* * *
Доживу ль до России великой?
Или завтра случайно загнусь…
Малой каплей, дождинкою хлипкой
Пронесусь над тобой, моя Русь.
Буду плавать в морях обновлённых,
Не узнает меня даже внук…
И в лугах, чистотой упоённых,
Вас разбудит мой ласковый стук.
И прольюсь я июньской водою,
И на радость внучатых детей
Своей влагой на время закрою
Горизонт, чтобы стало свежей!
Ну а после, как солнце проглянет,
Громко пели бы радостно песнь
Соловьи. И в рассветном тумане
Я увижу – вы счастливы здесь.
* * *
Поутру листья жухнут возле дома,
Пестрят платочки жёлтые берёз,
И высь глядится весело,
знакомо,
И солнце светит яркое – до слёз.
А лето незаметно укатилось,
Теряясь
среди парков и аллей,
Лишь бабье лето нам явило милость,
Чтоб май,
июнь
припомнили острей.
Светлее воздух. Чище горизонты,
И дышит негой и покоем даль.
А там дорог асфальтовые ленты
Блестят на солнце.
И судьбу не жаль.
* * *
Людские поступки
следы оставляют.
И каждым движеньем воздействуем мы
На всё, что вокруг.
Далеко ли?
Не знаю!
Но мир изменяют сердца и умы!
И, встретившись вместе
счастливо ль, несчастно,
Мы ткань событийную милой Земли
Совместно творим,
создаём ежечасно,
Как будто богами родиться смогли!
И разума чудо нам просто,
привычно.
И вся ноосфера
ждёт действий от нас.
Грядущее ждёт:
где поступок наш личный?
И слышится прадедов праведный глас.
* * *
В серебристой росе вся Россия…
Серебрятся деревья, кусты.
Это осень. Вновь ливни косые
Скоро грянут к тебе с высоты.
Вновь туманы окутают землю,
Приготовят к зиме нашу Русь.
За прохладу октябрь приемлю.
А вот смерть предсказать не берусь.
Но хотел бы уйти прямо в осень,
В час, когда позовёт херувим,
Чтобы неба осеннего просинь
Стала вздохом последним моим.
Парадокс мира
Он непонятен будет бесконечно,
И сколько не пытайся мир объять,
Но в каждой капле речки быстротечной
Живёт миров вселенская печать!
Разумная безбрежность в каждом миге,
И духу ни начала, ни конца…
Живу, как будто бы в волшебной книге,
Читай её и не теряй лица.
* * *
Я посетил тебя в года лихие,
Земля!
Пусть я межзвёздный гражданин,
Но мне по сердцу русская стихия!
Я гость Руси,
и в то же время – сын.
Печалюсь я,
что вышла мне судьбина
Попасть в суровый век,
не на парад.
О, Русь! Ты не казни за волю сына,
Всё чуда жду я
много лет подряд.
Пускай в одно печальное мгновенье
Вновь улечу я
к звёздам,
в дальний путь…
Запомню Русь, как светлое виденье,
Как всей
вселенной бесконечной
суть.
В объятьях судьбы
Милой супруге на память.
Со мною ты,
хлопочешь где-то рядом,
Порою подойти мне недосуг.
Всё меньше ссор,
всё больше чистым взглядом
Меня встречаешь, обнимая вдруг.
Нам не нужны ни сплетни, ни интриги,
Без лишних слов
друг друга мы поймём.
Страницы странные волшебной книги
Листаем бережно с тобой вдвоём.
И нам вперёд глядеть
почти не страшно.
Запомнятся уроки сей судьбы
нам хорошо с тобой.
Душой отважны,
хотя бываем резки и грубы.
Но вспыхнет взгляд,
и долгим поцелуем
Опять нежданно вдруг обогатишь,
И две минуты нежно мы воркуем,
Когда вокруг покой,
тепло
и тишь.
Слетают листья
Слетают листья жёлтые на землю,
Порывы ветра гонят их.
Но нынче сердцем не приемлю
Печаль, тоску в глазах твоих.
Ведь дух листвы, сорвавшись с ветки,
Пронзая даль, пронзая высь,
Летит в духовный мир из клетки
Туда, где все мы родились…
К светилу, к яркой оболочке,
Её короною зовут!..
А мы ведь тоже как листочки.
Схоронят, слёзоньки прольют.
А дух взлетит, и к солнцу – выше!
К короне – ближе и верней.
И там мы голоса услышим
Давно потерянных друзей!
