Интервью с доцентом кафедры гидромеханики Мехмата МГУ Глебом Яковлевичем Галиным (26.07.1924–01.10.2014) мы договорились провести в спокойной обстановке, за чаем с пряниками, на филиале кафедры ОПУ во втором Гуманитарном корпусе МГУ. С моими вопросами Глеб Яковлевич познакомился заранее, и потому на беседу пришёл, «вооружившись» документами: орденской книжкой, выписками из приказов военного времени и т. п. Наша беседа, под диктофон, состоялась в мае 2014-го года и продолжалась около часа. Я и не предполагал, что не пройдёт и полгода, как Глеба Яковлевича не станет — выглядел он, для своего возраста, тогда вполне неплохо.
Ниже приводится текст расшифровки нашего интервью.
ИНТЕРВЬЮ С Г.Я. ГАЛИНЫМ
Г.Я. Галин
В.Д.: Ну что ж, не будем откладывать нашу беседу, Глеб Яковлевич! Давайте я буду задавать Вам свои вопросы, громко, чтобы диктофон получше всё записывал, а Вы, по возможности также громко, будете на них отвечать. Согласны?
Г.Г.: Вы хотите провести беседу «формально»? Ну, пожалуйста.
В.Д.: Сначала, дорогой Глеб Яковлевич, я хочу поговорить о Вашем детстве. Я прочёл, что Вы родились 26 июля 1924 года в Ашхабаде. А кто были Ваши родители? И расскажите немного о Ваших детских и юношеских годах.
Г.Г.: Вот об этом не очень хотелось бы говорить …
В.Д.: Не хотите — пропустим. Но родители имели отношение к математике?
Г.Г.: Дед мой был военным.
В.Д.: Это же замечательно — таким гордиться надо!
Г.Г.: А прадед брал Париж в 1812-м году. Получил звание… В общем, ему присвоили дворянство.
В.Д.: Произведен был в офицеры, и стал дворянином, да?
Г.Г.: Ну да. В общем, мои прадед и дед были военными.
В.Д.: Отец тоже был военным?
Г.Г.: Да, и отец военным был. А про мою мать — что сказать? Она рано развелась с отцом, мне всего четыре года было.
В.Д.: И кто же Вас воспитывал? Бабушка?
Г.Г.: Трудно сказать…
В.Д.: Ведь отцу-то, наверное, было не до Вас — он всё время на службе.
Г.Г.: Нет, не до меня. Но … не хочется ворошить это прошлое!
В.Д.: Ну, не будем больше говорить о родителях. Ваше детство прошло в Ашхабаде?
Г.Г.: Да… И школу я кончал в Ашхабаде — закончил её на пятерки.
В.Д.: Вы успели закончить школу ещё до войны?
Г.Г.: Успел!
В.Д.: То есть, Вы получили аттестат как раз в 1941-м году?
Г.Г.: Да, как раз в 1941-ом. Тогда некоторых ребят из нашего класса, кто был постарше, сразу после окончания школы призвали в армию, служить. Вот и мой приятель также был призван. А меня, окончившего школу ещё до исполнения семнадцати лет, не призвали ….
В.Д.: Но потом, в том же 1941-ом году, Вас призвали в армию?
Г.Г.: Нет, призвали попозже — в 1942-м году.
В.Д.: То есть, у Вас была возможность продолжить своё образование. И Вы поступили на Мехмат МГУ?
Г.Г.: Как раз в 1941-ом году МГУ был эвакуирован в Ашхабад. И я туда поступил, на Мехмат. Так прямо со школы и поступил…
В.Д.: А в 1942-ом году, в конце первого курса, Вас уже призвали в армию?
Г.Г.: Да, тогда и призвали.
В.Д.: Понятно. Вот когда Вы поступали на Мехмат МГУ в Ашхабаде, помните ли Вы, кто Вас экзаменовал? Или там было не до экзаменов?
Г.Г.: У меня вступительных экзаменов не было, потому что я на пятёрки учился.
