1. Современное осмысление имманентности Бога требует изменить понятие суверенитет
Разумеется, современному человеку никогда бы не пришло в голову называть Бога Израиля царём. Когда в молитвах на Рош-а-Шана мы настойчиво делаем упор на этот термин, мы пользуемся языком древности. Но если бы мы попытались на современном языке выразить тот комплекс понятий, который вкладывался в это восхваление древними, мы бы бесконечно запутались. Поэтому примем царский титул, как он есть. В многообразии значений и смыслов, которые слышаться нам в понятиях «царство», «владычество» применительно к Богу, именно в эти, определённые, дни года, заложено ясное ощущение, что человеческое существование в его нынешней форме это несовершенное проявление в нашем мире божественности. Именно потому, что власть Бога в нашей жизни пока не признана и не реализована, на нас возложено «ярмо небесного царства». Изначально неполнота Царства Божия понималась как продолжавшееся служение другим богам среди самого Израиля. Позднее было осмыслено, что настоящее Царство Божие наступит не раньше, чем все народы мира признают единого создателя. Постепенно этот момент был отодвинут из исторического будущего в метаисторическое, приобрёл эсхатологический колорит «Пришествия Машиаха» и «Мира грядущего». Полное проявление Бога в мире откладывалось до этого эсхатологического преображения мира.
Современное мышление полностью переосмыслило понятие суверенитет и власть. В древности оно был неразрывно слито с личностью властителя. Его властные полномочия воспринимались не как производная неких государственных функций, напротив, функции государства виделись как неизбежный результат имманентно присущего властителю владычества, суверенитета. Любые законные, «легитимные» властные полномочия должны были, в конечном счёте, иметь источником его личность. Он был государством в полном смысле слова, а весь народ, в известном смысле, его рабами, естественным образом подчиняющимися его власти. Но и такой, абсолютный, владыка смертен, поэтому суверенитет не может быть полностью, без остатка сведён к его личности. Отсюда восприятие Бога как конечного источника суверенитета, как Царя над Царями, как верховного владыки. Царь это помазанник Божий, и правит он в силу полученных от Бога полномочий. Царь не был ответственен перед своими подданными. Единственная его ответственность — перед тем, кто наделил его царской властью. Бог превратился в парадигму, в идеальную модель абсолютного владыки. Он даёт миру абсолютный нравственный закон, а смертным остаётся этот закон выполнять. Все нравственные понятия и ценности виделись как дарованные Богом. Необходимым и достаточным для нравственной жизни было соблюдение Торы и заповедей.
Величание Бога Царём не уникально для иудаизма и выросших из него религий. Однако именно в израильской религии это понятие наполнилось особым, монотеистическим содержанием, и привело к появлению концепции «справедливой власти». Израильские пророки учили почитать Бога святого, освящённого именно своей абсолютной справедливостью, почитать Бога как источник и основу нравственного закона.
Это — Царь над Царями, но он в состоянии царствовать постольку, поскольку люди соблюдают его заповеди. Признавая Бога царём, мы этим заявляем готовность принять те возвышенные нравственные качества, которых он от нас требует. Вместе с тем, такое величание возвещает неизбежное наступление Дня Божьего, когда будут уничтожены все попирающие его законы и возникнет идеальное общественное устройство.
Однако, признавая Бога силой, ведущей к социальному обновлению, традиционный иудаизм не торопился переходить к реальной практике, именно в силу традиционного представления о царстве и владычестве. Так же как ни один подданный не чувствовал себя ответственным за судьбы государства, оставляя такую ответственность исключительно уделом царя, так же и вся ответственность за социальное обновление целиком возлагалась на Бога. По разумению своему и в угодный ему день построит он на земле идеальное общество. Удел человека подчиняться, ждать, и не терять веру в избавление в конце дней.
Современная система ценностно-познавательной ориентации в мире отторгает столь архаичное представление о владычестве Бога. Это понятие должно быть переформулировано в соответствии с базисными представлениями об имманентном обновлении общества самими людьми, которые не могут и не хотят привязывать свои надежды и ожидания к трансцендентным силам и вмешательству с небес. Имеет ли эта задача решение? Да, если вспомнить, что в своё время представление о владычестве Бога было заимствование из социально-политической реальности. Точно такое же заимствование нам стоит сделать и сегодня.
Современные представления о суверенитете отказываются усматривать его основу в особой природе некоей венценосной личности. Согласно этим представлениям, суверенитет, по природе своей, корениться в самом народе. Любая власть и любое правление получают свою легитимацию именно как выражение народной воли.