-----------------------
Наш мир учёные не знают,
Верней – неверно узнают….
Летят листочки, улетают,
И мы с тобою гости тут!
Гроздья рябины
Осенняя морось навстречу
В лицо нескончаемо льёт,
То первому снегу предтеча,
Зимы уже близок приход!
Лишь гроздья рябины мне милы
Среди полуголых ветвей,
На фоне печальном, унылом
Зовут красотою своей.
Висят они, ждут не дождутся
Мороза, чтоб ярче алеть!
Средь снега сжиматься до хруста,
Но всё продолжая висеть!
Уныния нет и в помине.
И духа упрямая взвесь
В той самой российской рябине,
Что в песне прабабушек есть.
* * *
Василию Мосину
К нам порою спускается Муза,
И на крыльях её мы летим
На просторы былого Союза,
И к тому, что мы в сердце храним.
И не нужно нисколько нам славы,
Лишь жила бы родная страна.
Пусть погибнет охальник лукавый,
Навсегда бы исчез сатана!
Пусть страна возродится из пепла,
После трудных, тяжёлых годов.
Чтоб не стали мы ядерным пеклом,
Наши Музы, являясь из снов,
Будят нас, и толкают под локоть:
«Ну-ка, друг! Побойчее пиши!
Ты поэт! Ты не можешь прохлопать
Свою Русь! Откровенье души!».
Россия в капкане
Нельзя то простить,
что позорит,
бесчестит…
Что в ярость вгоняет, в унынье порой.
Что сделали мы,
россияне, все вместе,
Чего сотворили с родною страной!
Вот годы прошли. Поколенья другие
Растут,
уже выросли
странной чредой.
Есть кредо у многих:
пусть беды любые
Обходят их, «славных»,
чужой стороной!
И где-то война. Ну а где-то пирушка,
Страну пропивают,
воруют и лгут.
А если во двор
вдруг придёт заварушка,
То выгоды ради друзей продадут.
В капкан из капканов Россия попала!
Как выбраться?
Знать, нам придётся теперь
Закаливать души –
покрепче металла.
И к счастью закрыта надолго нам дверь!
После бури
Давно такой бури в полях не бывало,
Могучий поток
низвергался из туч…
И гром после молний.
Да так грохотало!..
До жути смертельной…
Но солнышка луч
Прервал этот ужас,
и радость вернулась!
И всё возвратилось на круги своя!
Лишь Волга темней,
полноводнее вздулась,
Свинцовые тучи в другие края
Умчались,
шальными ветрами
гонимы…
Но только пшеница лежала ничком,
Её не поднять на землице родимой!
И капли блестели,
как слёзы,
кругом.
Когда тяжело
Когда тяжело, я включаю колонки,
Чтоб свежим был воздух, открою окно,
И классные песни разносятся громко,
Те самые, что не стареют давно.
«Смуглянка», «Катюша», «Землянка»
в округу
В июльскую сушь или зимней порой
Летят вдохновенно. Берёзка – подруга
Свидетель тех песен, ликует со мной.
Жарою усталой, морозным ли полднем,
Иль в дождь бесконечный, сезона мокреть:
Они помогают, те песни, сегодня –
Усталость унять, и тоску одолеть.
Что век двадцать первый, мне это неважно,
Мне главное: песен живая душа
Дышала бы чисто, светло и отважно.
И тяжесть проходит, и жизнь хороша!
Домовой
Невнятный шум,
как будто бормотанье,
Порою вздох
и шорох быстрых ног.
То домовой шалит.
Тут скрыта тайна –
Я разгадать её ещё не смог.
Да и не надо.
Хорошо подслушать
В тиши квартиры
«тайну бытия».
Пусть Домовой
людские греет души,
А вместе с ним порадуюсь и я.
* * *
Знакомое лицо! И думаешь, гадаешь:
Где видел человека? Не узнать!
Его таким,
как прежде,
представляешь…
А минуло годочков тридцать пять!
Я не узнал дивчину без подсказки.
Когда сказали, ахнул:
«Вот те на!».
Кружит по жизни время нас,
как в сказке.
Ах, время! Расписные терема!
Торжество жизни
А. М. Зеленцову.
Несуетное солнце светит,
Парадоксально бытиё.
Но жизнь сильней всего на свете,
Она всегда возьмёт своё!
Так и должно быть. Раз за разом,
Опровергая горечь бед,
Судьба права в своих проказах.
Всегда ты помощь: ты – поэт!
