История Иудеи I века (продолжение)0

(продолжение. Предыдущая глава в №2/2017)

Глава 3. Копоний (окончание)

2. Римский ценз в Иудее

 Вслед за Копонием в Иудею прибыл наместник Сирии Публий Сульпиций Квириний с целью совершить общую перепись населения, то есть ввести в провинции римский ценз, и конфисковать частное имущество Архелая.

 О Публии Сульпиции Квиринии известно немало. Родом из города Ланувия. Не принадлежал к патрицианскому роду Сульпициев. В 15 году до н.э. занимал должность наместника Крита и Кирены. Ревностно исполнял возлагаемые на него обязанности. Отличился также на военной службе: покорил мармаридов и гарамантов (Северная Африка), за что в 12 году до н. э. был удостоен консульства. Затем Квириний наместник Галатии и Памфилии. В Галатии захватил крепости гомонадов, голодом принудив их к сдаче. Согласно Страбону, область гомонадов считалась совершенно неприступной. Тем не менее, Квириний по примеру Помпея, взял в плен четыре тысячи мужчин способных носить оружие и расселил их из неприступных гор в близлежащие города, так что в горной местности не осталось воинов. За эти успехи был удостоен триумфа, и сопровождал с 1 года до н. э. до 4 года наместника Востока Гая Юлия Цезаря Випсаниана, внука Августа. Того самого Гая Цезаря, сына Марка Агриппы, который советовал Августу поставить Архелая царем Иудеи. Квириний был наставником и советником Гая до самой смерти последнего. Обладал значительным состоянием. В 4-м году Квириний женился вторым браком на Эмилии Лепиде, невесте внезапно умершего Гая Цезаря.

 В шестом году Публий Сульпиций Квириний, полный титул которого к тому времени составлял легат Августа пропретор с консульскими полномочиями (legati Augusti pro praetore consulares), был назначен Августом наместником императорской провинции Сирия, и почти сразу же послан в Иудею провести там римский ценз.

 Эта перепись имела целью определить число жителей и имущества в провинции Иудея для введения подушных и поземельных податей, которые отныне следовало взимать в пользу императорской казны. Римский ценз производился очень строго. Каждый житель провинции должен был точно показывать состав своей семьи и имущество. За неверные показания полагался штраф и более строгие взыскания. Во времена наместников поземельные налоги составляли большую часть доходов казны. Взималась и подушная подать, а также подомовый налог, который должны были платить жители Иерусалима. Кроме налогов, население было обременено многими пошлинами. Подушной подати (capitatio) в Иудее подлежали мужчины от 14 до 65 лет и женщины — от 12 до 65 лет. По сообщению Аппиана: «И сирийцам, и киликийцам приходится платить ежегодный налог, одну сотую с оценки имущества у каждого». Этот имущественный налог часто встречается в талмудических текстах. Помимо денежного налога, существовала и подать натурой из урожая (ammona), от скотоводов требовалась часть стада. Как уже было сказано, существовал и квартирный налог «с дыма». Иосиф Флавий сообщает о налогах, «безжалостно взимавшихся со всего покупаемого и продаваемого на рынках».

 Кроме этих, нам известных, существовали, вероятно, и другие, скорее всего, местные налоги, о которых сведения до нас доходят косвенно и частично. Так, при относительно недавних раскопках в древнем городе Дура-Европос найдены тексты о местных налогах за пастьбу скота, за пользование водой оазиса, на рабов, на платье, на кожи, на мясо. Талмуд свидетельствует об Aurum coronarium — «добровольный взнос» на венок императору. Немалым бременем на плечи жителей Иудеи ложилась и annona militaris — содержание и снабжение проходящих войск и проезжающих сановников из Рима. Ощутимую брешь в бюджете населения создавали штрафы и контрибуции: слово «штраф» вошло в арамейский язык.

 Римская фискальная система была беспощадна. В Мишне мытарь по своей непредсказуемости приравнивается к разбойнику, а хавер, ставший мытарем, исключается из хавуры и не заслуживает доверия. В Трактате Бава Кама раскрывается механизм взимания налогов как грабеж населения:

 Наместник государства кому-то давал подряд на сбор налогов. Подрядчик выплачивал правителю установленную сумму государственного налога. А потом взимал налог с населения. Естественно, он нанимал субподрядчиков, которые платили свою долю от общей суммы — тоже вперед, а сами потом собирали с населения по максимуму. Возникали ситуации, которые формально можно расценивать как грабеж (“от имени государя”). Субподрядчики нещадно обирали одних, а другим — за взятки — делали поблажки. «Запрещено брать у него [сборщика налогов] деньги на цдаку [благотворительность] из кассы», — написано далее в этом трактате. — «Но можно взять, если он дает деньги на благотворительность из семейного бюджета».

 Плательщикам оставались недоимки. Слово «недоимки» также вошло в арамейский язык. Далее недоимщики подвергались жестоким репрессиям и окончательно разорялись.

После проведения римского ценза жизнь большинства населения Иудеи должна была стать еще тяжелее. Нет данных о численности и материальном положении отдельных социальных групп в Иудее того времени. Но, в этом плане будет интересно взглянуть на социальное распределение населения Римской империи к середине II века н.э.:

Общее население в 65 млн. человек можно условно разделить на следующие группы (численность населения каждой группы включает как самих ее представителей, так и членов их семей):

1) 2,5 млн. чел. обладали хорошими условиями для жизнедеятельности:

— 2 тыс. человек —  сенаторское сословие

— 100 тыс. человек —  всадническое сословие

— 200 тыс. человек —  муниципальная аристократия

— 700 тыс. человек —  чиновники, ветераны

— 1 млн. человек — торговцы, ремесленники и т.д.

— 500 тыс. человек — солдаты (легионы, вспомогательные войска, гвардия, флот, городская стража).

2) 12,5 млн. человек обладали сносными условиями для жизнедеятельности:

— 4 млн. человек —  рабы, проживающие в городах (из них до 500 тыс. находилось в одном Риме)

— 8,5 млн. человек —  городской пролетариат

3) 50 млн. человек обладали минимальными условиями для жизнедеятельности:

— 3 млн. человек —  свободные фермеры

— 40 млн. человек —  арендаторы, живущие и работающие на земле, принадлежащей другим

— 7 млн. человек —  рабы, занятые в сельском хозяйстве и добыче полезных ископаемых

 О бюджете средней и малоимущей семьи в Иудее можно судить по нормам, которые рассматривает Мишна для содержания жены: «Кто выдает жене своей пропитание через посредника, тот должен дать ей в неделю не менее 2 кав (1 кав = 2,16 литра) пшеницы или 4 кава ячменя и дает полкава стручковых плодов и пол-лога (1 лог = 0,54 литра) масла да кав сушеных смокв или мину (1 мина = 1/37 таланта = 1,15 кг) смокв свежих; а если у него этого нет, то он назначает ей соответствующее количество из других припасов; и дает ей кровать, миппац (циновку), плетенку и дает ей покрывало на голову и пояс на бедра, пару башмаков к каждому празднику и платья стоимостью 50 зуз (динаров) ежегодно; при этом он не дает ей нового платья летом, а подержанного осенью, но дает ей платье стоимостью 50 зуз осенью, потому что она летом надевает обноски». Дополнительно к этому, Тосефта разъясняет: «И он дает ей кубок, котел, кувшин, светильник и фитиль; вина он ей не дает, так как жены бедняков не пьют вина; подушки ей не полагается, так как жены бедняков не спят на подушках». Таким был, по закону идеальный, жизненный уровень рядового жителя Иудеи. В случае стихийного бедствия, например, более редкого — землетрясения, или более частого — неурожая, наступал массовый голод.

 При всем при этом, понятно, что как только Квириний приступил к проведению римского ценза, он буквально сразу столкнулся с сильным сопротивлением со стороны измученного жестоким правлением Архелая населения. Иудаизм не приветствует любую перепись, как способ подсчета людей, не иначе как с разрешения Всевышнего. Вот как описана перепись Давида и ее последствия во 2-й книге Шмуэля:

«Всю землю прошли, после девяти месяцев и двадцати дней пришли в Иерушалаим. Подал Иоав царю число исчисленного народа, было Израиля восемьсот тысяч воинов, меч обнажающих, мужей Иегуды — пятьсот тысяч мужей. Пронзило сердце Давида то, что исчислил народ, сказал Давид Господу: «Сделав это, очень я согрешил, теперь, Господь, прегрешение раба Своего отведи, глупо я поступил». Встал утром Давид, было слово Господне Гаду-пророку, провидцу Давида, сказал Он. Пойди, Давиду скажи, Господь сказал так: Три на тебя налагаю, сам одно из них выбери — Я исполню. Пришел Гад к Давиду, говорил ему, Он сказал: «Или постигнет тебя семь лет в стране твоей голод, или три месяца будешь бежать от врага, преследующего тебя, или три дня будет в твоей стране мор; теперь рассуди, смотри, что ответить пославшему меня с этим словом». Сказал Давид Гаду: «Очень мне тяжело, лучше ныне нам пасть в руку Господа, чья милость огромна, чем мне к человеку в руку упасть». Навел Господь мор на Израиль от этого утра до срока назначенного, семьдесят тысяч человек умерло из народа от Дана до Беер Шевы» (Шмуэль 2 24:8-15).

 Оказывается, пересчитывать иудеев, согласно их верованиям, нельзя, как каких-то там галатов или парфян. Чтобы снять самый первый, религиозный, протест требовалось вмешательство первого лица Иудеи. И оно состоялось. Авторитет первого священника помог коэну гадоль Иоазару, сыну Боэта, пригасить огонь поднявшегося было возмущения иудеев против римского ценза. Уступив увещеваниям Иоазара, они, в конце концов, допустили расценку своего имущества. Но, Иуда, происходивший из города Гамалы и прозванный Галилеянином, сын казненного Иродом разбойника Иезекии (Гамала находилась тогда в Гавлинитиде, в то время как Иезекия промышлял в Галилее на границе с Сирией, да и сам Иуда замечен был в грабежах где-то возле Сепфориса), стал побуждать народ к восстанию против Рима, говоря, что допущение переписи поведет лишь к рабству. К нему присоединились истинные хранители Учения —  часть последователей Гилеля и Шамая. Во главе антиримского движения вместе с Иудой Галилеянином встал представитель Бейт-Шамай фарисей Цадок. Иосиф Флавий сообщает в «Иудейских древностях», что Иуда и Цадок ввели в Иудее четвертую философскую школу, представителей которой он позже назовет «зелотами». Из сформировавшихся к тому времени трех иудаистских сект —  саддукеев, фарисеев и эссенов — зелоты, по выражению Иосифа Флавия, вполне примыкали к учению фарисеев.

 От фарисеев четвертая школа взяла, разве что, строгий образ жизни и стремление к высоким идеалам, к которым зелоты добавили ничем не сдерживаемую любовь к свободе. Соединение философских воззрений «разбойника» Иуды и фарисея Цадока привело к новым идеологическим и религиозным диспутам. Главный вопрос о том, имеет ли Устная Тора такое же значение, как Писанная, уступил место более актуальному вопросу о том, нужно ли покориться римлянам, или ответить им энергичным сопротивлением.

 Лозунг, брошенный в народные массы Иудой и Цадоком, заключался в том, что иудей, подчиняющийся римским управителям, оскорбляет Всевышнего и Его закон. Одному только Богу принадлежит владычество, и требовать повиновения может только Он один. И потому с предельным напряжением сил, с пожертвованием имущества, друзей и родственников и собственной жизни нужно бороться с теми, которые ставят себя на место Бога, всюду распространяют своих языческих идолов и при этом дерзко требуют подчинения от иудеев — подчинение римскому императору это грех, равный идолопоклонству. В горькую чашу римского владычества над Иудеей капля за каплей вливались новые языческие порядки. Теперь в официальных документах Иудеи и даже в разводных письмах даты стали обозначаться по годам правления императора. Более всех к этому оказались чувствительны именно зелоты. Они упрекали умеренных фарисеев в отсутствии ревностного отношения к религии: «Как можно допустить такое кощунство и в разводном письме фразу «по закону Моисея и Израиля» ставить рядом с именем языческого повелителя, приравнивая, таким образом, святое имя великого пророка к имени императора-идолопоклонника». Здесь уместно отметить, что слово «зелот» это греческий перевод древнееврейского קַנָּאִים (каннаим), с тем же значением — «ревнитель».

Традиция «ревнительства» идет от начала начал: из скрижалей дарованных Богом Моисею. Она призвана охранять отдельного человека или группу людей от Божьего наказания. Вот заповедь из книги Дварим (5, 6-8) о ревности Божьей:

«Я Господь Бог твой, который из земли Египет, из дома рабства вывел тебя, не будет у тебя других богов, кроме Меня. Не твори себе идола и никакого изображения того, что в небе, вверху, и что внизу, на земле, и что в воде, под землей. Перед ними не простирайся, им не служи, ибо Я твой Господь Бог, Бог-ревнитель, ненавидящих Меня помню, караю за вину отцов детей до третьего и до четвертого».