Точно так и в сфере религиозных представлений. Владычество Бога не воспринимается более, как владычество той или иной трансцендентной сущности, полностью внеположной и отнесенной от мироздания, это та сила, которая находит своё проявление и воплощение в деятельности отдельных людей и учреждений общества. Какой же смысл получает тогда наша вера во владычество Бога? Это вера в то, что в самом роде человеческом открывается некая сила, которая, в полной гармонии с сущностью физического мироздания, действует во имя возрождения и изменения к лучшему человеческого общества. Бог не вознесён на неимоверную высоту над родом человеческим, дабы повелевать им свыше. Его присутствие проявляется в тех особых качествах личности, которые неизбежно влекут её бороться со злом и стремиться к добру. Постольку, поскольку именно эти качества готовы мы проявлять во внешнем мире и укрепить в своей душе, мы признаём владычество Бога.
В соответствии с этим, традиционный призыв иудаизма: да совершенствуется мир в Царствии Всевышнего, следует понимать как призыв к созданию общества, в котором максимальная самореализация индивида сочетается с максимальной общественной солидарностью. Вечная антиномия и разорванность между потребностями личности и потребностями общества — вот наиболее характерная особенность современного человека. Гармония между тем и другим — вот, по сути, тот философский камень, который ищут все общественные системы. Правильное понимание владычества Божьего — это шаг в нужную сторону на этом пути.
Понятие Владычества Божьего переосмысленное с точки зрения личной ответственности
Каждый человек должен заботиться о себе сам. Право жить за счёт других людей в системе ценностей современного общества зарезервировано за сумасшедшими, инвалидами, преступниками. Правительство принимает на себя только ту часть полномочий суверенной личности, которая необходима для успешного сотрудничества с другими личностями, и сохраняет за личностью полную независимость во всех других сферах. Поэтому каждый человек вправе воскликнуть: для меня создан мир Божий! И хотя его жизнь неизбежно ограничена общественными нормами и институциями, он по-прежнему чувствует, что он хозяин своей судьбы, поскольку живёт и действует на базе свободного выбора, в ежедневно возникающих непредвиденных ситуациях. И хотя окружающая действительность влияет на его действия, его суверенность в решениях от этого не уменьшается, ведь каждый человек видит ситуацию по-своему и по-своему в ней действует. Он первичный фактор и первичная основа всей этой действительности, именно он формирует, хотя бы и в малой степени, свою социальную среду.
Осознание этой истины и породило концепцию души, этого божественного проблеска в человеке, который делает его нравственным субъектом, ответственного перед Богом за дарованные ему таланты. Представления о душе человека тоже должны претерпеть изменения в соответствии с изменением наших представлений о Боге. Мы не можем уже воспринимать душу, как невидимого внутреннего человечка, который пребывает в теле и командует им. Душа это весь человек, во всей совокупности его свойств. И Бог, как сила направляющая общественное возрождение, не может действовать иначе, чем через посредство человеческой души. Владычество Бога пребывает именно в человеческой душе, в её появлениях и отношениях в материальном мире. И потому Рош ха-Шана, день Божественой царственности, это и День Воспоминания, когда человек призван дать отчёт во всех своих поступках.
Бог открывается в жизненных творческих силах, действующих в человеческом обществе. В каком же обществе владычество Бога проявляется в наиболее полной мере? Там, где человеческой личности предоставлена наибольшая возможность самореализации. Что это значит? Человек, прежде всего, живое существо, и потому ему необходима достаточная пища, здоровые условия жизни, правильное равновесие между работой и отдыхом, защита от болезней и пр. Нужна экономическая стабильность, чтобы жизнь человеческая не была заполнена с утра и до вечера мучительным беспокойством о завтрашнем дне, мешающим ему полностью реализовать свой духовный потенциал. В таком обществе каждый человек свободен, удовлетворять вою интеллектуальную любознательность, получать эстетическое удовольствие и сам создавать эстетические ценности, взять на себя свою долю инициативы и ответственности за судьбы сообщества.
Такая самореализация не имеет ничего общего с эгоизмом или с погоней за материальными благами. Она основана на ясном понимании, что я не могу реализовать себя иначе как часть единого общественного организма. Тот, чья жизнь замкнута на самом себе, не только не выполняет своего человеческого предназначения, он, в известном смысле, противится воле природы. Он подобен алкоголику или наркоману — сначала он взлетает до небес от наслаждения, но затем неизбежно испытывает адские муки похмелья, и ему нужны всё новые и новые, более сильные «дозы»: будь то телесные удовольствия, власть или богатство.
В человеческой личности заложено стремление творить добро для ближнего, отрекаясь от своего «Я», ставить такие цели, которые лежат за пределами «Я». Подавление этой стороны личности неизбежно влечёт ощущение краха и пустоты сильнее, чем подавление телесных инстинктов. И потому, если мы не желаем, чтобы жизнь казалась нам бессмысленной, нам нужно ощутить свою жизнь звеном в гигантской цепочке рода человеческого, жить ради цели, которая наполнит смыслом и придаст его жизни некую устремлённость, красоту и глубину, которая позволит вынести конечную точку этой жизни за пределы нашего физического существования.
