(продолжение. Начало в № 4/2017 и сл.)
Итальянская ветвь
История евреев Турина ― города на северо-востоке Италии, административного центра провинции Пьемонт, изобилует разного рода запретами. Один лишь перечень их мог бы занять много страниц. Так, лицам иудейского происхождения не дозволялось: строить синагоги, жениться или выходить замуж за христиан, нанимать их в качестве работников или слуг, лечить людей, ссужать деньги под проценты и так далее и тому подобное. Разве что дышать иудеям еще можно было, да и то в специально отведенных для этого местах, например, в гетто.
Однако так уж устроен еврейский характер, что тем больше гнобят человека, тем сильнее стремится он к свободе. Не только для себя, но и для окружающих, к какой бы национальности они ни принадлежали.
В 1830–1860-х годах, когда в Италии развернулось национально-освободительное движение против иноземного господства Рисорджименто, что переводится как Возрождение, раввин Турина Л. Кантони благословил своих подопечных на участие в нем. Вклад иудейских революционеров в общее дело оказался настолько весомым, что согласно указу короля Карла Альберто, членам еврейской общины вернули гражданские права, которых они ранее были лишены, и тут же многие семьи покинули стены гетто.
Премьер-министр Сардинского королевства граф К. Кавур, выступавший за полную эмансипацию евреев, взял к себе в секретари некоего Исаака Артома, сражавшегося против Австрии во время революции 1848 года в рядах студенческого батальона. Умелый дипломат и талантливый писатель, Исаак обеспечил своему благодетелю немалый политический капитал, сделав его одной из главных фигур при королевском дворе. После смерти графа он был назначен на пост полномочного посла в Дании, а в 1866 году представлял Италию на мирных переговорах с Австрией. С 1870-го по 1876 год Исаак являлся заместителем государственного секретаря по иностранным делам, а год спустя успешно прошел на выборах в сенат, став таким образом первым сенатором иудейского происхождения. Его литературное наследие составляют многочисленные оды, поэмы, политические экономические и исторические труды.
Внук Исаака Артома ― Алессандро был известным ученым. Он изобрел собственную систему телеграфа, предложил оригинальную методику составления прогнозов погоды. Долгие годы Алессандро служил советником командующего итальянскими военно-морскими силами. Посмертно его удостоили баронского титула и даже поставили памятник на родине.
Другие представители рода Артом также оставили по себе добрую память. Бенджамин во второй половине 1800-х годов возглавлял сефардскую общину Лондона. Эрнест подобно своему знаменитому предку заседал в сенате и оказывал немалое влияние на итальянскую внешнюю политику начала XX века. Камилл писал музыку, которая имела необычайную популярность у итальянских меломанов. Эуженио исполнял обязанности прокурора при Верховном суде, а потом преподавал историю в университете Флоренции. Чезаре посвятил свою жизнь биологии и добился выдающихся научных результатов. Эммануэль писал историю евреев в Италии, но работу пришлось прервать из-за начала Второй мировой войны. В 1943 году он организовал группу сопротивления, был выдан предателем, схвачен и подвергнут смертельным пыткам…
Иерусалимская улица названа в честь еще одного члена этого семейства, которого звали Элия Самуэле Артом (1887–1965). Он с юности выбрал для себя раввинскую карьеру. Учился во Флоренции одновременно в университете и Раввинистическом колледже. Но в 1939 году, когда положение итальянских евреев стало стремительно ухудшаться, почел за лучшее переехать вместе с семьей в Палестину. Здесь он получил возможность беспрепятственно заниматься любимым делом: составлять комментарии к Библии и изучать апокрифы и псевдоэпиграфы.
Надо сказать, что оба эти научные направления тесно связаны между собой. Апокрифы и псевдоэпиграфы относят ко времени Второго храма. Первые представляют собой книги, не включенные в еврейскую Библию, однако же признаваемые римско-католической и православной церквями. А вот вторые остались за рамками всех существующих церквей (за исключением разве что эфиопской). И те, и другие Талмуд объединяет под одним названием: сфарим хицониим, то есть внешние книги.
Артом взялся доказать, что значение этих сочинений куда больше, чем кажется на первый взгляд. Не случайно наши предки хранили свитки с их текстами в пещерах Иудейской пустыни.
