Второй ленинградский процесс
Запомним и сохраним
В конце 60-х годов в Ленинграде с целью объединения сил еврейских отказников, боровшихся за предоставление советским евреям права на свободную эмиграцию в Израиль, была создана нелегальная сионистская организация. Девять наиболее активных ее членов были арестованы органами государственной безопасности и приговорены к различным срокам заключения на Втором ленинградском процессе
Председателю Президиума Верховного Совета СССР Подгорному Н.В.
Уважаемый Николай Викторович!
Я обращаюсь к Вам с просьбой разрешить моей семье выехать на постоянное жительство в Израиль, где проживают наши родственники. Вот уже более двух лет в установленном порядке мы просим МВД СССР выдать нам такое разрешение, но каждый раз получаем немотивированные отказы. И это - несмотря на то, что Верховный Совет СССР ратифицировал Международную Конвенцию о ликвидации всех форм расовой дискриминации, в которой подтверждается право каждого человека покидать любую страну, включая свою собственную. Несмотря на ряд других документов, подтверждающих это право, и подписанных советским правительством. Многочисленные жалобы вышестоящим органам на противоречащее закону отказное решение в отношении моей семьи, как правило, дальше приемной или канцелярий этих учреждений не доходят. Вместо ответа по существу, письма переправляются в местные органы МВД.
Моя семья состоит из четырех человек. Нам с женой по 40 лет и две дочери - 16 и 10 лет. Я работаю инженером в институте «Гипросантехпром», жена - филолог. К секретной информации никогда допуска не имели.
Каминский Л.С.
Ленинград, 1969 год
К письму приложен перечень обращений, заявлений, жалоб и писем в различные административные органы и организации СССР по вопросу о разрешении семье Каминских выехать на постоянное жительство в Израиль. Этот удивительный документ заслуживает того, чтобы воспроизвести его в слегка урезанном виде.
Обращения, заявления и жалобы семьи Каминских по поводу выезда в Израиль
02.04.1967 г. Подано заявление директору института «Гипросантехпром» с просьбой выдать характеристику с места работы, необходимую для подачи документов в ОВИР. (Характеристика получена после нескольких «воспитательных» бесед с руководством и секретарем партбюро института).
10.05. Поданы заявления в ленинградский ОВИР с приложением комплекта документов с просьбой разрешить нашей семье выезд в Израиль к родственникам на ПМЖ. (Получен ответ по телефону, что подобные документы временно не рассматриваются).
20.12. 1968 г. Поданы новые заявления в ОВИР с той же просьбой с приложением нового комплекта документов и нового вызова от родственников. (Получен устный отказ со ссылкой на далекое родство).
20.03.1969 г. Жалоба министру внутренних дел СССР тов. Щелокову на необоснованный отказ в выезде в Израиль. (Жалобу переслали в ленинградский ОВИР, откуда поступило подтверждение отказа).
21.04. Жалоба председателю Совета Министров СССР А.Н. Косыгину на МВД СССР. (Ответ из ленинградского ОВИРа по телефону: отказ остается в силе без объяснения причин).
07.05. Заявление начальнику ОВИР Ленгорисполкома Бокову В.П. (вручено на личном приеме) с просьбой пересмотреть решение об отказе в связи с ратификацией Советским Союзом Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации. (Получен ответ по телефону: отказ остается в силе без мотивировки).
19.05. Письмо председателю Президиума Верховного Совета СССР Подгорному Н.В. с просьбой пересмотреть отказное решение МВД. (Письмо переправлено в городской ОВИР, откуда сообщили по телефону, что пересмотра не будет).
Отправлено заявление Генеральному прокурору СССР т. Руденко с просьбой опротестовать незаконный отказ. (Заявление переслано в МВД СССР, откуда попало в ленинградский ОВИР. Ответ: отказ остается в силе).
03.06. Письмо депутату Дзержинского райсовета города Ленинграда В.Дементьеву с просьбой помочь в осуществлении законного права уехать из СССР. (Ответ депутата: «Районный совет такими вопросами не занимается»).
25.06. Вопрос заместителю начальника УВД Ленинграда Вострякову А.М. на встрече с трудящимися: «На каком основании наша семья получает отказ за отказом?» Получено обещание разобраться.
02.07. Жалоба руководителю группы писем Прокуратуры СССР на то, что письмо на имя Генпрокурора СССР отправлено на рассмотрение в МВД СССР, то есть в ту инстанцию, на которую я жаловался. (Жалоба опять переправлена в МВД СССР, а оттуда – в ленинградский ОВИР. Получен устный ответ: отказ остается в силе).
02.07. На приеме у начальника городского ОВИРа Бокова В.П. задан вопрос: «На каком основании нас не выпускают в Израиль?» Ответ: «Есть ведомственные инструкции, с которыми я не могу вас познакомить».
07.07. Письмо председателю Совета Национальностей Верховного Совета СССР т. Палацису Ю.И. с просьбой рассмотреть вопрос о выезде евреев в Израиль на открывающейся сессии Верховного Совета. (Ответ не получен).
11.07. Письмо председателю комиссии законодательных предложений Совета Национальностей т. Р. Нишакову с просьбой помочь выехать из СССР. (Письмо было направлено в МВД СССР, оттуда – в ОВИР Ленинграда. Устный ответ: отказ остается в силе).
25.08. Письменный запрос заведующему юридическим отделом Президиума Верховного Совета СССР: кому можно жаловаться на незаконное отказное решение МВД? (Ответ пришел из того же ОВИРа: отказ нашей семье остается в силе).
26.08. Такой же запрос председателю Юридической комиссии при Совете Министров СССР. (Получен ответ за подписью начальника канцелярии: комиссия не решает такие вопросы).
27.08. Письмо директору Института государства и права Академии наук СССР т. Чхиквадзе с вопросом: как наша семья может воспользоваться своим законным правом покинуть СССР? (Ответа не было).
Устный вопрос зам. начальника ленинградского ОВИРа тов. Иванову П.С.: почему не выпускают нашу семью? Ответ: на основании инструкции МВД СССР.
28.08. Письмо главному редактору журнала «Советская юстиция» с вопросом: в суд какой инстанции следует обращаться по поводу незаконного отказа в выезде из СССР? (Ответ редакции: вопрос поставлен неконкретно).
Письмо в редакцию газеты «Правда»: как воспользоваться правом уехать из СССР? (Без ответа).