Но между осознанием величия и святости такой цели и реальным движением к ней лежит глубокая пропасть — человеческая пассивность и инертность. Преодолеть такую пропасть в одиночку нелегко. Необходимо найти такое движение, такой «поток», в который наши возвышенные устремления могли бы естественным образом влиться. Разумеется, есть такие движения, которые, декларируя сверхличные, грандиозные цели, тем не менее, служат злу. Выбирая наше движение, наш «поток» мы не должны забывать, что он, в конечном счёте, должен нести свои воды в единый океан Царства Божия, т.е. такого общественного устройства, где народы будут жить в мире и по справедливости, ибо эти условия обеспечивают максимальную реализацию человеческой личности. Избрав себе такое движение, мы должны служить ему в духе самоотверженности и жертвенности. Центральное место в еврейской традиции занимает понятие кидуш ха-Шем — мученическая смерть праведников. В старом понимании это означало готовность отдать жизнь ради веры в Бога. Переосмысленное сегодня, это понятие означает предельную, крайнюю меру нравственной ответственности.
В таком самоотверженном поступке предельно сконцентрировано всё величие и мужество человеческой личности. Тот, кто отдал свою жизнь ради идеала, саму смерть заставляет сказать «амен» красоте жизни, признать её способность очиститься от того зла, которое разъедает человека и общество. Ошибкой было бы сравнивать такого человека с самоубийцей! Самоубийца нуждается в смерти, потому что он ненавидит мир и не находит в нём Бога, мученик, напротив, потому что он любит мир и полнейшую самореализацию в выполнении воли Божьей, даже если это неизбежно связано с гибелью. Самоубийца это банкрот, который убегает от неоплаченных долгов, от невозможности выполнить своё назначение в этой жизни. Мученик готов погасить свои долги «всем своим достоянием», как сказал рабби Акива.
Мученик не только свидетельствует о святости жизни и о торжестве её над смертью, но и о торжестве личности над социальным давлением. Он доказывает, что власть всех земных царств иллюзорна и ничтожна в сравнении с властью Царства Божия. Он уже вне суверенитета земных властителей, он уже там, в этом идеальном мироустройстве. Именно свидетельство — вот главный смысл и содержание мученической смерти!
Но свидетель всегда несёт личную ответственность за своё свидетельство. Он не может говорить о том, чего сам не видел и сам не знает. Так, в эту минуту я выступаю в роли свидетеля — в профанном, буквальном значении слова. Но сто крат сильнее это правило работает по отношению к Свидетелю Мученику, свидетельствующему, что идеалы, которым он отдаёт жизнь, могут преобразить человеческое общество в Царство Божие. Недопустимо, чтобы он заимствовал эти идеалы из некоторого учения, или даже откровения, которое приходит ему извне, без того, чтобы он соглашался с ними «всем сердцем и всей душою», т.е. всей своей личностью. Он должен полагаться именно на своё собственное ощущение и видение блага человечества, которому он служит. Бог созидает своё царство в нём и через него. И если мы передаём другим людям, как живым, так и уже почившим, ответственность за наши нравственные решения, мы, тем самым, вручаем им и наш вклад в строительство царства Божия. Не достаточно подчиняться устоявшимся вероучениям, как бы ни были они древни и освящены. В этом смысл веры в Царство Божие.
Понятие владычества Божия, переосмысленное с точки зрения строительства будущего общества.
До тех пор, пока владычество Божие воспринималось как нечто внешнее, объективированное по отношению к душам людей, составляющих общественный коллектив, ответственность за создание общества, лучшего, чем нынешнее, возлагалась на Божьей Милостью Правителя. На долю подданных оставалась только обязанность соблюдать Божьи Заповеди так, как они записаны в Торе. Ныне, когда владычество Божие постигнуто как укоренённое в самом человеческом обществе, ответственность за создание Царства Божия возложена на род человеческий.
Этот сдвиг в мировоззрении не последовал автоматически за изменениями в нашем понимании природы государственного суверенитета. Пассивное мировоззрение, типичное для прошлых поколений, слишком глубоко коренится в человеческом сознании, чтобы сдать позиции в результате появления новых теорий политического знания. Эта пассивность, эти тысячелетние бесплодные мессианские ожидания объясняются, прежде всего, отсутствием реальной возможности повлиять на что-то, в отсутствии реальной силы и власти, в бессилии и фатальной обречённости, которую извечно ощущал простой человек, обречённый на поражение в борьбе с безжалостным роком. Однако в последнее время человек не только овладел силами природы. Он избавился от своей пассивности, он не желает более пребывать в бездействии. Сегодня все признают, что лучшая жизнь не настанет, пока человек не направит на это все силы и всю свою инициативу.
Итак, человек должен изменить условия своего материального, общественного, духовного существования таким образом, чтобы этот мир стал для человека более достойной обителью. Этот вывод гармонирует с общим изменением представления о Боге, с усиливающимся стремлением видеть Бога как нечто имманентное человеческому существованию и человеческой личности.
Оригинал: http://z.berkovich-zametki.com/2018-znomer1-mkaplan/