 Примером ревнителя интересов Бога является Пинхас, внук Аарона. Когда Бог подверг наказанию израильтян за отпадение и поклонение языческим богам, Пинхас на виду у всего народа, забывшего свой долг, убил князя Зимри, развратничавшего с мидианитками: «Вслед за израильтянином войдя в шатер, обоих пронзил: израильтянина и женщину в чрево, у сынов Израиля мор прекратился… Говорил Господь Моше, сказав: Пинхас сын Элазара сына коѓена Аѓарона от сынов Израиля ярость Мою отвратил, Моей ревностью среди них ревнуя, и Я сынов Израиля в ревности Своей не уничтожил» (Бемидбар 25:1-11). Такой же ревностью о Боге отличались и некоторые другие персонажи Танаха, например, Шимон и Леви, перебившие всех мужчин Шхема (Брешит 34:1-31), пророк Элиягу, убивший пророков Баала и сказавший: «Ревнуя, возревновал я о Господе Всемогущем, о Боге, сыны Израиля завет Твой оставили, Твои жертвенники разрушили, мечом Твоих пророков убили, один я остался, они искали душу мою — отнять…» (Цари 1 19:14). Вспоминается также не столь давняя для этих событий история начала Маккавейского восстания, когда ревностное отношение к Закону толкнуло священника Маттафию на убийство сирийского начальника и еврея, собиравшихся принести языческую жертву: «…подошел муж Иудеянин пред глазами всех, чтобы принести по повелению царя идольскую жертву на жертвеннике, который был в Модине. Увидев это, Маттафия возревновал, и затрепетала внутренность его, и воспламенилась ярость его по законе, и он, подбежав, убил его при жертвеннике. И в то же время убил мужа царского, принуждавшего приносить жертву, и разрушил жертвенник. И возревновал он по законе… И воскликнул Маттафия в городе громким голосом: всякий, кто ревнует по законе и стоит в завете, да идет вслед за мною! И убежал сам и сыновья его в горы, оставив всё, что имели в городе…» (1 Макк.2:23-28).

 Доселе неизвестно, почему отдельные столкновения между мятежниками, возглавляемыми нарождающейся партией зелотов, и проримской властью не переросли в масштабное восстание. Хотя, в «Деяниях святых апостолов» ответ на этот вопрос вполне однозначен и красноречив: «… во время переписи явился Иуда Галилеянин и увлек за собою довольно народа; но он погиб, и все, которые слушались его, рассыпались…». А может быть, восстания не случилось потому, что Публий Сульпиций Квириний, наместник и пропреторский легат, прибыл в Иудею не один, а во главе четырех римских легионов, среди которых был и Х легион «FRETENSIS», прозванный Августом «Сокрушительным».

 

Деяния Копония

 Возможно, что враждебное настроение населения, вызванное римским цензом, несколько ослабила уступка, сделанная Квиринием. Он сменил нелюбимого первосвященника Иозара сына Боэта и назначил на его место Анана сына Сефа. Праздничное драгоценное одеяние коэна гадоль, как и прежде, хранилось в башне Антония под присмотром римского коменданта, в каменной кладовке за печатями первосвященника и казначеев. И, как прежде, храмовые золотые одежды выдавались первосвященнику только перед каждым из трех больших ежегодных праздников и в Йом ха-Киппурим. В один из таких праздников, а именно в Песах, в Храме случилось событие, вскоре после которого Копоний навсегда покинул Иудею. В полночь, когда ворота Храма обычно открыты, несколько тайно прибывших в Иерусалим самаритян раскидали человеческие кости под сводами Царской галереи двора Язычников. Цель этого поступка состояла в том, чтобы вывести из строя службу в Храме на какое-то время, ибо сказано в Торе: «И каждый на поле коснувшийся убитого мечом, или мертвого, или человеческой кости, или могилы семь дней будет нечист» (Бемидбар 19:16). При более удачном ходе событий для самарян, удалось бы осквернить большой жертвенник Храма навсегда. Как это уже было когда-то для языческих жертвенников: «Обернувшись, увидел Иошияѓу там, на горе могилы, послал взять из могил кости, сжег их на жертвеннике, его осквернив…» (Цари 2 23:16).

 Этот случай заставил левитов усилить стражу вокруг Храма и следить за тем, чтобы посторонние туда не впускались.

 Согласно сохранившимся источникам, самаритяне сформировались как религиозно-этническая группа на территории Самарии в начале периода Второго храма. По традиции самих самаритян они являются частью народа Израиля, сохранившей верность его подлинному наследию. Танах прослеживает происхождение самаритян от поселения на территории нынешней Самарии переселенцев «из Бавеля [города Вавилона], из Куты, из Авы, из Хамата, из Сефарваима…» (Цари 2 17:24), вместо иудеев, депортированных ассирийцами в 722— 721 гг. до н. э. в глубинные районы Ассирийской империи. В то же время, согласно ассирийским источникам, население Самарии, в значительной мере, не было изгнано, но поселенцы образовали высший слой общества.

 Как сообщает Иосиф Флавий, полный разрыв между самарянами и иудеями произошел уже после Нехемии (около 332 года до н.э.). На то время после смерти коэна гадоль Иоанна первосвященство перешло к сыну его, Иаддую. Брату последнего Манассии Санваллат, сатрап Самарии и оттуда же родом, охотно отдал в жены дочь свою Никасо. Однако, знатным иудеям иерусалимским очень не понравился этот брак родного брата коэна гадоль на иностранке. Они еще помнили, что смешанные браки с иноплеменницами были когда-то причиною их плена и некоторых других бедствий. Поэтому старейшины предложили Манассии либо дать жене разводное письмо, либо, как коэну, не прикасаться к жертвеннику всесожжения. Когда Иаддуй присоединился к старейшинам и запретил брату доступ к алтарю, Манассия заявил тестю, что не хочет лишаться уважаемого народом священнического сана и дает развод жене Нике. Санваллат решил вопрос весьма кардинально. Он построил для зятя на одной из самых высоких самарянских гор, а именно на вершине Гаризим, такой же Храм, как Иерусалимский, и, что характерно, сделал это с разрешения Александра Македонского. Манассия же, рассчитывая получить первосвященство от персидского царя Дария, остался при Санваллате, переманив к себе немалое число коэнов, состоявших, как и он, в смешанных браках с самаритянками.

 В сто сорок пятом году селевкидской эры (168 год до н.э.) в двадцать пятый день месяца кислев сирийский царь Антиох Эпифан во главе огромного войска вступил в Иерусалим. Город был разграблен до основания, лучшие здания сожжены, часть жителей убиты, другие вместе с женами и детьми взяты в плен —  рабами стали более десяти тысяч горожан. Храм был совершенно ограблен, не пощадили даже священные сосуды. На месте, где стоял большой жертвенник по приказу царя установили новый алтарь и заклали на нем свинью, т. е. животное, которое как по божеским, так и по человеческим законам считалось у иудеев недозволенным.

 Как только самаритяне узнали про все эти ужасы бедствия и разорения иудеев, они перестали представлять себя единым с иудеями племенем и стали выдавать себя за потомков мидян и персов, и уверять, что их храм на горе Гаризим был воздвигнут когда-то вовсе не в честь Всевышнего Бога. В «Иудейских древностях» Иосифа Флавия можно ознакомиться с письмом самарян к царю Антиоху:

«Послание царю Антиоху Богу Эпифану от сидонцев из Сихема. На основании некоего суеверия наши предки, побуждаемые к тому различными постигшими страну бедствиями, установили обычай почитать тот день, который у иудеев носит название субботнего. Вместе с тем они воздвигли на горе Гаризим святилище без определенного назначения и приносили тут разные жертвы. И вот, так как ты воздаешь теперь иудеям должное возмездие за все их гнусности, царские чиновники, полагая, что мы родственны евреям и потому следуем их примеру, подвергают и нас подобным же наказаниям, тогда как мы по происхождению своему сидоняне. Последнее, впрочем, видно и по государственным записям. Ввиду всего этого умоляем тебя, нашего благодетеля и спасителя, повелеть своему наместнику Аполлонию и уполномоченному своему Никанору не обижать нас применением к нам тех карательных мер, которые установлены для иудеев; ведь мы, как по своему происхождению, так и по своим обычаям, не имеем ничего общего с последними. Вместе с тем пусть будет никому не посвященное святилище наше предназначено греческому Зевсу.

Гора Гаризим сегодня. На переднем плане руины самарянского храма и храма Зевса. На заднем плане мечеть, построенная над остатками христианской церкви и баптистерия

Если это будет сделано, то преследования наши само собою прекратятся, и мы сможем безбоязненно посвятить себя делам своим, от чего увеличатся лишь твои собственные доходы». Там же далее читаем письмо царя Никанору: «Царь Антиох Никанору. Сихемские сидоняне препроводили ко мне прилагаемую записку. Так как в совещании, которое я устроил по этому поводу с приближенными моими, посланные самаряне подтвердили, что возводимые на иудеев обвинения совершенно не применимы к ним, самарянам, и что последние готовы жить по греческим обычаям, мы освобождаем их от преследований и посвящаем, сообразно их просьбе, их храм Зевсу греческому». Точно такое же письмо царь Антиох послал и наместнику Сирии Аполлонию в сто сорок шестом году, в восемнадцатый день месяца гекатомбеона.

 Первосвященник Иоханан Маккавей, который носил также имя Гиркана, около 129 года до н.э. взял после осады город Самарию, разрушил его до основания, дотла, предоставив горным потокам смыть остатки жизни с этого места. Вода подрыла стены, так что город провалился в пропасть, и казалось невероятным, что на этом месте когда-нибудь может возникнуть новое поселение. Тогда же и также, до основания, был разрушен город Шхем и храм на горе Гаризим.

 После того, как Иоханан Гиркан разгромил самарян, сжег их храм, сравнял их города Самарию и Шхем с землею, казалось, что это племя, то ли еврейское, то ли сидонское с его оригинальным культом и своей особенной Торой, с его тлеющим протестом против святости иерусалимского храма окончательно предано забвению. Но царь Иудеи Ирод возродил Самарию и самарян и возбудил старые страсти. В 25 г. до н. э. он заново отстроил город Самарию и соорудил в нём храм императору Августу. И новый город Ирод назвал в честь Августа — Себаста (по-гречески Себастос — эквивалент латинскому Аугустус). Нетрудно представить себе благоприятствование Ирода самарянам. Одна из жен его, Мальтака, была самаритянкой. Мальтака родила Ироду двух сыновей, которые наследовали части Иудейского царства —  Архелая и Антипу.

 С попаданием Самарии под римское управление самаритяне могли подумать, что близко то время, когда они будут иметь возможность поступить с иерусалимским храмом так же, как Хасмонеи с их, и что римляне, если и не окажут помощи, то все же будут смотреть на это сквозь пальцы.

 Вероятно, все-таки, что такие агрессивные действия самаритян в конце правления первого римского префекта не могли бы случиться без содействия, или, может быть, бездействия самого Копония, который, как уже было сказано, вскоре после случая с человеческими костями в Иерусалимском Храме был отозван в Рим. Известно, что из-за этого события одни из ворот Храма получили название «ворота Копония». Предполагают, что замурованные ворота в западной стене Храма, обнаруженные под Марокканскими воротами Джеймсом Барклаем в 1882 году и есть ворота Копония. Теперь они называются воротами Барклая. Эти ворота были замурованы камнями в X веке, и их следы можно увидеть у входа в женскую часть синагоги Стены Плача.

Схема западной подпорной стены Второго Иерусалимского Храма

 Предполагается, что ворота Барклая были рабочими воротами и использовались преимущественно храмовыми служителями. На месте этих ворот в более поздний период было построено небольшое помещение, как часть комплекса Магрибских ворот, которое после нескольких реконструкциями существует и в настоящее время.

 Еще, Копоний чеканил монеты. Не он первый начал, монеты чеканили и при Ироде и при Архелае. Сохранилась и монета, отчеканенная на 5-м году правления Ирода Филиппа в его тетрархии.

Монета Ирода Филиппа. Бронза. Не датирована. Считается 5-й год правления Ирода Филиппа (1-2 год н.э.). 21 мм, 8.8 г. Аверс: Бюст Тиберия и Ливии вправо, надпись ΣEBAΣTΩN (Август). Реверс: Четыре колонны Храма, круглый элемент дизайна посередине. Надпись по кругу ФIЛIППОY ТЕТРАРХОY.

 Монеты Ирода Филиппа были бронзовыми, среднего размера. На аверсах изображались профили первых двух римских императоров, при которых Филипп был тетрархом. На реверсах был изображен храм в Баниасе. Ни одна из монет Филиппа не может называться иудейской прутой, но, с другой стороны их можно назвать первыми иудейскими монетами с изображениями Тиберия, Августа, а потом опять Тиберия.

Первая иудейская прута. 132-130 гг до н.э. Надпись на греческом «Царь Антиох Эвергет». Общепризнанно, что это первая еврейская прута, отчеканенная в Иерусалиме во время правления Симона и его сына Иоанна Гиркана I.