29.08. Письмо первому секретарю Ленинградского обкома КПСС т. Толстикову В.С. с просьбой оказать содействие в отмене незаконного решения органов МВД. (Вызван в обком на беседу с инструктором, который пытался убедить меня в том, что еврею надо жить в Советском Союзе, а не в Израиле).
10.09. Письмо в газету «Известия»: помогите узнать, на основании каких законов можно уехать из СССР. (Оставлено без ответа).
11.09. Повторный запрос в Юридическую комиссию при Совете Министров СССР. (Запрос оставлен без ответа).
20.09. Жалоба на МВД СССР заведующему Отделом административных органов ЦК КПСС тов. Савинкину. (Ответа нет).
23.09 Иск к МВД СССР по поводу незаконного отказа в выезде в государство Израиль, отправленный на имя председателя Верховного суда СССР т. Горкина. (Ответа нет).
Те, кто прибыл в Израиль с «большой алией» 90-х, когда выезд из СССР практически уже был свободным, прочитав этот список, вряд ли смогут понять, что испытывал человек, убедившийся в безнадежности попыток вырваться на свободу из цепких объятий тоталитарного государства, или хотя бы добиться вразумительного ответа на жизненно важный вопрос. Нечто подобное испытывали рожденные фантазией пражского еврея Франца Кафки герои его знаменитых романов «Процесс» и «Замок», чья жизнь и судьба оказались зависимы от неких таинственных сил, действующих по каким-то своим законам и правилам, недоступным разумению обычного смертного.
Ленинградскому еврею Лассалю Каминскому и другим активистам еврейского движения в городе на Неве было, однако, не до литературных реминисценций. Впереди их ждал свой процесс, в котором предстояло принять участие в качестве подсудимых. Впрочем, и на этом, не вымышленном, а совершенно реальном судебном процессе было немало такого, от чего пробирает жутковатым кафкианским холодком.
Открытое письмо генеральному прокурору СССР Р.А. Руденко
15 июня 1970 года в Ленинграде были арестованы мои товарищи Давид Черноглаз, Лев Коренблит, Лев Ягман, Лассаль Каминский, Владимир Могилевер, Анатолий Гольдфельд, Соломон Дрейзнер, Григорий Бутман. Вслед за арестом в то же утро были произведены обыски в домах арестованных и во многих других, в том числе и в моем.
Гилель Бутман
Обыски производились с целью изъятия «орудий преступлений». Изъятыми «орудиями» оказались письма и открытки от близких и знакомых из Израиля, а также любые тексты, содержащие слово «еврей» и «еврейский», особенно тексты, отпечатанные с помощью пишущих машинок. Сами пишущие машинки тоже были объявлены «орудием преступления» и изымались. Имели место изъятия вызовов от родственников, проживающих в Государстве Израиль.(...)
При обысках было обнаружено и более страшное «орудие» - учебники и самоучители языка иврит, присланные по почте из Израиля и переснятые фотоспособом. Все это вместе с материалами по еврейской истории, с магнитофонными записями еврейских песен должно, очевидно, служить неопровержимыми уликами преступления. Но какого преступления?
15 июня газета «Вечерний Ленинград» в трех строках «хроники» сообщила о предотвращенной попытке захвата рейсового самолета в аэропорту «Смольное». В ходе предварительного следствия по делу моих товарищей следователи неоднократно заявляли об их причастности к этому инциденту. Но Лев Ягман в тот день находился Одессе (был с семьей в отпуске), Давид Черноглаз – в районе Кингисеппа (находился в командировке), Григорий Бутман – в пригороде Ленинграда на даче, Лев Коренблит – дома, Лассаль Каминский, Владимир Могилевер, Анатолий Гольдфельд, Соломон Дрейзнер – на работе. Какое отношение могли они иметь к инциденту в аэропорту?
Их единственная вина в том, что они родились евреями и стремились ими остаться. Они изучали родной язык и жадно глотали сведения по истории своего народа. Их волновала судьба родных и близких в Израиле, они не были равнодушны к судьбе еврейского государства, воссозданного после величайшей трагедии в истории нашего народа. Обо всем этом свидетельствуют изъятые у них улики. Они подавали документы на выезд к родственникам в Израиль, но им было отказано. Они обращались с жалобами в различные инстанции, но не получили удовлетворительного ответа или хотя бы мотивированного отказа. (...)
Вина моих арестованных товарищей в том, что они желали жить на земле своей исторической родины, в своем национальном государстве, среди своего народа. Они не собирались похищать самолет. Но они были бы счастливы, если бы могли купить билет на самолет до Вены, даже если б для этого пришлось продать последнюю рубашку. Они мечтали вырастить своих детей в лоне еврейской культуры и традиций.
Дочери Черноглаза – полгода, сыну Дрейзнера – два месяца, сыну Могилевера – один год, дочери Бутмана – три года, детям Ягмана – три и пять лет, детям Каминского – четыре и шестнадцать лет, дочери Коренблита – девятнадцать лет. Мои товарищи мечтали услышать родную еврейскую речь из уст своих детей. Разве это преступление? Нет. Живой интерес к судьбам своего народа, любовь к своему народу не могут считаться уголовным преступлением.
Мои товарищи невиновны! Освободите моих товарищей!
Виктор Богуславский
Ленинград, июнь 1970 года
Вскоре после отправки этого письма Виктор Богуславский был арестован и стал одним из девяти фигурантов готовящегося судебного процесса.
Михаил Коренблит
Прокурору города Ленинграда
копия – Начальнику КГБ города Ленинграда
Я, Богуславская-Рейзина Ида Яковлевна 1905 г. рождения, проживающая по адресу пр. Шаумяна д.47, кв. 25, довожу до Вашего сведения следующее.
23 июля я вернулась в Ленинград и узнала, что мой сын, Богуславский Виктор, проживающий со мной по указанному адресу, арестован с обвинением по статьям 70 и 72 УК РСФСР и что у меня в квартире был произведен обыск. При обыске в ящике буфета было найдено 480 руб., которые принадлежали мне.
24 июля я была вызвана на допрос к старшему следователю капитану Глушкову и подтвердила, что эти деньги мои. 4 августа я вновь была вызвана к капитану Глушкову. Я тогда уже очень плохо себя чувствовала. «Мне сейчас в постели надо лежать», - сказала я тов. Глушкову, который знал, что у меня тяжелая гипертония и острая коронарная недостаточность. Однако он в течение трех часов пытался заставить меня дать показания, что 300 руб. из этих денег не мои. Во время допроса он кричал на меня, пугал, что из свидетеля я превращусь в обвиняемую, пытался ошеломить большим количеством протоколов, которые я в своем состоянии и читать-то не могла.
