных деспотий.
- Исторический феномен начала новой эры, известный как Великое переселение народов, поставил несколько любопытных «экспериментов». Это — вторжения в Европу азиатских племён, из которых нам интересны те, у кого часть народа ушла на Запад, а часть осталась в Восточной Европе и Азии (пример — аланы). Ушедшие на Запад слились с западно-европейцами и создавали Западную цивилизацию, а те из них, кто остался на Востоке (в нашем примере — ставшие осетинами) — особых цивилизационных успехов не показали. Сходное продемонстрировали и «растянувшиеся» от Восточной до Центральной Европы славяне: «градиент развитости» по оси «Восток — Запад» у них — очевиден. Похоже, влияние «фактора роста интеллекта» может быть так велико, что приводит к неравномерности развития даже внутри одной этнической группы.
- Западной цивилизации с античных времён присуща тенденция к приемлемому существованию (а затем и комфорту) не только власть имущих, но и простых граждан. Не исключено, что эта меньшая, чем у других «пропасть» между властителями и подвластными — того же происхождения, что и понятия «равенства», «прав человека» и другие, ставшие в итоге частью «духа» Запада.
*
Нам могут напомнить, что из европейских «рощ интеллектуальных секвой» шли беды и «пожары», от религиозных зверств до мировых войн. Но не забудем, что справлялись с ними те же «западные», решая попутно и общечеловеческие проблемы. Именно там впервые искоренили рабство, обуздали религиозные крайности, и со времён греков экспериментировали с государственным управлением, создав в итоге систему, ныне везде принятую за образец: либеральную демократию.
Не в этом обзоре рассматривать европейские «рощи интеллектуальных секвой» детально и поимённо. Нам, людям русской культуры, можно смотреть на Западную Европу в целом как на место, где возникла вся современность, и откуда она пришла в другие края. Стоит лишь помнить — с научной точки зрения ничьих «заслуг» в этом нет: «лес интеллектуальных секвой» Запада так же «природен» и «этически нейтрален», как и лес настоящих секвой.
Ограниченность «Ай-Кю»
Итак, главная причина разной развитости народов — природный «разброс» «Ай-Кю»? Не будем торопиться.
Многие помнят, что при его замерах — в лидерах, наравне с западными, оказываются страны Дальнего Востока (Япония, Южная Корея и др.). Это побуждает приглядеться и к дальневосточным соседям, и к самому «Ай-Кю».
Вспомним время и обстоятельства модернизации. Науке и технике Запада — сотни лет, и «выросли» они без «посторонней» помощи. Дальневосточные страны модернизировались совсем недавно, под влиянием, а то и под нажимом Запада. «Видит» ли эту разницу «Ай-Кю»? Похоже, что нет, хотя и фактором времени, и заимствованиями в таких сравнениях не стоит пренебрегать.
Равенство западно-европейских и «дальневосточных» «Ай-Кю» особенно удивит тех, кто наблюдал жизнь «дальневосточных» вблизи. В то время как их современная техника — от сооружений до машин, от супер-танкеров до компьютеров — высокоразвита и часто оригинальна, почти всё прочее, и прежде всего её «начала» — заимствовано у Запада.
Перечень может быть длинным. Основы основ — рациональное доказательство и научный эксперимент — порождения Запада. Точные науки и их математическое обеспечение — возникли на Западе. Организация, планирование, бухгалтерский учёт — оттуда же. Экономические механизмы, рынки и ценные бумаги — слепки с Западных. Обучение специалистов (университеты) — по образцам Запада.
Впечатление только усилится, если взглянуть на «вне-техническое»: нынешние государственное устройство, юриспруденцию, современные искусство и культуру дальневосточных. Легко убедиться: хотя «местный» антураж в них присутствует, заимствованное у Запада — впрямую или как образцы — преобладает повсеместно.
Что же остаётся национального? — Местные кухни и старые (очаровательные, но скромные в сравнении с Западом) искусства, манеры общения и праздники, уходящие традиции и бытовые условности — то, что впечатляет падких на экзотику визитёров, но всё меньше влияет на жизнь.
*
Приглядимся ещё раз к «разуму» западно-европейских и дальневосточных народов. Видя их близость в технических аспектах, и подражательство дальневосточных в остальных, уместно предположить: «Ай-Кю» — важное, но лишь частичное «измерение разума», оценка тех его качеств, которые в первую очередь необходимы для производств. Предельно упрощая, можно уподобить «Ай-Кю» способностям к решению разных (не обязательно математических) задач и головоломок.