Прута первого префекта Иудеи Копония (6-8 гг.н.э.). Прута, бронза. Копоний под Августом. Год 36 (6 н.э.) 16.5мм, 2.2 г. Аверс: ячменный колос и греческая надпись «KAISA-РОС» [Цезаря]. Реверс: пальма с восемью ветвями, две грозди фиников. Греческие буквы «LΛς » обозначают годы от битвы при Акциуме — 36.

 Пальма и ячменный колос на монетах Копония ассоциируются с запретом иудейской веры на изображения живых существ, и особенно человека, при их чеканке. Хоть портрета императора Августа на этих монетах нет, тем не менее, надписи на них четко показывают, что Иудея принадлежит императорскому Риму. Копоний приравнял пруту к ассу. Для этого вес пруты был немного увеличен. Теперь 256 прут (ассов) стали равняться одному серебряному шекелю, а 64 пруты (асса) — одному денарию.

 Ирод Филипп (годы правления 4 г. до н.э. — 34 г. н.э.) и Ирод Антипа (годы правления 4 г. до н.э. — 39 г. н.э.) продолжали править своими тетрархиями в том же составе, в котором получили их от Августа, и после изгнания Архелая, и после отставки Копония.

 Филипп правил из Баниаса, города, в котором его отец Ирод построил храм в честь Августа. Город этот находился у восточного, самого большого истока Иордана — речки Банияс, или Хермон, поскольку находится у подножия горы Хермон. Большая часть его подданных были неиудеями. Филипп превратил Баниас в столицу тетрархии. В знак благодарности римским покровителям он переименовал Баниас в Кесарию, и, вероятно, чтобы избежать путаницы с другими Кесариями, Филипп скромно назвал город «Кесария Филиппова». Иосиф Флавий так характеризует правление Ирода Филиппа, тетрарха:

«Его правление отличалось мягкостью и спокойствием. Он провел всю жизнь в пределах подчиненной ему области. Когда ему случалось выезжать, он делал это в обществе нескольких избранных. При этом за ним всегда возили его кресло, сидя на котором, он творил суд. Если по пути к нему являлся кто-либо с жалобою, то он, недолго думая, тут же ставил кресло, садился на него и выслушивал обвинителя. Виновных он тут же подвергал наказанию и немедленно отпускал тех, кого обвинили несправедливо…».

 Ирод Антипа унаследовал от отца Галилею и Перею на восточном берегу реки Иордан, которые были разделены географически. Он правил из Галилеи, из города Сепфориса, который окружил стенами. Антипа не пользовался популярностью среди иудеев, несмотря на то, что он исполнял в точности, можно сказать демонстративно, все мельчайшие предписания иудаизма и являлся в Иерусалим на все религиозные праздники. В тоже время, он украсил стены дворца фигурами разных животных, что противоречит иудейским верованиям, хотя и воздержался от таких изображений на чеканных монетах. Ирод Антипа по своей природе был малодушен и заискивал перед более сильными, в частности, перед Римом. Может быть, поэтому он был женат первым браком на Фазелис, дочери набатейского царя Ареты Филопатора, с которым римский император предпочитал поддерживать мирные отношения.

 Оба тетрарха были относительно молодыми людьми, им не было еще и тридцати. Вспомним, что примерно в этом возрасте были их единокровные братья Александр и Аристобул, когда в 7-м году до н.э. Ирод приказал их удавить. Приближался 39 год правления императора Августа, который считался от года битвы при Акциуме. Впереди у Антипы и Филиппа было долгое и почти безмятежное правление, а пока они приготовились отбыть в Кесарию приморскую, чтобы ожидать там прибытия второго префекта Иудеи римского всадника Марка Амбивия.

Тем временем в Парфии и Армении

 Придя к власти, Цезарь Август заключил что-то вроде мира с Парфией, чтобы развязать себе руки для восстановления положения в Средиземноморье. Надо было ликвидировать последствия многолетних гражданских войн в Риме. Поэтому император направил в Парфию Тиберия Клавдия Нерона во главе большого войска со многими дарами, в ответ на которые за 3 дня до майских ид, а именно 12 мая 20 года до нашей эры парфянский царь Фраат из династии Аршакидов вернул Тиберию значки, в том числе орлы легионов, трофеи и пленных, которые были захвачены у Марка Красса, Деция Саксы и Марка Антония. В возвращении парфянских трофеев участвовал с острова Лесбос через своих легатов и Марк Випсаний Агриппа, сирийский наместник на то время. Вполне естественно, что заслугу возвращения римских знамен Август приписал себе, не упомянув о роли в этом деле Тиберия и Марка Агриппы. «Я заставил парфян вернуть мне трофеи и значки, захваченные у трех римских армий, и обратиться к народу римскому с мольбой о дружбе. А значки эти я положил в святилище храма Марса Мстителя», — написано от его имени в «Деяниях божественного Августа».

 Среди даров, полученных Фраатом, была и римская девушка-рабыня по имени Муза, впоследствии прозванная Музой Парфянской. Со временем, Фраат, увлеченный ее красотою, женился на ней, и Муза родила ему сына, названного также Фраатом, но нам он известен под уменьшительным прозвищем Фраатак. После рождения сына — наследника трона статус Музы резко возрос, из простой наложницы она превратилась в царицу. Впрочем, если пергамент, написанный по-гречески и обнаруженный с двумя другими пергаментами в провинции Авроман в Курдистане, датируется по селевкидской эре, тогда у Фраата на то время было четыре царицы: Оленниейра, Клеопатра, Басейрта и Бисфейбанапс. Вполне понятно, что царица Муза была очень заинтересована, чтобы упрочить за своим сыном престол парфянский. Когда Фраатак достиг возраста, при котором он мог стать претендентом на престол (около 10 года до н. э.), она стала уговаривать Фраата, отправить детей других жен в Рим в качестве заложников. Тот так и сделал. Он пригласил на встречу тогдашнего наместника Сирии Марка Тития и передал ему своих сыновей — Сераспадана, Фраата, Родаспа и Вонона, а также двух из их жен и четверых из их сыновей. За весь период их пребывания в Риме обращались с ними в соответствии с их высоким рангом, а один из них, Фраат, даже построил храм в Неми, посвященный, вероятно, богине Изиде. Среди знатных и влиятельных парфян возвращение орлов римских легионов вызвало еще большую неприязнь и оживило уже имеющуюся оппозицию. Иосиф Флавий сообщает о парфянском царе по имени Митридат, который был у власти между 12-м и 9-м годами до н. э. и, по-видимому, находился в оппозиции Фраату. Достаточно сильная власть царя в Парфянской империи сошла на нет, и в конце первого века Парфия пребывала в состоянии хаоса. Это привело к развитию межсословной, расовой и религиозной борьбы. И если раньше парфяне долгое время дружили с иудеями, и возвращение Гиркана из Парфии в Иерусалим в 37 году до н. э. было как бы последним проявлением этой дружбы, то резкое падение престижа царской власти привело к изменению ситуации. Как уже сообщалось, около 6 года до н. э. вавилонский иудей Замарис сбежал из Парфии вместе с сотней своих родственников и собственным отрядом из пятисот вооруженных луками всадников в Антиохию Эпидафну, а затем нашел приют у Ирода в Батанее. Надо сказать, что Замарис был не городским купцом, а богатым землевладельцем, одним из представителей крупной знати, жившей в обширных внегородских поместьях. Вероятно, он оказывал поддержку тому самому оппозиционеру Митридату, о котором упоминал Иосиф Флавий. Только безнадежное состояние дел могло заставить состоятельного человека, который мог набрать пять сотен вооруженной свиты, бежать со своей родины.

 И во 2-м году до нашей эры Муза сделала последний шаг, чтобы обеспечить парфянский трон своему сыну Фраатаку. Царь Парфии Фраат был на то время уже очень пожилым, и как написал Иосиф Флавий: «юноше показалось слишком долгим ждать смерти отца для получения престола, и потому он задумал умертвить отца при содействии своей матери, с которою, как гласила молва, он даже находился в преступной связи». Здесь Фраатак поступил точно так же как и его отец. Фраат попытался отравить своего престарелого выжившего из ума отца с помощью аконита и, когда это не удалось, попросту задушил его, а вскоре убил и своих братьев…

(При водянке, которой страдал Ород, отец Фраата, избыток крови, с которой сердце не может справиться, накапливается в животе и конечностях, и ноги отекают. Аконит в очень малых дозах усиливает деятельность сердца и приносит временное облегчение. Аконит изготавливался из растения семейства лютиковых под тем же названием Aconitum, нынче более известным как Борец. В древности использовался как яд. Близко к тому времени известен рассказ Плутарха об отравлении этим растением воинов Марка Антония. Когда в их пищу попадал аконит, они теряли память и переворачивали каждый камень на своем пути, как будто искали что-то очень важное, пока их не начинало рвать жёлчью. Нынче трава Борца используется для получения препарата аллапинина, обладающего антиаритмическим действием. Так что, возможно, что Орода лечили, а не пытались убить).

Таким образом, новый царь Парфии Фраатак стал править огромной империей вместе со своей матерью, а затем как бы одновременно и супругой, Музой Парфянской.

 Ко времени правления Фраатака относится военный поход Гая Цезаря Випсаниана в Парфию и Армению. В 5-м году до нашей эры Август принял консульство после долгого, с 23 года до н.э. перерыва. Оно понадобилось ему, чтобы представить сенату усыновленного им Гая Цезаря, своего внука, которому исполнилось 15 лет. Сенат назначил Гая консулом с условием вступления в должность через пять лет. Римские всадники, как сообщает сам Август, провозгласили юношу «принцепсом молодежи» и подарили ему серебряные щит и копье. Позже такую же должность получил от всадников младший брат Гая — Луций. Принцепсы молодежи объединяли в себя обязанности севиров турм и «магистров Трои».

 В 304 году до н.э. цензор Квинт Фабий Максим Руллиан учредил торжественный выезд римских всадников в память о помощи, оказанной римлянам Диоскурами в битве у Регилльского озера. При Цезаре Августе этот выезд проходил ежегодно в июльские иды (15 июля) от храма Марса за горо­дом, по горо­ду через Форум мимо хра­ма Дио­с­ку­ров в Капитолий. Шесть севиров возглавляли турмы всадников первых восемнадцати центурий, имевших общественного коня, то есть коня, купленного государством. По это­му случаю, всад­ни­ки наде­ва­ли вен­ки из оли­вы и тра­бею со всеми наградами, которые они заслу­жили в бит­вах. Главной, и практически единственной, обязанностью севиров было командование всадниками во время ежегодных торжественных выездов. Каждые пять лет всадники собирались для досмотра, который производил цензор, и первыми в цензорском списке шли принцепсы молодежи. Досмотр состоял в том, что всадники подходили по одному к цензору, который подвергал их испытанию и одобрял словами «Тraduс equum!» — «Провел коня!». Или же отвергал фразой «Vende equum!» — «Продай коня!». «Магистры Трои» назначались из знатных юношей для командования кавалерией во время «Троянских игр» — священных конных состязаний для подростков.

Денарий, серебро. Дата чеканки: 2 г. до н. э.—4 г. н. э. Монетный двор: Лугдунум. Вес: 3.88 г, диаметр: 19 мм. АВЕРС: голова Августа в лавровом венке вправо. РЕВЕРС: Гай и Луций Цезари стоят лицом, каждый в тоге и положив руку на щит; позади каждого щита копье. Выше, слева — симпулум (simpulum), справа — литуус (lituus). Симпулум — небольшой черпак с ручкой, которым понтифики пробовали вино. Затем вино лили на головы жертвенным животным, и предсказатель осматривал внутренности животных в поисках знаков и предзнаменований, посланных богами людям. Литуус — изогнутый посох, использовавшийся авгуром для очерчивания определённого участка в небе для гаданий по полётам птиц (ауспиции). Интересно, что позже симпулум и литуус появятся на монетах Понтия Пилата как одиночные объекты на аверсе.

Во 2 году до н. э. сын Марка Агриппы, внук и приемный сын Августа, Гай Цезарь женился на племяннице Тиберия — одиннадцатилетней Ливии Юлии, более известной под именем Ливилла. Это тот самый Гай, который помогал императору Августу делить наследство Ирода. Ему на момент женитьбы тоже еще мало лет — 18. Но он уже делает блестящую военную карьеру: от имени деда возглавляет на Дунае германские легионы. В это время парфяне свергли царя Армении Артавазда, посаженного на трон Августом вместо «царя царей» Тиграна. И Арменией, уже повторно, стал управлять Тигран вместе со своей родной сестрой и по совместительству женой, Эрато. Августу надо было возвращать Армению Риму и восстанавливать престиж на Востоке.

Гай Цезарь в тоге, совершающий жертвоприношение. Мрамор. Высота — 208 см. Инв. № 199.

