Диапазон души0

«Я человек, и ничто человеческое мне не нужно»
 Г. Малкин

Толковые словари и толковые люди путают душу с духом. Разница все-таки  есть. Душа, как рубашка, – ближе к телу. С духом дело обстоит сложнее. Приведу трактовку каббалиста М. Лайтмана* (звездочками помечена использованная литература. Список в конце текста). Он пишет, что духовное никак не связано с местом, временем и движением, а также абсолютно изолировано от всего, что имеет контакт с нашими чувствами. Соглашаясь с ним, я предпочёл бы говорить не об абсолютной изоляции духа, а об относительной, поскольку всё связано со всем. Даже несовместимые понятия и вещи.

Поговорим о душе. Она ближе к телу, чем рубашка.

Что такое душа? Психея или астральное тело? Темперамент или характер? Индивид или личность? Субъект или объект? Животна ли она или духовна? На эти вопросы пытались ответить Гиппократ и Юнг, Павлов и Кречмер, Айзенк и Ганнушкин. Каждый пытался классифицировать ее варианты и рассматривать как человеческую подсистему, связанную с глобальной системой среды. Их труды внесли огромный вклад в культуру. Их плодами питаются писатели и психиатры, участковые полицейские и дворники, не говоря об обывателях. Как будто о душе все всё знают.

Диапазон души настолько необъятен, что создает иллюзию понятности, которая, в свою очередь, позволяет спекулировать на её тайных связях со Вселенной.

В данном сообщении предлагается заглянуть в душу человека «свысока», не с физиологической или психиатрической позиции, а с культурологической или даже с религиозной позиции. Не забудем, что обе эти позиции взаимосвязаны. Вооружимся мужеством и здравым смыслом, чтобы, заглядывая в эту пропасть, не ужаснуться как Ф. Ницше.

А ужаснуться есть чему. При головокружительном развитии технологии, мы топчемся в трясине тусовок, рекламы и двойных стандартов.

Окончательных ответов нет и быть не может. Спасает любознательность: щекотливые вопросы порождают совсем не искусственную радость.

С формальной точки зрения, душа искусственна, ибо рождается и формируется, взаимодействуя со средой. Изначально она – продукт природного творчества. Это не исключает вероятности того, что душа вместе со своим телом – продукт палеоконтактов, то есть, внеземного происхождения.

Ребенок, пока не заговорит, естественен: его тело, построенное из молекул, полностью связано с молекулами окружающей среды. Все эти молекулы вместе с их полями – единое целое. Общее название – Природа. С ее точки зрения душа – образование естественное, несмотря на то, что, с появлением абстрактного мышления, ребенок перестает быть только биологической особью. Более того, он становится оппозиционером по отношению к природе. Если раньше он приспосабливался к внешним условиям, то отныне он будет пытаться приспособить эти условия к своим индивидуальным капризам. То есть, если раньше природа приводила его в соответствие со своими законами, то, добившись своего, она позволяет ему побаловаться с собой, не забывая наказывать, любить или оставлять на произвол его собственной свободы воли. Мол, пусть эволюционирует и совершенствуется.

Функционируя по своему Закону, Природа остается Абсолютной Матерью. Это значит, что она настолько заинтересована в своем детище, насколько и безразлична. Уж не обессудьте. Отсюда пресловутая опасная, но необходимая погремушка – свобода воли. Разумеется, в разумных пределах, ибо за разумными пределами находится психиатрическая лечебница, или кладбище.

Играя свою роль в спектакле жизни, можно отстаивать своё прочтение «либретто» и спорить с Богом или с любым другим драматургом, на свою ответственность. Необходимо помнить и соблюдать субординацию. Самый талантливый исполнитель может сыграть роль директора театра или режиссера, но не быть им в реальности. Еще до Шекспира Пьер Ронсар писал:

Весь мир – театр, мы все актеры поневоле,
Всесильная судьба распределяет роли,
И небеса следят за нашею игрой.
На разных языках, в шелках или обносках
Выходят представлять на мировых подмостках
Вельможа и пастух, разбойник и король;
Но, ни один из всех, какого б ни был роду,
Не властен сам себе переменить природу,
Прожить чужую жизнь, сыграть чужую роль.