В.Д.: Медали тогда давали? Медаль у Вас была?
Г.Г.: Не помню сейчас уже.
В. Д.: Или Вам выдали просто красный аттестат.
Г.Г.: Что-то похожее, мне, действительно, выдали.
В.Д.: Абитуриенты тогда тоже сразу должны были указать, на какое отделение они хотят поступить — на Отделение математики или на Отделение механики? Или же тогда поступали просто на Мехмат!
Г.Г.: Просто на Мехмат.
В.Д.: Ну вот Вы и ответили мне на вопрос, как Вы поступили на Мехмат МГУ. Теперь о Вашем призыве в армию. Значит, в армию Вас взяли, когда Вы были уже студентом первого курса Мехмата МГУ. Свою первую сессию Вы успели сдать до мобилизации?
Г.Г.: Сдал ли я свою первую сессию? Я сейчас уже такие детали не помню.
В.Д.: Не помните, ладно. Вот теперь такой вопрос. Вас же ведь не сразу взяли на передовую, сначала, наверное, отправили «в учебку»?
Г.Г.: Да, сначала отправили на курсы младших лейтенантов. Вообще-то, я не хотел командовать, но так сложилось, что пришлось. И я окончил эти курсы при Камышловском военно-пехотном училище.
(Примеч. В.Д.: Камышлов — это небольшой городок в Свердловской области).
В.Д.: Курсы сколько длились — год?
Г.Г.: Не-ет!
В.Д.: Несколько месяцев?
Г.Г.: С сентября по декабрь. Вот тут точные даты указаны (показывает военный билет).
В.Д.: Хорошо-хорошо, я сейчас почитаю (читаю).
А что, Вам не сразу, после окончания этих Курсов, присвоили офицерское воинское звание? Здесь же написано: рядовой.
Г.Г.: Не сразу: сначала надо было побыть рядовым.
В.Д.: А, вот, вижу — были рядовым до сентября 1943-го года. Значит, после окончания офицерских Курсов Вы почти год пробыли на фронте рядовым!
Г.Г.: Да, так. И служил я в этот период в 202-ом Гвардейском стрелковом полку Четвертой Гвардейской армии.
В.Д.: Потом, как здесь написано, Вы попали в армейский полевой госпиталь.
Г.Г.: Да — был ранен и отправлен на излечение.
В.Д.: И где Вас ранили?
Г.Г.: В Котельве, под Полтавой.
В.Д.: То есть, на фронте Вы побывали, под Полтавой вас ранили — и Вы, всё ещё, оставались рядовым?
Г.Г.: Да, так. Но потом я стал курсантом…
В.Д.: А, вижу — в 1943-1944 годы Вы были курсантом …
Г.Г.: … курсов младших лейтенантов 2-го Украинского фронта.
В.Д.: И уже в 1944-м году Вы — командир стрелкового взвода в звании младшего лейтенанта.
Г.Г.: Командовал стрелковым взводом, да. Кончил своё командование уже в звании старшего лейтенанта.
В.Д.: Глеб Яковлевич, теперь у меня такой вопрос. Рассказывают, что Евгений Фролович Мищенко, тоже «мобилизованный мехматянин», на фронте держал при себе книгу по топологии Зейферта и Трельфалля (переведенную в 1938-м году с немецкого языка на русский), регулярно её «почитывая». У Вас, на фронте, что-нибудь подобное было?
Г.Г.: У меня ничего такого на фронте не было.
В.Д.: С другой стороны, Юрий Михайлович Смирнов мне говорил, что на фронте было не до математики. С эти Вы согласны?
Г.Г.: Мнение Юрия Михайловича ближе к истине … Я его хорошо знал.
В.Д.: Понятно.
Когда Вы вернулись на Мехмат МГУ?
Г.Г.: На Мехмат я вернулся … в 1946-м году.
В.Д.: То есть, на японском фронте Вы не побывали.
Г.Г.: Я? Не попал.
В.Д.: Вот Андрею Борисовичу Шидловскому довелось и там побывать.