Мне пришлось принять все имеющиеся с собой лекарства. Я готова была подписать все, что угодно, лишь бы поскорее уйти домой. Что именно я подписывала, я не помню. В тот же день мне стало так плохо, что пришлось вызывать неотложную медицинскую помощь. Меня уложили в постель.
В связи с вышеизложенным заявляю:
1. Я отказываюсь от своих показаний от 4 августа и прошу считать их недействительными, т.к. они были даны под давлением.
2. Учитывая мое состояние, прошу не привлекать меня к следствию. Все, что могла, я уже сказала на первом допросе. Могу только бесконечно повторять, что мой сын никогда ничего антисоветского совершить не мог. Пишу с трудом, лежа в постели.
И. Богуславская-Рейзина
Ленинград, 8 августа 1970 г.
Аресты в Ленинграде вызвали волнение среди советских евреев, не успевших опомнится после недавнего самолетного дела», когда ленинградский городской суд приговорил двух обвиняемых к исключительной мере наказания – смертной казни. Что все это должно значить? Не готовят ли власти новое «дело врачей»? Не грозят ли репрессии всем, кто добивается разрешения уехать в Израиль? Стоит ли рисковать в такой обстановке?..
Из письма депутатам первой сессии Верховного Совета СССР восьмого созыва
Уважаемые депутаты! Мы обращаемся к вам, как к высшему органу государственной власти, потому что исчерпали все предшествующие инстанции. А ставили мы перед ними все тот же наболевший «еврейский вопрос», о котором принято говорить, будто его вовсе не существует. Но, «не существуя», он, тем не менее, каждодневно заявляет о себе с такой остротой, что постепенно становится незаживающей язвой на теле великой державы, которую вы представляете.
Ни одному из вас не может уже казаться, что такого вопроса нет после того, как вся советская печать вдруг стала предоставлять неограниченное место клятвенным заверениям «граждан еврейской национальности» о том, что Советский Союз - их подлинная Родина, а Израиль - фашистское государство. Но одновременно газетам пришлось сообщить, что имеются «отщепенцы», готовые «в любой момент бросить все свои пожитки и отправиться в Израиль даже пешком» («Известия», 11 марта 1970 г.).
Как намерены вы поступить с этими «отщепенцами», то есть с евреями, желающими выехать в Израиль? Или вы ответите, что из-за нашей малочисленности этот вопрос не может быть предметом рассмотрения высшего законодательного органа? Однако известно, что эта проблема (точнее, проблема, вытекающая из самого факта нашего существования) непрерывно находится в поле зрения самых высоких партийных и государственных органов. Эта же проблема привлекает к себе все более пристальное внимание мировой общественности.
Теперь во всеуслышание заявил о себе новый элемент политики, имеющий целью «окончательное решение» еврейского вопроса в СССР: жестокие репрессии по отношению к евреям, проявляющим настойчивость в осуществлении своего права уехать в Израиль. 15 июня с.г., когда, как сообщили ленинградские газеты, на аэродроме была арестована группа преступников, намеревавшихся похитить самолет. Однако сообщение о происшествиях того дня оказалось неполным: одновременно были арестованы восемь ленинградских евреев, которые в это время были где угодно, но только не на аэродроме и не в его окрестностях. Истинные причины арестов выявились очень скоро, когда при обысках, произведенных в десятках еврейских домов по всей стране, были обнаружены и изъяты такие «улики» как учебники еврейского языка, заявления в связи с выездом в Израиль ит.п.
Мы тоже повинны в тех же «преступлениях». Мы хлопочем о выезде в Израиль и всячески стараемся пополнить наши сведения о еврейском государстве, его истории, его культуре. Будет ли это означать, что мы преследуем цель «возбуждения расовой или национальной вражды или розни?» (статья 74 УК РСФСР). Мы требуем соблюдения законности при рассмотрении наших обращений по поводу выезда. Будет ли нам приписана «пропаганда в целях подрыва или ослабления Советской власти?» (статья 70)? Наконец, мы собираемся иногда, чтобы решить сообща, какие еще представить доводы, которые смогли бы убедить правительство, что для него нет никакого проку насильственно удерживать нас здесь. Не окажется ли это «участием в антисоветской организации? (статья 72)?
Граждане депутаты! У вас есть только две возможности: либо вы отпустите нас с миром, либо вам придется ступить на проторенный путь массовых репрессий. Потому что, пока мы есть, мы будем с каждым днем все громче требовать свободы выезда, и наш голос станет для вас нестерпимым.
И. Керлер, Р. Позина, Л. Шинкарь, А. Керлер, Л. Фрейдин, А. Декатов, Б. Дискина, Х. Винокурова, Л. Ригерман, Б. Цукерман
Москва, 9 июля 1970 г.
В Президиум Верховного Совета СССР
копия Генеральному прокурору СССР
Мы, нижеподписавшиеся, жители Ленинграда, евреи, в эти трудные дни не можем молчать. В Ленинграде 15 июня арестованы Владимир Могилевер, Анатолий Гольдфельд, Лев Ягман, Соломон Дрейзнер, Гиля Бутман. У множества евреев, помимо арестованных, проведены многочасовые унизительные обыски. Еврейское население Ленинграда в мучительной неизвестности ждет, что последует далее.
Вы должны знать: готовится суд над людьми, которые хотели только одного: уехать в Израиль. Большинство из арестованных в полном соответствии с советскими законами подавали заявления на выезд в рамках воссоединения семей. Им отказали. Они жаловались во все высшие инстанции. Им отказывали вновь. Они вместе с нами писали Генеральному секретарю ООН У Тану, писали в Комиссию по правам человека ООН. И вот теперь их арестовали. Что это? Месть со стороны органов власти за то, что они не смогли сломить дух этих людей?
Мы категорически утверждаем: они, как и мы, никогда не мыслили совершать какие-либо поступки, идущие во вред советскому народу. Мы спрашиваем у вас: неужели советское правительство хочет запугать тех евреев, которые хотят уехать в Израиль? Те тысячи людей, которые ждут раз решения на выезд в Израиль, ждали этого 2000 лет. Больше они ждать не хотят и никакие репрессии их не запугают. Мы спрашиваем у вас: неужели советское правительство решило ассимилировать тех евреев, которые не хотят уехать в Израиль, а остальных подвергнуть репрессиям?