 У Августа на то время было немного людей, которым он мог бы поручить справиться с такой ситуацией. Обстановка требовала присутствия на Востоке легионов и во главе их лица, облеченного чрезвычайными полномочиями.

 Как сообщает Дион Кассий, при выборе нужной кандидатуры император оказался в сильном затруднении. Сам он не мог решиться на это дело из-за преклонного уже возраста. Тиберий находился в добровольной ссылке на Родосе. Добровольной она была только вначале, а потом Август просто запрещал ему вернуться. Любое другое лицо, не принадлежащее к императорскому дому, исключалось по политическим соображениям. В итоге, проконсульский империй и официальный титул «наместника Востока» — Orienti praepositus, получил Гай Цезарь, старший внук и приемный сын Цезаря Августа. Вероятно, Гай прибыл в Сирию с войском, вдобавок к развернутым на границе с Парфией легионам. Помимо этого, из Египта были переброшены подкрепления под командованием трибуна преторианской гвардии. Там же в провинции в 1 году н. э. Гай Цезарь вступил в должность консула и принял командование легионами. Когда в Парфии узнали об экспедиции Гая, Фраатак направил посольство к Августу с объяснением ситуации и требованием возвращения своих братьев в ответ на его примирение. Император ответил царю Парфии письмом, в котором назвал его просто «Фраатак» без титула «царь» и посоветовал отречься от престола и уйти из Армении. В свою очередь, не убоявшись такого обращения, юный парфянин в ответном письме надменно обратился к императору просто как «Цезарь», а сам подписался как «Царь царей». Другой «царь царей» Тигран не отправлял послов в Рим, но когда, спустя некоторое время, его соперник Артавазд заболел и умер, он отправил Августу подарки вместе с письмом. В последнем Тигран умудрился, ни разу не упомянув слова «царь», просить Августа о продлении своего царствования. Император принял дары, и приказал Тиграну встретиться в Сирии с Гаем и признать себя клиентом Рима. Что тот и сделал.

 В начале 2 года н. э. Гай Цезарь пересек Иудею в сопровождении своего друга детства этнарха Архелая в направлении Набатейской Аравии. В отличие от своего настоящего отца Марка Агриппы, Гай не посетил Иерусалимский Храм. Как сообщает Светоний, Август весьма хвалил своего внука за то, что, проезжая через Иудею, он не пожелал совершить молебствие в Иерусалиме. Между тем, Марк Агриппа, отец Гая и друг Ирода, в 15 году до н.э. не только посетил Храм, но и принес в жертву 100 быков — гекатомбу. Если верить Плинию Старшему, Гай Цезарь вел военные действия в Набатее и дошел до берега Персидского залива. Он обнаружил там остатки носовых фигур испанских кораблей — signa navium.

 Когда легионы Гая Цезаря вышли к Евфрату, состоялась встреча Фраатака и Гая на острове. Произошло это во 2-м году нашей эры. Веллей Патеркул, военный трибун при Гае, так описывает эту встречу.

«На острове, расположенном посредине реки Евфрат, он встретился с царем парфян, юношей выдающегося положения, в сопровождении равной по числу свиты. Это во всех отношениях удивительное и достопамятное зрелище встречи двух выдающихся лиц и глав империй в присутствии римского войска на одном берегу и парфянского на другом мне пришлось наблюдать в начале военной службы… Парфянин первым пировал на нашем берегу у Гая, а потом, в свою очередь, Гай пировал у царя на вражеском берегу».

 Рим добился, чего хотел: Парфия отказалась от всех претензий на Армению. Последняя становилась буферным государством между двумя империями. А братья Фраатака так и остались в Риме.

 В это же время царь Парфии донес Гаю о, как пишет Патеркул, «вероломных, полных хитрости и коварства планах» наставника юного правителя Востока Марка Лоллия. Надо понимать, речь шла о взятках, не без ущерба для Рима. Через несколько дней после заключения Евфратского соглашения Марк Лоллий, консул 21 года до н.э., был тайно убит. Светоний сообщает, что его вместе с подельниками швырнули в реку с грузом на шее. А Плиний Старший уверенно заявляет, что Лоллий выпил яд ввиду того, что лишился доброго имени, принимая подношения от всех восточных царей.

 Начав свою военную карьеру от легата Октавиана в битве при Акциуме в 31 году до н.э., через шесть лет в ранге легата пропретора Марк Лоллий был назначен первым наместником Галатии, после смерти царя Аминты превращенной в римскую провинцию. Затем вел военные действия с горным племенем гомонадов. Под его началом служил Публий Квириний, который голодом принудил гомонадов к сдаче крепости. Около 18 года до н. э. Лоллий был наместником Македонии, затем возглавил поход во Фракию, подчинил племя бесов. Но военная удача покинула Марка Лоллия и, будучи наместником в Галлии, он потерпел крупное поражение от германских племен, переправившихся через Рейн. Германцы полностью разгромили V легион и захватили легионного орла. Командования легионами Лоллию больше не поручали. Но, милости Августа он не лишился, и с 1 года до н.э. на время Восточного похода Гая был назначен, вместе с Публием Сульпицием Квиринием, советником внука и приемного сына императора. Примечательно, что Марк Лоллий был фактическим руководителем миссии: comes et rector (спутник и наставник). Это примечательно именно потому, что ни в Галатии, ни в свите наместника Востока Гая Цезаря Публий Квириний не был лицом, уполномоченным провести римский ценз в Сирии и в Иудее. И упоминание Лукой в его Евангелие переписи в правление Квириния Сириею вероятнее относится к концу правления Ирода Архелая, а не Ирода Великого. А если перепись и была в указанное Лукой время, то руководил ею не Квириний.

 Этой же датой, 2-м годом, атрибутируются парфянские монеты, где голова Музы Парфянской появляется вместе с головой Фраатака. Скорее всего, именно в этом году Фраатак и его мать Муза поженились. Этот акт, приведший в ужас весь римский мир, Н.К. Дибвойз связывает с тогдашним распространением зороастрийской религии в Парфии и Армении. Близкородственный брак (хваэтвадата) был разрешен, а в отдельных случаях даже рекомендован этой верой.

Фраатак (Фраат V) и Муза (2 — 4 гг.). Серебро, тетрадрахма. 10.11 грамм. Аверс. Бюст бородатого царя влево с диадемой; видна бородавка на лбу; перед лицом Ника держит венок; круговая надпись: ΒΑΣΙΛΕΩΣ ΒΑΣΙΛΕΩΝ (ЦАРЬ ЦАРЕЙ). Реверс. Бюст Музы вправо; на голове тиара с диадемой, на шее ожерелье из бисера с орнаментом; перед лицом летающая Ника с венком; круговая надпись ΘΕΑΣ ΟΥΡΑΝΙΑΣ ΜΟΥΣΗΣ ΒΑΣΙΛΙΣΣΕΣ (БОГИНЯ УРАНИЯ МУЗА ЦАРИЦА).

 Тигран Армянский, опять-таки согласно зороастрийской традиции женатый на своей родной сестре Эрато, погиб вскоре в междоусобной войне на севере Армении. Эрато отреклась от престола. И после встречи с Фраатаком на Евфрате Гай Цезарь, проконсул и правитель Востока, двинулся на север в Армению, чтобы посадить на трон Ариобарзана, сына царя мидийцев Артабаза. Ариобарзан, таким образом, на короткое время стал царем двух держав —  Малой Мидии (Атропатены) и Великой Армении. Он отличался телесною красотой и выдающимися душевными качествами. Но посаженный Римом новый царь не угодил армянской знати, и вскоре вспыхнул мятеж. По Корнелию Тациту, Ариобарзана постигла смерть от несчастного случая. И Гай опять двинул легионы обратно. Недаром Тацит в своих «Анналах» назвал его управляющим Арменией. Здесь к походу Гая Цезаря присоединился в качестве военного советника другой «Гай Юлий», это родовое имя он получил от самого Гая Юлия Цезаря, мавретанский царь Юба. Сын последнего нумидийского царя Юбы I, потомок сестры карфагенского полководца Ганнибала, бербер Юба II по свидетельству Плиния Старшего «скорее прославился достоинствами своих научных трудов, нежели в качестве правителя». Он был первооткрывателем Канарских островов, открыл для медицины молочай, теперь это растение так и называется — молочай царя Юбы. Гай Юлий Юба к тому времени уже более 20 лет был женат на Клеопатре Селене, дочери Антония и Клеопатры. Во время этого армянского похода Юба влюбляется в Глафиру Каппадакийскую и женится на ней. Этот повторный брак не был для Глафиры счастливым, и, в то же время не был таким несчастным как первый. Бывшие влюбленные развелись, и Глафира вернулась в отчий дом к отцу Архелаю Каппадокийскому.

Глафира Каппадокийская (около 35 года до н.э. — 7 год н.э.), дочь каппадокийского царя Архелая и армянской принцессы из рода Арташесидов. Первым мужем Глафиры был Александр, сын Ирода Великого и Мариамны Хасмонейской. Юба II был вторым мужем вдовы удавленного Иродом Александра, этот брак был недолгим и не был счастлив. Третьим по счету и последним мужем Глафиры был Ирод Архелай. В жилах дочери Архелая, прозванного Филопатором, текла кровь армянская, персидская и греческая, но не еврейская. И, тем не менее, она была замужем за двумя иудеями. Очевидно, что последнее предполагает принятие иудаизма. И здесь интересно ее замужество за берберским царем Юбой, что может косвенно указывать на иудаизм у берберов уже в то время. Да и само имя «Юба», возможно, видоизменённое еврейское имя «Иоав»?

Клеопатра Селена II (40 год до н.э. — 4 год н.э.), царица Киренаики и Мавретании, дочь Марка Антония и Клеопатры VII, жена Юбы II, последняя представительница рода Птолемеев.

 Начало кампании Гая в Армении было удачным. Но вскоре при осаде Артагеры, крепости к северу от реки Аракс, был тяжело ранен неким Аддуем, поставленным парфянским царем во главе этой крепости. Царский сатрап Аддуй 9 сентября 3 года н. э. прибыл к римлянам под видом перебежчика. Он дал в руки Гаю Цезарю свиток, в котором, по словам парфянского сатрапа, был перечень и места тайников царских богатств. Когда Гай погрузился в чтение, Аддуй обнажил меч и напал на него. Еще до того, как окружающие римские воины успели приблизиться к нему, Аддуй пронзил себя мечом, обагренным кровью Гая, и бросился в костер. То есть, как написал потом: «варвар, окруженный со всех сторон враждебным войском, принес искупление еще живому Цезарю». Гай был тяжело ранен, но выжил. Осада крепости длилась еще довольно долго и, в конце концов, Артагера была захвачена. В результате Август и Гай приняли почетный воинский титул императора и получили право на триумф. А Гай еще и право на использование этого титула в своём полном имени, Август уже ставил титул «император» впереди своего имени. Гай Юлий Цезарь Випсаниан, проконсул, наместник Востока, император —  красиво звучит, но не умаляет последствий тяжелого ранения, причиненного гнусным изменником Аддуем. Гай не только ослаб телом и духом, но и умом, и стал непригоден для служения Риму. Он умолял Цезаря Августа отправить его в отставку и разрешить вернутся к частной жизни и остаться где-нибудь в Сирии. Август с печалью в сердце сообщил об этом желании своего сына Сенату, но потребовал, чтобы тот вернулся сначала в Рим, и лишь потом делал всё, что ему заблагорассудится. В итоге, Гай устранился от всех своих обязанностей, вопреки своим намерениям, для возвращения в Италию на торговом судне отплыл в Ликию, где, в Лимире, он и скончался. Умер ли он от болезни в феврале 4-го года, или, как считает Тацит, возможно, убит по заказу Ливии Друзиллы, жены Октавиана Августа, история умалчивает. Вдова покойного Ливилла, в ранней юности непривлекательная, но впоследствии отличавшаяся редкостной красотой, в том же году вышла, или была отдана, замуж за Друза Юлия Цезаря, сына Тиберия и на тот момент единственного наследника Августа. Есть некие указания на то, что армянская кампания Гая Цезаря была только прелюдией, и Гай умер в разгар подготовки к войне с Парфией, когда император Август задумал расширить границы Римской империи за Евфрат. Сенека писал о Божественном Августе: «И пока он усмирял Альпы и укрощал неприятеля, вторгшегося посреди перемирия в сердце империи; пока отодвигал границы за Рейн, Евфрат и Дунай, в самом городе на него точились кинжалы Мурены, Цепиона, Лепида, Эгнация и прочих». Гай Юлий Цезарь Випсаниан похоронен в мавзолее Августа на Марсовом поле в Риме.

