Оглавление
Пока что – нет!
Я тоже, сознаюсь, устал
Я не тот
И всё же
Издалёка весть идёт навстречу
Кинерет
Страстная
Она
Поэты
Три песни
Два эскиза
Песнь пьяного
Глубокой ночью
Помяну это место добром
Набросок
Романс
Исповедь
Олива
Песнь твоим пальцам
Любовь
О четырёх
Тонкий нюанс
Моя мать
Дети жаждут страшных рассказов
Тишина мертва
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "לֵילוֹת בְּלִי גַּג"
מן המחזור "מוֹלֶדֶת חֲדָשָׁה"
עֲדַיִן – לֹא!
הַשֶּׁמֶשׁ – גֵּיהִנֹּם צָלוּי.
אַדְמַת פֵּתִּי – צַבָּר וָחוֹל.
אֲנִי זוֹרֵק לָךְ בְּגָלוּי:
אֵינִי יָכוֹל!
אֵינִי יָכוֹל אֶת נַאַקוֹ שֶׁל אֹחַ,
אֶת הַשָּׁרָב אֲשֶׁר אַפּוֹ חָרָה,
אֶת הַחַיִּים עַל חֹד הַחוֹחַ –
לִקְרֹא מוֹלֶדֶת – מְכוֹרָה.
טֵרוּף עַתִּיק נוֹתֵן בִּי אֵשׁ – קוֹלוֹ,
אֲבָל אֵינִי יָכוֹל... עֲדַיִן – לֹא!
Из книги «Ночи без крова»
Пока что – нет!
Геенна солнца наверху,
Мой край – сплошь кактус и песок.
Скажу тебе, как на духу:
Нет, я б не смог.
Нет, я б не смог шакалов вой, гнев зноя,
Жизнь на колючках тёрна, пыли дым...
Назвать своей родной страною,
Считать отечеством своим.
Душа горит безумьем тысяч лет,
Но не могу... Пока что – нет!
1928
Перевод 2011 г.
(отредактирован по замечаниям Вл. Шейнкина)
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "לֵילוֹת בְּלִי גַּג"
*
אָכֵן, עָיַפְתִּי גַּם אֲנִי,
וְגַם אֲנִי שִׁכַּלְתִּי רֵעַ...
כְּבֵן-בְּלִי – תְהוֹם נוֹשֵׁם הָרִיק,
סְחוֹר-סְחוֹר הַסַּעַר מִתְיַפֵּחַ.
הִנֵּה נֹאהַב נָא כָּכָה סְתָם,
וְלֹא אַחְדִיר נַפְשֵׁךְ, חָלִילָה,
וְרַק רוּחִי הַנִּסְעָרָה
לְפִי דַּרְכִּי אֶשְׁפֹּךְ בִּדְחִילוּ.
הָהּ, לוּ יָדַעְנוּ, כִּי עַכְשָׁו...
אָךְ הַחַיִּים הַאִם יָשִׁיבוּ
לִי רֶגֶשׁ יְדַעְתִּיהוּ כְּבָר
וְלָךְ – תְּשׁוּקוֹת שֶׁלֹא הִרְהִיבוּ?!...
אַל נָא תִּבְכִּי, יִדְאַב הַלֵּב,
סָבִיב צַלְמָוֶת, – אַך אַל דֶּמַע!
כִּי לֹא רַבָּה הַדֶּרֶךְ עוֹד,
עוֹד רֶגַע קָט – וְתַם הַזֶּמֶר.
Из книги «Ночи без крова»
*
Я тоже, сознаюсь, устал,
И друга я успел измаять.
Как бездна, дышит пустота,
Кружится буря и рыдает.
Любить попробуй без затей.
Я твой покой терзать не в праве,
Но, только, дух смятенный мой
По-своему весь ужас явит.
Ах, если б знали: час настал...
Но жизнь вернёт ли, хоть отчасти,
Мне – чувство, что уже познал,
Тебе – несбывшиеся страсти?
Не плачь, не дай сердцам скорбеть!
Пусть тьма кругом – слезам нет места:
И так дорога коротка,
Ещё лишь миг – и спета песня.
1929
Перевод 2011 г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "לֵילוֹת בְּלִי גַּג"
לֹא אֲנִי...
לֹא אֲנִי הוּא הָאִישׁ, לֹא אֲנִי –
אֶל בֹּאוֹ מֵרָחוֹק מְצַפָּה אַתְּ.
צְרוֹר קוֹרוֹת נְדוּדַי הַיְּשָׁנִים
לָךְ הֵבֵאתִי בִּמְקוֹם טַבַּעַת.
אַל תַּטִּילִי מֶבָּט כַּחֵכָּה, –
אֶת עָצְבִּי מֵעֵינַי לֹא יִמְשֶׁה הוּא.
כִּי לֹא לִי אַתְּ לֵילוֹת מְחַכָּה,
לֹא אֵלַי בְּדִידוּתֵךְ נִמְשֶׁכֶת.
לֹא כּוֹכָב בְּיָדִי, לֹא חֲלוֹם –
יְתוֹמָה מִשְּׁנֵיהֶם וְרֵיקָה הִיא.
לוּ קִרְבִי נָא וּרְאִי בַּחַלּוֹן
עַל מִצְחִי הֶעָיֵף אוֹת קַיִן.
מָה אִכְפַּת לָךְ אֲנִי אוֹ הוּא
אוֹ אַחֵר יִתְנַבֵּא עֲלֵי סַעַר,
וּבַלֵּיל, תּוֹךְ לִחוּשׁ וְהִרְהוּר,
תֵּרָקֵם לָךְ בְּדָיַת הַסַּהַר.
וְעִם אוֹר, עֵת הַשַּׁחַר יַקִּישׁ
בְּקַרְנֵי אַרְגָּמָן עַל הַדֶּלֶת, –
הוּא אֵלַיִךְ יָשׁוּב לְהַגִּישׁ
לָךְ שִׁירָה מַשְׁכִּימָה עַל אַיֶּלֶת.
מִכֻּלָּם מְנַת-חֶלְקֵךְ תְּאַלְּמִי –
בּוֹ הָעֹז, בּוֹ הַצְּחוֹק, בּוֹ הַכֹּחַ.
וּבְמוֹתֵךְ לֹא יַדְעוּ לְמִי
אַתְִּׁ הִקְדַּשְׁתְּ אֶת לִבֵּךְ הַמָּנוֹחַ.
אַל תִבְכִּי, תַּעֲבֹרְנָה שָׁנִים
וְאַחֵר לָךְ יָבִיא טַבַּעַת.
וְאֲנִי –
לֹא אֲנִי, לֹא אֲנִי
הוּא הָאִישׁ אֶל בֹּאוֹ מְצַפָּה אַתְּ.
Из книги «Ночи без крова»
Я не тот...
Я не тот, кто с колечком, любя,
Постучит в твою дверь утром ранним.
Я припас на пути для тебя
Груз историй моих скитаний.
Не забрасывай удочкой взгляд.
Скорбь из глаз моих выудить трудно,
И безмолвно они говорят:
Он не тот, кого ждёшь ты подспудно.
Руки пýсты. Звезды и мечты
Я тебе не оставлю при встрече.
Стань поближе. Увидишь и ты:
Метой Каина лоб мой помечен.
Да не всё ли равно – буду ль я,
Иль другой бурю чувств напророчит
И, волнуя, сплетёт для тебя
Небыль лунную в сумраке ночи.
А, когда постучит легче грёз
В дверь перстами пурпурными Эос[2],
Он вернётся: «Вставай же, принёс
Песню я, что тебе и не снилась!»
Но не слушай его, скрой от всех,
Как судьбою своею ты правишь,
Где ты прячешь и силу, и смех,
И кому своё сердце оставишь.
Ты не плачь, по прошествии лет
Тот, другой, придёт ранней зарёю
И кольцо принесёт...
Я же, нет,
Я не тот, кого жаждешь душою.
1929
Перевод 2011 г.
Песня на музыку Цвики Пика в исполнении
Аркадия Духина на сайте
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "לֵילוֹת בְּלִי גַּג"
מן המחזור "מוֹלֶדֶת חֲדָשָׁה"
וּבְכָל זֹאת...
בָּלָה וּמֻפְקֶרֶת, כַּשֶּׁמֶשׁ הַזֹּאת,
מִי, מִי הִמְצִיאֵךְ לְחָרְכֵנִי בְּחֶנֶק?..
אָרוּר, שֶׁהִסְגִּיר לְאָזְנִי אֶת הַסּוֹד,
כּיִ רַק בִּדְרָכַיִךְ שֶׁלָּךְ אֶבָחֵנָה!
צָרַרְתִּי בַּשֶּׁלֶג מִזְגֵּךְ הַלּוֹהֵט,
קַרְחוֹן הֶעֱלִיתִי עַל פְּנֵי שְׂרֵפוֹתַיִךְ,
וְאַתְּ לֹא נִרְתַּעַת מִכֹּבֶד הַחֵטְא –
אֲנִי הַנָּמֵם בְּחִשּׁוּק זְרוֹעוֹתַיִךְ.
וּפַעַם-בְּפַעַם, תְּפוּחָה כְּאֶשְׁכּוֹל,
תִּפְּלִי עַל אָבְנַיִם פְּלָאַיִךְ לָלֶדֶת.
וְאָז, בִּבְלִי-דַעַת, רוֹעֵם בִּי הַקּוֹל:
"בָּלָה וּמֻפְקֶרֶת, וּבְכָל זֹאת – מוֹלֶדֶת!.."
Из книги «Ночи без крова»
И всё же…
Бедна и бесхозна... Твой зной мне постыл.
Меня удушить этим жаром желая,
Кто, кто, будь он проклят, мне тайну открыл:
Твои лишь дороги меня испытают?
Я снегом не смог остудить норов твой,
Пожары не смог ледником обуздать я.
Греха не страшась, ты боролась со мной,
Заставив растаять в горячих объятьях.
Но изредка – вызрев, как гроздь – опустись
На камни, родить чудеса твои к жизни.
И голос во мне прогремит: «Постыдись!
Бедна и бесхозна... И всё же – отчизна...»
1930
Перевод 2011г.
(отредактирован по замечаниям Вл. Шейнкина)
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "לֵילוֹת בְּלִי גַּג"
*
מִמֶּרְחָק עָדַי בְּשׂוֹרָה הִגִּיעָה.
מִיׁשֶׁהוּ בְּדַם לִבִּי נָגַע...
הִשְתַּכֵּר הַסַּהַר בָּרָקִיעַ
הִתְפַּלְסֵף הָעֶרֶב הַמְשֻׁגָּע.
צֵל אָפֹר רוֹעֵד וּמִתְנוֹעֵעַ
קוֹל יָתוֹם תּוֹעֵה בֵּדְמִי הַלֵּיל...
עַל יָדִי אֵין אָח אוֹהֵב, אֵין רֵעַ –
רַק הַחֹשֶׁךְ חֶרֶש מְיַלֵּל.
סוֹד לִי סוֹד. אַךְ מִי יַקְשִׁיב מִי יַעַן?
תְּפִילָּתִי גוֹסֶסֶת בִּדְמָמָה.
בֵּן בְּלִי שֵׁם אֲנִי בִּשְׂדוֹת כְּנַעַן,
נָע וָנָד עַל פְּנֵי הָאֲדָמָה.