У могилы матери
А воздух теплится закатом.
Стою у старого креста.
Трава увяла. Поле сжато.
И тишина. И высота.
Издалека ко мне стремится
Дух матери… и жив, и свят.
И воздух благостно струится.
Я вижу мамы нежный взгляд!
Вдали стрекочет поздний трактор,
Куда-то скачет по жнивью…
А я пред старою оградой,
Перед крестом, крепясь, стою…
И небо синее темнеет.
Закат всё дальше в горизонт
Сгущает краски. Вечереет.
И тишины я слышу звон.
Текут минуты. Ночь подходит…
Бреду уже под шум дождя!..
И на прощанье ангел, вроде,
Мне сверху машет, уходя.
Перед снегом
Шагаю по осени. Мягко
Вздыхает, пружинит земля.
И листьев сопревших мне жалко.
Закончился круг бытия.
И снова в магическом круге
Сменяется веха времён.
В дремоте деревья в округе,
Зимы мне почудился звон.
Предвижу – с морозного неба
Светило порадует высь!
Сияние свежего снега
Увижу. Восславится жизнь!
Листочки деревьев, конечно,
Должны на землице истлеть.
Я всё понимаю. Но нежно
Хочу их дыханьем согреть.
Полёт снежинок
В лесу побелели тропинки,
Я вижу вновь радостный лес.
Порхая, слетают снежинки,
В их танце – привет от небес.
Свежо на морозце дыханье,
И вновь мой теряется взгляд.
В снежинках какая-то тайна,
Когда они сверху летят.
Кружатся, танцуют без края,
Как будто бы вечен полёт.
В них сила гипноза такая,
Что бездна глубин предстаёт!
И звёздочки всюду кружатся!
Космичны и тропки, и лес.
Мне звёзды под ноги ложатся,
А я – повелитель небес!
Примета весны
Сугроб ещё лежит знакомо.
Но не иду по снегу напрямик.
Под снегом там вода пред домом…
Полезу, ноги намочу я вмиг!
Повсюду лужи на дорогах.
Маршрутки брызжут, не зевай!
Почти весна пришла, ей-богу!
И не заметишь – будет май…
Тогда в саду букет сирени
Нарву, и милую с утра
Я обниму… и на колени
Вдруг встану, призраком добра.
Той травы нет!
А в природе давно изничтожились травы,
Что росли в моём детстве в Поволжье тогда,
И грубее деревья в той старой дубраве,
Да и в Волге нечистая стала вода.
Вспоминаю. Рукою достать бы до детства,
До той самой ярчайшей травы-муравы…
И чтоб снова сквозь кроны дубов по соседству
Мне мигало бы солнце среди синевы!
* * *
А жизнь подкидывает темы,
И очень
грустные порой…
Ведь деградирует система,
Умелой рушится рукой.
Библиотеки сокращают.
Они нисколько
не нужны
Хапугам,
тем,
кто только знает
Лишь красть
сокровища страны!
Плевать им на величье дедов,
На то,
чтоб дети подросли
Со знаньем ясным о победах
Своей родной святой земли.
И Интернет тут не поможет.
Пускай стыдятся те, что лгут…
Без знаний Русь
сберечь не сможем,
И нас потомки проклянут!
Не очерствел!
Помудрел я с годами, наверно,
Замечаю в суровости дней:
На Россию обрушилась скверна
Безнадёгой лихих пустырей.
Но, как прежде,
люблю я природу,
Неба русского синеву,
Даже если иду в непогоду,
Ожиданием счастья живу.
И от чувства весною щемящей
Принимаю я трель соловья,
Даже если родник
запропащий
Не найду за деревнею я.
Пусть листвою играется солнце.
Я ещё не совсем очерствел.
Пусть мальчишка
Под солнцем смеётся,
Чтоб душой никогда б не старел!
* * *
Посвящается А.С. Воронцову –
патриоту и поэту России.
Мы, в полемическом задоре
споря,
Порой бываем очень горячи.
Но ведь у нас обоих одно горе –
Больная Русь.
А мы – её врачи!
А на Руси врачей таких
немало.
Страдают, силы, нервы не щадя!
Свиридыч, друг,
сколь раз,
подняв забрало,
Ты шёл
не струсив,
не боясь огня,
В опасность, в пекло!
С чистой добротою
Спасал других,
забыв про свой уют.
Такой ты есть, Свиридыч,
и с тобою
Мне хорошо всегда.
Ведь свой редут
Не сдашь ты никогда!