Мы не знаем, каким образом органы КГБ будут пытаться обвинить арестованных в чем-либо преступном (на такие вещи у их предшественников был богатый опыт - достаточно вспомнить процессы 30-х годов, достаточно вспомнить «дело врачей»). Но мы твердо знаем: первопричиной для начала процесса является непоколебимое желание арестованных выехать на историческую Родину еврейского народа - в Израиль. Желание, осуществления которого они, несмотря на грубейшие нарушения законности советскими властями, решительно добивались. И если такой процесс состоится, то он только подтвердит все это.
В эти тяжелые дни мы не можем молчать, хотя бы месть обрушилась и на нас. Мы испытывали уже притеснения на работе. В официальной характеристике, выданной одному из нас в связи с подачей заявления на выезд в Израиль, его уже называли изменником родины... Что же дальше? Еще один процесс над нами? А потом еще процессы над другими евреями, желающими выехать в Израиль?
Мы требуем: свободу невинно арестованным! Дайте им, как и нам, возможность уехать в Израиль!
Вертлиб Григорий, 38 лет, юрист
Шур Гилель, 34 года, инженер
Ленинград, 28 июня 1970 г.
Лев Ягман
Следствие по делу девяти ленинградских евреев продолжалось более полугода. Всем арестованным было предъявлено обвинение по статьям 70 и 72 Уголовного кодекса РСФСР (агитация или пропаганда, проводимая в целях подрыва или ослабления советской власти и участие в антисоветской организации). Обвиняемым Гилелю Бутману и Михаилу Коренблиту помимо того вменялось еще соучастие в «преступном замысле на совершение особо опасного государственного преступления - измены Родине в форме бегства за границу на захваченном советском пассажирском самолете» (статья 64).
Обвинительное заключение по уголовному делу № 15, подписанное старшим следователем по особо важным делам управления КГБ по Ленинградской области Меньшаковым и утвержденное прокурором города Ленинграда Соловьевым, по обычаю того времени открывалось пространной преамбулой, отражающей «текущий момент».
Из обвинительного заключения
Современный международный сионизм – одна из наиболее активных реакционных сил, служащих интересам империализма и пытающихся вести подрывную деятельность против социалистических стран, которые являются главным препятствием на пути осуществления экспансионистских планов израильских правящих кругов.
Одну из своих основных задач международный сионизм видит в подрыве морально-политического единства народов социалистических стран и ослаблении их международных позиций. Сионистские центры в тесном сотрудничестве с разведками империалистических держав и Израиля пытаются осуществлять политические и идеологические диверсии, шпионаж и другую подрывную работу внутри социалистических стран. Имеющиеся факты неопровержимо доказывают непосредственную причастность сионистских центров к событиям в Венгрии в 1956 году, к активизации контрреволюционных сил в Польше и Чехословакии в 1968 году.
Сионистские центры распространяют клеветнические измышления относительно внешнеполитического курса Советского Союза и других социалистических стран, стремятся опорочить внутреннюю политику стран социализма, пытаясь без каких-либо к тому оснований обвинить их в проведении политики антисемитизма, в угнетении и дискриминации еврейского населения, фабрикуют в этих целях клеветнические статьи, разного рода «открытые письма» и «обращения» по вопросу о «положении евреев» в СССР и призывы к евреям Советского Союза переселиться на «родину своих предков» - в государство Израиль.
Для подрывной деятельности против СССР и других социалистических стран лидеры сионизма используют поездки и пребывание в этих странах туристов, корреспондентов газет и других иностранных представителей. Опасность такой деятельности сионизма усугубляется наличием у некоторой политически незрелой части населения социалистических государств националистических, сионистских настроений. Благодаря таким настроениям стала возможна преступная деятельность в Ленинграде и других городах Советского Союза подпольной антисоветской сионистской организации, разоблаченной Управлением КГБ по Ленинградской области в июне 1970 года.
Насчет сионизма вроде все ясно: во всем виноваты евреи. Но в чем же конкретно заключалась преступная деятельность участников нелегальной организации, обнаруженной бдительными чекистами в северной столице СССР? Каким образом доморощенные ленинградские сионисты пытались подорвать устои советского государства и советской власти? Какие зловещие замыслы лидеров «международного сионистского центра» они намеревались осуществить? Следователи в погонах, как смогли, постарались ответить на эти вопросы.
Из обвинительного заключения
Произведенным по данному делу расследованием установлено, что Бутман, Могилевер, Дрейзнер, Каминский, Ягман, Коренблит Л. Л., Богуславский, Коренблит М.С. и Штильбанс, являясь участниками антисоветской сионистской организации, связанной с сионистскими кругами Израиля, на протяжении длительного времени в сговоре с другими лицами активно занимались враждебной деятельностью, направленной на подрыв и ослабление Советской власти.
В ноябре 1966 года в силу сионистских убеждений Бутман, Могилевер и Дрейзнер вошли в преступный сговор со своими единомышленниками Черноглазом и Шпильбергом (арестованы по другим делам) и создали в Ленинграде подпольную антисоветскую сионистскую организацию, разработали ее структуру, программу и устав и определили задачи организации, направленные на пропаганду сионистской идеологии, клевету на международную и национальную политику Советской власти, а также на разжигание эмиграционных настроений среди лиц еврейской национальности и склонение их к выезду в Израиль.
Стремясь превратить нелегальную антисоветскую организацию в широко разветвленную, обвиняемые лично и совместно с единомышленниками выявляли, обрабатывали во враждебном духе и вербовали близких себе по взглядам лиц, используя для этого антисоветскую и сионистскую литературу, в том числе изданную в капиталистических странах. Могилевер в мае 1967 года совместно с Черноглазом завербовал в антисоветскую организацию Ягмана П.И., в начале 1968 года - Бланка А.П., в конце 1967 года лично вовлек в нее Шура Г.З., а затем вместе с последним - в начале 1968 года Шур К.З., летом и осенью 1969 года - Гитлина Н.Л., Махлиса Г.М. и Элинсона И.А. ... Ягман в 1967 году вовлек в состав антисоветской организации... Бутман совместно с Дрейзнером завербовали в антисоветскую организацию ... Каминский в конце 1969 года лично завербовал в организацию...