Все дело в том, что и в реальности мы играем, как правило, чужие роли. Комментируя Ронсара, хочется заметить, что, возможно, не в человеческой власти переменить природу в себе или вовне. Но свою (свою!) жизнь и свою роль можно сыграть только в полной социальной изоляции, или будучи крайним интровертом. Ибо Я зависимо. Ибо язык – враг мой и спаситель, а значит, приспособленец в самом лучшем смысле слова. Чувственная предвзятость языка помогает в быту, но не способствует процессу познания.

Новорожденный – плод ДНК-нетто. Вся последующая жизнь субъективна, так как мы воображаем ее и воображаем себя в ней. Это уже жизнь-брутто с фантиками снаружи и внутри. На каждый случай свои фантики, своя роль, свое вхождение в образ. Не в образ и подобие Всевышнего, а в образ и подобие себя самого. Вообразиться – быть кем-то. Главное – не сфальшивить, поддержать равновесие между своими реакциями и постоянно меняющимися ситуациями. Зрители и среда оценивают наши маски, а то, что под масками, неведомо никому и, прежде всего, нам самим. Следит за нашей игрой Мировое Сознание, которое нам еще менее понятно, чем небеса. Что с нас спрашивать, если обычно мы используем слово «небеса» в художественной литературе как метафору, не задумываясь об их глубинной, драматической сути. Над нами, в небесах значительно больше животрепещущей информации, чем в современном Интернете. А тогда, когда мы оказываемся в небесах (без космических кораблей, самолетов и скафандров), они, как и мы, представляют собой сплошное информационное поле (без голубизны, сумрачности, облачности и лирических осадков).

Здесь интересно и даже необходимо отвлечься на пример многообещающей связи психологии с физикой. Знаменитый психолог К. Левин некоторое время работал в технологическом институте и интересовался работами Винера в области кибернетики. В дальнейшем, К. Левин внёс в психологию «понятие о динамическом поле, где каждый пункт взаимодействует с другими и изменение напряжения в одном из пунктов порождает тенденцию к устранению этого напряжения и восстановлению динамического равновесия»*. Возможно, благодаря К. Левину, появились идеи заменить художественный язык психологии квантовым языком.

Овладев символической речью, особь (или, как мы привыкли себя называть, «Человек Разумный») расстается с эмпирической частью природы, с ее чувственностью. Но не совсем. Не телесно. Духовная ее часть остается в индивидуальном подсознании в виде информационного поля. Находясь в контакте с конкретной телесной душой, это поле содержит индивидуальную информацию. Постольку, поскольку оно составляет единство с полем Мирового Сознания, каждая особь как элемент голографической Вселенной в своем подсознании хранит Время, Пространство и гармонию между ними.

К слову о бессмертии души и духа. Душа бессмертна только в элементарной субстанции, лишенной непосредственных чувств. Элементарная субстанция несет в себе всю информацию Мирового Сознания – Духа. Она сродни Вселенной. В этом ее посмертная сущность.

О замкнутости Вселенной на саму себя высказывались многие. «Все возвращается на круги своя». Сотни мыслителей, от Экклезиаста до Демокрита и Ницше, пытались возвести эту идею в ранг Истины. Х. Л. Борхес*, выдающийся эрудит и слепой провидец, казалось бы, подвел черту под этой многовековой проблемой. Во многих произведениях он утверждал одновременность ситуаций, при которых явления и события, в том числе и люди, исполняют свои функции и роли вне зависимости от времени и места. То есть, я, только что поставивший точку, ставлю ее всегда!

