(продолжение. Начало в №2/2018 и сл.)
Беседа пятая. Певец разлук
Подобно Набокову, который стал знаменитым американским писателем благодаря одной книге — «Лолите», Эдвард Хоппер (Edward Hopper, 1882-1967) стал знаменитым американским художником благодаря одной картине — «Полуночники» (Nighthawks).
Хоппер не просто прославился, его «Полуночники» стали одним из главных визуальных символов Америки, в одном ряду с Дядей Сэмом в цилиндре и со статуей Свободы.
Есть еще только одна картина, которая столь же знаменита: «Американская готика» Гранта Вуда (Grant Wood, 1891-1942), кстати, тоже находящаяся в коллекции Института искусств в Чикаго.
Эти две картины символизируют пропасть между жителями больших городов и их пригородов, расположенных, в основном, на побережьях, и населением континентальной, «одноэтажной» Америки.
«Полуночники» Хоппера, 1942 г.; Институт искусств, Чикаго
«Американская готика» Вуда, 1930 г.; Институт искусств, Чикаго
Обложка новогоднего номера журнала New Yorker на рубеже второго и третьего тысячелетий нашей эры
Свидетельством того насколько картина «Полуночники» знаменита может служить обложка номера известного еженедельника New Yorker, выпущенного на рубеже тысячелетий. Обратите внимание на то, что на оригинальной картине изображена реклама сигар “Phillies”, а на обложке — реклама сигар “Millies”. Почему вдруг? А потому что сигары “Phillies” до сих пор существуют, а сигар “Millies” не существует в природе. Разумеется, New Yorker не собирался рекламировать реально существующие сигары.
До того как начиная с 1989 г. я стал часто ездить в Штаты (а в 1993 г. вообще перебрался в Бостон), я вряд ли видел другие работы Хоппера, даже в виде репродукций. Американская живопись XX века ассоциируется совсем с другими изображениями, с работами Поллока, де Кунинга, Ротко и других представителей абстрактного экспрессионизма, — направления, пришедшего после Второй Мировой войны на смену модерну и авангарду. В результате расцвета абстрактного экспрессионизма центр тяжести в области изобразительного искусства впервые переместился из Старого света в Новый свет. Но к тому времени Хоппер уже давно был сложившимся художником со своим стилем и со своими почитателями, так что он, конечно, не собирался меняться.
Живя в Америке я подробно ознакомился с наследием Хоппера, и я сильно полюбил творчество этого художника. Для меня стало огромной радостью обнаружить работу Хоппера в каком-нибудь провинциальном музее, где я случайно оказался, а Хоппер всегда узнаваем с первого взгляда. Честно говоря, я нечасто заглядываю в музейные залы американского искусства, где висят картины, написанные до Второй Мировой войны; меня совершенно не привлекают бесчисленные пейзажи в стиле Айвазовского, только не морские, а сухопутные, выдуманные сцены с индейцами и бизонами и дилетантские портреты. Конечно, кроме Хоппера есть еще Джон Сарджент (John Sargent, 1856-1925), совершенно выдающийся портретист, но он американец лишь номинально: он родился, прожил всю жизнь и умер в Европе, бывая в Штатах лишь наездами. А Хоппер, наоборот, жил и творил в Штатах, за исключением нескольких поездок в Европу в молодости. Для меня, как и для многих, он олицетворяет Америку.
Автопортрет Хоппера, 1925-1930 г.; Музей американского искусства Уитни, Нью-Йорк
Америка — громадная страна. Мы, те кто из бывшего СССР, подсознательно недооцениваем ее размеры, и я знаю почему. Между двумя побережьями США разница всего в три часовых пояса, то есть мы представляем себе, что расстояние от восточного до западного берега США, — это как от западной границы СССР до Урала. Но расстояние надо мерить не в часовых поясах, а в километрах или милях. Поскольку США расположены ближе к экватору, чем Россия, в американском часовом поясе примерно в полтора раза больше километров, чем в русском. И, в отличие от России, где практически все население живет до Урала, а большая часть ресурсов вообще сосредоточена в двух столицах, в США население и ресурсы распределены несравненно более равномерно по всей стране, хотя, конечно, тоже есть малонаселенные регионы. При этом американцам свойственна очень большая мобильность. В отличие от советских, они никогда не знали такого понятия как прописка. Им ничего не стоит сняться с места и умчаться в другой штат в поисках работы, или в поисках лучшей работы, или чтобы провести пенсионные годы. Это приводит, вследствие громадности страны, к полной смене среды обитания. Это теперь, при современных средствах перемещения, а что говорить о временах Хоппера! Тогда переместиться из штата Нью-Йорк в Калифорнию было как уехать жить за границу.