Создав несколько групп нелегальной организации, Могилевер, Дрейзнер, а также Черноглаз в 1967 году образовали ее руководящее ядро, так называемый «комитет», и вошли в него. Весной 1969 года в «комитет», возглавив самостоятельную группу, вошел Бутман, а весной 1970 года Коренблит Л.Л., Каминский и Ягман.
Бутман, Могилевер, Дрейзнер, Каминский, Ягман, Коренблит Л.Л., являясь членами «комитета» и руководителями групп антисоветской сионистской организации, в течение 19б7- 1970 годов систематически проводили сборища, разрабатывали и принимали конкретные планы практической преступной деятельности, направленные на ослабление Советской власти, распределяли роли по проведению преступных акций, руководили враждебной деятельностью групп организации, обсуждали вопросы связи и объединения с антисоветскими сионистскими группами других городов, проводили специальные мероприятия по обеспечению конспирации своей враждебной деятельности. Антисоветские конспиративные сборища «комитета» и групп проводились в квартирах, предоставляемых Бутманом, Могилевером, Дрейзнером, Каминским, Коренблитом М.С. и Богуславским.
Осуществляя преступные замыслы по объединению сионистских групп в единую организацию, летом 1969 года обвиняемые Могилевер и Дрейзнер совместно с единомышленниками из других городов Советского Союза участвовали в нелегальном сборище в Москве, на котором призывали к организационному укреплению «сионистского движения» в других городах и были участниками создания так называемого «Всесоюзного координационного комитета» (ВКК) для координации деятельности по развитию нелегального сионистского движения в Советском Союзе.
Тогда же, по предложению жителя г. Риги Мафцера Б.М., Могилевер и Дрейзнер обсуждали идею сбора клеветнической информации о положении евреев в Советском Союзе и издания на этой основе в целях распространения книги о якобы существующей в СССР дискриминации граждан еврейской национальности. В конце 1969 года участники организации одобрили решениеВКК, принятое на специальном заседании в Риге, об издании нелегального сборника антисоветских и сионистских документов под названием «Итон» (газета).
13-14 июня 1970 года при участии Могилевера и Коренблита Л.Л. в Ленинграде состоялось очередное нелегальное сборище сионистов ВКК, на котором Могилевер проинформировал сообщников о преступной деятельности антисоветской организации, призывал к развитию и организационному укреплению «сионистского движения» в стране. Обвиняемый Коренблит Л.Л., находясь на этом сборище, участвовал в обмене паролями и установлении способов конспиративной связи с сионистами, проживащими в различных городах в целях расширения масштабов «сионистского движения» в СССР, обмена опытом, литературой антисоветского и сионистского толка.
В марте-апреле 1970 года Бутман, Могилевер, Дрейзнер, Коренблит М.С. в соучастии с другими лицами подготовили и 4 апреля совместно с Каминским, Ягманом, Коренблитом Л. Л. и другими единомышленниками провели нелегальную «конференцию» антисоветской сионистской организации, на которой обсудили и приняли предложенную Могилевером «программу» и «устав», предусматривающие активизацию подпольной деятельности по формированию у советских граждан еврейской национальности антисоветских сионистских убеждений. Обвиняемый Штильбанс, стремясь обобщить работу «конференции» и практическую деятельность организации, в конце апреля - начале мая 1970 года лично изготовил и размножил на пишущей машинке в трех экземплярах враждебный документ программного характера под названием «Наши задачи», содержащий клеветнические измышления о социалистической демократии, политике Советского государства по национальному вопросу.
Добиваясь политической и финансовой поддержки реакционных сионистских кругов Запада и Израиля с целью дальнейшего развития подпольной антисоветской деятельности, участники организации - Бутман, Могилевер, Дрейзнер, Каминский, Ягман, Коренблит Л. Л. на своих сборищах неоднократно обсуждали вопросы организации нелегальной связи с Израилем и предпринимали практические действия по осуществлению этих преступных замыслов.
Владимир Могилевер
В Ленинградском городском суде
11 мая 1971 года в Ленинградском городском суде под председательством заместителя председателя Ленгорсуда Н. Исаковой началось рассмотрение дела Гилеля Бутмана, Михаила Коренблита, Владимира Могилевера, Соломона Дрейзнера и их товарищей.
На следующий день в газете «Ленинградская правда» появилась заметка без подписи, перепечатанная затем в «Известиях» и в «Советской России». В заметке было сказано, что подсудимые в сговоре с ранее осужденными Дымшицем и Кузнецовым «явились инициаторами и активными участниками подготовки захвата самолета гражданской авиации для бегства за границу». Кроме того, они обвиняются в том, что систематически занимались изготовлением и распространением «литературы антисоветского характера и передавали за границу клеветническую информацию». И, как ни странно, - ни слова о созданной ими нелегальной сионистской организации, осуществлявшей, как написано в обвинительном заключении, «враждебную деятельность, направленную на подрыв и ослабление советской власти».
Не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы увидеть торчащие из этой заметки чекистские уши. Органам КГБ было важно представить второй ленинградский процесс как продолжение недавно завершившегося «самолетного дела» и показать общественности, что к суду привлечены сообщники «изменников родины», уже осужденных на предыдущем процессе. Но им совсем не хотелось обнародовать тот очевидный факт, что без малого четыре года у них под боком действовала нелегальная сионистская организация со своей программой, уставом и даже членскими взносами в размере 3-5 рублей в месяц. Да и вообще широкой публике ни к чему было знать, что в стране развитого социализма возможно существование неподконтрольной властям общественной организации, деятельность которой не во всем совпадает с генеральной линией партии.
Наряду со специально подобранной публикой, снабженной спецпропусками, в зал заседаний в этот раз были допущены также друзья и родственники подсудимых. Отвечая на вопросы судьи и прокурора, подсудимые признавали себя сионистами в том смысле, что разделяли идею объединения евреев в Израиле. «До ареста я никогда не думал, что поддержка борьбы Израиля за свое существование, а также любое мнение насчет арабо-израильского конфликта, отличное от официальной точки зрения и не совпадающее с буквой статьи в газете «Правда», может считаться антисоветским, - сказал во время допроса в суде Лев Коренблит. – Это выяснилось уже в ходе следствия. При таком подходе я действительно я должен признать себя виновным в распространении, изготовлении и хранении «антисоветской» литературы».