Просится вывод: несмотря на равенство «Ай-Кю» Запада и Дальнего Востока, ни о каком полном интеллектуальном равенстве их народов нет и речи. Современное производство дальневосточных азиатов, возникшее исторически недавно и под воздействием Запада — сфера важная и большая, но вся цивилизация — много шире.
«Производственная» ограниченность «Ай-Кю», нехватка численных сравнений «не-технических» свойств (и, вероятно, самого главного — склонности народов к самостоятельному развитию) ещё раз напоминает, как много ещё не ясно. Но различие западных и дальневосточных интеллектов вне техники уже начало привлекать внимание, и в статьях последних лет появился неуклюжий параметр: «открытость к опыту» — робкая попытка сравнить народы в сферах, «неподвластных» «Ай-Кю». Можно предположить, что впереди — разработка какого-то нового «Ай-Кю — Прим», более полного в оценке интеллекта, чем существующий. Нам, непрофессионалам, остаётся только ждать.
«Ай-Кю» продолжает удивлять.
Уподобление «Ай-Кю» способностям к решению задач не стоит понимать узко: в последние годы выявлена его связь с «этическими» параметрами — трудолюбием и добросовестностью, чистоплотностью, низким уровнем преступности, и т. д. (что, видимо, и порождает представления о «цивилизованных» народах).
Одна из таких закономерностей особо важна для нашего разговора: «Демократия как система правления не удерживается в обществах со средним «Ай-Кю» ниже 90...».
Из этого утверждения — ошеломляющие следствия. Оно просто «взрывает» теории, сулящие — со временем — «светлое будущее» всем народам земли. Увы, оно полностью подтверждается практикой: неудачами либеральной демократии в «развивающихся» странах. (В лучшем случае там удаётся примитивная выборность — её дальняя родственница).
Это утверждение делит все этносы на две неравных группы: с «Ай-Кю» выше 90, кто в состоянии жить (и часто уже живёт) при либеральной демократии, и остальных, у кого «Ай-Кю» ниже 90 (большинство населения земли). Получается, что для последних демократия невозможна не только как действующая государственная система, но даже — на обозримое будущее — как достижимая цель. И более того: из упомянутых связей «Ай-Кю» с другими личностными свойствами видно, что для них недостижима и модернизация (назовём так общества, которые не только используют «хай-тек», но и участвуют в его создании).
Именно в этом природном, непреодолимом различии, а не в упомянутых Фукуямой «ошибках правительств», скрыта причина постоянного отставания «развивающихся» , и именно в нём — реальный ответ на вопрос Де Сото: «Почему капитализм процветает на Западе и терпит поражение в остальном мире».
Практические аспекты «Ай-Кю»
Уже говорилось, что игнорирование данных о различии интеллектов обходится дорого. Приведём примеры, но начнём со «зрительных образов».
Прежде всего отойдём от картины, «просящейся» из Маркса (или Фукуямы) — развития народов как «движения по тропе прогресса», когда «участники» двигаются к «конечной цели» (либеральной демократии), и все имеют шанс её достичь.
Думаю, правильнее представить всё как «подъём» на некий «цивилизационный Эверест», когда разные группы начали «восхождение» «у подножья». Некоторые «слабые» — (с минимальными «Ай-Кю») — и сейчас недалеко ушли от «старта».
На самом «верху» — у «вершин» «цивилизационного Эвереста» — либеральные демократии. Самые «сильные» из «восходивших» — к нашему времени уже «там». Это — Западная Европа (максимальный «Ай-Кю», внутренняя тяга к развитию), и страны Дальнего Востока, (максимальный «Ай-Кю», «побуждённые» к развитию Западом).
По всему «склону» — все остальные, разными темпами «восходящие», разных уровней достигшие... Мы ещё к ним вернёмся, а пока — взглянем, какова может быть плата за игнорирование данных по «Ай-Кю»: плата в средствах, людских жизнях, или просто — в адекватном понимании ситуаций.
*
Сейчас на Западе спорят, что делать с миллионами идущих туда «развивающихся», в Европу — мусульман, в Америку — «латинос». Странно смотреть, как упрямо «забываются» прошлые, но по прежнему актуальные знания о «3-м мире», и сколь настойчивы попытки включить в себя чужеродные, часто враждебные популяции, отставшие от западных на века. «Слева» слышим: — «Они ассимилируются! Когда-то так опасались ирландцев и евреев, а теперь — смотрите! Всё образуется!»
Всё действительно «образовалось» — с ирландцами и евреями, и прочими выходцами из «интеллектуальных рощ». Но с 3-м миром «образовывается» очень блекло, и для тех, кто помнит о разных «Ай-Кю», это не удивительно. Не удивительно, что внуки алжирских эмигрантов — после более чем полувека! — во Франции часто оказываются исламскими радикалами (правда, другая, малая их часть превращается в «настоящих» французов. Семьи жертв тамошних террористов оценят — адекватна ли такая «плата» за «ассимиляцию»).