И наш ты в доску!
За это я люблю тебя, мой друг,
ведь ты поэт,
неравнодушный тёзка,
Как Пушкин не затерян
среди вьюг.
И верю я – Россия исцелится!
Неравнодушных
много!
Их дела
Родным теплом сердец
струят зарницы,
И в этом – доля твоего тепла!
Ценность человека
Пока живём, чего-то здесь мы стоим,
Делами добрыми
нисколько не трубя.
Когда умрём, секрет мы вновь раскроем
О всей вселенной, потеряв себя…
Но и потом другие – лучше, дальше
Нас сменят в эстафете –
в даль времён…
И ценен человек, когда без фальши
Творит добро под заревом знамён.
Прижало бедой!
И лишь теперь,
когда бедой прижало,
Вдруг о народе вспомнили,
стыдясь.
А сколько деревень
уже не стало?
А сколько судеб сломано –
и в грязь?!
Стыдливо вспомнили:
народу плохо!
А что вы сделали,
чтоб лучше жить?
Эх, власть воров!
Позорная эпоха!
Вам стыд, как дым,
Нам это не забыть!
* * *
Небосвод омрачается тучами,
И сурово ветрами сквозит.
Мы прощаемся
с самыми лучшими,
Лучик солнца над ними горит,
И не гаснет.
И тучи не смогут
Погасить этот лучик живой,
Он живущим укажет дорогу,
Чтоб они не ослабли душой.
И когорта святых,
прибавляясь,
Нас напутствуя,
силы даёт.
И отвага, в сердцах зарождаясь,
Укрепляет сильнее народ.
* * *
Вспоминая А.С. Пушкина.
В гробу лежит. Осталась тайна…
Дантесом звонкий стих убит.
И чей-то зов прощальный дальний
В стихах непризнанных сквозит…
Но век от века он светлее.
И отступает немота.
И шепчут листьями аллеи
Поэта вещие уста.
Прощание с К.Ф. Рассадиным
Песок в могилу падал глухо.
Лишь Бог мгновения учёл.
Далёкий гром коснулся слуха:
Салют тому, кто ввысь ушёл.
С небес раздался глас негромкий.
Прощался он, поэт Руси.
Всем нам, стоявшим на пригорке,
Передавал своё: «Прости!».
Прощай, Отчизна! Вздох. И снова
Песка сыпучего следы.
Ворчала даль – поэта слово.
Прощанья гром, гроза беды.
* * *
Я неспешно в душе прибираюсь,
Навожу в ней порядок и свет,
И грешить я давно зарекаюсь,
Получив дружелюбный совет.
И не надо спешить. Лучше верно
Наблюдать, как сверкает роса,
Видеть мир, прозревать постепенно…
Снять очки, что одел на глаза.
Мир мудрее, честнее и лучше,
Чем считаем. Ведь звёздочки мы
Во вселенной, где кружатся души
В бесконечности стужи и тьмы!
* * *
Мечтаю я: за синими горами
Увидеть море жёлтого огня.
Не жжётся он.
И можно брать руками
Его средь тёмной ночи или дня.
Купаться в нём.
Душа и тело чище!
И силу духа укрепляя в нём,
Заметить вдруг –
духовная та пища
Во мне пылает благостным огнём.
Лес и поле
Среди берёз,
глядящих светлым взглядом,
Среди заснувших,
замерших полей…
И лес, и поле
в моём сердце рядом,
они со мною
До последних дней.
Я породнён со степью
и лесами,
И сердце радо им,
моим родным:
Осенней роще
с жёлтыми листами,
И пашне в поле!
Вижу всё своим!
Всё мило мне.
И нет противоречья!
И там, и тут –
всё русская земля:
В былинке каждой
видится мне вечность,
В осенних жёлтых
стеблях ковыля.
* * *
Мне ли осень не печальна…
Мне ли радоваться, петь?
Вот он, клён,
стоит багряный,
Жёлто-красных листьев медь…
Отрываются неспешно
Листья в стынущем саду,
На земле им,
листьям,
тесно…
Я по ним в саду иду.
Рядом с клёном дуб,
берёза
Обнялись, клоня главу…
Вижу тайные их слёзы,
Что упали в синеву.
Потому что ранним утром
Здесь висел густой туман,
Только солнце почему-то
Разогнало дурь-обман.
И теперь
в далёком небе
Слёзы с тех дубов, берёз
На людей струят набеги.
Жалко родину до слёз!