מִי זֶה שָׁם בַּדֵּי אִילָן הֵנַיעַ?
בּוֹא אֵלַי, לִבִּי מָלֵא תּוּגָה...
הִשְתַּכֵּר הַסַּהַר בָּרָקִיעַ
הִתְפַּלְסֵף הָעֶרֶב הַמְשֻׁגָּע.
Из книги «Ночи без крова»
*
Издалёка весть идёт навстречу.
Кто-то тронул сердце в поздний час...
В небе пьяный месяц спит, а вечер
Сумасшедший в тезисах увяз.
Серой тени след ползёт куда-то,
Голос-сирота в тиши ночной...
Нет мне друга, любящего брата.
Еле слышен тьмы скулящий вой.
У меня есть тайна. Кто ж услышит?
И умрёт молитва средь равнин.
Я один – без имени, без крыши –
В землях Ханаана блудный сын.
Кто-то дерево обнял за плечи...
Подойди! Скорбь сердца сдружит нас...
В небе пьяный месяц спит, а вечер
Сумасшедший в тезисах увяз.
1929-1930?
Перевод 2011г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "אדמה, אדמתי"
כִּנֶּרֶת
כִּנֶּרֶת, כִּנֶּרֶת, אֵלַיִךְ
נִכְסֶפֶת כָּל נֶפֶש מֵאָז.
כָּל קֶסֶם מוֹלֶדֶת מֵימַיִךְ
יָפִיקוּ בַּלַּיְלָה כְּרָז.
סוֹדוֹת הַיָּמִים שֶׁנָּגוֹזוּ
בְּרֶטֶט הַגַּל הַשָּׁלֵו –
וְלָךְ כָּל בַּנַיִךְ יַחֲרֹזוּ
מֵיטַב מַנְגִּינוֹת שֶׁבַּלֵּב.
כִּנֶּרֶת, כִּנֶּרֶת, כִּנֶּרֶת,
זִיו קֶסֶם בְּחוֹל-הַמִּדְבַּר.
אִתָּךְ מִן הַגּוּף נֶעֱקֶרֶת
צִפֹּרֶן-יֵאוּשׁ הָאַכְזַר.
עֵת נַחַשׁ יַזְרִים הַיָּרֵחַ,
עָנָן יִתְבּוֹסֵס בַּחָלָב,
תּוֹךְ בֶּכִי קוֹפֵץ וְשָׂמֵחַ
בִּתְהוֹם-הֶחָזֶה הַלֵּבֵב.
יָדֵעְתִּי, הַשַּׁחַר יוֹפִיעַ
לִשְׁפֹּךְ אֶת אוֹרוֹ בַּשָּׂדוֹת,
מִתֶּלֶם אֶל תֶּלֶם יָנִיעַ
בְּקֶצֶב צִלְצוּל-מַחֲרֵשׁוֹת.
יָדַעְתִּי מִבֹּקֶר עַד עֶרֶב
הַיֶּזַע הַגּוּף לֹא יֶחְדַּל,
וְהָאְלָה, וְהָלְאָה בְּלִי הֶרֶף
אֶמְשֹׁךְ בְּרִתְמוֹת הֶעָמָל.
כִּי רַב עוֹד, כִּי רַב עוֹד הַיֶּגַע
בִּשְׂדוֹת הַשָׁרָב הַלּוֹחֵךְ.
רַק כֹּחַ אַחְלִיפָה, רַק רֶגַע
אָנוּחַ וְהָלְאָה אֵלֶךְ
בַּדֶּרֶךְ הַזֹּאת אוֹ אַחֶרֶת,
וְאִם אֶכָּשֵׁל לִזְמַנִּים –
אֵלַיִךְ, אֵלַיִךְ, כִּנֶּרֶת,
אָבוֹא לְחַדֵּשׁ עֲלוּמִים.
בְּתֹהוּ דְּמָמָה הַשּׂוֹרֶרֶת
תָּמִיד קְרִיאָתִי תְּרַחֵף:
כִּנֶּרֶת, כִּנֶּרֶת, כִּנֶּרֶת,
אַמְּצִי אֶת הַבֵּן הֶעָיֵף.
Из книги «Земля, земля моя»
Кинерет
Кинерет, к тебе отовсюду
Стремимся мы из роду в род.
Отчизны великое чудо
Из недр твоих ночью встаёт.
Дней давних мерцают секреты
В изгибах спокойной волны.
Тебе посвящают поэты
Всё то, чем сердца их полны.
Кинерет, свет тайны глубокой
В пустынных песках берегов.
Отчаянья коготь жестокий
Умеешь извлечь из умов.
Когда облака погружает
В туман заклинаньем луна,
Душа трепетать начинает
В груди, восхищенья полна.
Я знаю, свет яркий с зарёю
Затопит просторы лугов
И мерно пойдёт бороздою
Под звонкую песню плугов.
С утра и до ночи от пота
Не сохнут тела никогда...
И дальше, и дальше – работа,
Железная упряжь труда.
Как трудно весь день напрягаться!
В полях от жары не вздохнуть.
Дай только мне с духом собраться...
Лишь миг – и продолжу свой путь.
А, если устану, старея,
За плугом тяжёлым брести,
Вернусь, мой Кинерет, к тебе я,
Чтоб юность опять обрести.
В безмолвье, чью власть не измерить,
Воскликну, упав на песок:
«Кинерет, Кинерет, Кинерет,
Дай силы, твой сын изнемог!»
1931
Перевод 2011г.
Песня на музыку Мордехая Зеира в исполнении
Нога Эшед на открытии памятной доски Александру
Пэну в Тель-Авиве, 2008 г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "לֵילוֹת בְּלִי גַּג"
הַכְּסּוּפִית
אוֹתָךְ, הַכְּסּוּפִית, עֲדַיִן לֹא פָּגַשְׁתִּי,
עֲדַיִן לֹא גַָּמַלְתְּ בְּלִבְלוּבֵי דָּמִי.
רַק רִשְׁרוּשֵׁי צִלֵּךְ בִּקְלַף-חַיֵּי נִחַשְׁתִּי
וְסוֹד הֲוָיָתֵךְ בְּתַבְעֵרַת שָׁמַי.
Из книги «Ночи без крова»
Страстная
Моей цветущей крови вкуса ты не знаешь,
Жизнь не свела ещё нас жаждущих двоих.
Я шорох тени угадать твоей пытаюсь
И тайну бытия в огне небес моих.
1932
Перевод 2011г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "לֵילוֹת בְּלִי גַּג"
הִיא
הִיא אָרְבָה לוֹ בְּיַעַר עָבֹת
בֵּין תִּלֵּי הַשְּׁלָגִים וְאַשּׁוּחַ,
עֵת סָבִיב בְּקוֹלָם הַשָּׁחוּט
קוֹנְנוּ הַדֻּבִּים וְהָרוּחַ.
וַתִּקְרַב וַתִּלְחַשׁ בְּאָזְנָיו
נְבוּאַת-כִּשּׁוּפִים שֶׁבַּסַּעַר.
וּבְיָד קַרְחוֹנִית, לְבָנָה
מָעֲכָה צַעֲקַת הַנַּעַר.
וַתֹאמֶר: הֲתִרְאֶה הַסְּבָכִים
סוֹכְכִים עַל מַפֹּלֶת רָקִיעַ? –
תּוֹךְ רִשְׁתָּם תְפַלֵּס הַדְּרָכִים,
תּוֹךְ סוֹדָם אֶת חַיֶּיךָ תַּבְקִיעַ!
וְזָרַעְתָּ צְחוֹקְךָ הַשִּׁלְגִּי
בְּרִגְבֵי הַכְּאֵב הַפּוֹרעַ,
וּבְחֵיק הַקַּיָּם, הָרִגְעִי
בְּשִׁירַת מִרְדְךָ תִּשְׂתָּרֵעַ.
וּבִנְגֹעַ הַגְּבוּל הָעִוֵּר
בְּצִפֹּרֶן הַזְּמַן בְּעֵינֶיךָ, –
מֶבַּטְךָ הַגּוֹסֵס יְסַנְוֵר
לְבָבוֹת שֶׁנּוֹתְרוּ אַחֲרֶיךָ!
Она
Она в чаще следила за ним,
Средь сугробов скрываясь и веток,
Когда выли под небом пустым
Монотонно медведи и ветер.
А потом прямо в ухо сквозь вой
Провещала колдунья жёстко,
Ледниковой белой рукой
Смяв отчаянный крик подростка:
«Видишь, ели сплетают сеть,
Чтоб не рухнуло небо случайно?
Через них ты проложишь путь,
Жизнь построишь, узнав их тайну.
Снежным смехом ответишь, сын мой,
На удар сокрушительный боли,
И в объятьях случайных покой
Обретёшь в песне бунта и воли.
А в тот миг, когда жребий слепой
Ногтем времени глаза коснётся,
Ослепит взор слабеющий твой
Сердце тех, в ком оно ещё бьётся».
1932
Перевод 2011г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "לֵילוֹת בְּלִי גַּג"
מְשׁוֹרְרִים
בְּכִבְשׁוֹנֵי-מִלִּים לִבִּינוּ אשׁ הַדֶּמַע,
בְּלַהַג אוֹתִיּוֹת רִדַּדְנוּ עֶשֶׁת צְחוֹק...
מְצֹרָעֵי חָזוֹן וַעֲקוּדֵי הַזֶּמֶר,
כִּקְטֹרֶת מִזְבְּחוֹת נֵתַע לְמֵרָחוֹק.
בְּעַרְפִלֵי הַ"יֵּשׁ" כִּבְדֶשֶׁא הִתְפַּלַּשְׁנוּ
הַצִּית שִׁמְשֵׁי חֲלוֹם בְּשֶׁתֶק הַקְּלוֹנוֹת.
חִלַּלְנוּ קֳדָשִׁים, וְחֵטְא עַל חֵטְא קדַּשְׁנוּ
בְּהִטָרֵף הַדָּם בְּלַהַב מַנְגִּינוֹת.
בְּכָל מָקוֹם נָבוֹא – צְלִילֵינוּ דְּמִי יַזְנִיקוּ,
כְּזַעֲקַת דִּנְדּוּן בְּתַבְעֵרַת כְּפָרִים.
נַסְלִים שׁוּרוֹת חָרוּז, וְהֵן שֶׁיַּאֲפִיקוּ
תוֹךְ בִּעוּתֵי-עָשָׁן הַדֶּרֶךְ לַגְּשָׁרִים.
וְאִם תִּשַׁח אֵי-שָׁם הָרוּחַ הַמּוֹרֶדֶת
בְּאֶפֶס אוֹן הַבְהִיל אָזְנַיִם עֲרֵלוֹת –
נָנוּעַ מְזֵי-פִּיּוּט וּמְקֻיָּנֵי מוֹלֶדֶת
קַיֵּן שְׁבִילֵי דָּמִים בְּאֶלֶף מוֹלָדוֹת.
נוֹעַדְנוּ פָּז הָקִיא וַחֲלוּדָה לִבְלֹעַ,
צֻוֵּינוּ: הִשְׂתָּרֵר עֵת הַקַּרְדֹּם מוּנָף.