Лассаль Каминский
Вспоминает Лассаль Каминский
Пользуясь правом подсудимого участвовать в судебном разбирательстве, я избрал, как мне казалось, эффективную линию защиты. Каждому вызванному в суд свидетелю, который должен был подтвердить обвинение в распространении антисоветской литературы, я задавал один и тот же вопрос: «Говорил ли я тебе, что даю эту книгу, статью или самиздатовский сборник в целях подрыва или ослабления советской власти?» Ошарашенный свидетель сначала не мог понять, о чем его спрашивают. А потом, естественно, отвечал, что ничего подобного от меня никогда не слышал.
Я тогда по наивности полагал, что, если свидетельские показания подтвердят отсутствие у меня умысла «подорвать» советскую власть, то мне должны смягчить наказание. Однако судья, которой очень не нравились эти мои вопросы, очевидно, думала иначе. В результате, хотя я не был в числе основателей нашей организации, а членом руководящего комитета стал только за месяц до ареста, мне и Леве Ягману дали срок больший, чем другим подсудимым, которые обвинялись по тем же статьям.
Суд вообще не утруждал себя доказательствами антисоветского характера изъятой у нас при обысках литературы. Логика была очень простая: раз про евреев - значит сионистская, а раз сионистская - значит антисоветская. Или, по крайней мере, идеологически вредная. Согласно той же логике была названа антисоветской и вся наша организация…
Лев Коренблит
Из приговора Ленинградского городского суда
Именем Российской Советской Федеративной Социалистической Республики
20 мая 1971 года
Судебная коллегия по уголовным делам Ленинградского городского суда (...) УСТАНОВИЛА вину подсудимых Бутмана, Могилевера и Дрейзнера в том, что они по преступному сговору со своими единомышленниками Черноглазом и Шпильбергом в ноябре 1966 года создали в городе Ленинграде нелегальную антисоветскую сионистскую организацию.
Подсудимые Бутман, Могилевер и Дрейзнер, являющиеся учредителями антисоветской организации, а также Ягман, Каминский, Коренблит Л., Богуславский, Коренблит М. и Штильбанс, вступившие в организацию в качестве ее членов, на протяжении длительного периода времени активно занимались преступной пропагандой, направленной на подрыв и ослабление Советской власти. Занимались пропагандой сионистской идеологии, распространением клеветнических измышлений в отношении внешней, национальной политики Советского государства, разжигали эмиграционные настроения среди лиц еврейской национальности. Разрабатывали в этом плане структуру, устав и программные установки своей деятельности.
Подсудимые Бутман, Могилевер, Дрейзнер, Каминский, Ягман, Коренблит Л. и другие, являясь членами руководящего органа – «комитета» и руководителями групп, в течение 1967-1970 годов систематически проводили сборища членов «комитета» и организации по принятию программных документов, обсуждению задач, разработке конкретных планов преступной деятельности групп и руководства их деятельностью, а также по вопросам обсуждения связи и объединения с антисоветскими группами других городов и сионистскими кругами Запада, конспирации своей деятельности.
В январе 1970 года членами «комитета» антисоветской организации Дрейзнером, Могилевером, Бутманом и другими по инициативе подсудимого Бутмана был обсужден преступный замысел на совершение особо опасного государственного преступления – измены Родине в форме бегства за границу на захваченном советском пассажирском самолете. (...)
...судебная коллегия ПРИГОВОРИЛА:
БУТМАНА ГИЛЮ ИЗРАИЛЕВЧА признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных статьями... По совокупности совершенных преступлений определить ему меру наказания ДЕСЯТЬ (10) лет лишения свободы в исправительно-трудовой колонии строгого режима, без конфискации имущества за отсутствием такового.
КОРЕНБЛИТА МИХАИЛА СЕМЕНОВИЧА признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных статьями... По совокупности совершенных преступлений определить ему меру наказания СЕМЬ (7) лет лишения свободы в исправительно-трудовой колонии строгого режима, без конфискации имущества за отсутствием такового.
КАМИНСКОГО ЛАССАЛЯ САМОЙЛОВИЧА и ЯГМАНА ЛЬВА НАУМОВЧА признать виновными в совершении преступлений, предусмотренных статьями..., и определить каждому меру наказания ПЯТЬ (5) лет лишения свободы с отбыванием наказания в исправительно-трудовой колонии строгого режима.
МОГИЛЕВЕРА ВЛАДИМИРА ОШЕРОВИЧА признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных статьями... По совокупности совершенных преступлений определить ему меру наказания ЧЕТЫРЕ (4) года лишения свободы с отбыванием наказания в исправительно-трудовой колонии строгого режима.
ДРЕЙЗНЕРА СОЛМОНА ГИРШЕВИЧА и КОРЕНБЛИТА ЛЬВА ЛЕЙБОВИЧА признать виновными в совершении преступлений, предусмотренных статьями..., и определить каждому меру наказания ТРИ (3) года лишения свободы с отбыванием наказания в исправительно-трудовой колонии строгого режима.
БОГУСЛАСКОГО ВИКТОРА НОЕВИЧА признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных статьями..., и определить ему меру наказания ТРИ (3) года лишения свободы с отбыванием наказания в исправительно-трудовой колонии строгого режима.
ШТИЛЬБАНСА ВИКТОРА ИОСИФОВИЧА признать виновным в совершении преступлений, предусмотренных статьями..., и определить ему меру наказания ОДИН (1) год лишения свободы с отбыванием наказания в исправительно-трудовой колонии строгого режима.
Председательствующая ИСАКОВА Н.С.
Народные заседатели ПЕТРОВ В.В. и КРАЙНОВ И.П.
Соломон Дрейзнер
Процесс девяти еврейских отказников, осужденных за создание и участие в «подпольной антисоветской сионистской организации», широко освещался в советских средствах массовой информации. Газеты пугали читателей страшилками о враждебной деятельности и реакционной сущности международного сионизма, о преступных акциях и конспиративных сборищах, на которых обсуждались зловещие планы ослабления СССР. Однако у многих советских евреев на этот счет было иное мнение.
