ЛАНДШАВТОПИЛОТ
1.
Меж-тенье ищет корм,
где проседь старой штольни;
вулканный канул шторм
в атолл первопрестольный.
Прорóчень трудно нам
запрячь коней днём прежним.
Шайены вьют вигвам
в глубинах, где рубеж нем.
Подхолстье стёрло бред уж –
цигун акул в лагуне.
Пролить бы в Назарет тушь,
срывая крылья втуне…
Наследственны за-снежья –
проделки Дэ-эН-Кармы,
и из шафрана в бежь я
бегу, где вместе дар/мы.
Мираж неразделистьев,
не-раз-ветвленье кроны;
где охраняет чисть лев,
дожди огнепоклонны.
Окутан берестою,
как солью – гнев прибоя…
Пусть я того не стою –
все-гидом быть героя!..
Слагает снегопадрес
из фонарей конверты,
грунтуя невпопад лес
пред-знаний, чей мольберт – ты.
Тлей, семафор, в тонах
последней электрички!
На расписных челнах –
дуэт: «Сарынь-на-Кичке»!..
Изплёсья колеи –
колосья колесницы;
ладья – без боли и
ей парус не приснится.
Предотвращéлин зыбь,
незаверШивы танец,,,
Сквозь сепию просыпь
прощанья стран и странниц!..
Капризнанных регин
брэйн-трон не тронь, столб Лотов,
глотая ностальгин
дворцовых приворотов!,,,
Метан-метанья сладки?
Так сшей скафандр из ситца!
В окладах – неполадки,
и не в чем возноситься…
Предел палитры взбéлен:
сусально-злое злато
снесённых виноделен –
шальная лемниската…
Размазался огня блик,
дымя изображáдно.
Под Вечность припомáжь лик,
Вневрéмью бросив: «Ладно!..».
2.
«Рудра нам – не ровня!» –
проповедуй стерху
в час, когда часовня
рухнет дверью кверху.
Пéтроглифье Наски –
пост-апостол стали;
переводы сказки
вновь не доверстали!..
Протекторат надежды
гарцует вне закона,
смирительные вежды
соткав из силикона.
3.
Склей алтарь в предзальном виде
из перил самовлюблестниц;
отдохнёшь на Немезиде,
сном смывая липкость-лесть с лиц!
Наледь нá людях искрится –
платит тьме монетой блёстков.
За премьерою провидца –
взлобье жалящих подмостков.
Бухта сумерек причальных –
кровь затопленного флота;
цéны в спёкшитхся Аралах –
Ихтиандрова банкнота…
Звон бессилья порцелана:
меч – из глаз, да щит – из меди!..
Весел изгнанный из клана
Плач ревнивой избавлéди!,,,
Заклинаний клинья-горстки:
Жанна Древа неизменна;
чудодейственны напёрстки
вышивальщиц из Компьена!..
В воспроизводíвном CiDi
иссушаешь трэки-реки?..
В раскруглíвшейся апсиде
век смежения – навеки.
Культ до-бычий стал добычей,
излучением из правил.
Маг разменных безразличий
зазеркáлиби составил.
Искаженья скажут: «Как же!
Одис’seiko-час – циклоп-масть!
Ископыть же махараджу,
золотая антилопасть!».
На бумаги льются саги:
волшебствóля – не ошейник!
Иль глотни амриты, Браги,
Или к вечности пришей миг.
Здравоядный, пой стихищно,
слаще – в плащ А’рифма-фейский!
Учим говор пепелищ, но
не забыли арамейский…
Ледяная плеть для дна я!
Кали-вьЮга вьёт негромко.
Встала в ночь роль проходная –
в позы ёмкие позёмка.
Монолит молитвы вязок –
Велимир мирроточимый,
до пересмыканья связок
от надежд неизлечимый.
Гуру-маны башен донных
дуют ввысь: сквозняк – вот речь их.
Дни святилищ безоконных –
Волки стай благословечьих.
Преткновение – не камень;
предков веянья – не веер.
Усмехнись издалека, Мень:
поистёрся душ конвейер!..
Искушениям Скорсезе
поклоняйтесь Бого-ловно!
Заиконные про-резы –
боль не агнца, лишь овна,,,
От провидцев откровенья –
взоров взорванные чарки;
в свитки света представленья
заверни свечей огарки.
Чти святое расПисанье
календарных про-из’шествий;
наше пение Афгáнье
уж давно надел на шест Вий…
Евадáмы стали строги,
эмигрировав из рая;
там-всё-можня – на дороге
в гарь-гарем Бахчисарая.
Подкрадусь к преданий краю
Карадаговых догонов;
В кару их врасту-растаю
в штиль забытых телефонов…
Кабаре-«Вольтер»-барьеры,
берегите шансоньервы!
Эроптíчьи сваровéры –
Минные поля Минервы.
На парад-аллегро скалясь,
бьёт циркач земной поклоун,
чтобы трюки не сорвáлись, –
как попытка сжечь Хэндж-Стоун;
чтоб костры морозной ночи
не сожгли твои ресницы,
перуанских виракóчи
грея мёртвые границы.