בַּחֲרוּלֵי-הַזְּמַן, כְּפַרְפְּרֵי אֱלֹהַּ
עַד עֶרֶב נְזַקְזֵק וְנֶאֱסֹף כָּנָף!...
Поэты
Мы разжигали слёз огонь в горнилах слова
И дробью букв ковали смеха сталь.
Прокажены мечтой, в оковах песен новых,
Как ладан алтарей, мы устремлялись вдаль.
В туманах сущего без устали искали,
Как немотой стыда светила сна зажечь.
Святое осквернив, грехом грех освящали,
Вонзая в кровь души мелодий острый меч.
Куда бы ни пришли, мы будим всю округу.
Так колокол зовёт всех спящих на пожар.
Мы строим строки строф, чтоб проложить дорогу
Сквозь ужасы и дым к мостам словесных чар.
И, если ослабеет ветер вдруг капризный,
Пугай замкнувших слух – ценой пусть будет жизнь!
Поэзии сыны, оплаканы отчизной,
Мы кровь дорог оплачем в тысяче отчизн.
Нам ржавчину глотать, выплёвывая злато,
И править суждено, когда топор навис.
В бурьянах времени, божественно крылаты,
До вечера летим с зенита глядя вниз.
1932
Перевод 2011 г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "לֵילוֹת בְּלִי גַּג"
שְׁלֹשָׁה שִׁירִים
(מתוך ציקל "אימא הנצחית")
א
אִמָּא, אוֹתָךְ לֹא יָדֵעְתִּי,
(כָּל אוֹת בָּךְ תִּבְכֶּה מִתְגַּעְגַּעַת)
חִפַּשְׂתִּי דְּמוּתֵךְ לֹא הִכַּרְתִּי,
רָדַפְתְּ אַחֲרַי – לֹא מָצָאת...
רַק פַּעַם, אֵי-פַּעַם נָגַעְתִּי
בְּזֹהַר אִשֵּׁךְ הַמְּשַׁגַּעַת,
מִשּׂרַף-חֲלָבֵךְ הִשְׁתַּכַּרְתִּי
בְּזֶמֶר חָזֶה וְהַשָּׁד.
רוּחוֹת נִדְנְדוּנִי בָּעֶרֶשׂ
בְּלַחַשׁ הַנִּיעַ וָנוּעַ,
וְלֹבֶן הַיָּד הַמָּשְׁלֶגֶת
שֶׁל אִמָּא אַחַת לֹא נִרְאֵית...
וְשָׁר הַגּוֹרָל לִי שִׁיר-אֶרֶס:
"מִקֹּטֶב לְקֹטֶב תַּנוּעַ
חַפֵּשׂ אֶת הַדְּמוּת הָעוֹרֶגֶת
שֶׁל אִמָּא קְדוֹשָׁה וְחוֹטֵאת!"...
ב
לִי נִשְׁקַפְתְּ... וְלֹא אֵדַע אִם,
תּוֹךְ צְעִיף עֲשַׁן סִיגָרוֹת,
אִישׁוֹנַיִךְ הֶאֱפִירוּ
שִׁיר הַנֶּצַח בִּשְׁבִילִי...
אַךְ רָאִיתִי הַיָּדַיִם
מַנְגִיָּנה, כִּבְכִי-גִיטָרָה,
מִזָּוִית קָפֶה הִסְעִירוּ
בְּפָנַי וּמִמּוּלִי.
אַל תַּרְשִׁיעִי, אַל תַּקְסִימִי!
זָהֳרֵךְ רַק שְׁבִי-מִכְמֹרֶת,
דַּם שְׂפָתַיִךְ – טֶרֶף רֶגַע
וְחָזֵךְ – כִּבְשַׁן מַכְאוֹב...
לֹא תַּשְׁקִיטִי, לֹא תַּרְדִימִי:
שַׁלְוָתֵךְ – נִדְנוּד סְחַרְחֹרֶת,
כְּנַף עַרְשֵׂךְ – קֻבַּעַת פֶּגַע,
תַּרְעֵלַת כִּשּׁוּף וָאוֹב!...
לֹא עָלַיִךְ הִתְפַּלַּלְתִּי,
לֹא דְּמוּתֵךְ לַשָּׁוְא חִפַּשְׂתִּי,
לֹא אֲבֵל-גּוּפִי נָשָׂאתִי,
בֵּין שָׁדַיִךְ לְנַחֵם;
עַל בִּרְכַּיִם הִתְנַפַּלְתִּי,
בְּפַרְסוֹת תְּשׁוּקָה נִדְרַסְתִּי,
כִּי צָמֵאתִי – לֹא מָצָאתִי
אֶת הַנֶּצַח, אֶת הָאֵם!...
ג
טֵרוּף הַכִּסּוּפִים וְאֵלֶם אֲנָחוֹת
דַּלֶּקֶת שִׁכְרוֹנִי זוֹרָה אוֹתָם קָדִימָה...
וְלַחַשׁ פְּעָמַי בְּאֹזֶן-מִדְרָכוֹת
יִבְכֶּה:
"הֵיכָן אַתְּ, אִמָּא-אִמָּא?!"...
לֹא עוֹד יָרֹן לִבִּי לִקְרַאת חִיּוּךְ עוֹגֵב,
עַל כָּל חָזֶה מִקְרִי רַק אֶת דְּמוּתֵךְ עִצַּבְתִּי!
כְּסֵבֶל מְאֻכְזָר מַצְלִיף וּמְלַטֵּף
אוֹתָךְ אִוִּיתִי וְרָדַפְתִּי - - -
כִּי כָּל חָזֶה – מִרְמָה,
כָּל חֵיק רַק תַּאֲווֹת
דַּלֶּקֶת שִׁכְרוֹנִי זוֹרָה אוֹתָם קָדִימָה...
לָנֶצַח פְּעָמַי ּעַל אֹזֶן-מִדְרָכוֹת
יִבְכּוּ אֶת לַחֲשָׁם:
"הֵיכָן אַתְּ, אִמָּא-אִמָּא?!"...
Три песни
(Из цикла «Вечная мать»)
1
Мама, тебя я не знаю
(Звук каждый тоскует об этом!)
Твой образ преследует всюду –
Друг друга не можем найти.
И раз лишь коснулся огня я,
Безумство дарящего света,
Нектара пьянящего чуда
Под сладкую песню груди.
Качали меня в колыбели
Ветра, ни на миг не стихая,
Невидимой мамы рукою,
Как снег, побелевшей рукой.
Судьба колыбельную пела:
«Скитаться тебя обрекаю,
Искать её образ, тоскуя
По матери грешной, святой».
2
Показалось... В тусклом свете,
В голубом дыму сигары
Два зрачка, что в цвете сером
Отразили вечность вдруг...
Но я помню руки эти,
Песню, словно плач гитары.
И взволнован я без меры,
Всё кафе дрожит вокруг.
Не чаруй, не будь судьёю,
Не пленяй своим сияньем!
Горько губ твоих похмелье,
Грудь – мученье естества.
Глаз, затихнув, не закрою:
Твой покой мне – истязанье,
Колыбель – как чаша с зельем
Ворожбы и колдовства.
Не тебе я жёг лампаду,
Образ твой мне не был явлен,
Утешенья не пытался
У груди твоей искать.
На колени рухнув, падал,
Табуном страстей раздавлен,
Не нашёл, как ни старался,
Эту вечность, эту мать.
3
Безумство волшебства и вздохов немота...
Горячка пьяных снов их гонит вдаль упрямо,
И плач моих шагов шепнёт в настил моста,
Как в уши:
«Где ты, мама, мама?!
К случайно встреченной прильнув груди,
Я думал: это будешь ты однажды.
Твоей жестокой ласки я искал в пути,
Тебя преследовал и жаждал.
Любая грудь – обман
Несбывшихся удач.
Горячка пьяных снов их гонит вдаль упрямо.
И будут вечно слышать улицы мой плач
Сквозь шёпот сбитых ног:
«О, где ты, мама, мама?»
1933
Перевод 2011г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "לֵילוֹת בְּלִי גַּג"
שְׁתֵּי סְקִיצוֹת
א
אֶחָד אֲנִי אוֹמֵר: חַכִּי!
וְהַשֵּׁנִי: לַשָּׁוְא נִבֵּאתָ!
בְּכָל גַּנֵּי הַמֶּרְחַקִּים
שֵׂיבַת חַיַּי פָּרְחָה לְפֶתַע.
אֶתְמוֹל הָיָה מְאֹד לָבָן.
הַיּוֹם –
עַצֶּבֶת-כְּחוֹל הִרְקִּיעַה.
וְהַמָּחָר בִּדְמִי חָפַן
כִּסוּף חוֹתֵר אֶל-אֵין-הַגִּיעַ.
אֲנִי וְאַתְּ
בְּרֶחֶם לֵיל,
כִּבְנוֹטְרְדַם, שׁוֹרְצוֹת חִימֶרוֹת.
וּבֵינֵיהֶן סִיּוּט הַלֵּב
דּוֹמֵעַ דָּם וּמְזַמֵּר עוֹד.
וְזֶה הַזֶּמֶר כֹּה צָעִיר,
וְהַנִּגוּן מְאֹד יָשָׁן הוּא.
בְּאֵשׁ קִדַּשְׁנוּ הַקָּצִיר
וּבְזְוָעָה יְבוּל הִרְשַׁעְנוּ.
לֹא לִי לִילֵךְ אַהֲבָתֵךְ,
לֹא לָךְ לֵילִי הַמִּשְׁתַּגֵּעַ.
בְּיֵין חָרוּז לֹא אֲבַטֵּא
שִׁכְרוֹן שִׁירִי הַמִּתְגַּעְגֵּעַ.
ב
אֲנִי רַק הֵלֶךְ זָר, מִקְרִי,
כָּל דֶּרֶךְ – סַעַר וּמַרְגּוֹעַ.
כָּל "אַתְּ", שֶׁתְּאַנֶּה, הוֹפֵךְ לְמֵיתָרִים,
צְלִילִים סוֹחֵט בְּקֶשֶׁת-רֹעַ.
אַשָּׁף אֲנִי, וְשַׁרְבִיטִי – שִׁירָה,
וְעַד שֶׁלֹא הוֹפַעְתִּי, הָאוֹרֵחַ,
גַּם אַתְּ הָיִית סִמְטָה שְׁחוֹרָה
לְלֹא פָּנָס, לְלֹא יָרֵחַ.
סַכִּין-בְּדִידוּת מִלֵּב שָׁלַפְתְּ,
נָעַצְתְּ חֻדּוֹ בְּגַב הַתֹּהוּ.
בְּעַרְפִלֵּי כִּסּוּף צִפִּית וְהִתְעַלַּפְתְּ:
"אוּלַי קַיָּם... אוּלַי יָבוֹא הוּא..."
דָּמִית לְאִי נָטוּשׁ עַל מִפְרָשִׂים חוֹלֵם,
בְּטֶרֶם בוֹ עִם סְפִינָתִי עָגַנְתִּי.
הָיִית נִשְׁאֶרֶת כְּלִי אִלֵּם
לוּלֵא אֲנִי עָלָיו נִגַּנְתִּי!..
Из книги «Ночи без крова»
Два эскиза
1
Я говорю лишь: «Погоди!»
«Пророк!» – смеюсь я над собою.