Если в одних книгах доказывалось, что эра пророчеств подошла к концу, то в других, наоборот, посредством пророчеств изучалось прошлое и предсказывалось будущее. Авторы пытались уяснить истинный смысл тех мест Библии, которые якобы указывали на «конец дней».
По мнению Артома, большинство псевдоэпиграфов создавалось в среде ессеев. Фарисейские же мудрецы старались оградить Тору от внешних книг, и если бы это им удалось полностью, наше представление об истории древнего мира было бы обедненным.
Помимо множества трудов по еврейской литературе, истории, еврейскому закону и еврейской же мысли, перу Артома принадлежат переводы псевдоэпиграфов и апокрифов на иврит и подробные комментарии к ним. Они вышли под редакцией его сводного брата М.Д. Кассуто.
…Во время Войны за Независимость погиб Реувен, сын ученого. Это была огромная, невосполнимая потеря, от которой Артом так и не оправился до конца жизни. Новые власти Италии не раз предлагали ему вернуться на бывшую родину и продолжить свои исследования в местных университетах. Артом неизменно отвечал отказом. Он периодически выезжал в научные командировки в Турин и Рим, однако местом своего постоянного жительства всегда считал Иерусалим.
Первый банкир
Я и не подозревал, что знаменитый иерусалимский рынок Махане Иегуда, который был (и остается!) нашим главным кормильцем на протяжении всех лет жизни в Иерусалиме, некогда называли рынком Валеро по имени семейства, на чьей земле он был основан в 1887 году. Глава этого семейства ― Яаков Валеро ― турецкий еврей, который вел свою родословную из Испании (фамилия Валеро в переводе с испанского означает крепкий, сильный). Он переехал в Святой город в 1835 году, а спустя восемь лет основал первый в Палестине банк, который быстро получил высокий статус как у местных евреев, так и на международной арене.
Когда в 1880 году Яаков умер, руководить бизнесом взялся его сын Хаим-Аарон Валеро (1845–1923), уроженец Иерусалима. Он сызмальства помогал отцу и уже в возрасте пятнадцати лет начал заниматься под его руководством банковскими операциями. После того, как умер старший брат Иосеф Моше, Хаим-Аарон остался единственным наследникам. Став во главе финансовой империи, он усовершенствовал документооборот, организовал принятие поступлений из Амстердама для местной еврейской общины, по доверенности барона Эдмунда Ротшильда направлял деньги на развитие городских бизнесов и т.п. Любопытно, что Валеро выступал в качестве посредника от правительства Российской империи при покупке участка для комплекса Русского подворья и даже удостоился ордена Святой Анны. Услугами банка пользовались султаны Оттоманской империи, равно как члены королевских фамилий Европы.
…Сохранился документ, подписанный британским филантропом Моше Монтефиори, согласно которому Валеро поручалось выдать 56 фунтов и 16 шиллингов — значительная по тем временам сумма — неимущим евреям.
…Валеро свободно владел семью языками, включая иврит, идиш, французский, арабский и др. На официальном открытии больницы Шаарей цедек он даже выступал, как переводчик между турецкими официальными лицами и городской верхушкой Иерусалима.
Хотя Валеро и был банкиром, но зарабатывать деньги единственно для собственного обогащения ему претило. Он много занимался благотворительной деятельностью, заботился о развитии городской инфраструктуры, щедро жертвовал на строительство новых синагог, одна из которых на улице Яффо действует до сих пор.
…Первоначально банк Валеро базировался в Иерусалиме, потом появилось отделение в Яффе, еще один филиал начал действовать в Дамаске. Турецкие власти регулярно брали ссуды в банке и столь же регулярно «забывали» их возвращать. Рассказывают, что Валеро нередко приходилось притворяться больным, чтобы избегать хитрых заемщиков. Но это мало помогало, и в итоге он все равно терпел убытки от недобросовестных клиентов.
Валеро активно скупал земельные участки вне крепостных стен Старого города, дабы упрочить еврейское присутствие в Иерусалиме. Он владел мельницей и винодельней, так что даже в самые трудные времена жители города не испытывали нужды ни в хлебе, ни в вине. Он также организовал раздачу бесплатных обедов для вдов и сирот, основал первый дом для престарелых членов сефардской общины.
