Прощание с Галиной Гампер
Вот, траву приминая, иду
Вдоль кипящих бугров муравьиных…
…И позабывший о небесном чине,
Уселся ангел на его сучок.
…Толкни в плечо.. Еще сильней толкни…
(так говорила Г.С., когда просила немного
изменить ее положение в кресле)
Галина Гампер
А боль так просит ей найти слова,
Впустить в язык, дать ритм,
Придать опору. «Толкни в плечо!» —
Не скажет нам она. Вот стол.
Бумаг и книг знакомый ворох.
И трон пустой. И королевы нет.
Ушла через крыльцо. Идет по лугу,
На торжество ухода своего
Глядит с печалью, пережив разлуку.
Она могла сказать, облечь печаль в слова,
Повысить пульс, взорвать кардиограмму
Увидеть ангела, заметного едва,
И правдою наотмашь — вне программы
Сидеть, повелевать, велеть, как телу жить
И души наши трогать и учить,
Как проживать, как муками терзаться,
Как жизнь любить, как эту боль любить.
И нам нужны слова, чтоб петь о ней…
И руки, чтобы за руки держаться,
Толкнем себя в плечо. Толкнем сильней.
Чтобы понять, как нам за жизнь сражаться
Она идет по лугу. И трава
В объятия свои зовет ее и манит
И кто-то за спиной за плечи обнимает:
То ангел вслед идет, она была права…
3.10.2015
Галина Гампер
***
Теперь я никто. Я больше не знаю, как…
Я стала мудрее, и взгляд мой совиный кругл
Я раньше пела слова, как будто бы знала, про что …
Теперь мой совиный крик — вместо слов, вместо слов
Теперь мой совиный дом — как пустой корабль
С которого все матросы пошли ко дну
Мои белые крылья сложили такой орнамент
С черной кромкой по краю. Я выживу и умру.
Супервизия
Это — стыд быть собой. Просто стыд быть.
Из семинара по нарциссизму
Да, да, говорил, говорил, что устал,
Да, да, ничего у него не вышло,
Да, конечно, испытывал чувство стыда…
И вины, и вины, и вины, конечно.
Нет, ничего такого не говорил,
Ну, просто… не знаю, наверно, не думал,
А может и думал, или забыл
Или просто вообще никак не думал
Я? Просила его говорить, говорить…
Ну и он говорил, говорил, конечно,
Как-то что-то сказал мне про радость быть
И про то, что ему почему-то страшно.
И потом подошел и встал у окна,
Посмотрел на меня и сказал довольно:
«Быть — нельзя. Это странно и страшно — быть.
Я наметил себя завершить спокойно».
Мне тогда стало как-то не по себе,
Я не помню совсем своего ответа,
Помню пот, помню, как он пополз по трубе…
Нет, нет, нет, у него не вышло все это…
Я? Нет, это не мой клиент.
Я вообще не знаю, что делать с такими,
Я хочу про него поскорее забыть,
Хорошо — у него ж ничего не вышло!
Мне какой-то салют ударяет в висок,
Чей-то праздник идет за окном балконным,
Он сказал о какой-то радости быть.
Он остался во мне, у него все вышло…
Колодец
«Не говори «плохо», проси Б-га, чтоб хуже не было» —
говорил прадед, расстрелянный
на Красной горке 1942 в Евпатории.
Посреди их евпаторийского двора по сей день
— тот самый колодец с непитьевой водой…
Вот он — колодец в милой Евпатории
В нем не испить воды
Мой прадед шил ушанки и картузы тут,
И ждал беды
Он выходил молиться по субботам
И шел просить
Чтоб хуже не было, а лучше не мешало бы
Что говорить…
А время катится, несется и торопится
Темно в глазах
Не высох тот колодец, не испортился
Но пить нельзя
Вода там не живая, не студеная
А в ней слеза
Да мощных вод подземных власть никчемная
Судьба, судьба…
***
Достаточно стыда. Всевышний сам
Стыдясь сей мир создал.
И сам познал все страсти и причуды
Через Адама с Хавой, через чудо
Любви и боли, смеха и печали,
Творец не ведал сам, что стыдно будет им
Заметить на себе его скрижали …
***
Меня раздражают слова и стихи.
Пугают, мешают, хоть встань да беги
От смысла кувырков, разминок речи,
Ненужных слов и снов дурных моих
А Пушкин, сукин сын, он так беспечен,
Так молод он и также тороплив
Чтобы успеть, успеть, но не успел …И ты
Остался жить с иллюзией, что вечность
Не в силах выносить той пустоты
И ты ее заполнить норовишь.
Остановись. Постой. Там, где стоишь.
***
Будить не надо. Я сама проснусь.
Ведь я на этом берегу впервые
Я вижу сон. Доспехи боевые,
Соленый запах с моря. Я боюсь…
Мой старенький слуга меня не слышит
Оглох на оба уха. Без причины.
Крадусь вдоль скал, ступать как можно тише
Мой батюшка велел мне. Дурачина…
Как будто бы не знал он, что в наш город
Придут ветра и шторм такой кудлатый
Завоет песнь свою, давясь мокротой.
Вот челн причалил. И старик патлатый
Зовет и не старается услышать,
Что не хочу я! Что еще не время…
Что я еще не доносила бремя
Своей судьбы. Что я еще проснусь.
Будить не надо.
***
Где Анна? Анна тут. Где Анна? Анна там.
Из букваря РКИ (русский как иностранный)
Где Анна? Анна тут.
Где Анна? Анна там.
По городу плетусь
За Анной по пятам.
Она бредет одна,
Коснись ее плечом,
Заплакана она,
О чем она, о чем?
О том, что дом ее
Вдруг странно опустел?
О том, что дар ее
Остался не у дел.