 Место Ариобарзана на армянском престоле занял его сын Артавазд, который был провозглашен царем Великой Армении и Атропатены в 4 году н. э. Тот через два года был убит заговорщиками, и император Август отправил на смену Артавазду внука царя Ирода Тиграна. Он родился в 16 году до н.э. в Иерусалиме и был внуком Ирода и Мариамны Хасмонейской. Его отец Александр был казнен в 4-м году до н.э. вместе с братом Аристобулом по приказу Ирода. После смерти Ирода Тигран вместе с матерью Глафирой перебрался в Каппадокию, где оставил иудаизм. Через какое-то время он отбыл в Рим, где жил и получал образование при дворе Августа вместе с младшим братом Гаем Юлием Александром, который впоследствии стал римским администратором земельных участков в районе Эль-Файюма в Египте. В 6 году Тигран занял престол в столице Великой Армении городе Арташате. Но пробыл царем он менее года, сместила его местная знать, управляемая Парфией. Царицей Армении была объявлена Эрато. Нумизматические данные показывают, что в 6-12 годах Тигран был соправителем Эрато.

 Фраатак недолго процарствовал вместе со своей матерью и, как бы одновременно, собственной супругой. Как пишет Иосиф Флавий, два страшных порока, страшных даже для того жестокого времени, отцеубийство и кровосмешение с матерью, возбудили ненависть к Фраатаку его подданных, и он был убит во время мятежа в 4 году. Из Анкирского памятника следует также, что Фраатак искал защиты у Августа в Сирии, где вскоре умер. Наиболее родовитые парфяне пришли к выводу, что новый царь должен быть непременно из рода аршакидов, как это и должно быть по закону. Правление римской наложницы Музы и её отпрыска, видимо, их изрядно достало. Поэтому они направили делегацию к Ороду. Кто он был и чей сын сейчас не известно, но он был точно аршакидской крови. Новый правитель Парфии оказался, по выражению Флавия, гнусным, слегка раздражительным и крайне жестоким. И этими чертами своего характера вызвал ненависть если не всего народа, то ближайшего окружения точно. И его убили или во время пиршества за столом, или, как считало тогда большинство, во время охоты около 6 года. Как заметил тот же Флавий, парфяне никогда не расстаются со своими мечами.

 Следующего царя парфяне стали просить у императора Августа из числа сыновей Фраата, римских заложников. Этим они уже закладывали кратковременность правления будущего царя, поскольку, по мнению Флавия, в Парфии заложничество признавали рабством. Тем не менее, послы направились сначала в Рим, а оттуда в Германию к Тиберию, который позволил самому старшему из братьев Фраатака — Вонону — вернуться. Так впервые царем Парфии, царства по площади превосходящего Римскую империю, стал человек, как бы сейчас сказали, европейского воспитания: его отличали свободная и открытая манера поведения, нелюбовь к охоте и традиционным парфянским праздникам и отсутствие интереса к лошадям. Вполне возможно, это тот самый Вонон, который упоминается в поэме, цитируемой Авсонием:

Правили ими цари, имена которых забыты
Славой, и варварский звук их прячет от римского слова:
То Иллибан, Авелис-нумидиец, Вонон Арсакийский…

 

Глава 3. Марк Амбивий

Девятый год.

Консулы Гай Поппей Сабин и Квинт Сульпиций Камерин.

Наместник провинции Сирия Публий Сульпиций Квириний.

 Итак, новый, второй по счету префект Иудеи, Марк Амбивий прибыл в Кесарию приморскую, «приморской» ее называли для отличия от других Кесарий, в 9 году. О нем больше ничего не известно. Предположительно, он был римским всадником, как и все префекты Иудеи после него. При Амбивии в Иудее ежегодно чеканились монеты.

Марк Амбивий. Прута. Аверс: Ячменный колос, надпись ΚΑΙCAPOC (ЦЕЗАРЬ). Реверс: пальма с восемью ветвями, две грозди фиников. Дата LΛМ (10 год н.э.)

 Эти монеты были без изображений человека, что соответствовало канонам иудейской религии.

 Вероятно, с того времени, как Марк Амбивий прибыл в Иудею, в Кесарии утвердилась постоянная резиденция управляющих провинцией Иудеей римских префектов и прокураторов.

 В 15 г. до н.э., когда Марк Агриппа, на тот момент наместник Сирии, посетил по приглашению Ирода царство иудейское, царь Иудеи показал ему вновь отстроенную приморскую Кесарию, равно как и сооруженные с очень крупными затратами крепости Александрию, Иродиаду и Гирканию. Тогда же Агриппа принес в Храме гекатомбу в жертву Всевышнему и отбыл в Ионию, богато одаренный Иродом. Таким образом, если бы Кесария существовала бы в настоящее время, она бы отмечала свою дату рождения как лето 15 года до н. э., потому как Агриппа отправился в обратную дорогу ещё до осени, чтобы избежать шторма.

 Ирод избрал для строительства Кесарии местность на морском берегу, где было поселение под названием Стратонова Башня. Октавиан Август вернул царю Ироду эту местность в 30 году до н.э., и новый город, который Ирод строил 15 лет, он назвал Кесарией в честь кесаря Августа. Ирод отстроил город из белого мрамора, украсил его роскошными дворцами и общественными зданиями. Большинство жителей нового города составляли сирийские греки, жившие до этого в Стратоновой Башне, но поселилось в Кесарии и много иудеев. Самым замечательным его сооружением была обширная гавань, состоявшая из превосходной внутренней стоянки и двойного ряда пристаней. Стоянка была столь просторна, что в ней могли укрыться целые большие флотилии. Вдоль гавани тянулись дома из белого мрамора, среди которых возвышался холм с замечательным по красоте и величине храмом в честь Цезаря Августа. Храм располагался как раз напротив входа в гавань и был виден далеко в море. В нем стояли две огромные статуи, одна изображала Рим в образе Аргосской Юноны, другая —  самого Августа по образцу Зевса. К гавани выходили городские улицы, отстоящие друг от друга на одинаковые расстояния. Весь город пересекали подземные каналы, тянувшиеся до самого моря. Их перерезал один большой канал, в который стекались дождевая вода и нечистоты. Он также доходил до самого моря, так что вода морская проникала во все каналы и очищала, таким образом, весь город. У южной оконечности гавани располагались ипподром и дворец Ирода. За городом был сооружен театр. Последний вмещал большое количество народа и был так удобно построен, что из него открывался вид на море.

Реконструкция древней Кесарии приморской. 1- театр. 2 — ипподром. 3 — дворец Ирода Великого. 4 — гавань. 5 — храм Цезаря Августа.

Театр. Сейчас он вмещает 4 тысячи зрителей

Ипподром

Позже он был перестроен в амфитеатр

 Если доведется Вам, уважаемый читатель, побывать в Национальном парке Кейсарии, то обязательно посетите развалины театра, что рядом с остатками иродова дворца. Он неплохо сохранился, и в нем еще дают представления. Может быть, Вам позволят посидеть на одном из уцелевших сидений первого ряда, на котором определенно сиживал царь Ирод. Посредине этого сиденья есть довольно большое отверстие. Это отверстие не от разрушения временем, а специально изначально сделанное отверстие для отправления естественных человеческих нужд. И остатки водного стока есть под сиденьем, и тогда в первом веке нашей эры этот водный сток постоянно функционировал. Может быть, такой сервис появился вследствие одной из болезней Ирода, из-за которой он часто мочился.

Реконструкция дворца Ирода Великого

И его план

 Дворец Ирод построил на скальном основании мыса, выступающего в море, в южной части города. При этом здание было частично сложено из строительного материала, а частично —  высечено в песчаннике. Можно предположить, что, начиная с Марка Амбивия, этот дворец довольно долго служил резиденцией наместников Иудеи. В любом случае, имена четырех из них найдены в этом дворце, из чего делается вывод об использовании этой постройки вплоть до 4-го века.

Фрагмент мозаики пола одной из комнат дворца

 Первые раскопки дворца Ирода начались в 1976 году, ими руководил израильский археолог Эхуд Нецер. Дворец состоял из двух уровней. В нижней (западной) части дворца были обнаружены мозаичные полы с геометрическими узорами и остатки высеченного в камне бассейна. В северной части верхнего дворца находился большой зал (перистиль) площадью размерами 42х65 м, с трех сторон окруженный рядом комнат. Главным помещением во дворце был, пожалуй, триклиний. В Риме было принято обедать за низким квадратным столом. Вокруг такого стола ставились три ложа. Одна сторона стола оставалась свободной для подачи и перемены кушаний и вина. Стол, окружённый тремя ложами, назывался триклиний, так же как и помещение, в котором ели, называлось триклиний. В больших обеденных залах устанавливалось несколько триклиниев. На каждом ложе могло поместиться три человека, которые лежали на левом боку и опирались на левую руку. Площадь триклиния — 93,5 кв. м. Пол был выложен геометрическим орнаментом. Штукатурка стен имитировала мрамор. В триклиний спускались по лестнице, значит, был еще и второй этаж.

 После одного из разрушительных землетрясений, последнее такое было в Палестине в 1837 году, большая часть дворца ушла под воду. Над водой остался колодец, который располагался на западном конце перистиля. На дне колодца обнаружены 94 монеты, свитки, фрагменты свитков и керамики. Монеты датируются 4-6 веками. Из более 60 свитков, сделанных из мягкого свинца, десять были успешно развернуты и прочитаны. Всё, что можно было прочитать, оказалось на древнегреческом языке. Поскольку слова были нацарапаны стилусом на мягком свинце, они трудно читались, и по смыслу соответствовали так называемым табличкам проклятия (tabella defixionis) или дефиксионам (связывающим заклинаниям), которые были найдены также в других местах греко-римского мира. Один такой свиток из найденных в колодце дворца Ирода содержит магический квадрат из повторяющегося мистического слова «brakbak». Подобный квадрат-палиндром иногда ассоциируется с ранними христианами и использовался как талисман либо заклинание. Другие свитки из этого колодца содержат такие слова, как «damater» = укротитель, «megas theos» = «великий бог», «desmois» = «связанные», и глагол ‘одичал’ от корня «bakkheo». Еще характерно для этих дефиксионов было то, что в две таблички из свинца были завернуты фрагменты растений и в одну — человеческие волосы. На таких табличках писали имена врагов и с проклятиями бросали в колодцы или могилы, где боги подземного царства выполняли проклятья.

Дефиксионы и их фрагменты, найденные в Кейсарии

Дефиксионы представляют собой обычно небольшого размера квадратные или круглые свинцовые пластины с выцарапанными или выдавленными на них надписями. Здесь приводятся тексты, взятые из фундаментального издания «Defixionum Tabellae Atticae» Рихарда Вюнша. Кроме табличек, содержащих лишь имена людей, на голову которых автор хочет накликать проклятье, есть и такие, в тексте которых содержится проклятье или заклинание, нередко дополняемое призывом языческих богов:

Женщина бросает в колодец перистиля дворца свинцовые таблички проклятий

«Ференика Гермесу Подземному и Гекате Подземной я обрекаю; Галину, ту, что за Фереником, обрекаю Гермесу Подземному и Гекате Подземной я обрекаю. И как свинец этот бесчестен и сух, так и он и дела его пусть будут бесчестны и сухи…».

 Дефиксионы первого века нашей эры резко отличаются от более ранних эллинистических. В них появляются варварские имена вавилонского и египетского происхождения, вавилонские боги и варварские имена богов. И, что важнее, свинцовые таблички первого века отражают революцию в магии, которая выразилась в возникновении магической практики, осуществляемой профессионалами, с использованием развернутых представлений о структуре демонического мира: высшее и мощное божество, активные демоны, демоны, контролирующие магический сеанс и место его проведения и т.д. В качестве примера может послужить начало текста свинцовой таблички первого века, найденной в Александрии, где первым словом является палиндром:

«Ерэкиситфэамрахарахрамэфтисикэре … овладей Аннианом Гермес хтонический Архедама фохенсепсэусарертатумисон … и Плутон Иесеммигадон маархама и Кора Эресхигал забарбатух и Ферсефона Заудахтумар. Заклинаю тебя именем Геи Кеуэмориморитархот я и Гермес хтонический Архедама…»

Гиппокауст после раскопок

 В кесарийском дворце хорошо сохранились печи и специальный двухслойный пол — гиппокауст. Плитки, которыми облицовывались печи, имеют клеймо Х римского легиона —  одного из главных производителей керамической продукции на территории Иудеи в период своего пребывания в провинции. Каждый легион имел мастерские, которые изготавливали кирпичи, керамику, в том числе плитку и черепицу. На этих изделиях обычно ставилось клеймо воинской части. Как известно, летом 68-го года поселение в Хирбет-Кумране в результате боевых действий Х Сокрушительного легиона (Legio X Fretensis) было разрушено. Затем некоторые строения были восстановлены, и часть легиона квартировала здесь до середины 80-х годов. Таким образом, можно предположить, что керамическая плитка, как и другие сопутствующие строительные материалы для этого дворца, изготавливались в гончарных мастерских Хирбет-Кумрана.