И все-таки, до Истины нам еще далеко. Действительно, повторность и одновременность противоречат друг другу. Первая предполагает динамику, разность потенциалов и изменения (надеюсь, к лучшему), вторая – топтание на месте, обесточивание и неизменность (что смерти подобно). Первая – замкнутый круг, вторая – спираль. Нам необходимо выяснить, в какую бесконечность уводит нас «первый» центральный завиток, и что мы подразумеваем под его началом и концом. И вообще, в чем единство и преемственность начала и конца этой спирали.

Две с половиной тысячи лет назад Платон* обсуждал проблему познания мира и себя в нем. Он полагал, что эта проблема связана с «воспоминанием» душ о своей прежней небесной жизни, о том времени, когда души непосредственно воспринимали запредельную информацию. О том, что мы «вспоминаем» иллюзорное прошлое, писал Б. Рассел*. Повторюсь и я: мифы – искаженная чувствами интерпретация неосмысленного прошлого, хранящегося в подвалах подсознания, то есть, на микромолекулярном уровне.

По сути, все эзотерические явления, с моей, человеческой точки зрения, представляют собой аномалии, прорывы из подсознания в сознание элементов времени и пространства. Прорыв – преодоление барьеров. При этом нарушается гармония, состояние покоя сменяется разностью потенциалов. Сновидения возникают при отсутствии или снижении критического контроля. То же самое является причиной пси-феноменов, галлюцинаций и бредовых идей, с той разницей, что они, как сон наяву, возникают на фоне относительно легких органических поражений мозга. А они, в свою очередь, обусловлены генетическими аномалиями, инфекциями, интоксикациями, сотрясениями мозга. С таких позиций психические отклонения и заболевания можно назвать нарушением ассоциативных связей в нейронах, или информационным шумом.

Со времен Асклепия и Гиппократа до наших дней, наука и, в частности, медицина, остаётся эмпирической. Даже математика и физика, со всей их логикой, покоятся на эмпиризме. Более того, нашему высокочтимому абстрактному мышлению далеко до уровня эмпирического подхода. Это и понятно: пока мы чувственны, пока мы биологически зависимы от непосредственной окружающей среды, мы не можем овладеть квантовым языком и контактировать со Вселенной. Религиозный еврей, профессор математики и физики Г. Брановер* упрекал ученых в подмене научных способов познания ремесленным выявлением цепочек обусловленных связей явлений. Он ратовал за интегративный подход, за освобождение от диктата чувств.

С древнейших времён прогресс цивилизации нацелен на устранение или компенсацию биологических дефектов, которые пагубно влияют на мышление и мировоззрение. «Всё относительно!» – умничаем мы. Но относительность, как призрачный маячок, заманивает в сторону от истины. К истине с ремеслом не подойдёшь.

Ох уж, эта спасительная относительность! Вот вам, к примеру, две ассоциативных пары: «Время и Пространство», «Искусство и Естество». Нам легко свести первую пару к понятию скорости, в лучшем случае – к характеристике отношений между мирами, вещами и элементарными частицами. Во второй паре нам трудно увидеть разницу между миром чувств и миром абстракций. Легко и трудно потому, что страшно представить себя вне времени и пространства. Нам легко жить в искусственной атмосфере, то есть, в искусстве камуфляжа и маскарада. Трудно потому, что Природа, однажды застукав нас обнажёнными, вкушающими Плод Познания, наказала впредь скрывать свою подлинную суть. Скрывать до поры, до времени. Тем более что Искусство с Естеством и сравнивать нечего: они по определению антонимы. Отведав плод познания, и набив оскомину, мы относим искусство к духовной сфере, а естество – к физиологической. Спрашивается, мы разделяем их, чтобы властвовать над ними, или тормозим, пугаясь скорости прогресса? И властвуем, и тормозим, и пугаемся.

Ранее упомянутый К. Левин описал три этапа развития науки: спекулятивный с попыткой объять необъятное, описательный с упором на факты и конструктивный с предсказанием явлений. Хотелось бы внести поправку: этап научного прогнозирования невозможен без доли спекуляции. Спекуляция в данном случае играет безусловно положительную роль.