Мои деды
Мой дед по матери: первейший
Колхозник был в своём селе,
Он кулаков ссылал крупнейших
В Сибирь, ночами в полумгле.
А дед другой кулак, охотник,
Имел свой промысел в лесу,
И потому – большой работник,
Он бил: и белку, и лису.
И дед один другого деда
В Сибирь сослал. А новый род
Через любовь, страданья, беды
Пробился вверх. Таков исход!
Сын кулака и дочь «комбеда»
Слюбились, сладились, сбежав
В тайгу, где много шишек кедра…
И слёзы прятали в рукав.
Вражда отцов случилась сшибкой,
Они мне деды по крови!
Любовь исправила ошибку,
Сильнее нет её, любви!
Случай в Приволжье
Надвинул ветер тучи над заливом.
И Волга вспенилась, за валом вал,
И сильный дождь пролился над обрывом,
Обрыв тот рушиться внезапно стал.
И кладбище старинное открылось.
В обрыве обнажился ветхий гроб...
И крест, стоящий прежде над могилой,
Во мраке погрузился и утоп.
И выкатился череп вдруг из гроба.
И святотатству мира вопреки –
Глаза раскрылись, просияли оба,
Увидев ребятишек у реки.
Чуть дождь прошёл, они пришли на берег
И развели у Волги свой костёр
Из досок гроба! Веря и не веря,
Что бог над ними кару распростёр!
Они кидали кости прямо в пламя.
По небу молния бедой прошлась.
И грянул гром грозой над сорванцами.
Домой от страха шайка понеслась!
А череп всё светил нездешней силой.
Ярилась Волга. Шквалистый порыв
Швырял дождём над бывшею могилой,
Суровый берег выровнял обрыв.
* * *
Люблю я советские фильмы
Просматривать на ДиВиДи,
Рекламу не крутят там шельмы,
И светлый простор впереди!
И сколько бы ныне не врали,
Что «ваш коммунизм – это зло!» –
Фашизм победили. И Сталин
С народом, когда тяжело! –
Терпел все лишенья, о людях
Он думал, о мощи страны.
Предатели Сталина судят,
В них больше пред Русью вины!
И всё вы про Сталина врёте,
Он счастья народа хотел.
А ныне: верхи, как живёте?
Кто наглый, нажиться успел.
Народным добром не гнушаясь,
И стыд вам, как божья роса…
Мне фильмы советские в радость,
И светятся верой глаза.
Из прошлого
Гармошка пела и стонала,
В руках ходила ходуном,
Отцу в избе и места мало,
В тот миг душа играла в нём.
И, как поэт, не замечая
Как время скачет вкруг него,
Отец играл про синь Дуная,
Про степь, про жизненность всего!
Как грянет «Яблочко» и ноги
Пускались сами гулко в пляс,
Как будто сельские дороги
Пылили, не пугая нас.
И переливы, переборы –
Друг другу вторили, не зря!
И эхом плавились просторы
От чувств, что вверх рвались,
скользя.
Отец играл. Душа взлетала
В избе под самый потолок.
А мама стряпая, плясала.
Звучал весёлый голосок.
Соловей
Не живётся спокойно поэту,
Нет бы спать. И позавтракать то ж!
Как лунатик гуляешь по свету,
В своих думах бредёшь и бредёшь.
Только после, в волнительном раже,
Вдруг заметишь: даётся строка,
Ты как будто играешь с ней даже,
Если хочешь – подправишь слегка.
И такая на сердце отрада!
Бьётся сердце вольнее, живей!
И бальзама, лекарства не надо,
Лишь бы пел, как степной соловей!
Тельняшки
Ах! тельняшки! до дыр изработав,
Я выкидывал, масляных, вас.
Надевал я вас только в работе,
Никогда не носил напоказ.
Потому что, в морях не бывая,
Невозможно хвалиться тобой.
Ты, тельняшка, рубаха морская,
Обладаешь живою душой!
Дубрава
Сквозь лес песчаная дорога
Ведёт, и впереди просвет.
Здесь дождь прошёл, и слава Богу!
Дубраве старой столько лет!
И молодо шагают ноги
Среди огромных тех дубов,
Свисают ветви вдоль дороги
Шатром узорчатых листков.
И капли влаги, с них срываясь,
Привычно падают в траву.
А там цветов я вижу завязь.
Цветы сегодня не сорву.
Там, впереди, за лесом ярко
Сияет даль. Ликует день!
В степи мне снова будет жарко,
И вспомню я дубравы сень.