Ставни окон исхудавших
изглодали растолстéны.
Холостые холода в них
дверят в лестничьи измены.
Восклицанист-калий шляха,
многоточия обочин…
Дикая охота Стаха:
вход в ключíсла озамочен.
Вновь вгрызается в бойницы
эго завра нарезного.
Былью пыли соблазнится
Вёрткий безнаКазанова?..
Почты ретро-Петроградной
штéмпельмèни – дань гламуру.
Отпевая дверь парадной,
дай на чай конСьерж-Гинзбуру!..
За медвéжливы манеры
роща ценит лесоруба.
В брак вступают браконьеры:
из дубков сруб, не из дуба.
Их тотем пречистоплóтен,
их мазки акрило-крылы;
избегают тех полотен
Мефодичные Кириллы…
Трубный день самоуБитлз:
Ринго Старр – не Ричард Старки!
Долю требуя, ваш идол’s
дарит с-громные подарки…
Ночью ждут не дни, а днíщи:
вдруг взгордится в-три-перста гном? –
трепеща, попросит пищи
на наречьи иностадном,,,
«Мух амор – лукавый Локи!» –
стонут фрики. Стынут крики:
«Не осклéпнет Óдин óкий
на пути из Гардарики!..».
На садящихся в маршрутку –
сито-сотовы восторги.
УтконОсвальда как шутку
представляют Бесс и Порги…
Продуцируя строк стронций,
овладевши карма-йогой,
крокодил, пожравший солнце,
не испéплится изжогой,,,
4.
Ракето-кокетливы
станции-дивы.
В пред-завтра билет –
Сумерéчитатíвы.
В снежайшую тюль вы
одеты, за-брежья,
для конунга Гюльви
открыв чрез-рубежья.
Надежды на «где ж ты?» –
копеечный опий;
Молчат Будда-пешты –
ксенон ксерокопий.
Отзначья тая, тать
Встреножил страну – и
очелья не спрятать
в лесах Рапанýи!..
Месть друга – пред-местье,
как джокер – пред-мастье;
любимых не съесть и –
спасти в безопáсти!,,,
Где сплещутся стропы –
отказ гравитаций;
разбиты канопы
о пьяные пьяццы…
Разодраны одры
воскресших восстаньем;
хрипят клавикорды,
но автор моста – нем.
Искусство из скунства –
для фарша фуршетов.
Осмеяны буйства
отбитых обетов.
Оправлены правки
в докладов приклады.
Где удаль удавки,
сожжению рады!..
Десертные действа
утратно-утробны.
Святые семейства
Индéеспосòбны.
Над Понтом Эвксинским –
понты ксено”Форбса”;
послушен токсин-скин
в краях друко-творства…
Трясь гривою, гривна –
мясистая месса,
Салгир поразлíв на
хребет Херсонеса.
И в Самоотстýполь
Грядём из грачья мы;
арбитр не туп, коль
игра – вне ничьямы,,,
Незрíмляне просят
Ти’Берия типа, –
аффект Феодосят
под дрожь Казантипа.
Чтоб степью не топать,
Босфорно Европь,
стряхнув Перекóпоть
в Сиваш-автостóпь!
5.
Рада рассмеЯлта
Овдовéщим Лотам;
пейте чай средь гвалта
с Коктебéльгамòтом!
С бурями повздорь я –
Греттир сточит меч;
у Разлýкомóрья –
Фрейя первых встреч…
Ледой отбатрачив,
спит вДали Градива,
чииз!ла Фибоначчи
округлив глумливо.
Гуще подбирай фон,
августéй опричь лица!
Лордно улыБайрон
любит стиль “яичНицца”!..
Выручает опыт:
рыть укрытье – грóт-стих
под нерасшифрóпот
хроник Новгородских,,,
ПАССАЖИР ТОВАРНЯКА
Дожить бы до жита – речей укорóчия,
чьи в джине-с-дальтоником краски раствáрены!
Заснежье приклею ручьями как скотчем я;
в кольчугах из призраков – Змеи-Тугарины.
Прикрылья болят распростёртьем от кондора;
зависли завистливо тучи-обмылки.
В Граали прогалин не впейся, дракон-жара,
пока матриарх не вернётся из ссылки!..
Достанется ль мне досвидáль как ограда?..
Стык рельсов – дефис-тире – прочерк скитаний.
Из комы искомой – escape-эскапада:
то стая пустая безГамлетных Даний.
Не пара ли зову – молчь? Парализован
Аз-солью осыпанный цвет сахаризмы,,,
Апостроф-апостол всемóлвьем подкован;
не дóрассказàл о богах Арамис мой!..
Порыться бы рыцарям в цифрах грибницы,
от родо-дословных отчистив от’даты!
Правдиво-проворны Прованса провидцы;
объедками меток объекты объяты.
Привольно поводьям, коль нет водiя!
Кураж пассажирки – не страж от угона.
Так будь осторожнее, выходя
из последней двери последнего вагона!,,,