Преодолев мрачное рыцарство средневековья, человечество перешагнуло в эпоху Ренессанса и Реформации. Оказалось, – «из огня да в полымя». Обретя свободу, человек утратил социальную безопасность. Появился синдром «бегства от свободы». Четыре признака «бегства» описал Э.Фромм: стремление неограниченно властвовать, стремлениеподчиняться, стремление разрушать окружающее из боязни, что оно разрушит тебя и соглашаться с предписаниями, отрицающими всё оригинальное.

К чему же мы приходим в настоящее время? Нет, не к развилке науки и религии, а к слиянию материалистического русла познания с руслом идеалистического познания (см. книгу автора)*. Из огромного числа апологетов такого слияния назову двух подзабытых первопроходцев. Оба профессиональные учёные, материалисты, принципиальные эмпирики. Астроном, философ, монах-еретик Джордано Бруно* и хирург, анатом, Николай Пирогов*. Бруно в своей «еретической» книге писал: «Ты знаешь, что животные и растения – это живые творения природы, а природа, как тебе должно быть известно, не что иное, как Бог в вещах». Пирогов в своей исповедальной книге писал: «Я все толкую в моем мировоззрении о мировом уме, о мировой мысли. Да где же мировой мозг? Мысль без мозга и без слов! Разве это не абсурд в устах врача? Но пчела и муравей думают же без мозга, и все животное царство разве не мыслит без слов? Вольно нам называть мыслию только одну человеческую, мозговую, словесную и человечески сознательную мысль! А она для меня есть только проявление общей мысли, распространенной всюду, творящей и управляющей всем». Вот вам и мысль без мозга и Бог в вещах! Сколько же можно пропадать на блошиных рынках цивилизации!?

Нет сомнений, что человеческий разум не только прогрессировал, но и вышел далеко за пределы черепной коробки. Нет сомнений и в том, что большинство из толпы Homo sapiens’ов руководствуется правилом Шопенгауэра: конец моего кругозора – конец света. По принципу «невидимое не существует». Однако выходя за пределы черепной коробки, следует быть скромными. С. Хокинг* предостерегал: «Любая форма жизни, которую мы встретим (во Вселенной), скорее всего, будет либо намного более примитивна, либо намного более развита, чем мы».

В данном контексте мы не будем вспоминать историю от Прометея с его огнем до Интернета с его киборгами. Попробуем заглянуть в мир всегдашний, невидимый, так или иначе, функционирующий. Коснемся актуальных аспектов психологии, психиатрии, социальной психиатрии и культурологии. Естественно, с позиций эмпиризма. С учётом того, что любое вмешательство в случаях отклонений от нормы, без точной диагностики, аморально и опасно.

Аспект психологический. В свое время академик П. Анохин* писал о сочетании биологических и психических функций: «Оболочка клеток или количество ДНК-РНК у бактерий такое же, как у человека. Разумное сочетание универсальных черт функционирования и того, что должно быть базой для понимания специфических черт, приобретенных человеком в процессе эволюции – это будет научной психологией». Где же теперь это разумное сочетание, эта научная психология?

К настоящему времени накоплен огромный опыт рациональной и психоаналитической психотерапии. Все сводится к снижению напряженности перед человеческой средой, усвоению и принятию норм поведения, повышению критического отношения и контроля при появлении в сознании странных впечатлений, чувств и мыслей. Проблема в клиническом психологе. Он создает психологическую концепцию причин и симптомов конкретного больного. При этом он уверен в своей объективности, что он свободен от самого себя. Он не только уверен в своей специализации, но и боготворит ее. Эта уверенность сродни идолопоклонству, слепой вере догмам. Вооруженный уверенностью и дипломом, недоступный контролю, он становится полновластным авторитетом для своих пациентов.