* * *
Мгновенья нижутся, как бусы,
И неразрывна связь времён…
Тут наши
минусы и плюсы,
Тут есть и нравственный закон.
У дикарей – зверья повадки,
Им не до звёзд,
иных миров.
Планету губят,
грубы,
гадки!..
Они - праправнуки богов?
Поверить трудно в эту сказку,
Верней –
не верится совсем…
Мы приближаем дней развязку,
Эй,
человек,
твой ум зачем?
* * *
Вспоминая о К.Ф. Рассадине
Чем дальше дни уходят безвозвратно,
Тем чаще вспоминаю я его,
По-своему любил наш мир приятный,
А вот теперь – лишь память от него.
Тянул судьбу, не жалуясь на боли,
За Русь болел. И томики стихов
О бездорожье нашем, трудной доле
Оставил нам, плоды своих трудов.
Хоть не стремился он нисколько к славе,
Читать теперь нам долго русский стих.
Он верен был России, не лукавил
В полубылинных вымыслах своих.
И русский дух благой живою взвесью
Сквозь строчки проникает и зовёт…
Как будто говорит поэт нам: «Здесь я!
Я жив! Вовек Россия не умрёт!».
Фаэтонцы
Не доказано полностью это,
Лишь свидетельство есть – в темноте,
Там, за Марсом на месте планеты
Глыбы камня летят в тесноте.
Очень много камней по орбите
Круг за кругом летят и летят.
Не бывает там солнце в зените,
Фаэтонцы «Привет!» не кричат.
И какая же страшная сила
Развалила планету в куски?
Ни истории их, ни могилы,
Ни одной рукодельной доски.
Только камень, один только камень,
Угловатый, зазубренный край…
Здесь взорвался не ядерный пламень,
А мощнее. Попробуй, узнай?
И летят эти камни надгробьем
Миру, бывшему в дальних веках.
Ну а мы – свой мирок не угробим?
Фаэтон – как о будущем страх.
Желанная цель
Ах, нет волшебной палочки.
Взмахнуть бы –
Попасть бы сразу
в чудо – коммунизм!
Но нет. Коптим.
Сгорают наши судьбы…
Нам райских недостаточно харизм.
Живой воды найти бы и напиться…
Где есть она – вода живая та?
И где Ивашке
добывать жар-птицу,
С какого неизвестного куста?
Не свой карман набить,
а всем на счастье
Волшебных палочек набрать…
и впрок.
Но на земле российской лишь несчастья.
Когда ж приблизится для счастья срок?
Где щук достать, с Емелями в придачу,
Чтоб все мечты-желания сбылись?
Ан – нет.
Не скоро будет сказка,
значит.
Терплю! Смотрю,
не уставая,
ввысь!
* * *
Со мною рядом
шебуршатся птахи.
В апреле рады солнцу и теплу,
Забыли напрочь
зимние все страхи,
Слетелись к дачному столу.
И семечки клюют
почти с ладони,
Затеяли смешную беготню.
И кот грозит
прожорливой вороне,
Я тоже её, наглую, гоню.
Я пригляжусь:
там, в тихом поднебесье
Крылатой стаей,
длинной чередой
Летят, курлыча
громко свою песню
Журавушки над Волгою-рекой.
Удивляюсь я миру
Удивляюсь я миру живому,
Да и мёртвому я удивлён…
Это ж надо!
Корова солому
С пользой ест.
А ежу – не резон!
И не делайте пальчику худа,
Не касайтесь звезды –
ой-ёй-ёй!!!
Бездна бездн полыхает оттуда,
Почему он,
наш космос,
такой?
Удивляюсь цветочку и снегу…
И ветрам,
что ломают,
круша
И заборы, и житницы с хлебом,
Будто яростной мощью дыша!
Для меня есть в науке святое,
Но и всё же –
живое вокруг!..
Интересно наш мир так устроен,
Удивляюсь я миру, мой друг.
Любить всё живое
Крепкий духом не сломится в горе,
Мудрый сердцем вовек не предаст.
Не страшны ни болота, ни море,
За друзей и себя он отдаст.
По-над пропастью, ямой бездонной
Нам держаться бы дружно всегда!
Но мы часто стоим отстранённо,
Если рядом случилась беда.
Может, мы до того очерствели,
Что не видим, что рядом друзья?
Мы едины у будущей цели,
Где на всех – одно общее Я.
И любить всё живое – не слабость.