«Утреннее солнце» Хоппера, 1952 г.; Художественный музей, Колумбус, Огайo
Поэтому очень многие американцы лишены своих корней, своей малой родины, лишены тесных связей со своими родителями, своими друзьями детства, и Хоппер стал певцом этих осиротевших американцев, певцом разлук. Этим духом одиночества, неприкаянности пронизаны буквально все работы Хоппера, не только «Полуночники» или «Утреннее солнце». Вот эта способность изобразить на холсте, причем не в жанре портрета, а в любом жанре, душевное состояние людей (причем не просто какое-то состояние, а доминирующее душевное состояние нации) и делает Хоппера уникальным художником.
Будучи начинающим художником, Хоппер в 1906-1910 годах трижды ездил в Европу, чтобы получить творческий импульс от знакомства с мировыми шедеврами изобразительного искусства. Он посетил и Великобританию, и Голландию, и Германию, и Бельгию, но больше всего времени он провел, конечно, в Париже. В Париже он познакомился с работами импрессионистов и даже побывал на большой выставке Сезанна. Так что судьба предоставила Хопперу шанс стать модернистом, ведь все модернисты вышли из Сезанна (см. первую «беседу» данной серии: №2/2018), да он и был одного возраста с Пикассо.
Парижская зарисовка Хоппера, 1909г.; Дом-музей Хоппера, Наяк, штат Нью-Йорк
Но работы Сезанна не произвели впечатление на Хоппера, и модернистом он не стал. В Париже Хоппер делал много зарисовок и даже вполне законченных работ. К нему в полной мере приложимы знаменитые слова Хемингуэя:
«Если тебе повезло, и ты в молодости жил в Париже, то, где бы ты ни был потом, он до конца дней твоих останется с тобой, потому что Париж — это праздник, который всегда с тобой».
И действительно, того заряда, который Хопер получил в Париже, ему хватило на всю жизнь.
Но между пребыванием Хоппера в Париже и пребыванием там Хемингуэя, более чем 10 лет спустя, была большая разница. Хоппер был очень застенчивым молодым человеком, он не вступал в контакт с парижской богемой, в одиночестве посещая музеи и выставки и делая зарисовки. Другое дело Хемингуэй — застенчивостью он точно не страдал. Да он и жил в Париже в качестве журналиста; он по уши окунулся в парижскую богему, просиживал дни напролет в парижских кафе в шумной компании, пировал в парижских ресторанах. Он сдружился с Гертрудой Стайн и регулярно посещал ее знаменитый салон. В отличие от Хоппера, Хемингуэй стал ярым поклонником модерна, и не будет преувеличением сказать, что, как и модернисты, он вышел из Сезанна. Это не метафора: Хемингуэй всерьез утверждал, что он выработал свой литературный стиль под влиянием живописи Сезанна.
После своей последней поездки в Париж в 1910 г. Хоппер осел в Нью-Йорке, где жил и работал до конца жизни. Потребовалось более 10 лет мучительных поисков, чтобы Хоппер, наконец, обрел свой стиль, и он до конца остался верен этому стилю. Одна из первых работ зрелого Хоппера — «Девушка за швейной машинкой» 1921 г.
«Девушка за швейной машинкой» Хоппера, 1921 г.; Музей Тиссена-Борнемисы, Мадрид
Крайне необычно, что эта работа оказалась вне Америки. За исключением еще пары работ, находящихся в том же Музее Тиссена-Борнемисы в Мадриде, все остальные работы, по крайней мере выполненные маслом, насколько я знаю, находятся в Штатах, хотя и разбросаны по многим коллекциям.
«Автомат» Хоппера, 1927 г.; Центр искусств, Де-Мойн, Айова
Но «Девушка за швейной машинкой» еще не несет в себе щемящего ощущения одиночества. А вот картина «Автомат» 1927 г. уже несет это ощущение в полной мере. Ощущение одиночества подчеркивает даже название картины: ведь название означает, что девушка не вступала ни с кем в контакт, даже когда получала свою чашку кофе.
«Мансарды на крыше» акварель Хоппера, 1927г.; Бруклинский музей, Нью-Йорк
Параллельно с обретением своего сугубо индивидуального стиля в работах маслом Хоппер проявил удивительное мастерство в искусстве акварели. Заняться акварелью его убедила жена Джозефина (Джо), тоже художник. Эдвард и Джо познакомились, когда они учились в художественном колледже, но поженились только в 1923 г., уже в зрелом возрасте. Им суждено было прожить вместе долгую жизнь.