В итоге, клинический подход уступает подходу психологическому. Вместо диагноза больной психозом (не неврозом!) обретает легенду, которой верят психологи, утешаются психиатры и наслаждаются любители анекдотов. Вместо лабораторных анализов используется тестирование, да и то, с течением времени, оно всё чаще игнорируется: затраты на проведение и интерпретацию тестов не оправдывают ожидаемой клинической информации. Вместо медикаментов используются конфиденциальные перманентные беседы. То, что, хоть и с оговорками, помогает в лечении неврозов, зачастую усугубляет психозы.

Так, игнорируя медицинские причины патологии, психолог делает из пациента собственный источник дохода.

Аспект психиатрический. Аспект наиболее сложный и уязвимый, особенно, в самой главной области – диагностике. С накоплением врачебного опыта и с развитием технологии совершенствуются методы лечения. Если в соматической медицине лечение и диагностика достаточно адекватны друг другу, то в психиатрическом треугольнике (пациент, диагноз и лечение) отношения напоминают басню Крылова «Лебедь, рак и щука».

Испокон века усложнялась и становилась все более дифференцированной «борьба с безумием». Пройдя долгий путь от заговоров, настоек и смирительных рубашек до нейролептиков, которые можно впрыскивать раз в полгода, клиницисты продолжают оставаться не столько знатоками, сколько знахарями и начетчиками учебных пособий. Тончайшие биохимические процессы в мозгу остаются неуправляемыми. Пациенты остаются с клеймом психического заболевания, превращаются в хроников.

От Гиппократа до Фрейда совершенствовалась и развивалась классификация психических симптомов, синдромов и болезней. Перед новыми достижениями генной инженерии и биохимической нанотехнологии клиническая психиатрия застопорилась и вместо того, чтобы войти в распахнутые ворота, прильнула к замочной скважине. А там, психоз от невроза не отличишь. Понаблюдав интимную жизнь в спальнях, психиатры умыли руки, уступив место у замочной скважины клиническим психологам. Психологи воспарили духом. Им и карты в руки, то бишь, – психотерапия психозов. В итоге классическая диагностика приказала долго жить. Лечить без диагноза?!

Замешательством воспользовались психофармакологи. Их агрессивное производство снарядов массового поражения психических болезней (вкупе с психологическими методами и методиками) значительно увеличило количество хронических, исходных состояний. Современные фармакологические защитные (барьерные) механизмы стали тоталитарными. Сквозь такие барьеры не может просочиться ни критическое отношение к болезни, ни надежда на светлое будущее. Ни у психиатров, ни у пациентов.

Заглядывая в будущее, я предпочитаю цивилизацию киборгов цивилизации зомби. Как бы далеко мы ни продвинулись технологически, пока мы находимся в биологическом состоянии, нельзя отрываться от рациональной этики и от рационального мышления. Необходимо знать, но еще важнее – думать. Иначе – сумасшествие всей цивилизации. Единственное спасение – сочетать классификацию психических феноменов с их базисными функциями на микромолекулярном и волновом уровнях. При этом главное – пользоваться языком, максимально очищенном от чувственного шума. Возможно, мы находимся на пороге новых ворот, лингвистических. Это не значит, что нам предстоит воспользоваться древним заклинанием «сезам, откройся!» Это значит, что нам предстоит перешагнуть порог и оказаться в новой, но родной среде, как гадкий утенок, превратился в лебедя. В среде, где информационные связи будут ясны и понятны англичанину, китайцу и любому другому шведу. Вне зависимости от чувств, времени и голосовых связок.

В квартете «психиатр – психолог – социальный психиатр – физик-теоретик» первый нуждается в универсальной эрудиции, второй нуждается в ушате холодной воды, третий трудится особняком. Нет, он не лишний, особенно в культурологии, публицистике, философии и даже в психиатрии. Такие известные психиатры, как Э. Фром, К. Ясперс, К. Юнг, А. Адлер, В. Франкл – исключения из правил: им было тесно в рамках тех самых ворот. Их неуемный гений не мог смириться с тогдашним состоянием клинической психиатрии. Четвертый (физик-теоретик) участвует в квартете как бы заочно. Его вступления ожидают как ортодоксальные ученые, так и свободно мыслящие религиозные люди.