 

Плитка облицовки печей. Фото Л.Титман

 Кесария приморская, детище Ирода и резиденция римских наместников, прошла красной нитью, подчас кровавой нитью, через весь век истории Иудеи. Здесь, в триклинии Иродова дворца, весной 4 года до н.э., за 74 года до разрушения Храма —  как написал Иосиф Флавий, пировали, перед тем как разъехаться в разные стороны, Ирод Архелай, Публий Квинтилий Вар, наместник Сирии, и цезарев легат и квестор Сабин. Последний отправится в Иерусалим, начнет первую в провинции войну и скоро исчезнет навсегда в необъятных морских просторах. Квинтилий Вар вернется в свою резиденцию, в Антиохию, чтобы, спустя короткое время, пройти с огромной армией через Галилею и Самарию к Иерусалиму, разорить всю страну и распять вдоль дороги две тысячи иудеев. Архелай в сопровождении своей матери Мальтаки, сестры Ирода Саломеи, других родственников и челяди поплывет в Рим за царской диадемой. Он вернется этнархом в опустошенное римским войском Иродово царство, и еще десять лет будет испытывать терпение народа иудейского.

 Здесь же, в Кесарии, на ипподроме или, как сообщает Иосиф Флавий, на ристалище, жестоковыйные иерусалимские иудеи бросятся на землю, обнажат свои шеи под короткие римские мечи и станут кричать Понтию Пилату, пятому префекту Иудеи, что они предпочтут умереть, чем допустят внос знамен с изображением Цезаря в Иерусалим.

 Здесь в театре в 44-м году в яркий солнечный день улетит от иудейского царя Ирода Агриппы его ангел. Мучаясь от страшных болей в животе, он будет ещё пять дней до своей смерти видеть с верхнего этажа дворца столпившихся на ипподроме иудеев с женами и детьми, по исконному обычаю облекшихся в мешки и с плачем и стенаниями молящих Всевышнего о здравии царя.

 Вероятно, в 59-м году здесь во дворце, в зале для аудиенций выступит с проповедью для вновь прибывшего прокуратора Порция Феста и последнего царя иудейского Марка Юлия Агриппы, правнука Ирода, и сестры последнего, и, по слухам, как бы одновременно супруги его Береники, тот, кого потом назовут апостолом Павлом.

 За четыре года до разрушения Храма, то есть в 66-м году, в субботу весеннего месяца ияр, как рассказывает Иосиф Флавий, у кесарийской синагоги случится конфликт, который положит начало Иудейской войне. Дождавшись, когда в синагоге наберется много народа, некий грек поставит горшок вверх дном перед самыми синагогальными дверьми и принесет на нем в жертву птиц. Это был намек на то, что иудеев выгнали из Египта якобы из-за проказы. Египетские писатели тогда распространяли по всему миру молву, что народ иудейский был де одолим проказой и поэтому жил изолированным в Египте. А согласно Торе прокаженные, исцелившись от своей болезни, должны были принести в жертву птиц. Этот поступок кесарийского эллина был явной провокацией со стороны греческой общины, и возник яростный рукопашный бой, который в итоге привел к тому, что иудеи, не забыв прихватить свои священные свитки, отступили к Нарбате, отстоявшей на шестьдесят стадий от Кесарии приморской.

 На арене кесарийского амфитеатра, переделанного из ипподрома, около 132 году будет казнен римлянами и умрет мученической смертью рабби Акива, признавший Бар-Кохбу Машиахом. На том и закончится первый и последний век Иудеи.

 Это было и будет. А пока время течет своей чередой по воле Предвечного. В то время, как рабы распаковывают в кесарийском дворце вещи Марка Амбивия, Ирод Агриппа со своим ближайшим другом и покровителем Друзом Юлием Цезарем, сыном Тиберия и пока еще только принцепсом молодежи, с понятным для молодых людей возбуждением из ложи Августа следят за гладиаторским боем, а Публий Квинтилий Вар с тремя легионами пропадает в Германии…

 Карьера Квинтилия Вара была весьма стремительной. После женитьбы на Випсании Марцелле, дочери Марка Агриппы и внучатой племяннице Августа, он стал не только близким другом Агриппы, но и Цезаря Августа. В 13 году до н. э. был избран консулом вместе с Тиберием. То, что Вар получил консулат задолго до установленного законом возраста, да еще вместе с пасынком императора, явно зависело от воли Августа. После победоносного похода в Иудею, несколько лет жил в Риме. Около 2 года Випсания Марцелла умерла, и Вар женился на Клавдии Пульхре, тоже внучатой племяннице Августа. Таким образом, он продолжал оставаться в фаворе у императора. После наместничества в Иудее Вар несколько лет провёл в Риме. В Германию он прибыл в начале 760 года от основания Рима, в последний год правления Ирода Архелая как императорский легат Галлии в ранге пропретора и командующего Рейнской армией, которая была побольше, конечно, чем его войско, опустошившее Иудею. Теперь под его началом было пять легионов и вспомогательные части. Тремя легионами (XVII, XVIII и XIX), стоявшими на севере Германии, он командовал непосредственно. I-й и V-й легионы были южнее. Ими командовал племянник Квинтилия Вара Луций Ноний Аспренат.

 Вар весьма ретиво начал насаждать римский порядок среди недавно еще свободных германских племен. По свидетельству Диона Кассия новый наместник действовал так же круто и бесцеремонно, как в Африке, Сирии и Иудее, население которых давно привыкло к подобному поведению римских хозяев. За два года Вар настолько настроил против Рима местные племена, что мятежи в провинции возникали почти беспрерывно. И этот стиль руководства нельзя объяснить только личной инициативой Квинтилия Вара. За ним стоял Август, который собирался сделать эту местность таким же надежным плацдармом для дальнейшей экспансии, каким при завоевании самой Германии была Галлия. Мягкотелость, легкомыслие и беспечность немыслимым образом сочетались в Варе с произволом, надменностью, жестокостью и алчностью. Последнюю характеризует Веллей Патеркул, говоря о наместничестве Вара в Сирии, известной фразой: «нищим он прибыл в богатую провинцию, богачом покинул нищую» (pauper divitem ingressus, dives pauperem reliquit).

 Причиной поражения Вара в Тевтобургском лесу Дион Кассий называет его слепое доверии к вождям заговора. А Тацит считает, что дело не в личной вине легата и пропретора, а в «воле судьбы и силе Арминия».

 Организатор самого крупного поражения Рима Арминий поступил на римскую военную службу, будучи еще достаточно юным. Он был старшим сыном Сегимера, вождя племени херусков. Не исключено, что Арминий служил на Востоке и прибыл в Германию из Сирии вместе с Квинтилием Варом. По словам Тацита, Арминий в римском войске был «командиром соотечественников». То есть, вероятно, он был префектом регулярного подразделения типа алы или когорты. Назначение юного знатного варвара на не очень высокую командную должность в легионе было обычной практикой в то время для воспитания лояльности у варваров в отношении Рима. Но Арминий должен был иметь достаточно крупные заслуги перед римлянами, чтобы получить необыкновенные почести и отличия: он получил римское гражданство и был принят во всадническое сословие —  и шло это от императора. Хорошо известно, что Август предоставлял римские гражданские права скупо, в строго индивидуальном порядке. Трудно себе представить, за что конкретно на правой руке Арминия засиял золотой перстень римского всадника… На родину он вернулся из-за смерти отца.

Маска римского офицера-кавалериста, погибшего в битве в Тевтобургском Лесу. Маска сделана из серебра и символизирует лик бога Марса

 О возникновении заговора варваров-германцев против Рима рассказывает Веллей Патеркул, который, как принято считать, лично знал и Вара, и Арминия. Он считает, что мысль о восстании могла возникнуть у Арминия при виде беспечного поведения Вара. Сначала он поделился этой мыслью с немногими единомышленниками, а затем число заговорщиков стало прогрессивно расти. Может быть, поэтому подготовка к мятежу не осталась в тайне от римлян. Тесть Арминия Сегест, вождь херусков, который ненавидел своего зятя, несколько раз предупреждал Вара об опасности. Даже накануне мятежа 24Сегест предложил в качестве превентивной меры арестовать всю племенную верхушку херусков. И Квинтилий Вар отклонил это предложение! Такое слепое доверие римского легата к Арминию можно объяснить лишь многолетней и верной службой последнего Риму. К тому же, Вар не придал значения предупреждениям Сегеста, потому что в свое время был слишком хорошо знаком с интригами в семье Ирода Великого.

 Из всех древних источников только Корнелий Тацит назвал место, где произошло главное сражение, это — Saltus Teutoburgiensis (Тевтобургский Лес), расположенный где-то в верховьях рек Амизии (Эмс) и Лупии (Липпе). Место это в 1987 году определил британский инженер археолог-любитель Тони Кланн. Метал­ло­де­тек­то­ром он обна­ру­жил 162 римских моне­ты и 3 свин­цо­вых ядра для пра­щи на хол­ме Каль­кри­зе в окру­ге Осна­брюк в Ниж­ней Сак­со­нии. С 1989 г. там начались систе­ма­ти­че­ские рас­коп­ки. Было найдено несколько тысяч предметов римской воинской амуниции, фрагменты мечей, доспехов, инструментов, серебряная маска римского офицера-кавалериста и монеты, отштампованные с отметкой VAR. Исследователи предполагают, что это специальные монеты с именем Вара, изготовленные в пору его правления Германией и предназначенные для дарения легионерам. Обнаружено 5 групповых захоронений, на некоторых костях видны глубокие резаные следы.

Восемь ауреев Авгу­ста, най­ден­ные в Каль­кри­зе 9 и 10 июня 2016 г. Фото: Гер­ман Пен­тер­ман, Varusschlacht im Osnabrücker land. Ауреи типа «Гай и Луций», посвя­щён­ные вну­кам Августа и отче­ка­нен­ные в Лунгудуне (совре­мен­ный Лион) меж­ду 2 г. до н. э. и 4 г. н. э. На ревер­се изображе­ны моло­дые Цеза­ри в тогах, у каж­до­го одна рука лежит на щите, а поза­ди — копьё. Меж­ду ними парят жерт­вен­ный ковш (simpulum) и авгур­ский жезл (lituus) — сим­во­лы жре­че­ских долж­но­стей. Леген­да гласит AVGVSTI F COS DESIG PRINC IVVENT («сыно­вья Авгу­ста, избран­ные кон­су­лы и принцепсы моло­дё­жи»). На авер­се изо­бра­жён про­филь Авгу­ста в лав­ро­вом венке с леген­дой CAESAR AVGVSTVS DIVI F PATER PATRIAE («Цезарь Август, сын Боже­ст­вен­но­го [Юлия Цеза­ря], Отец Оте­че­ства»). Обыч­ное жало­ва­нье легионе­ра при Авгу­сте состав­ля­ло 300 брон­зо­вых ассов в месяц, то есть око­ло 19 дена­ри­ев. Аурей сто­ил 25 денари­ев. Лишь офи­цер мог быть настоль­ко состоятелен, чтобы иметь при себе горсть ауре­ев. Эти моне­ты были най­де­ны близ­ко друг к дру­гу, и сравнитель­но неглу­бо­ко, поэтому архео­ло­ги пола­га­ют, что это был мешоч­ек с день­га­ми, кото­рый офи­цер взял с собой в бой или спря­тал. Мешочек раз­ло­жил­ся, так что спу­стя два тысячелетия было най­де­но лишь его свер­каю­щее содер­жи­мое.

 Первое, с чего начали участники заговора, это попытались летом 9 года максимально рассредоточить римские войска, находившиеся между Рейном и Эльбой. Для этого они просили у Вара передислоцировать отдельные когорты якобы для обеспечения безопасности на местах. И добивались желаемого, но с одной стороны, это были обычно вспомогательные части, а с другой — основная часть войска Вара все же находилась около его летней резиденции. Когда мятежники сочли, что подготовка закончена, они затеяли небольшой бунт вдалеке от летнего лагеря. И Квинтилий Вар с тремя легионами и весьма громоздким обозом отправился на его подавление. Уже была осень, в обозе были женщины, дети, многочисленная прислуга —  видимо, Вар намеревался подавить бунт по дороге в зимний лагерь, куда ежегодно перемещалось римское войско. Перед тем как покинуть летний лагерь был затеян пир, на котором в очередной раз Сегест советовал Вару, чтобы тот бросил в оковы его самого, Арминия, и других видных вождей. Простой народ без предводителей ни на что не осмелится, и будет время разобраться, кто виноват, а кто нет. Как только Вар выступил в поход, Арминий и другие зачинщики восстания покинули его под предлогом подготовки своих воинов для помощи в подавлении бунта.

 Публий Квинтилий Вар, императорский легат и пропретор, располагал тогда непосредственно тремя легионами: семнадцатым, восемнадцатым и девятнадцатым. Легионы пока не имели имен, а только порядковые номера. В общей сложности это было 12-15 тысяч легионеров, шесть когорт легкой пехоты, это примерно 3 тысячи человек, и три алы кавалерии, 1,5-3 тысячи человек, итого около 17-20 тысяч воинов. Несомненно, Вар полагал, что для подавления локального мятежа этого, да и Арминий обещал ему местные вспомогательные отряды, более чем достаточно. Еще была приобретенная Варом в Иудее уверенность, будто одного появления римского воина достаточно, чтобы отрезвить мятежников. Главной ударной силой, противостоящей Вару, были германские ауксиларии, изменившие Риму. Уничтожив размещенные вдоль Рейна небольшие римские гарнизоны и выждав, кода Вар углубится в труднопроходимые леса, они атаковали его со всех сторон. Из всех источников только Дион Кассий дает непосредственное описание боя в Тевтобургском лесу. Обратимся к нему.