Ветры вольные нам принесут
Сожаленье, что делаем глупость,
Не поняв предназначенность тут.
Мы ведь бога проросшие зёрна,
И вернёмся мы снова к нему.
Жизнь с друзьями милее безмерно,
Чем в угоду себе одному.
* * *
Шагая сквозь будни слепые,
Встречая закат и рассвет,
Я жду вас, мои дорогие,
Которых пока ещё нет.
Я жду вас, потомков надёжных,
Незлобных. С улыбкой войдя,
Вы скажете: «Это возможно,
Вернуть обаяние дня!».
И вспыхнут луга прежним цветом,
И чистою станет роса…
Как прежде, с горячим приветом
Мне солнышко брызнет в глаза.
Потомки взойдут на крылечко,
Помашут оттуда рукой…
И ёкнет нежданно сердечко…
Эх! Родину б видеть такой!
* * *
Умирая, летим, устремляемся к свету,
И становимся частью
сиянья светил.
И беседуют души лучами с рассветом,
Ты для солнышка нашего близок и мил.
Коль рождён,
то зачем-то природе ты нужен
На земле воплощаясь, ты просто забыл,
Что планета не зря вокруг солнышка кружит,
Что не зря наша жизнь,
наша бездна могил.
Только где-то во сне неожиданно, ясно
Вдруг припомнишь
зачем ты явился сюда!
Милый друг!
Ты частица Вселенной прекрасной,
Ты бессмертен!
Ты есть.
И ты будешь всегда!
* * *
Никуда не уйти от раздумий
О стране, и о тропах-путях.
Кто-то нынче пришёл,
кто-то умер;
И война нам грозит не шутя!
Пауки-олигархи планеты
Оградили
себя от людей.
Воплощаются планы-секреты
Покорить
всю планету скорей.
Но нельзя поддаваться России,
Вы услышьте тревогу мою.
Я сказал бы,
лишь только б спросили:
Мы опять на переднем краю!
Под осенним дождём
Осенняя морось, как прежде,
Идёт целый день, а светло.
Деревья
почти без одежды,
И в лужи листву нанесло.
Но странно
опять без печали
Иду я под ситом дождя.
Мне счастье
дождинки
не дали,
По щёкам щекотно скользя.
Короткий седеющий ёжик
Намок на шальной голове.
Мы с осенью
чем-то похожи
Сегодня в своём естестве.
Осенняя стать в моём теле…
Уже не бегу молодым!
Но свежесть
отдать мне успели
Дождинки касаньем своим!
Туман
Кисея вся молочного цвета.
Как мираж в ней деревья, земля…
Прошумело беспечное лето.
Осеняет уж осень меня.
Озираюсь вокруг с удивленьем,
Задушевные вирши творю.
То холодной поры оскуденье
Серебрит и печалит зарю.
Кучи листьев лежат под ногами,
Словно дань отошедших деньков.
А туман всё скользит меж ветвями,
Капли влаги слетают с кустов.
На дорогу размытую гляну:
Вот и кончился летний дурман…
Лишь роса устилает поляну,
Как прощальная песня в туман.
Снежное очарование
В царстве снега
даль и веси,
Под ногами снежный пух.
Будто бы уже не здесь я.
Ведь повсюду
зимний дух!
И стою я без движенья
На опушке полчаса.
Вот дождался,
к удивленью,
С веток снега полоса
Вдруг сорвалась
пышным роем,
Будто тронул бахрому!..
Вот ведь чудо-то какое…
В сказке, нет ли – не пойму!
На дубах –
охапки снега,
На морозе – утра стынь.
Красит солнце светом небо.
И чарует дали синь!
Непокорённые
Я не был вовсе на войне,
В атаки яро не ходил,
Но будто
в танке и в броне:
Таков напор, горячий пыл!
Но пыл уйму.
Кресты… надгробья.
И на кладбищах тишина…
Кошмара нет ещё сегодня,
Сопротивляется страна.
Мы вдрызг устали от обманов,
От бюрократии и лжи…
Но, Слава Богу,
как ни странно,
Очнулись властные мужи!
И чудом
божье провиденье
Нас держит вместе на плаву.
Продлись,
упрямое мгновенье!
Мы продержались наяву.
Враги уж в бешенстве.
Россия
хотя в крестах,
но всё жива!
И скоро сжалится мессия.
И станет главною Москва!
Цените жизнь!
А жизнь –
как чудо-представленье,
Как цвет весеннего куста…
Цените каждое мгновенье,
Где свет царит,
не темнота.
