Недавние стихи
ЕВРЕИ ВСЕХ национальностей,
объединяйтесь!
Евреи всех национальностей,
вспомните,
Бог Един.
«Да, Бог Един, —
кричит еврейский атеист, —
и мы в него не верим!»
«А Богу всё равно!, —
кричит еврейский агностик, —
верим или не верим».
Еврейский сумасшедший кричит:
«Бог – это
я!»
«Да, ты», —
говорит еврей всех национальностей,
Бог.
ГОСПОДЬ КУХАРИТ неостановимо.
Что чёрная дыра? Что завтра, что вчера?
Куда, очарованье, ты куда бежишь повторно в никогда?
Восход оранжев, словно апельсин.
Он не кричит ура, он жнёт не до хмура,
он вовсе и не жнёт, он дочка или сын.
Не время ль подвести итог мне, трусу-задавале?
Что было в жизни, что я смог? Кем был?
Что важно, что пустяк, что в сердце, что в подвале?
И что реальность, знают
только клоуны и поэты,
и реаниматоры знают. Другой реальности нет,
но есть мифы. Они будто золотце от конфеты.
Я берегу тебя от вчера, чтобы оно не скользнуло в завтра.
А когда мы одни, то меняемся душами.
На это нет правильных рифм, они не порхают,
а спят в обнимку. Сни меня, милая, сни!
ИЗ ВОЗРАСТА выжили – выживем и из ума,
когда на пространство простая нагрянет зима,
и курочка-время снесёт золотое яйцо.
Яйцо налицо, а по жизни тюрьма и сума.
Из времени выжили – значит, вживёмся в слова.
Слова, под которые зимняя ляжет канва.
И вышито будет по этой канве письмецо
о том, что и сердце, и ум – это только глава
в коротком рассказе с сюжетом, а, может, и без,
с проклятьем, а, может быть, благословеньем небес.
С поверхностью снежной, с землёю заподлицо
мы ляжем в конверт без затей и без антитез.
ЖИЗНЬ УЖЕ до конца дожевала
под вождями собачье житьё.
И меня по утрам как шакала
догрызает моё забытьё.
То ли гусь, то ли пёс, то ли шкалик,
то ли лебедь, расправив крыла,
просыпаюсь, и вот он, шакалик,
зубоскалит: была-не-была.
Чем она не была, эта былка,
эта странная жилка годов?
Не побелка, не белка ― бутылка.
Залезай в неё и
будь таков!
ПРИСНИЛОСЬ СЛОВО «мимоходом»,
приснилось, а к чему?
«Юродом» или «корнеплодом»
рифмуются ему,
скользят картофелем по брюквам, –
я смысла не пойму.
Вот произнёс его по буквам,
а голова в дыму:
Отлетела душа всеми теми,
кто мне помнится по слогам.
Переходит пространство во время,
как вода с песком пополам.
Да, приснилось, что путь дымоходом
расстелился для нас наяву.
Неужели я снова с народом
на плахе, в печи и во рву?
ВЕТЕР ЗАМЕТИЛ меня.
Звенящий ручей приумолк.
«Выпьем!» вымолвил ветер
смиренно.
Я медленно выпил
мой приумолкший ручей
не до дна. И крякнул,
а это был гром.
Эхо как лай
покатилось по балкам.
Гроза вызревала,
звенящий ручей приумолк.
Я ветер заметил в степи.
Ветер не смерть.
Смерть подползёт
незаметно.
ЧИСЛО
Ю. Ф.
Мы с тобой не знакомы.
Мы просто родные.
Ты – убийца, я – нет.
Но если убийцу убью, —
число убийц
сохранится.
МЫШЕЛОВКИ, бегающие за мышами,
реактор, который гоняется за протоном…
Неужто вот это и есть мы, цейтнотные сами,
кто бьётся о рюмку тоской по ночным притонам?
Нет, однако, уже тех последних притонов сегодня.
И девочек тоже бесплатных уже не осталось.
Ни девочек нет, ни притонов, остались лишь сходни,
по которым дыханье шевелится самую малость.
Кто ж мы такие, что спускаемся по ступеням
не в ночной притон, а в какую-то, говорят, вечность?
Уж не с Янушем Корчаком и с Александром ли Менем
обсуждать собираемся, что есть духовность, что вещность?
То-то оно и есть, что, в бессмертие канув,
времени не найдём на длинные перечисленья.
Давайте, Перфильев, Дельфинов, Херсонский, Кабанов,
выпьем сегодня за нас и за пробужденье.
НОЙ В БЕРЛИНЕ
Доверчивый взгляд,
рваное, асфальтовое лицо,
в руке пучок свеже
заточенных карандашей.
Город-неологизм.
На одном языке
рыжий карлик,
на другом медведь-исполин.
Не музыкой слушать,
а музыку!
Не стихами писать,
а стихи!
Виноградная косточка
затерялась между ресниц,
родная тому,
что увидел.
А увидел тёплую землю,
нежный росток,
потом как лозу прививал,
как первый сбирал урожай.
Ягоду ногами давил,
красное добывал,
жаждал божественной крови.
Дождался, напился.
Напился зело,
нашёл забор без калитки,
под забором пьяный валялся,
вспоминал о Ковчеге.
Проспался, проснулся,
увидел судьбу
доверчивым взглядом,
увидел
асфальтовое, рваное,
отточенное лицо,
серых улиц прямые пролёты
рисовать, рисовать, рисовать.
Оригинал: http://7i.7iskusstv.com/2018-nomer1-bshapiro/