Теперь, куда ни погляди,
Жизнь расцвела вдруг сединою.
Вчера всё было бело в ней,
Сегодня –
Синь тоски в тумане...
А «завтра» из крови моей
Страсть черпает и в бездну тянет.
Во чреве ночи
Я и ты.
Химеры, как на Нотр-Даме,
Кишат. И сердца страх меж них
Поёт кровавыми слезами.
Нам текст, быть может, не знаком,
Но вот мотив мы не забыли.
Святили жатву мы огнём,
Снопы же в ужасах винили.
Сирень любви твоей – не мне,
И в ночь безумств я – не с тобою.
Не выразить мне в рифм вине
Весь песни хмель с её тоскою.
2
Везде случайный и чужой
Сквозь тишь и бури путь свой правлю.
Любую встречную я сделаю струной
И зла смычком звучать заставлю.
Я – маг, и стих – волшебный жезл мой,
И, если бы не я – в чалме и фраке, –
Ты б оставалась улочкой пустой
Без месяца, без фонаря во мраке.
Нож одиночества из сердца извлекла
И хаосу вонзила в плечи.
В туманах страсти, путаясь брела.
«Он есть!» – Шептала ты. – «Его я встречу!»
Была ты – островок забытый, нежилой,
Пока желанный парус не причалил.
И ты б осталась скрипкою немой,
Когда б не я – скрипач печали.
1934
Перевод 2011г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "שיר לעצמי"
מן המחזור "רחוב העצב החד-סטרי"
שִׁיר הַשִּׁכּוֹר
הַדֶּרֶךְ נִרְאֵית לִי כָּל-כָּךְ אֲרֻכָּה,
הַכְּבִישׁ מִתְפַּתֵּל וּבוֹרֵחַ.
אֲנִי מִתְנוֹעֵעַ וְאַתְּ רְחוֹקָה –
קָרוֹב לִי יוֹתֵר הַיָּרֵחַ.
אֲנִי מִתְנוֹעֵעַ – וּמַה הוּא הַחֵטְא,
הֵן כָּל הָעוֹלָם מִתְנוֹעֵעַ,
יָמִינָה אוֹ שׂמֹאלָה – אֶת זֹאת בֶּאֱמֶת
הַפַּעַם אֵינֵנִּי יוֹדֵעַ.
רֹאשִׁי בָּרָקִיעַ עֲטוּר-כּוֹכָבִים,
עָנָן יְכַסֵּהוּ שֶׁל יָיִן.
אֲנִי מִתְנוֹעֵעַ, אַךְ בֵּין הֶעָבִים
אוֹתָךְ לֹא מָצָאתִי עֲדַיִן.
נִתְקַלְתִּי... הַצִּדָּה! ... שׁוֹטֵר אוֹ עַמּוּד? –
עֲמּוּד זֶה שִׁכּוֹר וּבֶן-חַיִל.
כָּמוֹנִי כָּמוֹךָ שָׁתוּי וְגַלְמוּד
בְּלִי דֶּרֶךְ בְּאֶמְצַע הַלַּיִל.
אֲנִי מתְנוֹעֵעַ תָּמִיד וּבְלִי סוֹף –
צוֹעֵד, מִזְדַּקֵּף וְצוֹנֵחַ...
עֲנֵנִי, מַדּוּעַ מֻתָּר לִי לִכְאֹב
וְלָמָּה אָסוּר לְהִתְנוֹעֵעַ?!
וְלוּ גַּם לָגַמְתִּי עַד-אֵין-לִי-עוֹד-אוֹר,
עַד אֵין לְכוֹפֵף אֶת הַבֶּרֶךְ –
גַּם אָז לֹא יָבִינוּ לְלֵב הַשִּׁכוֹר
אֲשֶׁר נִטְרְפָה לוֹ הַדֶּרֶךְ!
שָׁלוֹם, עַמּוּדִי, הֵן לֹא בִּי הֶעָווֹן,
פוֹזֵל פָּנָסְךָ כְּמוֹ סִינִי...
עֵינַיִם הָיוּ לָהּ כְּנֹגַהּ צָפוֹן
וְלֵב כְּדַלֶּקֶת חַמְסִינִים...
שָׁלוֹם, נִתְרָאֶה עוֹד, אֶפְסַע לְאִטִּי –
דַּרְכִּי אֶת הַדֶּרֶךְ יוֹדַעַת...
אֲנִי מִתְנוֹעֵעַ, אַךְ יַחַד אִתִּי
תֵּבֵל שִׁכּוֹרָה מִתְנוֹעַעַת!..
Из книги «Стихи для себя»
Из цикла «Улица односторонней печали»
Песня пьяного
Петляет шоссе, и идти нелегко.
Дорога – конца ей не вижу!
Шатаясь бреду я, а ты далеко –
Луна, и та кажется ближе.
Шатаюсь? Вот грех-то! А ты мне ответь
(Ведь всё сейчас шатко на свете):
Налево? Направо? – Откуда смотреть!
Поэтому трудно ответить.
Моя голова – в небе, в венчике звёзд
И в облаке винного пара.
Весь день там шатаюсь, но поиск не прост:
Ищу тебя всюду, но даром.
...Ты столб или сторож?.. Подвинься, дружок...
Столб пьян, но стоит, между прочим!
Напился, как я, и, как я, одинок,
Дорогу забыл среди ночи.
Всё время качаюсь, кручу виражи,
Валюсь и пытаюсь подняться...
Как боль эту можно стерпеть, подскажи,
Но так, чтоб совсем не качаться?
Ты хоть до потери сознанья лакай
(и, впрямь, не сгибаются ноги),
Никто не поймёт, как им ни объясняй,
Души, что свихнулась с дороги.
Здорово, брат-столб! Я вообще ни при чём.
Фонарь твой китайца косее...
Глаза у неё светят ярким лучом,
А сердце – под стать суховею...
Давай, будь здоров! Поползу я домой.
Путём всё... Так зябко снаружи...
Шатаюсь, конечно, но вместе со мной
Вселенная пьяная кружит.
1934
Перевод 2011г.
Песня на русскую народную мелодию (исполнитель не указан)
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "הוא היה אדם פשוט"
עָמֹק בַּלַּילָה
אַרְבָּעָה כְּתָלִים וְנֵר דּוֹלֵק בְּלַהַט.
רֵיחַ יַ''שׁ, אֲנִי, וְהָרְאִי – מוּלִי.
מִי הוּא הַחִוֵּר? –
וְהַבְּדִידוּת בּוֹלַעַת
שְׁנֵי הֵדִים "אַתָּה הוּא", שֶׁהִרְעִימוּ לִי.
בַּפִּינָּה חוֹלֵם וּמִתֱכַּוֵּץ הַפַּחַד.
צֵל אָרֹךְ יָלֹק אֶת הַדְּמָמָה. מִי עוֹד?
הַמַּרְאָה נוֹשֶׁמֶת:
"שׁוּב אֲנַחְנוּ יַחַד,
שׁוּב דְּמוּתְְךָ קְרוֹבָה לִי וְדוֹמָה מְאֹד.
"כֵּן, דּוֹמָה מְאֹד-מְאֹד –
אוֹתוֹ הָאֹדֶם
יְהַבְהֵב עָמוּם בְּפִּרְפּוּרֵי אִישׁוֹן...
בְּלֵילוֹת כָּאֵלֶּה מְשַׁכֶּלֶת עוֹד אֵם
בֵּן אֲשֶׁר, כָּמוֹךָ, לֹא יָדַע לִישׁוֹן.
"עַד מָתַי תִּמְשֶׁה מִתּוֹךְ בִּצוֹת לֵיל-חֹשֶׁךְ
בִּעוּתֵי שִׂמְחָה וְעֶלְבּוֹנוֹת טוֹבִים?
וְלִקְרַאת כָּל-אֵין-פֹּה
עַד מָתַי לִלְחֹשׁ אֵיך
עֲבָרְךָ הַזֶּמֶר עַל בְּהוֹנוֹת תָּוִים?!
"שֵׁב, יָרֵא אֲנִי, שֶׁאִם תֵּלֵךְ לְפֶתַע
בִּשְׂרִידֵי רַגְלַיִם – אֲחַכֶּה לָעַד,
כִּי תִגּוֹז אֲרֶשֶׁת-יְגוֹנְךָ, שֶׁמֵּתָה,
דְּמוּת זָרָה תִצְחַק לִי –
וְאָבְכֶּה: לֹא אַתְּ...
מְאֻשֶׁרֶת אֵם, אֲשֶׁר כְּמוֹ לְךָ הִיא
עַל חוֹפֵי שִׁיר-עֶרֶשׂ מִהֲרָה לָמוּת.
בְּנָהּ שִׁכּוֹר יָנוּעַ
לְבָדֵךְ "לְחַ-יִּי-ם!"
וְרֹאשׁוֹ נִמְחָץ בֵּין שַׁחַר וְעַמוּד.
זֹאת, שֶׁלֹא הִגִּיעָה הֵנָּה, עוֹד אוֹתָהּ לִי
עַד הַסּוֹף לֹא שָׁרְתָּ... מָרְתָה לֹא תָשׁוּב...
אַל נָא תַעַזְבֵנִי,
הֵן אֶחָד אַתָּה לִי, –
שְׁכַב, עֵינֵי הָאוֹר אֶת זְרִיחָתָן לָטְשׁוּ!..
עַל מִפְתַּן-הַבֹּקֶר הִתְעַלֵּף צֵל-וֶרֶד.
לַיְלָה, לַילָה, לַילָה, –
מַה גָּרַם הוּא לִי...
אַרְבָּעָה כְּתָלִים וּדְמוּת אַחַת חִוֶּרֶת
מַטְרִיפָה כְּתֵפַיִם בַּמַּרְאָה – מוּלִי.
Из книги «Он был человек простой»
Глубокой ночью
В четырёх стенах свеча едва мигает.
Кто-то в зеркале, глядит из темноты.
Кто он, этот бледный?
Эхом отвечает
Тишина беззвучным громом: «Это – ты».
Дремлет страх, свернувшись в самом тёмном месте.
Тень, как плеть, на тишине. Кто ж он, второй?
Зеркало мне шепчет:
«Вот мы снова вместе.
Образ твой, близнец твой, он мне брат родной.
Да, похож и очень.
Вы во всём подобны.
Красною в зрачках мерцает искрой жуть...
В ночь такую сына мать убить способна,
Если, как и ты, он глаз не смог сомкнуть.
Сколько будешь из болот ночей, где звезд нет,
Радости кошмары извлекать и пот?
Долго ли шептать,
Пока всё не исчезнет,
Как проходит мимо песнь на пальцах нот?
Если вдруг уйдёшь ты на ногах дрожащих,
То, когда вернёшься, не смогу узнать:
Будешь ты другим,
Чужим, не настоящим,
Станешь маской смеха скорбный лик скрывать.
Счáстлива та мать, что умереть успеет,
Как твоя, качая люльку у огня.
Пьяный сын
Затылком рухнет на ступени,
С песней появившись на пороге дня[3].
Та, что так ты ждёшь всю ночь, и о которой
Ты не всё пропел мне... Марта не придёт.
Будь со мною, брат единственный,
И скоро
Ты уснёшь. Свет рвётся. Утро настаёт».