Пока в сознании,
творите…
Вы наслаждайтесь чудом дней.
И всё на свете
возлюбите,
Чтоб стать возвышенней, добрей!
Не унижайте словом,
делом,
Живите, не копя обид, –
А срок придёт,
уйдите смело,
Когда Всевышний повелит.
Но не спешите к этой грани,
И воздух пейте,
как нектар.
Цените жизнь!
И счастлив станет
Любой, не зря растратив дар!
О первой любви
Ах, любовь моя в юности дивной!
Отоснились былые деньки!..
С безответной любовью наивной
Я прощался всю ночь у реки.
Надо мною берёза склонилась,
Вся окутанная тишиной…
А была ли любовь? Иль приснилась
На тропинках судьбины земной?
Лишь на сердце отметилась шрамом
Потайная сердечная жуть.
Ах, тяжёлые юные драмы!
Ни запить, ни заесть, ни заснуть!
* * *
Давно то было. Мчались годы.
Теперь припомню иногда,
Как я рыдал. Деревьев своды
Внимали мне, и рябь пруда
Ночного ласково шептала:
«Пройдёт!».
И правда всё прошло.
Но как тогда душа стонала!
От горя ночью трепетала!
А ныне помнится светло.
* * *
Советских лет пороги и просторы
Я вспоминаю с грустью иногда.
Ведь молодой на ноги был я спорый,
И мне сияла лучшая звезда.
Но не ценил я
счастья золотого,
Не понимал, что жизнь – как та река,
Она порою натворит такого!
Виновен сам за битые бока.
Повалит снег или апрель ликует,
Читать начну, иль чем-то увлекусь,
Не знал,
по ней я нынче затоскую –
Советских лет потерянную Русь!
Союз Советский был тогда прорывом
В грядущий мир.
Не думая о том,
Мы предали.
За Западом фальшивым
Рванули мы. И вот теперь – «облом»!
Советский строй пусть был
не очень шибкий,
Но был не раб советский гражданин!
Не оправдаться нам. И за ошибки
Нам долго выбираться из руин.
* * *
А где-то сорока хлопочет,
Кормит своих сорочат,
Вечер уж клонится к ночи,
Звёздные песни звучат.
Запах осеннего тлена
Смешан с дымком от костра…
В этой деревне степенной
Жил возле леса вчера.
Жизнь человечья, простая:
Хлебушек в поле растить…
Осень моя золотая,
Мне ли тебя не любить!
В морозный день
В морозный день душе моей раздолье.
Эх, разойдусь сегодня, разомнусь!
И хоть давно не сельский житель боле,
Храню и я в душе былую Русь.
И европейцам не понять такого:
Коль валит снег, и пот течёт со лба…
Мне жизнь милей! И весело мне снова!
С морозом, снегом – и в душе борьба!
* * *
Мои года летят стрелою,
В них дни мгновенны и легки.
Замру! И трепетной рукою
Коснусь воды своей реки.
Водой целительной я смою
С лица морщиночки времён.
В июльский день, в усталом зное,
Помолодеет небосклон.
Денёк из детства бесшабашный,
Нагрянет, празднично звеня.
Он мысль подарит:
Жить – отважно!
Не зря терять мгновенья дня!
* * *
Устану я,
прилягу на пригорке,
И буду в небо радостно смотреть,
На облака в ликующем восторге
Я упаду.
И падать в небо впредь!
А рядом
голоса травинок в хоре
Сплетутся в шёпот непонятных слов,
Ковыль с полынью
статностью поспорят,
Тюльпаны вдруг проявятся из снов.
И буду плыть в чудесном сне ли,
в яви –
В скрипучей лодке средь слепящий зги,
И огорчений
больше не доставят
Коварные и подлые враги.
* * *
Русь моя – до вселенских размеров
И галактики – то ж моя Русь!
Светят звёздочки ясным примером –
Я к тем звёздочкам позже вернусь.
А пока что страдаю на этой
На истерзанной русской земле…
Наша песенка вроде бы спета,
Но не сдамся, шагая во мгле.
Даже если отнимутся ноги,
Буду к счастью России ползти.
А потом по вселенской дороге
Я продолжу земные пути.
И волнуется снова тревожно
Моё сердце, и в далях иных
Знаю я – подсчитать невозможно
Бездну звёзд и галактик других!
Она светит сердечностью мира,
Справедливостью высших начал.
Русь моя – неизбывная сила.
И рожденье, и смертный причал!