Виктор Богуславский
Из письма автору газеты «Ленинградская правда» И. Лисочкину
Мы прочитали в газете «Ленинградская правда» от 18 и 21 мая ваши «Заметки из зала суда» и пришли к выводу, что факты изложены вами недобросовестно, с явной целью создать у читателей ложное представление о деятельности обвиняемых. Вы, как и те несколько десятков лиц со специальными пропусками, присутствовавшие в зале суда, должны знать, что практически ни один из свидетелей, будь то еврей или русский, не поддержал обвинение. Ни один из свидетелей не указал на какую-либо антисоветскую деятельность обвиняемых, никто не подтвердил их участия в попытке похищении самолета. Г. Бутман, получивший наиболее тяжкое наказание, на суде заявил, что он задолго до 15 июня отказался от плана бегства из СССР на похищенном самолете и выступал против его осуществления. Эти его слова подтвердил ранее осужденный Дымшиц, доставленный в суд в качестве свидетеля... Если уж не доказана вина главного обвиняемого, то что можно говорить о вине других? Прокурор Катукова, поддерживавшая государственное обвинение, заявила, что всякая сионистская деятельность является антисоветской. По-видимому, этим же соображением она руководствовалась, требуя наказания для подсудимых.
Давайте разберемся, чем занимались осужденные. Весной 1969 года В. Могилевер и еще несколько евреев обратились к министру культуры СССР с просьбой о разрешении официально открыть курсы изучения иврита. Они получили отказ. Все другие попытки такого рода также наталкивались на упорное противодействие властей. Поэтому
евреи начинают самостоятельно организовывать «нелегальные» кружки еврейского языка. Там же читаются лекции по еврейской истории культуре. Появилась острая необходимость в учебной литературе и словарях, которые в СССР не издаются. Остаются два пути: получать из Израиля или изготавливать самим. Поскольку отправленные из Израиля книги редко доходят до адресата, то остался лишь один путь, чтобы хоть частично удовлетворить спрос. Учебная литература изготавливалась главным образом фотоспособом и при помощи пишущих машинок.
Осужденных обвинили в распространении перевода романа Л. Уриса «Исход», рассказывающего о борьбе еврейского населения Палестины против англичан. Об СССР там упоминается всего один раз – в связи с положительной реакцией Советского Союза на создание еврейского государства и поддержкой Израиля в первые годы его существования. И вот эта книга фигурировала в суде как один из главных антисоветских (?!) документов. Были также выпущены еще два-три издания, отражающие израильскую точку зрения по вопросу урегулирования ближневосточного кризиса. И в этом заключается вся сионистская деятельность и вина осужденных.
Их единственной целью было уехать в Израиль. И лишь отказ в этом праве породил в конечном итоге оба ленинградских дела. Ведь если бы все желающие евреи могли уехать, то незачем было бы пытаться захватить самолет, некому и незачем было бы изготавливать и сионистскую литературу.
Фурман Раиса, Коренблит Мира Львовна, Якобсон-Свирская Анна Петровна, Каминская Любовь Лассальевна, Эпштейн Весталь, Юдбаровская Полина... всего 27 подписей.
Справка о реабилитации Лассаля Каминского
Из письма генеральному секретарю Ц КПСС Л.И. Брежневу
Уважаемый Леонид Ильич! Тридцать четыре года назад, будучи юношей, я написал Сталину письмо в защиту Мейерхольда, который не приходится мне ни сватом, ни братом. В силу природной еврейской отзывчивости я не мог поступить иначе. Это письмо явилось причиной моего семнадцатилетнего пребывания в местах заключения.
В Вашем докладе на 24-м съезде партии сказано, что явления того времени бесповоротно ушли в прошлое. Но вот в Ленинграде начался суд над девятью евреями. Я лично ни с кем из них не знаком, но мне известно, что они боролись за то, за что борется каждый еврей, выразивший желание выехать на свою историческую Родину. Они боролись за право оставаться теми, кем они родились. В наше время кажется просто невероятным, что можно преследовать людей за то, что они хотят знать язык своего народа, если даже они сами размножали учебники этого языка, поскольку их не выдают в библиотеке. Их обвиняют в подготовке к бегству за границу. Но кто посеял в их душах эти семена? Не те ли, кто в нарушение прав человека и конституции препятствовал их законному стремлению выехать на свою историческую Родину?
Я прошу Вас употребить весь Ваш авторитет для восстановления справедливости.
Павел Гольдштейн
Москва
Из обращения председателю Верховного суда РСФСР
Мы обращаемся к Вам в день, когда вновь решается органами правосудия судьба наших товарищей. Уверенность в их невиновности дает нам право выступить в их защиту и поддержку. Мы уверены, что факт признания большинством из них инкриминируемых преступлений – ничто иное, как результат многомесячного следствия и психологического давления на подсудимых... Вам хорошо известно, что у них, людей разных по возрасту и по профессиям, была, есть и будет лишь одна цель – возвращение на свою историческую и духовную Родину. Эта цель не имеет ничего общего с угрозой безопасности СССР, с угрозой его общественному строю.
Мы, евреи, уже две тысячи лет находимся в пути. Наш путь прошел через множество потрясений и бурь, через всю историю человечества. Наш путь близок к завершению. Мы остро и реально ощущаем приближение к Дому, и это необыкновенно волнующий момент. И теперь, на последнем отрезке нашего пути, ничто не остановит движение нашего народа к цели. Поэтому все судебные процессы, прокатившиеся по СССР с целью запугать евреев, остановить их движение на Родину, теряют всякий смысл.
Сегодня у органов правосудия есть еще возможность исправить судебную ошибку, допущенную во время второго ленинградского процесса, и освободить наших товарищей.
Слепак Владимир Семенович, Слепак Мария Исааковна, Кримгольд Александр Львович, Кримгольд Виктор Львович, Цыпин Леонид Борисович, Польский Виктор, Клячкин Михаил Абрамович... всего 49 подписей евреев из Москвы, Ленинграда и Одессы.
Заявление в Президиум Верховного Совета СССР
Год назад, 24 декабря, Ленгорсуд своим вопиющим по несправедливости и жестокости приговором участникам неудавшегося угона самолета для бегства за границу официально узаконил начатую органами госбезопасности кампанию арестов советских евреев, единственным преступлением которых было желание выехать в Израиль, на древнюю родину нашего многострадального народа. Бездоказательные обвинения были, как по команде, повторены потом приговорами последующих судебных процессов.
В настоящем заявлении я требую:
- пересмотреть и отменить инквизиторские приговоры ленинградского, рижского и кишиневского судов по делам евреев, считающих своей родиной Израиль, и немедленно освободить осужденных из-под стражи;
- освободить меня от советского гражданства;
- предоставить мне право выехать в Израиль.
Подтверждая свою неуклонную решимость бороться за это право, я с 24 декабря 1971 года объявляю голодовку протеста.