Розы тень от солнца в обморок упала,
И свечи не видно в четырёх стенах.
Кто он, ночь, тот бледный,
Что, страдав немало,
В зеркале напротив корчится в слезах?!
1935
Перевод 2011г.
Песня на музыку Саши Аргова в исп. Дорона Твори
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "הוא היה אדם פשוט"
נוֹף זָכוּר לְטוֹבָה
...שׁוּב הָרוּחַ נִשֵּׂאת בְּדִלּוּג אַרְנָבוֹת.
חַנוּנָה, אֶת אָזְנֶיהָ אָסְפָה הָרָקֶּפֶת.
לֹא נָשׁוּב מֵחָדָשׁ,
מֵחָדָשׁ לֹא נָבוֹא
אֶל בְּדָיַת גַּלְּגַלִּים, שֶׁסָּרְגָה הָרַכֶּבֶת.
אָז הִרְתִּיחַ כִּסְלֵו רַעֲמוֹת סוּסוֹתָיו.
אָז נָסוֹגוּ שָׂדוֹת אֶל אָסָם מֵהַגֹּרֶן.
וְהָיְתָה זֹאת בְּרֵאשִׁית –
וְהָיָה זֶה הַסְּתָו
הָאוֹרֵג נְחֻשְׁתּוֹ הַחוּמָה שֶׁל הָאֹרֶן.
וְשָׁבִיר, כְּמֶבָּט, מוּל אֵימַת אֲרֻבָּה
שַׁעֲרֵי חַרְסִינָה לִרְוָחָה שָׂם הָאֹפֶק.
בֵּין סַפְסָל לְסַפְסָל אוֹר הַשֶּׁקֶט רֻפַּד
בְּהַלְמוּת נַפָחִים שֶׁלַּדֹּפֶק.
עַל בִּרְכַיִם קָפְאוּ מֶרְחָבִים עֲשֵׁנִים.
עִם צְפִירָה וְקִיטוֹר זָעֲקָה שְׁתִיָקֵתנוּ.
וּקְרוֹנוֹת – בִּדְהָרָה
וּקְרוֹנוֹת, כְּשָׁנִים,
בְּטִיסַת אֲבֵדוֹת עַל-יָדֵינו.
Из книги «Он был человек простой»
Помяну это место добром...
Ветер скачет за поездом стайкой зайчат,
Сбоку листьями ветки прядут, как ушами.
Не прийти ещё раз,
Ещё раз не начать
Слушать прялки колёс небылицы ночами.
Вновь ноябрь мчится, конские гривы трепля,
Вновь вернулась понурая древняя осень.
До амбаров
С гумён отступили поля.
Ветер полог шьёт медными иглами сосен.
Словно взгляд, горизонт дрожит, бури боясь.
Им фарфоровых далей ворота разъяты.
От скамьи до скамьи тишина разлеглась,
Скрыла кузницы пульса раскаты.
На коленях застыли просторы в дыму.
Ни гудок и ни пар нашим крикам не верят.
Мчатся мимо вагоны,
Как годы, во тьму.
Мимо нас пролетают потери.
1937
Перевод 2011г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "הוא היה אדם פשוט"
רִשּׁוּם
הַשִּׁיר זֶהוּ זֶמֶר לְעֶשֶׁת וּפֶּרַח,
לְדֶרֶךְ רוֹחֶצֶת בְּשֶׁמֶשׁ וּסְתָו,
לְתָו וּלְרֵעַ, לְרֹעַ כָּל פֶּה רַךְ, –
לְפֶּרַח, לְרֵעַ, לְשֶׁמֶשׁ וְתָו.
הַזֶּמֶר הוּא זֵכֶר כָּל "הִיא" הַנִּפְגֶּשֶׁת,
כָּל עַיִן, כְּאֶשֶׁד, כָּל הֵד מֵרָחוֹק,
קוֹל צְחוֹק, כְּמַתֶּכֶת, כָּל אֹפֶק בַּקֶּשֶׁת –
כָּל אֶשֶׁד-מֶבָּט וּמַתֶּכֶת הַצְּחוֹק.
הַזֵּכֶר הוּא בֶּכִי עַל תֹם וְאִוֶּלֶת,
אַל פֶּלֶא-נִיחוֹחַ מַרְאוֹת וּמִלִּים,
נְמָלִים וְלֵילוֹת, שֶׁהָפְכוּ לְ"לֹא-אֵלֶּה" –
תְּכֵלֶת-נִיחוֹחַ, מַרְאוֹת וּנְמָלִים.
הַבֶּכִי הוּא קְטֹרֶת-כִּסּוּף מִתְאַבֶּכֶת,
מֵיתָר שֶׁשָׂרַד לְתִזְמֹרֶת חוּשִׁים, –
הוּא מָוֶת הַשָּׁר אֶת חַיָּיו, כְּשַׁלֶּכֶת, –
הוּא זֵכֶר הַזֶּמֶר בִּבְדֹלַח הַשִּׁיר...
Из книги «Он был человек простой»
Набросок
А стих – это песня про друга, про осень,
Про слово, про ветром промытую даль,
Про тучи и просинь, про солнце и про сень –
Про слово, про друга, про смех и печаль.
А песнь – это память о тех, что ты встретил,
Чей смех серебрист, глубже омута взгляд.
Ты эхом ответил, как радуга, светел,
На смех-серебро и очей водопад.
А память, как плач... Где наивность невежды?
И где аромат тех цветов и речей?
Где след жарких снов, что исчезли однажды?
Где синь тех ночей, что всех снов горячей?
А плач – фимиам, что клубится, чаруя,
О жизни поющая смерть вдалеке
В оркестре эмоций последней струною.
Он – память о песне в хрустальном стихе…
1938
Перевод 2011г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "אדמה – אדמתי"
רוֹמַנְס
בְּכָל פְּגִיָׁשה מִקְרִית פּוֹרַחַת אֵיזוֹ תְּכֵלֶת.
בְּכָל מַבָּט רִאשׁוֹן – נִיחוֹחַ הַלִּילָךְ,
הָיָה אוֹ לֹא הָיָה – יֶשְׁנָם לֵילוֹת כָּאֵלֶּה.
לֵילֵךְ הָיָה לֵילוֹ, לֵילוֹ הָיָה לֹא לָךְ!
נִפְגְּשׁוּ בְּמִקְרֶה. גַּם מִקְרִים יֵאָמֵנוּ.
הִיא הָיתָה עֲצוּבָה, הוּא שָׁקֵט וְשָׁתוּי.
הוּא אָמַר: תִסְלְחִי לִי, מַה טוֹב עוֹלָמֵנוּ
אִם אֶפְשָׁר בּוֹ לְפְגֹשׁ אֵיזֶה פֶּלֶא בָּדוּי.
הִיא אוֹתוֹ אָהֲבָה, הוּא – אֶת בֵּית-הַמַּרְזֵחַ,
וּשְׁנֵיהֶם אָהֲבוּ אֶת הַלַּיְלָה בָּרְחוֹב.
כָּל חֲצוֹת, עֵת לִוָּם עַד בֵּיתָהּ הַיָּרֵחַ,
הוּא חִיֵּךְ: "לֵיל מְנוּחָה". הִיא שָׁתְקָה: "לַיְלָה טוֹב!"
הָיָה אוֹ לֹא הָיָה – הַפֵּשֶׁר לֹא נוֹדַע לִי,
בְּמַגָּעָם שָׂגְבָה סִימְפוֹנִיַת לוֹלוֹ...
בְּכָל פְּגִישָׁה מִקְרִית יֵשׁ מַשֶּׁהוּ פָטָלִי:
לֵילוֹ הָיָה לֹא לָהּ, לֵילָהּ הָיָה לֵילוֹ.
הִיא אוֹתוֹ אָהֲבָה. הוּא אָהַב אֶת הַיַּיִן,
וּשְׁנֵיהֶם אָהֲבוּ לְלַקֵּט כּוֹכָבִים.
הַיָּרֵחַ אָהַב אֶת שְׁנֵיהֶם, כִּי עֲדַיִן
הַיָּרֵחַ אוֹהֵב לֶאֱהֹב אֲהוּבִים.
וְשָתְקוּ, יְרֵאִים לְנַפֵּץ אֶת הַשֶּׁקֶט.
רַק חִיּוּךְ אִישׁוֹנָיו מְלַטֵּף אֶת הָרֹאשׁ.
הִיא קִנְּאָה בְּיֵינוֹ, כִּי שְׂפָתוֹ מִתְנַשֶּׁקֶת
עִם כּוֹסִית אֲדֻמָּה מֵחַשְׁמַל וְתִירוֹשׁ.
הָיָה אוֹ לֹא הָיָה, תְּמִימוּת הִיא אוֹ אִוֶּלֶת?!
עַל סַף-דַּלְתָּהּ הַצָּר גָּוְעוּ הַרְבֵּה לֵילוֹת...
הָיָה אוֹ לֹא הָיָה – חֲלוֹם בָּדוּי אוֹ פֶּלֶא,
לֵילוֹ הָיָה לֹא לָהּ, לֵילָהּ הָיָה לֵילוֹ.
הַיָּמִים לֹא חִכּוּ... כֹּה חוֹפְזִים בְּיָמֵינוּ
הַיָּמִים, שֶׁהִסְכִּינוּ לַחֲתֹר אֶל הַחוֹף.
הִיא חָשְׁבָה: מָה אָיֹם וּמַצְחִיק עוֹלָמֵנוּ,
אִם אֶפְשָׁר בּוֹ עֲדַיִן כָּל-כָּךְ לֶאֱהֹב.
הִיא אוֹתוֹ אָהֲבָה, הוּא – אֶת בֵּית-הַמַּרְזֵחַ,
וּשְׁנֵיהֶם אָהַבוּ אֶת הַפַּחַד הַחַד.
וְלִבְסוֹף נִתְרָעֵד וְשָׁמַע הַיָּרֵחַ
אֶת דְּבָרֶיהָ אוֹמְרִים לוֹ בְּלַיְלָה אֶחָד:
הָיָה אוֹ לֹא הָיָה, הַפֵּשֶׁר לֹא נוֹדַע לִי.
לֵילִי הָיָה לֵילְךָ, לֵילְךָ הָיָה לֹא לִי.
בְּכָל פְּגִישָׁה מִקְרִית יֵשׁ מַשֶּׁהוּ פָטָלִי:
עָיַפְתִּי לֶאֱהֹב... שָׁלוֹם לְךָ, לֹא לִי!
Из книги «Земля, земля моя»
Романс
В случайных встречах есть сиянье неземное,
Во взглядах – аромат сирени голубой.
Быль или небыль, но бывает и такое:
Твоя ночь – для него, его ночь – не с тобой!
Дело случая – встреча, но он не напрасен.
Была грустной. Он пьян был и нем за столом.
Он сказал: «Извините, мир, правда, прекрасен,
Если можно в нём встретить чудесный фантом.»
Обожала его, он – кабак у дороги.
Провожая до дома, светила луна.
Он спокойной ей ночи желал на пороге.
Помолчав, «Доброй ночи!» – шептала она.
Была ли это быль, яснее мне не стало.
Касанья их цвели симфонией немой...[4]
В случайных встречах есть фатальное начало:
Твоя ночь – для него, его ночь – не с тобой!
