***
Какой мечты, скажите, ради
Мне снова юность дарит сны
И сосны в утренней прохладе
Так безнадёжно зелены?
Какой любви, скажите, ради
Дрожит приречный ветерок,
Волна сонливо берег гладит
И догорает костерок?
Не время — вечность проструилась
Меж этим берегом и тем,
Но тень её как сон, как милость
Крадётся мимо дачных стен.
Вот скоро луч из-за пригорка
Пробрызнет струйками огня,
Разбудит тишину моторка
И в прошлый век умчит меня.
***
Остаться, не деля ни с кем
Обветренность — от сна до света —
Волны на сглаженном песке,
Песка над зыбкостью сюжета.
Под судорожность форм и сил
Блуждать, застылости не чая,
В скопленье скошенных лесин,
В молчанье хищном молочая.
Шевелит ветер волн валки,
Залив — что поле на рассвете;
Бесформенность сырой тоски
Сродни волненью… междометий.
***
Где замысел воли утрачен
И свет не воздался сторицей,
Кочует кораблик удачи
По тёмным морям небылицей.
Кто замкнут в пространстве — отведал
Ковчежной закупорки мыслей:
Как тонут в беспамятствах бреда,
В напрасных томлениях киснут.
На стенку волна налезает,
И нет в целом мире причала,
Лишь сердце наверное знает:
Ничто не начнётся сначала,
И срок подойдёт захлебнуться
Спокойствием… Но не затем ли
И муки, чтоб к ним не вернуться,
И сны, чтоб отыскивать земли?
***
Мы всё не обретём никак земли своей,
А небеса темны, как на порядок ниже,
И сколько ни кружи, ни бодрствуй, ни совей,
Но падаешь с небес, чтоб возвратиться к ним же.
А на земле зима, дороги замело,
И Пенелопа ткёт — и всё бела основа.
Пространство велико иль время так мало,
Но… распускать с канвы — как бредить, слово в слово.
***
…Тени в пламя сбегут голубое.
И.А.
Тень
(бредя по берегу с Учеником)
Усну, а и во сне не спится.
Всё — полнолунья б дожидаться.
Разбилась жизнь, как черепица,
И ни обола — чтоб напиться,
И ни сраженья — чтоб не сдаться.
Ученик
(с надеждой в голосе)
А помнишь, так же ночь молчала
Под аркой золотых ветвей
И Эвридику у причала
Ласкал не ветрено Орфей?
Тень
(вполне равнодушно)
Не верь, что тени теней слышат
И что друг друга узнают,
В подполье памяти лишь мыши
Железо времени жуют.
Тебя твоя заводит память
В тростник, которого уж нет;
Искать, задумывать, шаманить —
Тебе. Сегодня ты поэт.
Ученик
(смущенный)
Ты пел — и по морям летело,
Смолкал — и души наизнанку!
Тень
(вдруг оживившись)
Нет, песня пелась как хотела
Затем, что добивалась тела,
Как голытьбы — игра в орлянку!
Ученик
(смущаясь ещё сильнее)
Всё любишь?
Тень
(усмехнувшись, с намёком)
Так не сводят с нею,
А то сольёмся вместе — и…
(отворачиваясь)
Прости, с рассветом я бледнею.
Прости.
ШЕЛЕСТ
Дышим разлукой, бродим по роще,
Шелест в прозрачной грусти полощем,
Будто не листья — мы покидаем
Небо с зарёю, Китеж с Китаем.
Слышится шелест в призрачном мире:
Пушкин — о чести, честь — о мундире;
Гамлет — о мести, месть — о Лаэрте…
Тонущий шелест жизни и смерти.
***
Памяти поэта Константина Васильева
В захолустье, где вечность сурова:
Кто услышит? дыши, не дыши —
Вдруг сорвётся, как яблоко, слово,
Жизни тяжесть снимая с души.
Ах, какая великая зрелость —
В Спасов день умереть на земле!
Где лишь словом крещёному — пелось,
Сладко пелось в бесчувственной мгле.
ОСЕНЬ. ИЗ Р.-М. РИЛЬКЕ
Время твоё, госпожа, настало:
Тени на солнечные часы
Лета большого легли устало,
Ветер в полях испил росы.
Зреет плодов последних сила —
Только два южных дня дано,
Дабы вся сладость перебродила
В памяти терпкое вино.
Чтоб, по аллеям скитаясь волглым,
Длинные письма писать потом…
Кто одинок — одинок надолго,
Кто не успел — не построит дом.
ИЗ Х. БЁРЛИ
Слово верное предвещает
Счастье бурное, но недолго
Упоением насыщает
И пьянит, не сбивая с толка.
Так лисе, что под снегом ловко
Добывает еду, не голубь
Достаётся, а мышь-полёвка,
Лишь на миг заглушая голод.
***
Догорел закат, лишь синий пепел тлеет
Золотыми искрами глубин.
Будто говорит: хоть сердце леденеет,
До последних проблесков люби.
Очертанья дня всё меньше различает
Взгляд, как будто протекли века.
Кончились ветра — трепещут крылья чаек.
Выпал снег, но тают облака.
Выпал снег. Вновь станет заступом лопата.
Спи без снов, несчастная страна.
Это в смерти смерть совсем не виновата,
Это в жизни жизнь не создана.
***
Какою скромностью изранено,
Как взгляд смиренностью мозолит
Твоё уставленное на небо
Житьё, затворник поневоле.
Как будто зимы проваланданы
По иллюзорностям невнятным.
Курятся утешений ладаны,
Стыда ещё рассветны пятна, —
А мысль уж рабская подброшена,
Как будто кто-то приглашает
Взглянуть из клетки по-хорошему
На чахлость городских лужаек.
Мол, мир — такой же призрак узника,
Что впору вместе разреветься,
А дождь — родная сердцу музыка
И с ней найдёшь единоверца.
***
Маме
И намекают: времени не будет
В том мире, где придётся снова жить.
Но как себя представить в этой груде
Времён, каких нам вместе не сложить?
И объявляют: будете как дети
Бесполые — без возраста, без дат.
Но как себе представить толпы эти
Зевак, что чувств ничьих не бередят?
Прочитано, что жизнь — лишь «сон Адама»,
А мы — песчинки в этом страшном сне.
Развеется — и вот… Но я упрямо
Держусь за сон, который дорог мне.
Зачем он снится, если нет причины
Стареть и плакать, верить и страдать,
Чтоб с самого рожденья до кончины
Всё-всё, как есть, бессоннице предать?
И вот ещё одной песчинки муки
Становятся безжизненной мольбой,
Едва держась за белый снег, за руки,
Ныряющие в отсвет голубой.