Г.Г.: А вот мне не довелось.
В.Д.: Прибыв на Мехмат МГУ в 1946-м году, Вы восстановились, снова, на первый курс?
Г.Г.: Да, на первый курс.
В.Д.: И стали там учиться, кстати, с Олегом Сергеевичем Ивашевым-Мусатовым — так?
Г.Г.: Да, мы с ним учились на одном курсе.
В.Д.: Тогда, когда Вы вновь приступили к учёбе на Мехмате, Вы уже знали, что будете механиком?
Г.Г.: Точнее, я уже понял, что мне ближе «прикладные вещи».
В.Д.: И делёж студентов по отделениям математики и механики уже происходил?
Г.Г.: Да, такой делёж тогда уже был.
В.Д.: И Вы стали учиться на Отделении механики, да?
Г.Г.: Да, так.
В.Д.: Ну а первая послевоенная сессия? Были ли трудности со сдачей зачётов, экзаменов? Ведь многое забылось.
Г.Г.: Нет, особенных проблем у меня с ней не было.
В.Д.: Понятно — мне папа рассказывал, что фронтовики учились очень здорово и добросовестно.
Г.Г.: Ну, конечно, старались.
В. Д.: Когда Вы стали посещать свой спецсеминар — на третьем курсе? И кто был его руководителем?
Г.Г.: У меня руководителем был сам Леонид Иванович Седов. Приятелем у него был Келдыш.
В.Д.: Ну, некоторые считают, что Мстислав Всеволодович Келдыш был даже учеником Леонида Ивановича Седова.
Г.Г.: Ну, может быть и так. Не знаю, здесь я не могу ничего сказать.
В.Д.: Понятно. Значит Леонид Иванович это…
Г.Г.: … Мой учитель.
В. Д.: Как Вы выбрали его своим руководителем? Вот сейчас проходят агитации по кафедрам — было тогда что-нибудь такого типа?
Г.Г.: Какие-то встречи со студентами были… Но я уже говорил, что хотел заниматься прикладными вопросами.
В.Д.: Но прикладных кафедр на Мехмате МГУ было уже несколько. Можно было пойти на кафедру аэромеханики, где заведующим был Владимир Васильевич Голубев, или на кафедру прикладной механики, где заведующим был Борис Владимирович Булгаков, или же на кафедру теории упругости, где заведующим был Алексей Антонович Ильюшин. Вы же пошли к Леониду Ивановичу Седову, на кафедру гидромеханики, которую возглавлял тогда Леонид Самуилович Лейбензон. Почему?
Г.Г.: Да, я пошёл к Леониду Ивановичу. Да к тому же и он сам меня выбрал …
В.Д.: Ну хорошо. Кстати о Лейбензоне, заведовавшем кафедрой гидромеханики с 1945-го по 1951-ый годы. Помните ли Вы его?
Г.Г.: Только слышал о нём — я тогда на кафедру ещё не ходил.
В.Д.: Только слышали, но не знали даже «в лицо», поскольку на кафедру не ходили. Ясно.
Г.Г.: Да-да, именно так. Я, конечно, знал, что он заведовал кафедрой — но при нём я ещё на кафедре не работал.
В.Д.: И ни на какой его спецкурс, ни на какой его спецсеминар, Вы не ходили, понятно. Леонид Иванович Седов и по диплому был Вашим научным руководителем?
Г.Г.: И по диплому тоже.
В. Д.: Помните ли Вы название своей дипломной работы? Хотя бы примерно…
Г.Г.: Не могу точно сказать … Но там была большая экспериментальная часть. И я старался её качественно сделать.
В. Д.: Значит, Вам легко давались лабораторные исследования?
Г.Г.: Да, проблем с ними у меня не было. Да и сам Седов был тоже к ним немного склонен.
В.Д.: Я, как-то, считал Леонида Ивановича теоретиком …
Г.Г.: Ну, не только теоретиком, но и практиком. И хочу сказать, что его можно назвать прикладным математиком.