Начиная с «Девушки за швейной машинкой», одной из любимых тем Хоппера стала тема женщины у окна. Видимо, Хоппера привлекала возможность показать игру света и тени в рамках этой темы, как это ярко проявилось в «Утреннем солнце» (см. выше). Подлинным шедевром серии на эту тему, к которой Хоппер возвращался всю жизнь, является, на мой взгляд, картина «Комната в Бруклине». Эта работа находится в моем родном Бостоне, в нашей главной картинной галерее, Музее изящных искусств (Museum of Fine Arts, MFA).
«Комната в Бруклине» Хоппера, 1932 г.; Музей изящных искусств, Бостон
«11 часов утра» Хоппера, 1926 г.; Музей Хиршхорна, Вашингтон
А вот еще одна девушка у окна. Работа называется «11 часов утра»; она находится в Вашингтоне, но не в Национальной галерее, а в Музее Хиршхорна. Музей расположен на Молле, почти напротив Национальной галереи, через газон. Эта картина породила целую литературу, как искусствоведческую, так и художественную, в которой авторы изощряются в домыслах на тему о том кого встречает или, наоборот, провожает совершенно голая девушка в 11 часов утра. А может в том и смысл картины, что девушке некого ни встретить, ни проводить?
«Дом у железной дороги» Хоппера, 1925 г.; МОМА, Нью-Йорк
Пожалуй, кроме раннего автопортрета, приведенного в начале статьи, Хоппер не писал портретов людей, но он создал совершенно особый жанр: портреты домов. Хотя искусство Хоппера совершенно фигуративное и даже реалистическое, в нем, при желании, можно усмотреть нечто сюрреалистическое. Это позволило кураторам МОМА (Museum of Modern Art, New York) признать его за своего, и они устроили в 1933 г. ретроспективу Хоппера. К тому времени Хоппер уже добился признания; его работы приобрели, помимо МОМА, и Музей Метрополитен, и Бруклинский музей, и Музей американского искусства Уитни. Но ретроспектива в МОМА была наиболее значимым признаком успеха.
Но, конечно, Хоппер никакой не модернист, а самый что ни на есть реалист, каких мало в истории живописи. Наряду с эскизами он также делал фотографии и потом в своей мастерской опирался и на эскизы, и на фотографии, когда работал над картиной. Многие его почитатели ищут и находят конкретные точки, с которых он писал ту или иную работу. Я, например, очень хорошо знаю то место, которое изображено на картине «Въезд в город», которая находится в замечательном частном музее в Вашингтоне, Собрании Филлипса (Phillips Collection). В этом музее находится множество шедевров, например, знаменитая работа Ренуара «Завтрак гребцов».
«Въезд в город» Хоппера, 1946 г.; Собрание Филлипса, Вашингтон
Так вот, на картине «Въезд в город» изображен перекресток Парк-авеню и 97-й стрит в Манхеттене. По рельсам справа налево вдоль Парк-авеню идут поезда в сторону Центрального вокзала Нью-Йорка; начиная с этого места поезда идут под землей. Если у красного здания, идя в сторону Центрального вокзала, повернуть направо и пойти вдоль 97-й стрит, то вскоре по правой стороне будет шестиэтажное здание, в котором, с тех пор как он эмигрировал из СССР в 1970-х годах, живет мой близкий друг, художник Анатолий Крынский. Бывая в Нью-Йорке, я, как правило, останавливаюсь у него, и мы вместе совершаем набеги на музеи, расположенные на Музейной миле на 5-й авеню: Музей Метрополитен, Гуггенхайм, Neue Galerie, Еврейский музей. Чуть дальше, на перекрестке 5-й авеню и 70-й стрит, находится великолепный частный музей, Собрание Фрика (Frick Collection). На Мэдисон авеню, которая идет параллельно (точнее антипараллельно) 5-й авеню, на пересечении с 75-й стрит, много лет находился Музей американского искусства Уитни, который обладает самой большой коллекцией Хоппера. Не так давно Уитни переехал в новое здание в даунтаун, а в здании на Мэдисон авеню с 2016 года располагается новый отдел Музея Метрополитен, названный Мет Брюер, который я упоминал в 4-й «беседе» (см. №5/2018). Мет Брюер уже успел порадовать любителей изобразительного искусства потрясающими выставками.