В постоянном контакте с Валеро находилась семья Ротшильдов. Известно, что из осажденного немцами в 1870 году Парижа Ротшильды послали письмо о срочном переводе денежного обязательства для опекаемой ими больницы на… воздушном шаре. Кроме того, они опекали приехавшего учиться во Францию сына Валеро — Габриэля. Другой его сын Иосеф Моше некоторое время жил в Швейцарии, где активно действовал в составе сионистского студенческого движения. По возвращении в Палестину он имел адвокатскую практику в Иерусалиме и одно время работал мировым судьей.
…Банк Валеро — первый еврейский банк в Иерусалиме действовал с 1848 по 1915 годы и закрылся в самый разгар Первой мировой войны. Однако еще долго банкноты Валеро имели хождение в Палестине, и ни одна из них не осталась без покрытия.
Долгожданная весть
Бессарабский писатель Арн Окницер был убежденным толстовцем и вегетарианцем. Выходец из семьи шойхета (ритуального мясника), он терпеть не мог тяжести в желудке, которая мешает писателю работать с ясной головой. Товарищи по литературному объединению шутили, что Окницер готовит себе салаты из листьев одуванчика, и посему его проза на идиш такая изысканно-воздушная.
Пожив в Бразилии и Италии, Окницер в середине 1930-х годов поселился в Бухаресте и широко печатался в местных еврейских изданиях. 1937 год ознаменовался выходом первой книги его прозы «Евангелические мотивы» и… привлечением к суду за подрыв государственных устоев и коммунистическую пропаганду. Антисемиты уже давно искали повод прижучить румынских евреев, так чтобы им было неповадно вести себя в обществе независимо. И лучшего предлога, чем факт выпуска книги по тематике Нового завета на языке идиш, было не сыскать.
Узнав о готовящемся процессе, один из друзей Окницера срочно перевел крамольную книгу на румынский язык и послало ее человеку, пользовавшемуся большим влиянием в клерикальных кругах. Это был православный священник, богослов и писатель Гала Галактион (Григоре Пишкулеску; 1879–1961). Все думали, что весьма занятой адресат ограничится кратким отзывом, который можно будет представить в качестве довода защиты. Каково же было удивление присутствующих, когда Галактион лично появился в зале суда и выступил с часовой речью в защиту подсудимого. Он высоко оценил литературные достоинства книги и призвал присяжных оправдать Окницера, а судью — принести ему свои извинения. Что и было сделано в тот же день.
…Недоброжелатели называли Галактиона еврейским прихлебателем, хотя это был глубоко верующий христианин, никогда не поступающийся своими принципами и убежденный в равенстве всех людей перед Всевышним, какой бы национальности они ни были. Видимо, такие взгляды выработались у него еще во время учебы на богословском факультете колледжа Саввы Освященного в Бухаресте. Затем он изучал философию в столичном университете, а докторскую защитил в Черновцах. В тот же период начал проявлять тягу к литературе и в 1900 году дебютировал романом «Эта мельница Калифара», который получил сочувственную реакцию критики. Однако высшей церковной иерархии писатель-священник пришелся не по нраву, и Галактион последующие десять лет вообще не выпускает ни одной книги, иными словами, пишет в стол. Когда же в 1914 году после затянувшегося молчания все же увидел свет сборник его избранных рассказов, он сразу же получил премию Румынской Академии.
Галактион с юности был личностью необычайно разносторонней. Наряду с богословием и литературой, он представлял левый фланг тогдашнего политического спектра. Его привлекали идеи социализма как способ решения назревших общественных проблем. Он приветствовал большевистский переворот 1917 года в России и даже написал на эту тему публицистическую книгу «Новый мир» (1919).
Однако в основе большинства литературных произведений Галактиона лежат исторические и фольклорные сюжеты, проникнутые христианской моралью. Это повести «У реки Водиславы» (1910), «Церквушка в Рэзоаре» (1914), «Колокола монастыря Нямцу» (1916), романы «Роксана» (1931) и «Доктор Тайфун» (1933).
Главным трудом своей жизни Галактион считал перевод Библии на румынский язык (1938), выполненный совместно со священником Василием Раду. Во время этой работы взгляды писателя на еврейский вопрос претерпели коренные изменения. Он писал: «Тот, кто читает и любит Библию, не может ненавидеть Израиль». Естественно, в то время Государства Израиль еще не существовало на политической карте мира, но Галактион подразумевал под этим понятием обобщенный образ еврейской государственности.