Обожала его, он – вино и стаканы.
И вдвоём обожали за небом следить.
А луна их любила обоих. Как странно,
Обожает луна всех влюблённых любить.
И молчали, боясь тишину потревожить.
Лишь глазами ласкал, и дрожала она,
Ревновала к стакану: у губ его может
Он краснеть от огня и густого вина.
Что было в были той? В ней глупость ли, наивность?
Немало у порога сгинуло ночей...
Что было в были той? В ней чудо, сон ли дивный?
Её ночь – лишь ему, его же ночь – не ей.
Дни не ждали... Они торопливы в дни наши,
Словно лодки, торопятся в море уплыть.
«Как смешон», – она думала, – «мир наш и страшен,
Если можно ещё в нём так сильно любить.»
Обожала его, он кабак ценил выше.
И обоим им нравился режущий страх.
Но однажды луна содрогнулась, услышав,
Что сказала Она, чуть помедлив в дверях:
«Была ли это быль, яснее мне не стало.
Моя ночь – лишь тебе, твоя – не для меня.
В случайных встречах есть фатальное начало.
Устала я любить. Будь счастлив... Но не я.»
1938
Перевод 2011г.
Песня на музыку Мордехая Заира в исполнении Арика Лави
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "אדמה, אדמתי"
וִידּוּי
מְעִילִי הַפָּשׁוּט וּפָנָס עַל הַגֶּשֶׁר,
לֵיל הַסְּתָו וּשְׂפָתַי הַלַּחוֹת מִנִּי גֶּשֶם –
כָּךְ רָאִיתָ אוֹתִי רִאשׁוֹנָה, הֲתִּזְכֹּר?
וְהָיָה לִי בָּרוּר כְּמוֹ שְׁתַּיִם וּשְׁתַּיִם,
כִּי אֶהְיֶה בִּשְׁבִילְךָ כְּמוֹ לֶחֶם וָמַיִם
וּכְאֶל לֶחֶם וָמַיִם אֵלַי תַּחֲזֹר.
בְּעָנְיֵנוּ הַמַּר, כַּעֲבֹר אוֹתְךָ זַעַם,
גַּם לַמָּוֶת אַתָּה קִלַּלְתָּנִי לֹא פַּעַם,
וּכְתֵפַי הַקָּרוֹת רָעֲדוּ מִשִּׂמְחָה;
כִּי הָיָה לִי בָּרוּר כְּמוֹ שְׁתַּיִם וּשְׁתַּיִם,
שֶׁיּוֹבִילוּ אוֹתְךָ בִּגְלָלִי בִּנְחֻשְׁתַּיִם
וְגַם אָז לְבַבִי לֹא יָסּוּר מֵעִמְּךָ.
כֵּן, הָיָה זֶה לֹא טוֹב, הָיָה רַע לְתִפְאֶרֶת,
אֲבָל זְכֹר אֵיךְ נִפְגַּשְׁנוּ בְּלֵיל מִלֵּילוֹת;
אִם יִהְיֶה זֶה שֵׁנִית – אַל יִהְיֶה זֶה אַחֶרֶת,
רַק אוֹתָה אַהֲבָה עֲנִיָּה וְסוֹרֶרֶת,
בּאוֹתוֹ מְעִילוֹן עִם אוֹתוֹ צִיץ הַוֶּרֶד,
בְּאוֹתָה הַשִּׂמְלָה הַפְּשׁוּטָה מִשִּׂמְלוֹת.
אִם יִהְיֶה זֶה שֵׁנִית – אַל יִהְיֶה זֶה אַחֶרֶת,
יִהְיֶה כָּךְ, כָּךְ יִהְיֶה אוֹת בּאוֹת.
וְקִנֵּאתִי לְךָ וּבַחֹשֶׁךְ אָרַבְתִּי
וְשָׂנֵאתִי לְךָ וְעַד דֶּמֵע אָהַבְתִּי
וּבֵיתֵנוּ שָׁמַם מֵחִיּוּךְ וּמִצְחוֹק.
וּבְשׁוּבְךָ אֶל הַבַּיִת, מָרוּד כְּמוֹ כֶּלֶב,
עֶלְבּוֹנוֹת שֶׁל זָרִים בִּי נָקַמְתָּ פִּי אֶלֶף
וָאֵדַע כִּי חָשַבְתָּ עָלַי מֵרָחוֹק.
וּבַלַּיְלָה הַהוּא, עֵת הִטַּחְתָּ בַּדֶּלֶת
וְהָלַכְתָּ לָעַד וְאֲנִי נוֹשֵׂאת יֶלֶד,
רַק חָשַׁךְ אוֹר עֵינַי אַךְ לִבִּי לֹא נִשְׁבַּר;
וְהָיָה לִי בָּרוּר כְּמוֹ שְׁתַּיִם וּשְׁתַּיִם,
שֶׁתָּשׁוּב עוֹד אֵלַי וְתִפֹּל עַל בִּרְכַּיִם
וְאֲנִי בְּפָנֶיךָ אַבִּיט וְאֹמַר:
כֵּן, הָיָה זֶה לֹא טוֹב, הָיָה רַע לְתִפְאֶרֶת,
אֲבָל זְכֹר אֵיךְ נִפְגַּשְׁנוּ בְּלֵיל מִלֵּילוֹת;
אִם יִהְיֶה זֶה שֵׁנִית – אַל יִהְיֶה זֶה אַחֶרֶת,
רַק אוֹתָה אַהֲבָה עֲנִיָּה וְסוֹרֶרֶת,
בּאוֹתוֹ מְעִילוֹן עִם אוֹתוֹ צִיץ הַוֶּרֶד,
בְּאוֹתָה הַשִּׂמְלָה הַפְּשׁוּטָה מִשִּׂמְלוֹת.
אִם יִהְיֶה זֶה שֵׁנִית – אַל יִהְיֶה זֶה אַחֶרֶת,
יִהְיֶה כָּךְ, כָּךְ יִהְיֶה אוֹת בּאוֹת.
הֵן, יָדַעְתִּי שֶׁאֵין לִי אוֹהֵב מִלְּבַדֶּךָ
וְיָדַעְתִּי: הַמָּוֶת יָבוֹא מִיָדֶיךָ
וְאֲנִי מְחַכָּה וּמְצַפָּה לְזִיווֹ;
הוּא יָבוֹא פִּתְאוֹמִי כְּגַרְזֶן עַל עֵץ יַעַר,
אוֹ יִקְרַב לְאִטּוֹ, בְּעִנּוּי וּבְצַעַר,
אֲבָל לֹא מִידֵי זָר – מִיָּדֶיךָ יָבוֹא.
וְגַם אָז לְבֵיתְךָ, בְּלֵיל שְׁכוֹל וְלֵיל עֹנִי,
בַּחֲלוֹם עוֹד אָשׁוּבָה, כְּסִילָה שֶׁכָּמוֹנִי,
וְאֹמַר: הִנֵּה בָּאתִי מִנְּדוֹד בִּשְׁבִילַי;
וְהָיָה לִי בָּרוּר כְּמוֹ שְׁתַּיִם וּשְׁתַּיִם,
שֶׁאָבוֹא לְבֵיתְךָ בְּעָצְמֶךָ עֵינַיִם
עַד אֲשֶׁר יִשָּׂאוּךָ בַּדֶּרֶךְ אֵלַי.
כֵּן, הָיָה זֶה לֹא טוֹב, הָיָה רַע לְתִפְאֶרֶת,
אֲבָל זְכֹר אֵיךְ נִפְגַּשְׁנוּ בְּלֵיל מִלֵּילוֹת;
אִם יִהְיֶה זֶה שֵׁנִית – אַל יִהְיֶה זֶה אַחֶרֶת,
רַק אוֹתָה אַהֲבָה עֲנִיָּה וְסוֹרֶרֶת,
בּאוֹתוֹ מְעִילוֹן עִם אוֹתוֹ צִיץ הַוֶּרֶד,
בְּאוֹתָה הַשִּׂמְלָה הַפְּשׁוּטָה מִשִּׂמְלוֹת.
אִם יִהְיֶה זֶה שֵׁנִית – אַל יִהְיֶה זֶה אַחֶרֶת,
יִהְיֶה כָּךְ, כָּךְ יִהְיֶה אוֹת בּאוֹת.
Из книги «Земля, земля моя»
Исповедь
Ночь осенняя, мост, фонарь светит на башне,
Плащ простой на мне, губы от дождика влажны.
Помнишь, как ты впервые увидел меня?
И простых истин стало мне сразу яснее,
Что водою и хлебом впредь буду тебе я,
И, как к хлебу с водой, ты вернёшься любя.
В нашей бедности горькой ты, гневом пылая,
Много раз проклинал меня, смерти желая, –
Ликовали холодные плечи мои:
Ведь простых истин было всегда мне яснее,
Что в оковах тебя поведут, как злодея,
Но всем сердцем я буду с тобой в эти дни.
Не к добру это было – к несчастью, нет спора.
Славно всё ж, что мы встретились как-то в ту ночь.
Если снова начать, повторится всё скоро –
Будет та же любовь в нищете и раздорах,
Тот же плащ, та же роза и, с тем же узором,
То же платье простое (тут нечем помочь).
Если снова начать, повторится всё скоро –
Будет так, будет так и точь-в-точь.
Я тебя ревновала, ночами следила,
Я тебя ненавидела, плача любила.
В нашем доме не жили ни улыбка, ни смех.
Когда злой, словно пёс, возвращался обратно,
За чужие обиды платила стократно,
Знала – мысли твои обо мне среди всех.
И в ту ночь, когда дверь ты рванул что есть силы
И ушёл навсегда (я ребёнка носила),
Потемнело в глазах лишь, а в сердце – напев,
Ведь простых истин было тогда мне яснее,
Что, когда приползёшь на коленях, тебе я
Так скажу тихо, прямо в глаза посмотрев:
«Не к добру это было – к несчастью, нет спора.
Славно всё ж, что мы встретились как-то в ту ночь.
Если снова начать, повторится всё скоро –
Будет та же любовь в нищете и раздорах,
Тот же плащ, та же роза и, с тем же узором,
То же платье простое (тут нечем помочь).
Если снова начать, повторится всё скоро –
Будет так, будет так и точь-в-точь.»
Знала я, что других мне любимых не надо,
Что из рук твоих смерть получу я в награду,
И сиянья её ожидаю с тоской...
Может, явится вдруг и, как дерево, срубит,
Может медленно в страшных мученьях погубит –
Не чужою, а только твоею рукой.
Но, в голодную, скорбную ночь возникая,
Бледной тенью приду к тебе, дура такая,
И скажу: «Надоело бродить там и тут».
Ибо истин простых станет сразу яснее,
Что домой к тебе буду являться во сне я,
Пока скорбным путём ко мне не понесут.
Не к добру это было – к несчастью, нет спора.
Славно всё ж, что мы встретились как-то в ту ночь.
Если снова начать, повторится всё скоро –
Будет та же любовь в нищете и раздорах,
Тот же плащ, та же роза и, с тем же узором,
То же платье простое (тут нечем помочь).
Если снова начать, повторится всё скоро –
Будет так, будет так и точь-в-точь.
1941
Перевод 2011г.