В отношении самой картины «Въезд в город» замечу, что даже от нее, где нет людей (а может именно поэтому), веет холодом одиночества. Такое ощущение, что на Манхеттен упала нейтронная бомба. Так что, конечно, Хоппер реалист из реалистов, но всегда в его работах есть еще что-то, помимо реальности. Тем и интересен.
Кроме изображения одиноких людей в городской среде и портретов домов Хоппер любил писать пейзажи Новой Англии, — и сухопутные, и морские. В начале 30-х годов Хоппер и Джо построили себе дачу в Труро (Truro), на знаменитом Тресковом мысе (Cape Cod), где они с тех пор проводили каждое лето. Это привело к созданию совершенно изумительной серии работ.
Тресковый мыс, или Кейп, как его здесь называют, — излюбленное место летнего отдыха бостонцев. Хотя, казалось бы, Бостон сам находится на океанском побережье, вода вблизи Бостона настолько холодная, даже в разгар лета, что купаться не получается. Это связано с особенностями океанских течений. А на Кейпе вода летом теплая. Так что я очень хорошо знаю Кейп. Его западная часть, до которой от Бостона всего полтора часа езды на юг и где тусуется большинство отдыхающих, симпатичная, но ничего особенного. Другое дело — удаленная часть, которая ближе к оконечности мыса и где расположен Труро. Там очень мало людей, там поросшие соснами песчаные дюны, и там ощущается какая-то особая магия, подобно той, что чувствуется в Прибалтике. Я не знаю другого художника, которому бы удалось передать эту магию так, как это удалось Хопперу. Пожалуй, «Вечер на Кейпе» — моя любимая работа Хоппера.
«Вечер на Кейпе» Хоппера, 1939 г.; Национальная галерея, Вашингтон
«Накат» Хоппера, 1939 г.; Национальная галерея, Вашингтон
Не меньшее мастерство Хоппер продемонстрировал в изображении океана в районе Кейпа. Наверное, «Накат» — самая знаменитая работа мастера, после «Полуночников», разумеется. Посмотрите, как написаны облака! Поскольку накат является свидетельством удаленного шторма, искусствоведы, склонные искать в картинах message, утверждают, что Хоппер намекает на геополитический шторм, разразившийся по ту сторону Атлантики: ведь в 1939 г., когда писалась работа, началась Вторая Мировая война. Ну и, конечно, хотя изображена группа молодых людей, каждый из них сам по себе, мы совершенно ясно ощущаем полную отчужденность их друг от друга. Эта работа много лет находилась в небольшой частной галерее в Вашингтоне, совсем рядом с Белым домом — Галерее Коркоран. Я любил эту галерею за исключительное качество ее коллекции и за прекрасные выставки, которые там бывали время от времени. Но несколько лет назад галерея закрылась, а ее коллекция была передана в Национальную галерею. До этого в главной картинной галерее США была лишь одна работа Хоппера, написанная маслом ,— «Вечер на Кейпе», теперь стало две.
«Женщина на солнце» Хоппера, 1961г.; Музей американского искусства Уитни, Нью-Йорк
В самой большой коллекции работ Хоппера, в Музее американского искусства Уитни в Нью-Йорке, находится наиболее значительная из поздних работ Хоппера — «Женщина на солнце». Это лебединая песня художника на излюбленную им тему женщины у окна. Картина довольно крупная, 1,5 м в длину. По пейзажу за окном ясно, что работа написана в Труро, и мы точно знаем кто эта женщина. Будучи сама художником, Джо прекрасно знала как легко натурщицы становятся музами, и она с самого начала их брака запретила мужу писать натурщиц. В результате ей приходилось позировать самой. Это было нормально в начале их совместной жизни (см., например, выше — «11 часов утра»), когда ей было около сорока. Но когда писалась «Женщина на солнце», Джо было уже под 80, так что вряд ли ей было комфортно позировать в голом виде. Мне не ясно, действительно Джо так прекрасно сохранилась в свои пожилые годы, или Хоппер все же пошел на компромисс и выступил в данной работе как лакировщик действительности. Так или иначе — получился подлинный шедевр.
«Два комедианта». Хоппера, 1965 г.; частная коллекция
За два года до смерти, предчувствуя скорый конец, Хоппер написал свою последнюю, прощальную работу — «Два комедианта». На ней он и Джо стоят на сцене в костюме комедиантов, прощаясь с публикой.
Май 2018 г. Бостон – Шишаки — Тель-Авив
(продолжение следует)
Оригинал: http://7i.7iskusstv.com/2018-nomer6-mfrank/