Во всяком случае, психиатр должен обладать базисными знаниями клинической психологии, быть эрудированным в социальной психиатрии и доверять единству науки и религии. Он, как и терапевт, должен пользоваться не только опытом и данными лабораторных анализов, но и, как психотерапевт, должен пытаться заглянуть по ту сторону психоза, в источник того или иного симптома. Диагностировать и лечить только по учебникам и инструкциям – самонадеянная преступность.

Аспект социально-психиатрический. С появлением речи конфликты сознания с подсознанием (душевности с духовностью, искусственности с естественностью) являются причиной неврозов, психопатий и психозов. Социальная психиатрия как термин существует, но социальные психиатры – нет. Противопоставляя себя идеальной природе, пытаясь объясняться с ней на чуждом ей языке, великовозрастное дитя платит за сепарацию мышления от чувств высокую цену. Такса одна для всех, только называется по-разному: Жизнь органическая, Жизнь душевная, Жизнь духовная. Конечно, к любой жизни можно относиться двояко, трояко, а то и наплевательски. Жизнь необходимо не только ценить, но и защищать. Защищать бескомпромиссно, и уж, во всяком случае, не оглядываясь на беззубые лозунги любви, братства, равенства и на трусливые вопли о мирном сосуществовании добра и зла.

Аспект гуманитарный (он же философский, религиозный или культурологический). Согласно марксистской утопии, прогресс в направлении всеобщего счастливого благополучия объясняется законами диалектики. Но, ведь, еще Кант называл диалектику псевдофилософствованием и диалектикой иллюзий. Пресловутый человеческий фактор… Как долго живут в нас чужие мыслители! Как боязно, а то и невозможно, выселить их из себя и мыслить самостоятельно! Если предположить, что любая философия не дарована Богом, то, очевидно, что любой, самый что ни на есть гений, ограничен своим, чисто человеческим, кругозором. Субъективность к добру не приводит. Необходимо иметь в виду, что Истина в конечной инстанции остается за пределами внимания и понимания как человека, так и человечества. Именно критическое отношение к собственной неполноценности мостит дорогу объективного познания.

Пресловутое «единство противоположностей» попахивает человеческим душком. Например, противопоставляя душу и дух, мы отличаем бытовую человечность от элитарной духовности. Так мы отличаем безымянного слугу от его хозяина, графа Сен-Симона. Мы не продвинемся далеко в направлении Истины, связывая душу и дух в единый символ змеи, заглатывающей свой хвост, но все же! Двигаться необходимо. А пути на выбор: путь опытный, путь умозрительный и оба пути вместе. Ориентируясь на этимологию, оба пути вместе можно определить, как путь религиозный (латинский корень слова: связь, связка, узел). Ортодоксально верующих и ортодоксальных атеистов прошу не волноваться. Прошу не волноваться и умеренных интеллигентов: ученые уже сегодня отказываются от прилагательного «сверхъестественный», и всерьез используют прилагательное «экстрасенсорный». Подумайте, не спотыкается ли прогресс на проделках этимологии? Не мстит ли она нам за вавилонское столпотворение? Действительно, в природе нет ничего сверхъестественного, но суть его находится за пределами животных чувств. Иными словами, сверхъестественное это то, что недоступно нашему сознанию, а экстрасенсорное – то, что предстоит понять. И в этом во всем ужасно интересно жить. Во всяком случае, можно надеяться на будущее.