 Ауксилии, перешедшие на сторону заговорщиков, и воины местных племен дали возможность колонне Вара выйти вперед и некоторое время ее сопровождали. Потом они отстали под тем предлогом, чтобы собрать еще воинов из местных селений и затем быстро прийти к Вару на помощь в подавлении бунта, выдуманного Арминием. Местность эта была неровная, высокий и густой лес перемежался горами, полными ущелий. В этом направлении римляне шли, по-видимому, в первый раз. Вели за собой, совсем как в мирное время, множество повозок и вьючных животных. В колонне, как уже говорилось, следовали в большом количестве женщины, дети и рабы. Войско растянулось на большое расстояние. Почти непрерывно шла рубка леса с прокладыванием дорог и постройкой мостов, поэтому сверху походная колонна выглядела, наверное, как гигантская гусеница, поедающая лес. Когда полил сильный дождь, сопровождаемый ураганным ветром, почва стала скользкой, на неуверенно идущих воинов начали падать ветки и даже верхушки деревьев. И в этот тяжелый для римлян момент варвары напали на них со всех сторон, внезапно появившись из лесной чащи. Вначале они обстреливали из луков колонну издали. Римские воины шли без всякого порядка, смешиваясь с повозками, женщинами и рабами, и поэтому не могли сомкнуть свои ряды, когда противник атаковал вплотную. Легионеры несли большие потери, не принося практически никакого вреда варварам. Как только они вышли на ровное и достаточно обширное место, довольно редкое в условиях лесистых гор, тотчас же разбили лагерь, сожгли большинство повозок и ненужную утварь. До следующей равнины легионеры и обоз шли уже в большем порядке, но все равно несли некоторые потери. Пытаясь атаковать германцев в узких местах лесистой местности сомкнутыми рядами совместно конницей и пехотой, они друг другу мешали. На четвертый день снова разразился сильный дождь, сопровождавшийся резким ветром и не дававший возможности легионерам ни двигаться вперед, ни закрепиться на месте. Стрелы, дротики и щиты промокли насквозь и уже не годились к употреблению. Варвары же, по большей части, были легко вооружены и меньше страдали от дождя и ветра, передвигались быстро и явно превосходили римлян численностью. Ранее колебавшиеся вожди со своими воинами примкнули к Арминию и очутились здесь, чтобы поживиться добычей. Значительно поредевшие за предыдущие дни римляне были полностью окружены, и конец их был близок. Поэтому уже раненый Квинтилий Вар и два легата легионов, страшась попасть в плен к варварам или погибнуть от их руки, приняли печальное решение заколоться собственными мечами. Один легат, Нумоний Вала, пытался спастись бегством вместе с конницей, но был убит. Когда это произошло, то все перестали обороняться, даже те, кто еще имел для этого достаточно сил. Одни последовали примеру императорского легата Вара, другие же, бросив свое оружие, дали себя убить первому попавшемуся врагу. Теперь варвары могли без всякой опасности для себя уничтожать и людей и коней. Высший командный состав римского войска был уничтожен целиком. Захваченные или сдавшиеся в плен военные трибуны, центурионы-примипилы и один из лагерных префектов были после пыток принесены в жертву германским божествам. Какой-то части кавалерии, вероятно, удалось вырваться из окружения, оставив пехоту на верную гибель. Рядовые воины, бросившие оружие и сдавшиеся в плен, уцелели. Известно, что некоторых из них родные выкупили из плена, но возвращаться в Италию Август им запретил. Тем не менее, в 15-м году свидетели гибели легионов Вара с армией Германика повторно попадают в Тевтобургский лес. Да и описание Веллеем Патеркулом и Тацитом деталей глумления варваров над трупом Вара и расправы германцев с пленными подтверждает, что очевидцам катастрофы в Тевтобургском лесу удалось уцелеть и, в конечном счете, попасть к своим.

 Арминий отослал голову Вара вождю маркоманов Марободу, который, в свою очередь, передал голову в Рим. Цезарь Август не отказал останкам Публия Квинтилия Вара в погребении. Мертвая голова упокоилась в родовой усыпальнице Квинтилиев.

 Как пережил Август известие об гибель нижнерейнских легионов, довольно подробно рассказал Светоний.

 После получения вести о гибели легионов Август приказал расставить по городу караулы во избежание волнений. Наместникам императорских провинций он продлил власть, чтобы союзников Рима держали в подчинении люди опытные и привычные. Он дал обет Юпитеру Благому и Величайшему устроить великолепные игры, если положение государства улучшится. Август до того был сокрушен, что несколько месяцев подряд не стриг волос и бороды и не раз бился головою о косяк, восклицая: «Квинтилий Вар, верни легионы!», а день поражения в Тевтобургском лесу — 2 августа 9 года — каждый последующий год отмечал трауром и скорбью.

 Таким образом, можно предположить, что римский всадник Копоний покинул Иудею до августа 9 года, поскольку наместники императорских провинций до этой даты назначались в среднем на один год, и задерживать Копония на этом посту еще не было оснований.

 В 10-м году умерла Саломея, сестра царя Ирода Великого, оставив жене Августа Ливии Друзилле, матери Тиберия и Друза Старшего, свою маленькую страну, доставшуюся ей по завещанию Ирода: топархию с Ямнией и Азотом с окрестностями, и Фазаелидой с Архелаидой в Иорданской долине, где находились огромные плантации финиковых пальм с великолепными плодами. Ямния на то время состояла из двух частей, довольно далеко отстоящих друг от друга: города и порта на берегу Средиземного моря. Город этот был со смешанным населением, в котором, все же, преобладали иудеи. Саломея и Ливия Друзилла были удивительным образом похожи, как интриганки. Если Ливия якобы устранила всех возможных наследников Августа, расчищая путь для своего сына Тиберия, отравив, в конце концов, так говорят, мужа-императора, всыпав яд в любимые им зеленые фиги. То Саломея интриговала против Мариамны Хасмонейки, против своих мужей и сыновей Ирода, участвуя, таким образом, в уничтожении и тех и других.

 Однажды Ирод должен был уехать из Иудеи к Марку Антонию для расследования дела подозрительно утонувшего молодого первосвященника Аристобула, брата жены Ирода Мариамны Хасмонейской. Было это около 35 года до н.э. Ожидая скорый и беспощадный суд, Ирод передал все дела мужу Саломеи Иосифу, тайно приказав, в случае, если ему, Ироду, придется погибнуть от руки Антония, немедленно убить также Мариамну. Данный наказ случился, главным образом, из-за того же Антония, который домогался Мариамны. Он уже успел прослышать о ее красоте и влюбиться в нее. Распорядившись, таким образом, Ирод отправился к Антонию, от которого совсем не ожидал ничего хорошего для себя. Часто встречаясь с Мариамной, как главный управляющий во дворце, Иосиф много говорил ей о любви и преданности к ней Ирода. В своем рвении угодить царице он однажды дошел до того, что сообщил ей о наказе царя, думая этим уверить Мариамну, что Ирод не может жить без нее, и не хотел бы разлучиться с нею после смерти. Мариамна же вовсе не усмотрела в этом любви Ирода, а, напротив, пришла к заключению о гнусности его, который при смерти своей думал лишь об ее насильственной кончине, и отнеслась к словам Иосифа с сильным подозрением. Тем временем Ирод быстро склонил Марка Антония на свою сторону благодаря дарам, которые он привез с собою из Иерусалима, и дружественному разговору. Когда Ирод вернулся в Иудею, сестра царя Саломея принялась обвинять мужа своего, Иосифа в сожительстве с Мариамною. И придумала она это лишь потому, что царица во время случавшихся между ними размолвок всегда держала себя свысока с нею и укоряла ее в низком происхождении. Неудивительно, что Ирод страшно взволновался, а то удивительно, что он смог удержаться от выражения своей ревности каким-нибудь насильственным актом. Тотчас же он с глазу на глаз спросил Мариамну об их отношениях с Иосифом. Долго она клялась и приводила в доказательство своей невиновности все, что только могла, пока царь понемногу начал склоняться в ее пользу. Побежденный любовью к жене, он вскоре забыл свой гнев, но ненадолго… Когда Ирод начал горячо благодарить ее за целомудрие и стал уверять в своей пылкой любви и попытался вызвать такие же уверения с ее стороны, Мариамна вдруг сказала: «Однако то, что ты приказал сделать Иосифу, вовсе не есть доказательство твоей любви. Ведь если бы ты пал от руки Антония, я бы погибла безвинно». Эти слова так расстроили царя, что он немедленно оттолкнув от себя жену, зарыдал и стал рвать на себе волосы. «Вот теперь!», — кричал он, —  «Ясно, что ты спала с Иосифом! Он бы не проговорился о моем тайно полученном поручении, если бы вы не были близки». Ирод чуть не убил свою жену. И на этот раз, но видимо в последний, любовь к Мариамне пересилила порыв его, и он сдержался, хотя стоило ему это громадных усилий. Вместе с тем он, даже не повидав Иосифа, велел казнить его

 Следующий муж Саломеи Костобар, был знатным идумеянином, то есть соотечественником Ирода. Он был главным сподвижником царя в терроре и проскрипциях, введенных сейчас же после взятия Иерусалима римлянами и вступления Ирода на престол, отнятый у Антигона, последнего царя из династии Хасмонеев, посаженного на трон парфянами. Было это в году 37-м до н.э. Костобару тогда была поручена охрана городских ворот, дабы никто не мог спастись от рук Ирода. Усердно исполняя волю своего повелителя и предавая казни знатнейших иудеев, он, тем не менее, пощадил вожаков иерусалимской аристократии сыновей Баба, Бене-Баба, имеющих популярность в народе и состоявших в родстве с Маккавеями. Бене-Баба строго соблюдали иудейские ритуалы, были преданными приверженцами Антигона и непримиримыми врагами Ирода. Поэтому взяв город, Ирод приказал, прежде всего, казнить Бене-Баба. Но именно это влиятельное семейство Костобар хотел сохранить для своих личных целей. Он укрывал их в потайном месте более десяти лет. И эту тайну выдала Ироду Саломея через некоторое время после того, как стала женой Костобара. Костобар вместе с Бене-Баба были обезглавлены. 

 Восьмой царь Набатеи Обода III был по природе своей человеком ленивым и вялым, и покорным по отношению к министру своему Силлаю. Силлай же был «муж со смекалкой, молодой и красивый», как писал о нем Иосиф Флавий. Однажды Силлай, обедая у Ирода, увидел Саломею, и почувствовал влечение к ней. Между ними возникли необыкновенно короткие отношение, которые привели в смятение присутствовавших за столом женщин. Последние посмеялись над неприличным поведением обоих и обо всем донесли Ироду. Через два или три месяца Силлай вернулся и прямо обратился к Ироду с предложением выдать Саломею за него замуж. При этом он посулил большую выгоду для Ирода от такого родства. Царь-де набатейский Орода теперь у него, Силлая, почти в руках, и впоследствии Набатейское царство перейдет наверняка к нему, Силлаю. Когда Ирод спросил сестру, согласна ли она на такой брак, та немедленно ответила утвердительно. Тогда царь Иудеи тоже дал свое согласие, но потребовал от Силлая согласно традиции совершить гиюр. На что араб, Иосиф Флавий называл Набатею Аравией, а ее жителей —  арабами, ответил категорическим отказом, сказав в частности, что в таком случае арабы побьют его камнями. С тем и уехал. После чего, Ферор, младший брат Ирода, стал обвинять Саломею в несоблюдении целомудренности. Да и женщины во дворце свидетельствовали, что у Саломеи с арабом установились интимные отношения. Ирод, чтобы прекратить свары и лишние разговоры, заставил свою сестру вступить в брак с неким Алексой. И в этом царя поддержала императрица Ливия Друзилла. Именно она уговорила Саломею не отказываться от этого брака, и этим помириться с царем, поскольку Ирод поклялся, что накажет Саломею, если она не выйдет за Алексу. Саломея подчинилась уговорам Ливии, жены самого Цезаря, еще и потому, что та указала ей на всю выгоду этого брака. Так устроил Ирод, царь Иудеи, семейную жизнь своей сестры.

 Однако не выполнили Саломея с Алексой предсмертного иродова желания, не изрубили всех знатных иудеев, запертых в иерихонском ипподроме. И, слава Богу!

 Как Ливию Друзиллу, принявшую после 14 года имя Юлия Августа, и обожествленную Клавдием, называют матерью, бабкой, прабабкой и прапрабабкой императоров, так и Саломею можно с определенной оговоркой назвать бабкой и прабабкой царей иудейских. Но об этом далее.

Родословная Ирода Великого на начало I века нашей эры.