В.Д.: Я знаю, что Леонид Иванович много занимался «чистой» математикой, но в Академию он прошёл по Отделению механики.
Г.Г.: Да, это так.
В.Д.: Видимо, у него была склонность к механике всегда. Кого ещё Вы помните из тех лет? Скажем, из механиков. Я просто не помню, был ли Халил Ахмедович Рахматулин уже на Мехмате МГУ, или нет?
Г.Г.: Рахматулин? Рахматулин был, но я, как-то, с ним особо не контактировал. В основном, лишь с Леонидом Ивановичем.
В.Д.: Вы были рекомендованы в аспирантуру сразу после окончания?
Г.Г.: Да. Седов взял меня сразу.
В.Д.: Свою кандидатскую Вы защитили в 1959-ом году — так?
Г.Г.: Да, так. Задержка с её защитой произошла потому, что я занимался непростыми вопросами.
В.Д.: Видимо, нужно было ещё дождаться результатов экспериментов. Да к тому же Вы занимались «полузакрытыми» вопросами — правильно?
Г.Г.: Да, такими.
В. Д.: «Вокруг космонавтики», как я понимаю?
Г.Г.: Да, именно так.
В.Д.: Кстати, где была её защита? На Мехмате МГУ?
Г.Г.: Защита? Конечно!
В.Д.: Защита диссертации была «закрытой»?
Г.Г.: Нет-нет, диссертация была «открытой».
В.Д.: Оппонентов своих помните?
Г.Г.: Оппонентов?
В.Д.: Да.
Г.Г.: Не помню.
В.Д.: Ну ладно. Сразу после защиты диссертации Вы стали преподавать, так? Вести студенческие практикумы…
Г.Г.: Да, точно. Вести студенческие практикумы мне поручал Седов. Но я и с аспирантами тоже имел дело…
В.Д.: Понятно. Ещё в 1956-м году, до защиты диссертации, Вы стали заместителем заведующего Отделения механики Мехмата МГУ — так?.
Г.Г. Это был выбор Работнова.
В.Д.: Юрия Николаевича Работнова, хорошо. А заведующим отделением механики был, наверное, Седов? Значит, Вы были заместителем у Леонида Ивановича?
Г.Г.: Ну, наверное… Но нет — у Леонида Ивановича я непосредственным заместителем никогда не был. Хоть с ним я знаком ещё с Ашхабада … Вот помню, как туда приезжала мать.
В.Д.: Чья мать — Леонида Ивановича?
Г.Г.: Нет, не Леонида Ивановича. Отца. Она грузинка была.
В.Д.: Отца Леонида Ивановича?
Г.Г.: Да нет — мать моего отца.
В.Д.: А, мать Вашего отца!
Г.Г.: Ну да! Приезжала: хотела что-то с отцом уладить … И со мной, в Ашхабаде, в парке гуляла. … Но ничего у неё с отцом не наладилось — отец мой был такой…
В.Д.: .. .Упёртый — никакого примирения?
Г.Г.: В общем, «не сложилось» у него с матерью …
В.Д.: Ладно, не будем углубляться. Но, тем не менее, Вы стали заместителем заведующего Отделения механики. Это была большая работа?
Г.Г.: Ну … дел там хватало! …
В.Д.: Там ведь, наверное, много времени уходило «на решение вопросов с аспирантами»?
Г.Г.: Да, всё это надо было организовывать. И всё на мне …
В.Д.: Ну конечно — прекрасно известно, что, как правило, заместителям приходится больше работать, чем заведующим. И как Вы распределяли время — жесткой армейской самодисциплиной?
Г.Г.: Что-то и от этого было … Но вот уже детали не помню.
В.Д.: Но помните, что эта работа была ответственной, и что она занимала много времени.
Г.Г.: Да, да — занимала много времени. Это так! И надо было «оправдать» выбор Работнова.
В.Д.: Ну да, Работнов же был тогда деканом Мехмата …
Г.Г.: По-существу уже нет — он уже стал работать в Новосибирске … Туда многие поехали. Юрий Николаевич и меня туда с собой звал, но я не поехал….