Нет сюрпризов и в том, что большая часть из 3-го мира на Западе навсегда остаётся на «простых» работах, а то и просто садится на пособия. Фундаментальные природные закономерности, понимаемые во времена Гальтона и без экспериментов, а теперь подтверждённые Мёрри, Линном и другими, упорно не соглашаются со «всеобщим равенством интеллектов».
Вывод очевиден: данные по «Ай-Кю» — нужный критерий в отборе тех, кого «принимать». Политкорректное их игнорирование, да ещё в массовых масштабах, ведёт лишь к снижению среднего «Ай-Кю» в обществе. Наблюдающие могут видеть это и без замеров: по росту грязи, правонарушений, безалаберности в большом и малом — от покупок в магазинах до правительственных служб.
*
В прошлые годы в США спорили — участвовать ли Америке в «построении наций», проще — в насаждении демократии в других странах. После недавних провалов на Ближнем Востоке, обернувшихся гибелью тысяч и колоссальными убытками, пришли к выводу, что — не стоит.
Между тем, если помнить данные по «Ай-Кю», единого ответа нет. «Построение наций» успешно сработало после 2-й Мировой в европейских странах («Ай-Кю» оказались существенно выше «порогового»). «Дальневосточные» потребовали западных стараний, а то и насилия (не в слабостях ли «не-технических» свойств их интеллектов было дело?), но со временем удалось и там. Для тех, кто помнит их средние величины «Ай-Кю», это — понятные успехи.
По тем же причинам закономерны и неудачи на Ближнем Востоке («Ай-Кю» — ниже критического). Любые траты там заведомо не могли привести ни к демократии, ни к модернизации. («Потёмкинские деревни» вроде ОАЭ модернизацией не являются, так как не способны развиваться самостоятельно без нефтяных денег и участия западных спецов во всех начинаниях. Не зря различают богатые — как правило за счёт ресурсов — и развитые, т. е. богатые за счёт своего Ай-Кю — страны).
Теперь, когда силовые попытки «построения наций» прекратились и можно осмыслить опыт десятилетий, нелепость мест приложения этих усилий особенно бьёт в глаза. Вместо «ростков демократий» и модернизации на Ближнем Востоке неукоснительно встаёт чертополох террористических режимов, средневековых монархий и азиатских тираний. Вывод прост: этих неудач и потерь можно было избежать, если бы «построения наций» планировались с учётом бесстрастных данных по «Ай-Кю», а не политкорректных эмоций.
*
В 1999-м вышла книга лауреата Нобелевской премии по экономике Мориса Алле «Глобализация: разрушение занятости и экономического роста (Эмпирическая очевидность)». В его тексте нет упоминаний «Ай-Кю», но часть его выводов подтверждает приведенные здесь мысли. Алле доказал, что основные показатели Европы (даже рождаемость) «надломились» и заметно ухудшились после 1974 года — когда были задействованы общеевропейские экономические механизмы. Эта книга — констатация накопления проблем и предсказание краха «европейской экономической интеграции», этого продукта политкорректности и благих намерений.
Один из выводов Алле — экономические союзы жизнеспособны, если у партнёров — близкие уровни развития (в терминах наших заметок — близкие «Ай-Кю», говорящие о сходных уровнях трудолюбия и добросовестности). В свете этого будущее нынешней «единой Европы» не выглядит обещающим, и когда «пробьёт» её «час» — любители цифр оценят, во сколько обошлись иллюзии «всеобщего равенства» народов с разными «Ай-Кю»: тех, кто работает (скажем, немцев), и тех, кто предпочитает «занимать без отдачи» (скажем, греков).
*
Сейчас, когда пишутся эти заметки, по мировым медиа — очередной всплеск новостей из ООН. Название этой организации уже не одно десятилетие ассоциируется чуть ни с абсолютной истиной, справедливостью, коллективным разумом человечества. «Мировое общественное мнение»...
Данные по «Ай-Кю» позволяют трезвее отнестись к достоинствам тамошнего большинства. О прогрессе и науках там часто рассуждают те, кто всё ещё вынужден заучивать на память — что произойдёт если на трубе открыть кран. Среди голосующих о гуманности — представители тех, кто иногда ещё балуется человечинкой, о правах женщин — вырезающие клиторы у своих дочерей, о демократии — службисты КГБ, и так далее.
Так что данные по «Ай-Кю» - совсем не излишни для адекватного отношения к ООН.