Песня на музыку Саши Аргова в исполнении Иланы Рубиной,
дочери А.Пэна –
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "הוא היה אדם פשוט"
עֵץ הַזַּיִּת
עֶרֶב טוֹב, רַבִּי עֵץ-הַזַּיִּת.
עֶרֶב טוֹב לְשַׁלְוַת חָכְמָתְךָ הַקְּמוּטָה.
מֶלֶךְ גֵּא וְעָנָו, שֶׁעָנְיוֹ לֹא כִּסָּה אֶת
הֲלִיכָיו בֵּין עַמּוֹ, כְּאַחַד בְּנֵי-תְמוּתָה.
עֶרֶב טוֹב, הֶחָמוּר וּבוֹדֵד בְּעֵצֵינוּ.
שַׁמְנְךּ הַמָּסוּק מְחַגֵּג דַּם-אַחִים:
לַנִּצְרָךְ – טְבִילַת-פַּת, לְשָׂבֵי- יוֹעֲצֵינוּ
לְהַפְרִישׂ צִנַּת-צֵל וְלִמְשֹׁחַ מְלָכִים.
אֵין, כָּמוֹךָ, וָתִיק בִּמְאָרְחֵי-בַּצַּמֶּרֶת.
בְּלִי כִתְמֵי-צְנִיעוּתְךָ מִתְרוֹשֵׁשׁ כָּל הַנּוֹף.
לְמָרְאֶיךָ עֵינִי הַצְּמֵאָה מִזְדַּמֶרֶת –
לוּ יָכֹלְתִּי אוֹתְךָ עַל צַוָּאר לַעֲנֹב!
שְׁלִיחֵי-שִׁיר לֹא מְעַט סִיבְבוּ וְהִרְעִישׁוּ
בְּיִפְיוּף מְחֻנְחָן אֶת זַעְפְּךָ הַקָּדוּם...
אֲבָל טִיב הַמִּלָּה, כְּטִיבוֹ שֶׁל הָאִישׁ הוּא, –
וְרָוִינוּ מֵי – דְבַשׁ וּמֵי-עֹנֶג-רָדוּם.
פַּשְׁטוּתְךָ הָעֵצִית מִתְּפְאֶרֶת כָּל כְּלִי רֵיקָה
וְנָעוּץ בְּאָפְיָהּ חֹד-בָּרָק מְצֻפֶּּה פָּז.
אֶת קְרוּמְךָ הָעִקֵּשׁ לֹא תַבְקִיעַ שׁוּם לִירִיקָה,
כִּי אַתָּה וְחַיֶּיךָ – טְרָגֶדְיָה אוֹ אֶפּוֹס.
בִּבְשָׂרְךָ הַדָּשֵׁן אֶת עַמֵּנוּ כִּלְכַּלְתָּ
וְחָצִיתָ יַמִּים – הַיָּקָר שֶׁבַּיְצוּא.
בֵּין מְרוּדִים וּמוֹרְדִים וְסִבְלָם הִתְגַּלְגַּלְתָּ, –
הַמְּיֻחָל, כְּתִקְוָה, הַמְּכֻבָּד וְרָצוּי.
עֶרֶב טוֹב, עֵץ הַזַּיִת, שָׁלוֹם לִרְקִיעֶיךָ!
עוֹד אָשׁוּב לְסַפֵּר אֶת כֻּלְךָ פְּרָט לִפְרָט.
כְּבָר הַסַּהַר צוֹלֵל בְּנִמְנוּם רְגָעֶיךָ.
לַיְלָה טוֹב, הַשַּׁתְקָן... לֵיל-מְנוּחָה, עֵץ-פֹּרָת!..
Из книги «Он был человек простой»
Олива
Добрый вечер премудрой оливе!
Добрый вечер! Спокойный, в морщинах седых,
Гордый, скромный король хочет бедностью вида
Нам сказать: он средь смертных – из самых простых.
Всех мрачней, одинока – ты к нам простираешь
Свои ветви. С тобой в праздник кровь горячей.
Дашь ломоть обмакнуть и в тени укрываешь,
Дашь старейшинам нашим помазать царей.
Среди тех, кто под кроной гостей принимает,
Ты – древней, в пятнах тайного света скорбя.
Но краса твоя жаждущий взор мой ласкает...
Если б мог ожерельем надеть на себя!
Толпы вестников муз вкруг корней собирались,
Хвост павлиний раскрыв, прославляли тебя.
Сколько мёда и грёз мы с тобой наглотались,
Когда пели они, гнев твой древний будя.
Простота деревянная в вещи взор радует.
В ней – блеск молний златой и алмазная крепость.
Сквозь тугую кору твою лирике хода нет:
Ты сама, твоя жизнь есть трагедия, эпос!
Маслянистое тело твоё нас кормило –
Бедных, страждущих, злых – не вино и не фрукт.
Как надежда, желанная, нужная, милая –
В нашем экспорте – самый доходный продукт.
Мой привет небесам, доброй ночи, олива!
Я вернусь о тебе всё, что слышал, сказать.
Месяц сходит в часов твоих сон торопливо.
Доброй ночи, молчунья, кормилица, мать!..
1944
Перевод 2011г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "הוא היה אדם פשוט"
מן המחזור "שלושה שירים לרעיה"
לרחל – בהוקרה ובאהבה
א. שִׁיר לְאֶצְבָעִיךְ
לְאֶצָבַעִיִךְ שִׁיר – כִּי אוֹר בְּעֶצְבָעַיִךְ.
כִּי בַּחֲלֵב-עוֹרָן הָעֲדִינוּת רוֹגֶשֶׁת
עָרוֹג אֶל הַחַיִּים וְחִיּוּתָם אָרוֹג
בְּשֶׁקֶט וְעַנְוָה וְכֹחַ-אַדִּירִים.
כִּי אֲלֵיהֶן יָצַא לִבּוֹ שֶׁל הַכִּינוֹר
וּלְמַגָּעָן קִוּוּ כָּל כְּלֵי-מֵיתָר וָקֶשֶׁת,
וְיַעַן לֹא פָּנִית לַהֲשִׂיחָן בִּצְלִיל –
שָׁבְתָה בָּאוּלַמּוֹת שִׂמְחַת הַפְּסַנְתְּרִים.
לְאֶצָבַעִיִךְ שִׁיר – כִּי הֵן מַהוּת חַיַּיִךְ.
כִּי לֹא נָשְׂאוּ יָפְיָן אֶל רַאֲוַת-מִקְהֶלֶת
וְהִתְנַגְּנוּ בְּקוֹל בּוֹקֵעַ מִבִּפְנִים
הָפוֹךְ תָּוֵי כִּסוּף לְמַאֲבַק-הַיּוֹם.
כִּי בּוֹ, רַק בּוֹ הֵיטַבְתְּ לָצֶקֶת הִמְנוֹנָן,
וְלוֹ, רַק לוֹ נָדַרְתְּ מְלֹא אֹמֶן וְתוֹחֶלֶת
הָעֲצוּרִים בָּהֶן – הָעֲמֵלוֹת כָּל-כָּךְ
וְהַשְּׁקוּעוֹת כָּל-כָּךְ בַּסֵּבֶל הָאָיֹם.
לְאֶצָבַעִיִךְ שִׁיר – כִּי הוֹד באֶצָבַעִיךְ .
כִּי לֹא הֻגַּר לָרִיק חֻמָּן הַמִּשְׁתַּלֵּחַ
לָמוּשׁ וּלַחֲבֹק אָדָם בְּמַר-עָנְיוֹ
וְתִינוֹקוֹת-כָּפָן מִמָּוֶת לְמַלֵּט.
כִּי יַבָּלוֹת סָגְרוּ עַל חִטּוּבָן הַדַּק –
הָיוּ לְשִׁיר-הַלֵּל שׁוֹפֵעַ וְקוֹלֵחַ
וּלְמַנְגִּינַת חֻלִּין, טְרוּדָה וַאֲפֹרָה,
לַטּוֹב וְלַיָּשָׁר בְּכָל מֵעֵת-לְעֵת.
Из книги «Он был человек простой»
Из цикла «Три песни моей супруге»
Рахели с уважением и любовью
1. Песнь твоим пальцам
Песнь твоим пальцам – свет сияет в пальцах этих,
в молочной белизне их нежность проступает.
И к жизни тянутся и жизни нить прядут
укромно, в тишине, полны могучих сил.
Сердца всех скрипок к ним сейчас устремлены,
и по касанью их все струны изнывают.
Когда б не стала ты мысль в звуках изливать,
восторг роялей всех на сценах бы остыл.
Песнь твоим пальцам – в них вся суть сокрыта жизни.
Красу не отдадут они на суд невежды.
Их голос говорит из глубины души
и превращает звук в орудие борьбы.
В нём, только в нём одном ты отливаешь гимн,
достоин он один и веры, и надежды,
что пальцы скрыть хотят – тяжёлого труда
и глубочайших мук покорные рабы.
Песнь твоим пальцам – в них величие и сила.
Тепло целебное недаром с них стекает –
Готовы всех обнять и в горький час спасти,
младенцев от голодной смерти уберечь[5].
В мозолях спрятана точёность линий их,
но им я песнь хвалы восторженной слагаю,
а в будни с хрипотцой пою простой напев;
о лучшем, праведном им посвящаю речь.
1954
Перевод 2011г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "הוא היה אדם פשוט"
אַהֲבָה
עַל כָּל הַגַּרְדֻּמִים נֻסְּתָה עִקְּשׁוּת-עָרְפָּהּ.
אֶל רַחֲמֵי תַּלְיָן דְּבָרֶיהָ לֹא פּוֹרֶשֶׁת.
הִיא הַיְחִידָה שֶׁבָּזָה לַחֶרְפָּה.
בּוֹנָה חַיִּים וְעוֹלָמוֹת הוֹרֶסֶת.
Из книги «Он был человек простой»
Любовь
Нет плахи, что её упрямство победит.
В петле о жалости она не умоляет.
Из всех одна лишь презирает стыд,
Миры крушит и жизни созидает.
1955
Перевод 2011г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "הוא היה אדם פשוט"
עַל אַרְבָּעָה...
לַעֲדִינָה ט. בידידות
אֶחָד עַל פַּת-יוֹמוֹ, שֵׁנִי עַל אַהֲבָה,
שְׁלִישִׁי עַל הַשָּׁלוֹם וְעֵץ בְּאֵשׁ-תִּפְרַחַת.
אֲנִי דְּפִיקוֹת-לִבִּי, כְּצִוּוּיֵי-חוֹבָה,
נוֹשֵׂאת אֶל אַרְבַעְתָּם גַּם יַחַד.
כִּי אֵין שְׁלֵמָה פִּתִּי אִם לֹא יִפְרַח הָעֵץ,
וְאַהֲבָה תִּבֹּל בְּהֵחָרֵב הַשְּׁנַיִם,
וּבְלִי שָׁלוֹם – שְׁלָשְׁתָּם יָקִיצוּ אֶל הַקֵּץ:
וְחִדָּלוֹן לַלֵּב וּמָוֶת לַעֵינַיִם.
עַל-כֵּן לְאַרְבָּעָה תִּכְלַת-חַיַּי הִקְדַּשְׁתִּי.
הַגִּידוּ לִי, הַאִם כָּל-כָּךְ הַרְבֵּה בִּקַּׁשְׁתִּי?!...