В.Д.: Привыкли уже к Москве?
Г.Г.: Да не то, что Москва — не хотел расставаться с Седовым.
В.Д.: Понимаю — Седов же здесь остался. А Михаил Алексеевич Лаврентьев уехал в Новосибирск. Кстати, знали ли Вы Михаила Алексеевича лично?
Г.Г.: Знал лишь, что он был другом Леонида Ивановича.
В.Д.: Ну ладно. В 1953 году большинство научно-исследовательских институтов МГУ были закрыты. Ликвидирован был и НИИ Механики и Математики при Мехмате МГУ. В 1959 году с большими усилиями при Мехмате МГУ был воссоздан функционирующий и поныне Институт механики. Отдельного математического института больше у нас никогда и не было. Так вот, мне рассказывали, что к воссозданию Института механики именно Вы приложили много усилий. Правильно?
Г.Г.: То, что много усилий приложил — это, в общем, верно…
В.Д.: Вы же были членом партии, и, видимо, курировали воссоздание института…
Г.Г.: И это верно…
В.Д.: Кто тогда, в 1959-ом году, был секретарем партбюро Мехмата МГУ?
Г.Г.: Помнится, Жидков.
В.Д.: Николай Петрович, понятно.
Г.Г.: Это толковый был человек.
В.Д.: Конечно! Я его любил — он был хорошим человеком и многое понимал …
Г.Г.: Он человеком был толковым … Он потом снова был избран секретарём партбюро Мехмата, когда факультет ВМиК МГУ создавался. … А помощником у него был этот… с палочкой ходил…
В.Д.: Павленко?
Г.Г.: Нет, не Павленко…
В.Д.: А-а, Иван Семенович Березин?
Г.Г.: Точно-точно — Березин!
В.Д.: Ну, к Березину у меня другое отношение. Николая Петровича я любил, а с Иваном Семёновичем Березиным у меня отношения, как-то, … «не складывались» …
Г.Г.: Он был человеком … несколько иным …
В.Д.: Да просто у него были свои «любимчики», а я к ним не относился … Так вот, для создания Института механики МГУ Вам пришлось, видимо, много потрудиться — писать от факультета бумаги, утверждать их в парткоме МГУ, ходить в ректорат …
Г.Г.: Конечно, конечно — всё это было. Мне ещё пришлось тогда общаться … с руководством ФПК — факультета повышения квалификации. Было такое подразделение в МГУ… Руководителем же ФПК МГУ была женщина …
В.Д.: Сейчас, сейчас… знаю о ком речь! Она, по-моему, ещё лётчицей на войне была …
Г.Г.: Да, правильно…
В.Д.: И фамилия её Ракобольская!
Г.Г.: Точно.
Так вот, она к этому делу … тоже руку приложила …
В.Д.: В каком смысле — она помогала созданию Института механики или, наоборот, тормозила это дело?
Г.Г.: В общем, она это… не приветствовала. Но, всё-таки, и не мешала … Ведь было понимание, что Институт механики Университету, всё-таки, НУЖЕН.
В. Д.: Конечно нужен. И как он сейчас раскрутился! Теперь, наверное, там человек шестьсот.
Г.Г.: Да, да, где-то так.
В.Д.: Далее у меня такой вопрос. С 1963-го года Вы уже доцент кафедры гидромеханики. На этой кафедре Вы читаете различные спецкурсы. Изменилось ли отношение современных студентов к лекциям по сравнению со студентами, скажем, 1970-х годов? Больше ли потом стало халявщиков?
Г.Г.: Изменилось. Но, мне кажется, изменение происходило … медленно.
В.Д.: Но в худшую сторону?
Г.Г.: Вы знаете, был какой-то момент, с которого всё это началось, но я его, невольно, пропустил. Сейчас уже не помню, с чем это было связано …
В.Д.: Ну, в общем, отношение менялось, но нельзя сказать, когда это началось …
Г.Г.: Где-то сразу после отъезда Работнова.