Спрашивается, какой мизантроп (или зазнайка?) выдумал кличку «Человек Разумный»? Не является ли эта кличка маской, за которой бушуют страсти, томления любви и братства, необузданной ксенофобии, восторга эстрадной глупости и слепого наказа «плодитесь и размножайтесь»? Как крепко мы ко всему этому присосались! Оглянитесь вокруг, господа! Разве не заметно, как медленно и верно двуногое существо превращается в разумную частицу Вселенной? Почему мы упираемся!? Ведут-то нас не на заклание, а на причастие. На заклание ведут террористы и третьи страны. На причастие к Природе нас ведет его Величество Прогресс.

М. Бубер*, религиозный экзистенциалист, сравнивал эволюцию нашей жизни с беременностью: сотворение (зачатие) – созревание – роды. Родовые схватки мучительны, они сравнимы с концом света, апокалипсисом, пришествием Мессии, Судным днём. Однако философ относился к этому этапу оптимистично. Сегодня, когда усиливаются потуги и беды нагромождаются друг на друга, не следует вымаливать облегчение страданиям или избегать их, ибо спасение близко и вскоре совершатся роды. Будущее неумолимо, драматично и благословенно. Если делать ставку на будущее, то и умереть биологически не страшно.

Заключение. Попробуем внести маленькую поправку в понятие единства противоположностей. Позволим себе представить понятия «добра и зла», «начала и конца», «чёрного и белого», «души и духа» как тавтологические пары. То есть, заменим в парах все эти «и» на знаки равенства. Понравится ли Истине такая наглость? Но дерзнем.

Душа и Дух сливаются воедино по законам спирали. Завиток волос на темени, соцветие подсолнечника, воронка спускаемой воды в унитазе, формы ДНК, улитки, галактики – всё это частные спирали (абсолютная спираль – Мировое Сознание) с математическим обоснованием (цифры Фибоначчи). Метафорически их слияние поэтапно: сначала «своя рубашка ближе к телу», затем «заставь дурака Богу молиться, он и лоб расшибёт», а в конце — «пути природы исповедимы». Иными словами, последовательный ряд: взаимодействие со средой, чувственный контакт, словесный обмен информацией, квантовое общение. По всем признакам, мы находимся на пороге квантового общения.

Как и в любой паре противоположностей, душа и дух не только представляют собой разность потенциалов, но и создают прецедент единого энергетического информационного поля. И это касается не только связи внутри пар, но и связи между любыми парами, как бы они ни противоречили друг другу.

А вот, два куста извечных философских преткновений. «Реальное, научное и материальное» с одной стороны, и «трансцендентальное, эзотерическое и идеальное» с другой, также не противоречат друг другу. И эти две стороны составляют одно целое.

Мы уже упомянули такую злополучную ассоциативную пару, как «Религия» и «Наука». Вот ещё одна с обоюдной неприязнью: «Мифология» и «История». А что, если предположить, что они непосредственно связаны и первая предшествует второй? Не логично ли предположить, что мифы – искажённые лингвистикой образы и события далекого прошлого, в котором не существовало символической речи? Не следует ли обратиться к ученому психоаналитику, чтобы он использовал катарсис для установления исторической последовательности сновидных истоков, очевидного русла и даже туманного устья нашего существования? Цивилизация не может ответить на эти вопросы, как и на вопрос о смысле своего пребывания на белом свете. Но, говоря медицинским языком, можно относиться к истокам, руслу и устью, как к этиологии, течению болезни и прогнозу. Так мы смогли бы успешнее прогрессировать.

С человеческой точки зрения диапазон души простирается от примитивного уровня до высоко духовного. Не удручает ли вас это «от и до»? Не точнее ли было бы представить себе гипотетическую модель развития (или функционирования) Мирового Разума в виде пространственно-временной спирали с вектором без фокуса и завершения? Спирали не на листе ватмана, а, как минимум, в трёхмерном пространстве? Не представить ли себе душу, живую и посмертную, как неотъемлемый элемент этой спирали?

Вот и подумайте: есть ли у души диапазон?