Перед тем, как взяться за румынский перевод Библии, Галактион совершил поездку в Палестину. Это произошло в 1930 году. Свои впечатления он описал в вышедшей сразу же после возвращения на родину книге «В Землю обетованную». Она полна живых деталей тогдашнего палестинского быта. Автор с вполне естественным волнением описывает места, связанные с библейскими событиями, но не меньший его интерес вызывают перемены, вызванные деятельностью сионистов.
Трудно себе представить, насколько враждебно в румынском обществе, насквозь пропитанным антисемитским душком, воспринимались призывы Гала уважать национальные устремления еврейского меньшинства. Он был человеком явно большого личного мужества. Точно так же и его книга о еврейской Палестине вызвала звериную злобу юдофобов. Но она сыграла и положительную роль практически как единственное на тот момент свидетельство того, что еврейский народ созрел для обретения собственной государственности.
…Галактион с энтузиазмом пишет о Еврейском университете в Иерусалиме. Там его принял «молодой секретарь университета Ави Бен Сахав и рассказал, что пока функционируют только три отделения: микробиологии, химии и иудаики. В скором времени откроется институт математики, и на торжественную церемонию по этому поводу приглашен профессор Эйнштейн».
С террасы университета Галактион с наслаждением рассматривает Иудейские горы и Мертвое море — места, прямо связанные с библейскими реминисценциями.
Гостю показали и Национальную библиотеку, основанную в 1892 году, где уже сегодня есть 120 тысяч томов, большая часть которых собрана и преподнесена в дар Иерусалиму известным врачом-евреем из России Иосефом Хазановичем.
…По приезде в Иерусалим Галактион хотел остановиться в гостинице Нотр-Дам де Джерузалем прямо напротив Новых ворот стен Старого города, но знакомые отговорили его, сказав, что это очень дорого. Тогда он отправился в Мошаву Германит и нашел пристанище в католическом монастыре сестер милосердия св. Карло Борромео. Отсюда Галактион совершал ежедневные «вылазки» в Старый город. Прошел вместе с паломниками по Виа Долороса, прочитав у каждой из станций приличествующие ей библейские стихи. Посетил все четыре квартала Старого города, отметив, что еврейский — едва ли не самый бедный из них. Добрался до Храмовой горы, где внимательно осмотрел мечети и потом подробно описал их в книге.
Один из руководителей Еврейского ишува Палестины пригласил Галактиона на дипломатический прием. Его познакомили с посланниками Чехословакии, Франции, Италии. Там же присутствовал «важный человек» — председатель правления Сионистской организации в Иерусалиме Фредерик Герман Киш.
Правда, они немного разошлись с Галактионом во взглядах. Киш был не восторге от идеи еврейской государственности, считая, что такой шаг навеки рассорит их с арабами. Галактион, в свою очередь, с жаром доказывал, что национальным домом еврейского народа является только Палестина, арабы же могут мирно сосуществовать со своими вечными соседями, если, конечно, захотят этого.
Дело было в субботу. Смеркалось. Кто-то предложил пойти к Стене плача и все с восторгом подхватили эту идею. Галактион с замиранием сердца рассматривал камни, положенные еще в незапамятные времена.
«Политые слезами многих поколений еврейского народа, мне кажется, они дышат»,
замечает он на страницах своей книги.
Рядом с Галактионом молились евреи, и было их человек сто. «Когда все расходятся, пишет Галактион, я подхожу к Стене и целую эти камни бессмертного Иерусалима».
…Еще в 1919 году Галактион опубликовал книгу «Сионизм среди друзей», где подробно рассказал о личности Т. Герцля («величайший еврей в современном мире») и охарактеризовал его идеи, назвав их «революционными». В заключение сделал вывод: «Евреи должны вернуться в свои старые дома», имея в виду Землю обетованную.
…Галактион дожил до того радостного дня, когда была провозглашена Декларация Независимости Государства Израиль. «Я верю в Сион», сказал он, услышав долгожданную весть.
Именем Гала Галактиона названа площадь в иерусалимском районе Кирьят Шмуэль.
(продолжение следует)
Оригинал: http://z.berkovich-zametki.com/2018-znomer5-6-reznikov/