*
Описание нашего «цивилизационного Эвереста» будет неполным, если не упомянуть тех, кого слепая природа поместила недалеко от «границы пригодности» к демократии»: «Ай-Кю» около 90. По мнению некоторых там находится и Россия, приглядимся к её ситуации.
В кратком обращении, которое профессор Линн предпослал переводу своей книги «Расы. Народы. Интеллект», он именует «дорогих русских читателей» «европейцами» и напоминает об ответственности, потому что именно Европа, вместе с Дальним Востоком обладает наиболее высоким «Ай-Кю». (О снижении этого показателя от северо-запада Европы к Уралу он дипломатично умалчивает, хотя приводит данные о его падении в направлении Балкан.)
Не нужна большая догадливость, чтобы и без тестов, по состоянию материального производства (упоминавшейся здесь душевой «вновь созданной стоимости») прийти к выводу о пониженных величинах среднего «Ай-Кю» России по сравнению с Западом. Это стало очевидно к концу 20-го века: её «Ай-Кю» ещё хватало на самолёты и реакторы прошлых десятилетий, но, как видим, уже не хватает на «хай-тек» века нынешнего. Похоже, на «склонах» «цивилизационного Эвереста» она оказалась в числе тех, чей «Ай-Кю» недостаточен, чтобы «дойти до вершин».
Как известно, работы по «Ай-Кю» были запрещены в России в 30-х годах (да и сейчас в российских текстах мелькает «ненадёжность» его замеров — эти сведения устарели на десятилетия). От запретов веет тем же, чем от шельмования генетики и кибернетики — надругательством над самым «остриём» наук. Невольно думается — не сродни ли эти гонения мусульманским запретам на некоторые виды деятельности, за которыми проглядывают инстинктивные попытки скрыть свою в них бесталанность?
Пониженному российскому «Ай-Кю» — как и следует ожидать из упоминавшихся закономерностей — соответствует и судьба российской либеральной демократии. Как и модернизация, она не удалась ни в начале, ни в конце 20-го века. В статьях последних лет для таких стран появился меткий термин: «имитационная демократия», — это как раз наш случай. Но вернёмся на «склоны» нашего «цивилизационного Эвереста».
Фиаско российской демократии несколько противоречат тому, что по русскоязычным источникам средний «Ай-Кю» России — порядка 96 — 97, выше «порогового» 90 (хотя, как мы знаем, не исключены и подтасовки. Но пусть будет 96 — 97).
Чтобы понять ситуацию, вспомним ещё раз дальневосточных. Там высокий «Ай-Кю» (как помним — более тяготеющий к техническим аспектам) не помешал элементам средневековья в обществе дожить до современности. Даже мало знающие историю помнят жутковатый обычай «харакири» и плохо понятных нам «камикадзе». Настоящий конец средневековью там пришёл с поражением во 2-й мировой, когда «под пистолетом» Запада модернизировали не только промышленность, но и всю жизнь. До этого их высокий «Ай-Кю» позволял строить линкоры и выигрывать Русско-Японскую войну, но не мог «запустить» современное общество: оно возникло только под нажимом Запада.
Российский «Ай-Кю» порядка 96 — 97 тоже оказался достаточен для техники 20-го века (пусть и частично «заимствованной»), но, как и у дальневосточных, мал для самостоятельной модернизации общества.
«Дальневосточные» были подчинены Западом, который, похоже, и «привил» там вкус к либеральной демократии и свободному рынку — благо необходимые для этого качества имелись из-за высоких «Ай-Кю».
Что касается суверенной России — её никто не подчинил и нормы «гнилого Запада» не навязал. Она продолжает свои традиции, подтверждая, что «Ай-Кю» и связанные с ним показатели — весьма инерционны. В 16-м веке чтимый поныне её «главный менеджер» Грозный ходил войной на собственные города, и в 20-м веке танки в Новочеркасске тоже шли не против чужестранцев. Город Грозный недавно крушили без разбору не хуже древнего Новгорода. Изгнание «слишком умных» «философскими пароходами», собирание оставшихся в лагерные «шарашки», нагромождение «потёмкинских деревень» (современными терминами — «имитация») вместо реальных государственных органов говорят, что ментальность России мало изменилась за последние столетия. Одна атака огнемётами поселковой школы, где своих детей было больше чем противников, говорит о многом.
Всё это заставляет думать, что Россия в обозримом будущем останется на «склоне» «цивилизационного Эвереста» на своём привычном за последние века месте, т. е. «приближения к «вершинам» пока можно не ждать.
Оригинал: http://7iskusstv.com/2017/Nomer4/Suravikin1.php