 Словарь малопонятных слов

Асс — название старинной римской медной монеты, как говорят, отчеканенной в Риме во времена Сервия Туллия, но, по всем вероятиям, появившейся только в начале республики. Асс первоначально имел вес фунта и соответствовал 4/5 обыкновенного фунта. Но с течением времени он все убавлялся и в позднейшее время империи сохранил только 1/36 своего первоначального веса. Все монеты древней Италии представляли собою Асс или помноженный, или разделенный на известное число.

Ауксилия — (лат. auxilia), вспомогательное подразделение древнеримской армии, состоявшее из ауксилариев, которые выставлялись подвластными Риму народами, не пользовавшимися правами римских граждан и не принадлежавшими к числу союзных народов. Комплектование их производилось частью наймом, частью — обязательной поставкой воинов названными выше народами. Эти воины не входили в состав легионов, a составляли отдельные отряды — ауксилии, причём их численность и организация были разнообразны, они делились на когорты. При императоре Августе была проведена реформа ауксилий, и они получили новые экипировку и вооружение, также стали образовывать когорты по 500 человек и миллиарии.

Битва при Акциуме —  морское сражение при мысе Акций в северо-западной Греции (лат. Actiaca Pugna) 2 сентября 31 года до н. э. между флотами Марка Антония и Октавиана Августа. Флотом Октавиана командовал Марк Випсаний Агриппа, союзницей Антония выступала египетская царица Клеопатра

Гекатомбеон — (др.-греч. Ἑκατομβαιών, «месяц жертвоприношения (Гекатомбы)») — первый месяц аттического года (длился с 15 июля по 15 августа). На этот месяц выпадали важнейшие праздники и жертвоприношения в Афинах. В переносном смысле — массовое убийство или бесполезная гибель множества людей.

Гиюр — (גִּיּוּר), обращение нееврея в иудаизм, а также связанный с этим обряд.

Империй — римляне называли империем высшую власть в государстве. Этот термин происходит от глагола imperare — «управлять, властвовать» и буквально означает «приказ», «приказание». 

Клиент — (от лат. cliens, множ. clientes); в Древнем Риме свободный гражданин, отдавшийся под покровительство патрона и находящийся от него в зависимости.

Перисти́ль (перистилиум) — открытое пространство, как правило, двор, сад или площадь, окружённое с четырёх сторон крытой колоннадой. 

Подушная подать — форма налога, подати, когда налог взимается в одинаковом или примерно одинаковом размере с каждого подлежащего обложению человека, по результатам переписи. Существовал в Древнем Риме под названием«capitatio». В большинстве стран потерял распространение к началу XX века в связи с введением подоходного налога.

Прута́ — (ивр. ‏פרוטה‏‎); медная монета малого достоинства, выпуск которой был начат во времена династии Хасмонеев (примерно с середины II века до н. э.) и прекращён в конце I века н. э. Название монеты встречается в текстах Мишны и Талмуда. Цена монеты определялась стоимостью чистого серебра весом соответствующим половине ячменного зерна. В современном мире принимается как 1/40 грамма. Название «прута» имела также разменная денежная единица, выпускавшаяся в Израиле с 1949 по 1956 год.

Разводное письмо — особый документ, выписываемый бывшим мужем бывшей жене при бракоразводной процедуре (ивр. גט, гет‎) Гет упоминается в Танахе только один раз: «Если кто взял жену и с нею лежал, будет: не найдет она милость в его глазах, и он, найдя в ней постыдное, напишет разводное письмо, даст в руку, из дома ее отошлет» (Дварим 24:1). Законоучители расходятся в понимании слова «постыдное», так, оно может быть понято как «прелюбодеяние» (школа Шамая), или, вообще, как любой, даже мелкий, изъян вроде неумения готовить (школа Гилеля). Второе мнение стало общепринятым.

Римские всадники (экви́ты, лат. equites) — первоначально были солдатами коницы римского государства и до времен Гракхов не образовывали самостоятельного класса или сословия в обществе. Со временем они стали получать коня от государства и входили в 18 всаднических центурий, учрежденных Сервиевой конституцией. Ливий сообщает, что во время осады Вей в 403 г. до н. э., когда римляне терпели тяжелое поражение, все граждане, обладавшие всадническим цензом (известно, что в 123 г. до н. э. такой ценз составлял 400 тысяч сестерций), но не имевшие государственного коня, добровольно вызвались служить со своими собственными конями. Согласно конституции Сервия, в число всадников включался каждый, кто обладал необходимой собственностью и безупречной репутацией. По мере роста численности и богатства населения, росло и количество людей, имеющих необходимое всадническое состояние. Так как число всадников в 18 центуриях было ограничено, то лица, чьи предки не были включены в эти центурии и не могли получать коня от государства, но имели необходимый ценз, получили привилегию служить со своим конем в коннице вместо пехоты, где им полагалось бы служить в ином случае. Инспектированием всадников, получавших коней от государства, занимались цензоры, имевшие право лишать всадника его коня и понижать его до эрария (низшее сословие), а также отдавать освободившихся коней наиболее выдающимся из тех всадников, которые ранее служили за свой счет. Число всадников значительно увеличилось при Августе. Во всадническое сословие включались все лица, владевшие требуемым состоянием, без всякого выяснения их репутации и рождены ли их отцы и деды свободными, — чего всегда требовали республиканские цензоры. Имущество стало теперь единственным требованием, и вследствие этого сословие постепенно начало терять почет, заслуженный им в конце республики. Август создал избранный класс всадников, состоящий из всадников, которые владели сенаторским состоянием и отцы и деды которых, в соответствии со старым требованием, родились свободными. Он позволил этому классу носить широкую полосу на тунике, избирать из него, так же, как и из сенаторов, народных трибунов, Он дал им выбор: остаться ли после окончания срока должности в сенате или вернуться в сословие всадников. Всадники, формировавшие восемнадцать всаднических центурий, при Августе еще существовали, но полностью прекратили службу в армии в качестве конников. Кавалерия римских легионов больше не состояла из римских всадников, — их заменила конница союзных народов. После 50 г. до н. э. в государстве не было цензоров, поэтому более двух десятков лет смотр всадников не проводился, и вакансии не заполнялись. Однако после того, как в 29 г. до н. э. Август взял на себя надзор за нравами, он стал часто инспектировать всаднические турмы и, согласно Светонию, восстановил после долгого перерыва обычай торжественной процессии. Вероятно, это следует понимать так, что Август связал смотр всадников с ежегодной процессией 15 июля. Теперь эти всадники составили почетный корпус, из которого стали избираться все высшие военоначальники, главные магистраты государства и наместники провинций. Всадниками первых шести турм командовали офицеры, часто упоминающиеся в надписях как Sevir turmae или Sevir turmarum equitum Romanorum. С тех пор, как всадники присвоили титулы принцепсов молодежи Гаю и Луцию Цезарям, внукам Августа, возник обычай давать этот титул, так же, как и титул севира, вероятному наследнику престола, когда он впервые вступал в общественную жизнь и проходил представление с государственным конем.

Самаритяне (самаряне) —  народность, близкая к иудеям в религиозном и этническом отношении. Они являются потомками части представителей северных колен, оставленных ассирийцами во второй половине VIII века до н.э. на территории покоренного ими Северного царства со столицей в Самарии, и пригнанных ими сюда арамеев и халдеев из Вавилона, смешавшихся с израильтянами. Разрыв между иудеями и самаритянами произошел между V и II веками до н.э.

Талмуд — (תָלְמוּד, «учение»), свод правовых и религиозно-этических положений иудаизма, охватывающий Мишну и Гемару в их единстве. Талмуд — уникальное произведение, включающее дискуссии, которые велись на протяжении около восьми столетий законоучителями Эрец-Исраэль и Вавилонии и привели к фиксации Устной Торы.

Топархия — (греч. τοπαρχία — областное правительство, область от греч. τόπος — местность, место, область + греч. ἀρχῆς, ἀρχή — начальствование, правительство) — административно-территориальная единица в Египте в греко-римский период. Административное деление Палестины на топархии восходит к эллинистической эпохе. Впервые о нем сообщается в 1 Книге Маккавейской.

Трабея — тога, украшенная пурпурными горизонтальными полосами. Сервий описывает три вида трабеи: полностью из пурпурной ткани, посвящённая богам; белая и пурпурная трабея — одежда латинских и ранних римских царей; с ярко-красными горизонтальными полосами и пурпурной каймой, которую носили авгуры, консулы на фестивалях и всадники во время смотра.

Турма — в древнем Риме конный отряд из 30 — 32 человек.

Хавер — (חָבֵר, `товарищ`, мн. число חָבֵרִים, хаверим), в период Второго храма — член сообщества (хавура), который придерживался особых установлений в соблюдении законов приношения коэнам от собранного урожая и законов ритуальной чистоты. Обязанности хавера, вероятно, были установлены во времена Гилеля и Шамая, поскольку между школами Бейт-Гилель и Бейт-Шамай существовали разногласия относительно деталей этих обязанностей. Кандидат в хаверы назывался нееман (`доверенный`), он проходил период подготовки и испытания и затем в присутствии трех хаверим заявлял о готовности взять на себя обязанности хавера. На первой стадии подготовки кандидату следовало «отделять десятину от того, что он ест, продает и покупает». На следующей стадии он должен был омывать руки перед едой и перед прикосновением к ритуально чистой пище. На завершающей стадии он уже выполнял все правила ритуальной чистоты.

Ценз — (лат. census от censeo — делаю опись, перепись); периодическая перепись граждан с оценкой их имущества, проводимая цензором с целью разделения их на социально-политические, военные и податные разряды в Древнем Риме.

 

Источники

Гай Светоний Транквилл. Жизнь двенадцати цезарей. Перевод М.Л. Гаспарова. Книга вторая. Божественный Август: «Наука», 1993. Дибвойз Н.К. Политическая история Парфии. Перевод с английского В.П. Никонорова. Филологический факультет Санкт-Петербургского государственного университета. 2008. Авсоний. Стихотворения. Издание подготовил М.Л. Гаспаров. Москва. «Наука». 1993. Аппиан. Римские войны. Изд-во «Алетейя», СПб, 1994. Веллей Патеркул. Римская история. Книга II. http://ancientrome.ru/antlitr/t.htm?a=1425002000#102 Roman History by Cassius Dio published in Vol. VI of the Loeb Classical Library edition, 1917. Book LV. Флора Луция Аннея две книги эпитом римской истории обо все войнах за семьсот лет. Книга II, глава 32.  Бойс Мэри. Зороастрийцы. Верования и обычаи. 1994 г. Дион Кассий (Перевод: Г. Дельбрюк, В.А. Авдиев) Cassius Dio Cocceianus. Historiae Romanae (΄Ρωμαικη ιστορία) Книга LVI. 18-22 Ковсан Михаил. Книги ТАНАХа в переводе и с комментариями. Учение (Тора). Вначале (Брешит)  Ковсан Михаил. Книги ТАНАХа в переводе и с комментариями. В пустыне (Бемидбар) Ковсан Михаил. Книги ТАНАХа в переводе и с комментариями. Слова (Дварим) Ковсан Михаил. Книги ТАНАХа в переводе и с комментариями. Цари 1 Ковсан Михаил. Книги ТАНАХа в переводе и с комментариями. Цари 2 Ковсан Михаил. Книги ТАНАХа в переводе и с комментариями. Шмуэль 2 На месте битвы в Тевтобургском лесу найдены золотые монеты. На портале «История Древнего Рима» Октавиан Август. Деяния божественного Августа (Анкирский памятник). Парфенов В. Н. «Квинтилий Вар, верни легионы!» На сайте «Римская слава» Первая книга Маккавейская. Ветхий Завет. Синодальный перевод. Петров А.В. <petrov@centant.pu.ru> «Теургия: социо-культурные аспекты возникновения философски интерпретированной магии в античности» .В: «Аристей» . 2001 Ранович А. Восточные провинции Римской империи в I—III вв. Москва. Издательство Академии Наук СССР. 1948 г. Сенека Луций Анней. О скоротечности жизни. Философские трактаты. Алетейя, СПб, 2001. Страбон. География. Книга XI. Страбон. География. Книга XII. Талмуд. Мишна и Тосефта. Критический перевод Н. Переферковича. Том третий. Трактат Сота. С.-Петербург. 1905 г. Талмуд. Трактат Бава Кама. Тантлевский И.Р. История Израиля и Иудеи до 70 г. н.э. Санкт-Петербург. Издательство РХГА. 2014. Тацит Корнелий. Анналы. Флавий Иосиф. Иудейские древности. Флавий Иосиф. Иудейская война. Kathyrn L. Gleason, et al. The promontory palace at Caesarea Maritima: preliminary evidence for Herod’s Praetorium Professor Brian K. Harvey, Roman History, Fall, 2005.На сайте «Римская слава» Teutoburg Forest (4)? На портале - http://www.livius.org/

 

Оригинал: http://s.berkovich-zametki.com/2017-nomer3-chevychelov/