Из книги «Он был человек простой»
О четырёх...
Адине Т., по-дружески
Насущным хлебом тот, любовью этот сыт,
А третьему дай мир и сад в огне цветенья.
А я биенья сердца – так мне долг велит –
Несу им всем, без исключенья.
Я есть не стану хлеб, коль сад не зацветёт.
Засохнут оба – и любовь во мне завянет.
Без мира всем троим тотчас конец придёт,
А это – смерть глазам и сердце ранит.
Им, этим четырём, всю жизнь я посвятила.
Скажите, так ли много я просила?
1955
Перевод 2011г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "הוא היה אדם פשוט"
הַהֶבְדֵּל הַדַּק
הַנּוֹף דָּמָה, כִּתְאוֹם, לַשִּׁיר שֶׁהִקִּיפוֹ
כִּבְעֵין-צַלְמָנִיָּה בּוֹחֶנֶת וּמְדַקְדֶּקֶת.
הִכַּרְתָּ גַּבְשׁוּשָׁיו, צְמָחִים בְּהֶקֵּפוֹ
וְחִסְפּוּסֵי-הַקְּרוּם שֶׁלְּגִזְרַת הַדֶּקֶל.
בְּשֶׁפַע מִלּוּלִי הָיָה הוּא נֶאֱמָן
לַטֶּבַע וּלְטִיב הַיֹּפִי וְהַטֹּהַר.
אֲבָל הַנּוֹף גָּאָה וְחַי שָׁתוּל בַּזְּמַן,
וְאֶת הַשִּׁיר חָנַק דִּיּוּק צוּרָה וָתֹאַר.
אַף תָּג בּוֹ לֹא שֻׁנָּה, לָהַט שָׁקוֹק וְרָדִים
וְשֶׁמֶשׁ מַשְׁכִּימָה וְתֵל-חוֹלוֹת קָרוּחַ –
הַלֹּכ פָּעַם בַּשִּׁיר עַד לִנְשִׁימַת פְּרָטִים,
וְרַק אֶחָד חָסַר לוֹ –שְׁאָר-הָרוּחַ.
וְכָאן, סָמוּי, עוֹבֵר חוּט הַהֶבְדֵּל הַדַּק
בֵּין הַיְצִירָה וְהַמֻּעְתָּק...
Из книги «Он был человек простой»
Тонкий нюанс
Ландшафт похож был, как близнец, на песнь о нём.
Она точнее линзы фотоаппарата:
Шероховатости стволов видны, как днём,
Все кочки пахнут, и цвета цветов богаты.
Была та песнь верна в потоке ярких слов
Природе, красоте и чистоте творений.
Меж тем ландшафт всё рос и жил в чреде годов,
А песнь душила точность формы и сравнений.
Ни буквы, ни значки не изменились в ней:
Восходит солнце, холм лысеет, как бывало.
Дышали в песне все детали, только ей
Душевной глубины слегка недоставало.
Здесь есть одно различье скрытое всего –
Творение и копия его...
1955
Перевод 2011г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "הוא היה אדם פשוט"
אִמִּי
לַחֲבֶרְתִּי הָיְתָה סַבְתָּא – גְּבִירָה מְקוֹלֶלֶת –
וְכֶלֶב עַלִּיז וּמְעִיל שָׁלֵם.
לִי מְאוּם לֹא הָיָה מִכָּל אֵלֶּה –
לִי הָיְתָה אֵם.
אֵם – אִשָּׁה מִפְּשׁוּטֵי וְדַלַּת-הָעָם,
שֶׁיוֹמָהּ לֹא שָׁקַע וְלֵילָּהּ לֹא אָרַךְ
וְלִבָּהּ הַמְּיֻסָּר שֶׁמֶץ-אוֹר לֹא טָעַם,
כִּי לֹא לָהּ וּלְעֻלָּהּ כְּבוֹד-הַשֶׁמֶשׁ זָרַח...
לַחֲבֶרְתִּי הָיָה בַּיִת וּבֶגֶד הוֹלֵם,
וְלִי? –
לִי הָיְתָה אֵם.
בְּלַטְּפָהּ אֶת שְׁנוֹתַי, הַמְּדַדּוֹת בֵּין כְּתָלִים, –
שְׁתֵּי עֵינֶיהָ, כִּשְׁנֵי רַחֲמִים גְּדוֹלִים.
וְחִיֵּךְ לִי חֻמָּהּ, עֵת יָדָהּ הַנֻקְשָׁה
עַל אַחַת מִפַּרְעוֹת-שְׂעָרִי הִתְעַקְּשָׁה.
וְאָחִי-בְּכוֹרִי, בְּעָמְודֹ מִן הַצַּד,
הִתְבּוֹנֵן וְדָמַם, כְּבִשְׁעַת הַתְּפִילָה,
וּבְהַרְבֵּה אַהֲבָה מַרְתְּפֵנוּ הֻצַּת
וְקָרְנָה, כְּאַרְמוֹן, כָּל פִּינַת-אֲפֵלָה...
כֵּן, הָיֹה-הָיָה פַּעַם עוֹלָם שָׁלֵם.
וְלִי הָיֹה-הָיְתָה אֵם.
Из книги «Он был человек простой»
Моя мать
У подруги была бабка важная нрава крутого,
Весёлый пёс и своя кровать.
У меня – ничего такого.
У меня была мать.
Из простых и нищих мать была эта.
Работа, работа – день и ночь напролёт.
Её сердце в мученьях не видело света,
Ведь не в их с сыном честь утром солнце встаёт...
И было подруге что одеть, где играть.
А мне?
У меня была мать.
И носила дитя от стены до стены,
Сострадания были два глаза полны.
Согревая, качая, мать грубой рукой
Разровнять мне вихры порывалась порой.
Старший брат мой за мной из угла наблюдал.
Как во время молитвы, стоял и молчал.
И был этой любовью подвал освещён,
И сиял, как дворец, он без люстр и окон.
Целый мир был, такой, что ни в сказке сказать...
У меня была мать.
1955
Перевод 2011г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "שירים לעצמי"
*
לַאֲלֶכְסַנְדְרָה זְהֻבַּת הָעַיִן
הַקְּטַנִים אוֹהֲבִים אַגָּדוֹת
הַגְּדוֹלִים פּוֹחֲדִים לִשְׁכֹּחַ
זֶה סִימָן שֶׁהַרְבֵּה נְשָׁמוֹת עֲקוּדוֹת
תְּלוּיוֹת בְּחַסְדֵי אַגָּדוֹת
כִּי עֶצֶב בָּהֶן וְגַם כֹּחַ
אָסוּר לִפְגֹּעַ בָּאַגָּדָה –
נְקֻדָּה
Из книги «Стихи для себя»
*
Золотоглазой Александре
Дети жаждут страшных рассказов
Взрослым страшно забыть что было
Значит многие люди чей скован разум
Зависят от милости сказок
Есть печаль в них и есть в них сила
Нельзя в сказке трогать ни строчки –
Точка.
(конец 1930х-1967г.)
Перевод 2011г.
אֲלֶכְּסַנְדֶּר פֶּן
מן הספר "שירים לעצמי"
*
מֵת הַשֶּׁקֶט. אַל תַּפְרִיעוּ.
עֹדֶף יָי''שׁ וְרֵעַ-חֹסֶר.
הַחֲלוֹם בָּשֵׁל כִּפְּרִי הוּא –
הַמְּצִיאוּת עוֹדֶנָּה בֹּסֶר.
עַל אַרְבַּע זְנוּנוֹת-רַגְלֶיהָ
פַּרְצוּפַת הַלַּיְלָה קָמָה.
כַּמָּה תְּהוֹם בְּהֶרְגֵּלֶיהָ,
כַּמָּה רֹךְ וָרֹעַ כַּמָּה!
עוֹד כּוֹסִית... קְטַנָּה... כְּזֶרֶת...
לַגַּגּוֹת אֶפְרֹץ מֵעֵבֶר...
שׁוּב אַמְרִיא, פְּרוּצָה מַמְזֶרֶת,
עִיר-לִי-עִיר בַּׂשק וָאֵפֶר!
גֹּב רָחִים לִי וּמְרַצֵּחַ,
אֲהָבוֹת כְּבוּיוֹת שׁוֹפֵעַ...
מִי צִוָּה עַל הַמַּרְזֵחַ
אֶת הָעֶצֶב הַמְּשַׁוֵעַ?!
מִי אָמַר כִּי אֵין לִשְׂמֹחַ
בֵּין דִּמְעָה אַחַת לְשְׁתַּיִם?!
שִׁיר מוּבָל בִּרְחוֹב הַמֹּחַ –
מְעֻלָּף וּבִנְחֻשְׁתַּיִם.
שַׁחְרְרִיהוּ, עִיר הַלֹּבֶן, –
הוּא שֶׁלָּךְ עַד קֵץ בָּתַּיִךְ,
וְעִם שַׁחַר חֹפֶן-חֹפֶן,
יֵאָסֵף אֶל מֶבָּטַיִךְ...
מֵת הַשֶּׁקֶט... מִי הִכְרִיעַ
רֵיחַ יָי''ש בְּרֵיחַ בֹּשֶׂם?!
הַחֲלוֹם בָּשֵׁל כִּפְּרִי הוּא –
הַמְּצִיאוּת עוֹדֶנָּה בֹּסֶר.
אַל תַּפְרִיעוּ!...
Из книги «Стихи для себя»
*
Тишина мертва. Так мало
Дружбы. Водки – без предела.
Сон – как спелый плод, упал он,
А действительность – незрела.
На ногах разврата шатких
Ночь явилась с ликом скользким.
Сколько тайн в её повадках,
Сколько зла и неги сколько!
Ах ты, шлюха! Жив я, слышишь?
Рюмку, чтоб душа окрепла, –
И взлечу я выше крыши.
Город мне – мешочек пепла.
Мне не счесть трагедий личных.
Скольких я любил вначале!..
Кто пустил в кабак приличный
Вопиющие печали?!
Кто сказал: смеяться поздно
От одной слезы до новых?
Стих ведут дорогой мозга
Под конвоем и в оковах.
Город, дай свободу гостю!
Он ведь твой до стен ограды,
И с зарёю – горсть за горстью –
Приобщится к твоим взглядам...
Тишина мертва. Так мало
Проку знать нам, в чём тут дело.
Сон – как спелый плод, упал он,
А действительность – незрела.
Не мешайте!..
1967г.
Перевод 2011г.
Примечания
[1] Другие работы переводчика на его личном сайте http://stihisivrita.ucoz.com/load
[2] «Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос», Гомер «Одиссея», перевод В. Жуковского
В оригинале говорится о пурпурных лучах и обыгрывается выражение «лань зари» (так на иврите поэтически называют первые лучи зари и утреннюю звезду).
[3] В оригинале: между зарёй и столбом. Обыгрывается выражение «столб зари» – первый луч света часа за полтора до восхода солнца.
[4] В оригинале «симфония лолó» – Такого слова в иврите нет. На слух похоже на «не ему» (ло ло – לא לו) и на фамилию французского композитора Э. Лало (на иврите לאלו), автора «Испанской симфонии».
[5] Рахель работала медсестрой в родильном отделении больницы (Примеч. перев.)