Справедливости ради следует уточнить: у прижизненной души имеется свое «от и до». Но, с одной стороны, она появляется из мира элементарных частиц, а с другой, – уходит в мир элементарных (лептонных?) полей. А частицы с их полями представляют собой гармонию вечности.

Мы возводим ценность души в наивысшую степень. Для каждого из нас она неимоверно содержательна. С точки зрения морали, это справедливо, но по большому счету ее земное воплощение бесконечно коротко. От и До…

К сожалению, человек привык анализировать, а не синтезировать. Д-р Филипп Ш. Берг*, специалист по каббале, справедливо замечает, что физик, исследуя внечувственное бытие, сталкивается с его парадоксальностью. Однако он что-то не договаривает, когда органическое развитие (от одной клетки до мыслящего организма) объясняет природой, не многим отличающейся от гигантского морга. Правда, он оговаривается: «Во вселенной есть некая сила, которая заботится о бесконечном продолжении». В связи с этим возникают серьёзные вопросы.

Трудно ли представить, что в организме могут разлагаться белковые клетки, но не их элементарные частицы с их информационными полями? Трудно ли представить, что элементарные частицы ДНК Адама («искры» по каббале) хранят в душах его потомков информацию Мирового Сознания? Трудно ли представить, что «некая сила» может являться энергетической деятельностью единого Информационного Поля? Или Мирового Сознания, Бога, Абсолюта и т. п.?

Скажете: «Научные домыслы!» – Проверьте. На то и анализ. Скажете: «Философские спекуляции!» – Извольте думать. На то и синтез. Впрочем, думать перспективнее, чем чувствовать.

Тавтология, софистика, релятивизм, риторика, схоластика и кентавристика (сочетание не сочетаемого ради истины) как понятия никогда не уважались философами и психологами, однако имели свою историю и веками сохранялись в арсенале умов. Во времена Сократа они пользовались дурной славой, во времена Гегеля и Ницше уважение к ним, хоть и ненадолго, возросло. Видимо, в них таится что-то существенное. Отбросив предвзятости, можно допустить, что они лежат в основе того единства противоположностей, которое обусловливает совершенство и гармонию Мирового Сознания.

Если Истина не возмутится, значит, она позволяет сделать еще один шажок в познании себя и мира. Каким холодным не был бы камень, какой теплой не была бы душа, каким эфемерным не был бы дух, все они «говорят» на одном энергетическом языке с Природой. И все и всё – материально, а при свободе мышления – познаваемо.

И пусть возрадуется гадкая телесная душа, когда посмертно узнает себя в прекрасном лебеде Духа.

Литература

П. Анохин, «Философские аспекты теории функциональной системы», «Наука», М, 1978, с. 399 Ф. Берг, «Переселение душ», Израиль, 1989, с. 29, 37 – 38 Х. Л. Борхес, «Письмена Бога», М., «Республика», 1992, с. 49 Г. Брановер, «Из глубин. Философские наброски», Израиль, «אמנא», с. 91 Дж. Бруно, «Изгнание торжествующего зверя», Ит. Соч., Том 2, с. 186 М. Бубер, «Десять ступеней. Хасидские высказывания», «Гешарим», Иерусалим – Москва, 1991, с. 95 И. Келейников, «Естественность духа, искусственность души и мы во всём этом», «Bridge», Тель-Авив, 2016 М. Лайтман, «Кабала. Тайное еврейское учение», Ч. 1-3, Новосибирск, 1993 Н. Пирогов, «Вопросы жизни» (дневники 5. 11. 1879 – 22. 10. 1881) Платон, Собр. Соч., т. 2, М., 1970 B. Russel, «The Analysis of Mind», 1921, с. 159 С. Хокинг, «Мир в ореховой скорлупке», СПб, «Амфора», 2007, с. 176 «Эзотерика, универсальный словарь-справочник», М., 2005 М. Ярошевский, «История психологии», М. «Мысль», 1976, с. 398-403

 

Оригинал: http://7i.7iskusstv.com/2018-nomer6-kelejnikov/