В.Д.: Нет, позже — когда я учился, этого, в целом, ещё не было. Поступил я при декане Слёзкине Николае Алексеевиче. Учился при декане Николае Владимировиче Ефимове … Так что «халява», на Мехмате, стала распространяться … где-то не ранее 1970-ых годов.
Г.Г.: Возможно. Кстати, Слёзкин был с нашей кафедры, но с Седовым он …. не очень ладил.
В.Д.: Да, я слышал об этом. Слышал даже о том, что Седов «не пускал» Слёзкина в Академию
Г.Г.: Ну, может быть.
В.Д.: Мне так рассказывали.
Г.Г.: Да? Во всяком случае, я в это не вмешивался.
В.Д.: Это понятно. Сейчас Вы возглавляете факультетский Совет ветеранов. Правильно?
Г.Г.: Пока да. Ну, так сложилось.
В.Д.: Эта благородная деятельность, которой Вы отдаетесь всей душой, много отнимает у Вас энергии и времени?
Г.Г.: Вы знаете, сейчас немного — просто потому, что сейчас нас мало осталось …
В.Д.: Вашему Совету приходится часто собираться?
Г.Г.: Да нас же мало осталось! В нашем Совете — человек шесть или семь … тех, кто имеет привилегии. Кто-то — блокадник Ленинграда … Кто-то успел побывать в плену у немцев — как, например, Шкадов…
В.Д.: Да-да, я знаю. Виктор Яковлевич тогда был ещё мальчишкой …
Г.Г.: Мальчишкой… Причём, побывал в том же плену, где моя супруга тоже успела, в детстве, побывать.
В.Д.: А Горимир Горимирович Чёрный входил в Ваш Совет? Он же тоже побывал у немцев.
Г.Г.: Нет, он, всё-таки, был рангом выше. Он был связан с народным ополчением. Мне приходилось бывать на их встречах, когда они собирались…
В.Д.: На встречах ополченцев?
Г.Г.: Ополченцев, да. У меня и снимки есть с этих встреч …
В.Д.: И теперь, Глеб Яковлевич, мой последний традиционный вопрос. Несмотря ни на что, довольны ли Вы, как сложилась у Вас судьба? Ни о чём Вы не жалеете? Такой философский немножко вопрос.
Г.Г.: Вы знаете, судьба у меня трудно сложилась. Так сложилось, что у меня было два сына, и обоих я потерял.
В.Д.: Да, об этой Вашей трагедии я знаю. И специально не задавал по этому поводу Вам вопрос. А сейчас у Вас кто-то остался — внуки или внучки там?
Г.Г.: Правнучка, от сына моего сына.
В.Д.: А что случилось с её отцом — Вашим внуком?
Г.Г.: Он тоже погиб. Поехал со своими делами… на восьмое марта. Куда-то заехал по поручению, и там его убили.
В.Д.: И, кроме этой правнучки, других родственников у Вас нет?
Г.Г.: Да. Так сложилось.
В.Д.: И жена Ваша умерла — я её помню.
Г.Г.: Да, уже давно. Похоронена в Подмосковье. Там, где и её родители.
В.Д.: И живёте Вы один?
Г.Г. Сейчас один. Ну, помогают мне некоторые люди …
В.Д.: Да, судьба у Вас нелёгкая. О чём тут ещё говорить — так сложилось … Ну что ж, Глеб Яковлевич, в заключение мне осталось поблагодарить Вас, за Ваши ответы, и пожелать Вам держаться в Вашей непростой жизни.
Г.Г.: И Вам спасибо … Василий Борисович.
В.Д.: Ну, у меня всё. Хотите что-нибудь добавить?
Г.Г.: Да нет! Могу лишь показать Вам мои воинские документы и фотографии.
В.Д.: Да-да, непременно посмотрю …
Май 2014 года.
Оригинал: http://7i.7iskusstv.com/2017-nomer9-demidovich/