Политзаключенный Л. Каминский
11 декабря 1971 года
В голодовке-протесте в годовщину вынесения приговора на первом («самолетном») ленинградском процессе приняли участие 25 политических заключенных, отбывающих срок наказания исправительно-трудовых лагерях Мордовии.
Юридический комментарий адвоката Абрама Рожанского
Аресты руководителей и участников ленинградской сионистской организации начались 15 июня 1970 года - в тот же день, когда была задержана группа евреев, намеревавшихся незаконно перелететь границу СССР на захваченном самолете и впоследствии осужденных на первом ленинградском процессе. Весь ход следствия по обоим делам свидетельствовал о том, что КГБ задолго до ареста знал о существовании сионистской организации в Ленинграде и о приготовлениях к захвату самолета. Эти действия умышленно не пресекались, чтобы одним ударом ликвидировать еврейское движение в СССР, раздув соответствующую политическую кампанию. Два смертных приговора (Кузнецову и Дымшицу) по «самолетному делу» и предъявление всем подсудимым обвинения в измене родине должны были запугать арестованных не только в Ленинграде, но и в Риге, и в Кишиневе, где параллельно готовились аналогичные процессы.
В оглашенном приговоре Ленинградский городской суд признал осужденных виновными в совершении ряда конкретных действий, которые он признал уголовно наказуемыми. Это, во-первых, создание и участие в нелегальной антисоветской сионистской организации. Во-вторых, пропаганда сионистской идеологии, распространение клеветнических измышлений в отношении внешней и национальной политики советского государства, разжигание эмиграционных настроений среди лиц еврейской национальности. И, в-третьих, причастность к подготовке акции по захвату пассажирского самолета с целью бегства за границу, то есть к действиям, которые уже квалифицированы предыдущим судом как «измена родине». Рассмотрим каждый из пунктов приговора с точки зрения их юридической обоснованности.
Прежде всего, следует ответить на вопрос, является ли учреждение группой граждан СССР какой-либо организации без ведома властей уголовно наказуемым деянием? Ответ мы находим в Конституции СССР, где в статье 126-й ясно сказано, что «гражданам СССР обеспечивается право объединения в общественные организации». Значит, само по себе объединение граждан в организацию без получения соответствующего разрешения не является уголовным преступлением. Если, предположим, объединяются любители музыки Чайковского, то никому не придет в голову считать такую организацию преступной. Организацию, созданную осужденными по данному делу, можно было признать преступной лишь в том случае, если ее цели и действия противоречили бы советским законам и укладывались в диспозиции соответствующих статей уголовного кодекса. Именно поэтому в приговоре далее расшифрованы те виды деятельности подсудимых и организации в целом, которые суд счел преступными.
Начнем с пропаганды сионистской идеологии, в основе которой лежит право еврейского народа на свое независимое государство. Такое государство было официально признано советским правительством, голосовавшим в ООН за его создание. Израиль никогда не предпринимал действий, направленных на подрыв государственного и общественного строя СССР. Отсюда следует, что пропаганда сионистской идеологии среди евреев Советского Союза не подпадает под признаки статьи 70 УК РСФСР.
Подсудимые не распространяли никаких клеветнических измышлений, касающихся внешней политики СССР. Они лишь критиковали одностороннюю направленность этой политики в ближневосточном конфликте, а в такой критике, как и вообще в критике каких-либо действий правительства, нет состава уголовного преступления. Что же касается недовольства национальной политикой, то осужденные в своих публикациях действительно критиковали правительство за то, что оно ничего не предпринимает для развития еврейской национальной культуры и пресекает всякую инициативу снизу в этой сфере. Каждый гражданин СССР знает, что все это соответствует действительности и никак не может быть клеветническими измышлениями, порочащими советскую власть.
Совершенно необоснованно и лишено правового смысла обвинение в «разжигании эмиграционных настроений среди лиц еврейской национальности». В уголовном законе нет такой правовой нормы, которая запрещала бы одному еврею советовать другому еврею уехать в Израиль. Подача ходатайства о выезде и сам выезд в Израиль на постоянное жительство, как известно, не наказуемы в уголовном порядке. Почему же разговоры на эту тему суд счел преступными?
Наконец тот пункт приговора, согласно которому Гилель Бутман и Михаил Коренблит приговорены соответственно к 10 и 7 годам лишения свободы. Обвинение их по статьям 17 и 64 УК РСФСР за соучастие в «измене родине» юридически не обосновано уже потому, что неправильно было применено к осужденным на предыдущем «самолетном» процессе. Из материалов дела видно, что Бутман и М. Коренблит никак не могли принимать участия в попытке захвата самолета, так как в тот день находились далеко от места событий. Мало того, они категорически отказались от этой затеи и убеждали сделать то же самое Дымшица. Таковы фактические обстоятельства, которые были подтверждены в ходе предварительного следствия и судебного разбирательства.
Что же касается признания подсудимыми своей вины, то достаточно процитировать выдержку из последнего слова Лассаля Каминского, чтобы понять, чего стоит такое «признание» и каким образом оно получено. «Я признаю свою вину по статьям 70 и 72 частично, потому что никакого умысла на подрыв советской власти у меня не было... Я знаю, что у нас никогда не было такой цели, о которой говорится в обвинительном заключении. Моя вина такая же, как и моих товарищей. И, если они признают себя виновными, значит, виноват и я». Эти слова превращают признание вины в пустую формальность, а отсутствие умысла на подрыв и ослабление советской власти делает невозможным его осуждение по данным статьям уголовного кодекса.
Этот рисунок с намеком на известный советский плакат с изображением профилей Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина сделал Виктор Богуславский в вагоне поезда, увозившего осужденных на Втором ленинградском процессе в мордовский лагерь для политических заключенных. Лассаль Каминский вложил его в конверт, написал адрес матери и выбросил на перрон через зарешеченное окно на одной из остановок. Какой-то добрый человек подобрал письмо и отправил его адресату. На рисунке слева направо - Дрейзнер, Каминский, Ягман и Богуславский
Вывод отсюда такой: Ленинградский городской суд меньше всего интересовали вопросы права и больше всего - возможность успешной сдачи политического экзамена. И надо признать, что этот экзамен суд сдал успешно.
(По материалам сборников «Антиеврейские процессы в Советском Союзе» и «Петиции, письма и обращения евреев СССР»)
Материал предоставлен израильской ассоциацией «Запомним и сохраним»
http://www.soviet-jews-exodus.com Исполнительный директор Аба Таратута