Косясь на купола
Церквей и синаног,
Она бредет одна
К тому, кто одинок.
И обходя мосты,
Страшась речных преград,
Ты к ней перелететь
Наверно, был бы рад.
Как в детском старом сне,
Покрытом пеленой…
Там бабушка идет
В лесок гулять с тобой.
И корни мощных древ
Мостят тропу в лесу,
Там дедушка стоит
С корзинкой на весу.
И если ты не знал,
Не ведал ни о чем,
Ты Анну не поймешь.
Коснись ее плечом…
Она посмотрит сквозь,
Она посмотрит вдаль,
Ты тронул не ее…
И тронула тебя ль
Та Анна? Анна та,
Которая бредет,
И с нею маета,
И с нею пустота…
Ты в этом странном сне
Ту Анну потерял…
Где Анна? Нет, не тут.
Там Анна, Анна там.
***
наступило время любви
наступило время печали
почему об этом молчали
не сказали мне корабли
что по бурному морю мчались
и на палубе день за днем
страсти плакали и смеялись
и не думали, что живем
мы в простой передышке между
смертью вечера и утра
и что море оно не море
оказалось лужей вчера
когда мы на опушку вышли
опираясь на руки Твои
наступило время печали
наступило время любви
Лагерное
Здравствуй, мама. Мне надоело
Хочу домой. Но не в этом дело
Кружков мало. Все для мальчишек.
Привезите книжек. Читать не буду.
Домой хочу. Скучаю ужасно.
Завтра праздник. Все прекрасно
Купались в озере, но мне запретили
Сказали, стоять и смотреть, как все поплыли
Помидоры все съела. Я очень скучаю.
Кормят вкусно, но не в еде дело.
Заберите подругу Женю — все время ноет.
Мне она уже надоела.
С озера шла босиком. Не укололась.
Порвалась босоножка, но Ленка ее зашила
Нас зовут бегать. Ну, я побежала.
Ах, нет. Запретили. Пишу дальше.
Очень люблю вас. Очень скучаю.
Скучаю сто раз и еще двести.
Учтите это. Вы мои трусы увезли
почему-то в город. Привезите обратно.
Комары кусают. Лосьон вонючий.
Гвоздики нету. Скучаю очень.
Я вся чешусь. Мы бегали в лес.
Девчонки все в кольцах.
Во втором отряде были танцы.
Мы тоже были. Ерунда оказалась.
Могу научить, если хочешь.
Как вы живете? Я нормально.
Чищу зубы. Чемодан в раздевалке.
Телефон есть, но звонить не пустят.
А может быть пустят. Тогда буду.
Привезите тетрадку. Нужна бумага
Ах, что же там дальше…
Наверное, проще…
А может, труднее…
Нужна бумага. И ручка тоже…
Наверное, это поможет…
15.06. 1974 — 15.05.2014
*Зарифмованные цитаты лагерных писем о привязанности из пионерского детства (10 лет)
Радуга
Она уже давно ходила в красном
Она была решительно прекрасна
И вспоминались ей все те же звуки,
Холсты и краски, звуки,
Руки, руки…
Она носила белое бывало…
Тогда они снимали покрывало с кровати,
что почти всегда скрипела
И руки эти. И душа так пела
под эти звуки
Строки, краски, крахмальная постель
И все, что с ними …
В мгновенье стало невесомо, невыносимо,
потому что ново и в то же время так старо,
Как мир.
Она носила черное нечасто
Тогда, когда случалось вдруг несчастье,
И кто-то пел в высокой церкви «Отче,
Спаси и сохрани»…
Она носила красное все чаще
Она была безумна лишь отчасти
Она вот эту шляпку очень долго
Держала в тумбочке, и там же мед с вареньем
И недописанное стихо-сотворенье
Сейчас она стоит на парапете
Она в лиловом, синем и зеленом
Она мечтает, знаете, как дети
Вдруг радугою стать на небосклоне
И если вы увидите нечаянно
На небе радугу и просветленье в тучах
То знайте, это звуки, краски, строки, руки
Сплелись на небесах в ее отчаянии.
Желтый Яндекс, Малыш и Карлсон
Распростерт и необъятен этот город.
В нем так плоско все, так мелко и нелепо…
Нажимаю на «масштаб»… О, желтый яндекс!
Вот же улица моя! Фонарь… аптека…
Я на спутнике спускаюсь прямо к дому
Словно Карлсон с черепичной красной крыши
Я заглядываю в окна — что там, кто там ?
Там Малыш сидит, мечтает… о Париже?!
Нет … мечтает о собаке и о друге,
Он мечтает о живом, своем и теплом
А под желтым фонарем, вблизи аптеки
Грустно женщина сидит с бутылкой желтой.
Она редко пьёт одна — вот так … не дома
Не в гостях, и не из барной кружки пенной
Она пьет одна под окнами у дома,
Где Малыш сейчас — один во всей Вселенной
Он по-прежнему мечтает о собаке,
Он мечтает о большом, живом и теплом
И по-прежнему веселый толстый Карлсон
На Дегтярной кружит возле тех же окон
Так они живут втроем — Малыш и Карлсон
С ними женщина — растрепана и тайна
Двину мышкой, вот спасибо, желтый Яндекс!
Улетаю, улетаю, улетаю…
В доме престарелых
И так живут. И так бывает. Да.
Когда уже ни стона. Ни следа.
От прошлой жизни, мира слов и чувств.
Бывает так, что здесь порой лечусь
От суеты ума и пустоты сердечной
От суматохи чувств и зрелости беспечной…
Но Старость тут царит. Престол ее велик.
И вечность приоткроет лик. На миг. Пока на миг.
Оригинал: http://7i.7iskusstv.com/2018-nomer6-ryskina/
