Два подарка для мамы
Два дня Алёнка была послушная. Помыла посуду, пропылесосила ковры. Мама с удивлением смотрела на дочку.
– Может на толкучку сходим? – на всякий случай спросила она, – тебе что-нибудь купить?
– Ну что ты, мама, – мне ничего не надо, – развела руками дочка, – я, наоборот, тебе подарок сделаю. Ты не против?
Ну кто же откажется от подарка! Но если бы мама умела читать мысли, она бы подумала, прежде чем на всё соглашаться.
Подарок прибыл на следующий день, вернее два подарка. Алёнка принесла их в банке с мелко нарезанными бумажками.
– Даша сказала, что так им будет лучше, – девочка открыла крышку, продырявленную в нескольких местах для поступления воздуха, и запустила руку.
Вот тут-то мама схватилась за голову.
– Только крыс нам ещё не хватало, – не отводила она взгляд от пушистых чёрно-белых комочков с розовыми лапками. – Что ты делаешь, не клади их на стол! У них столько микробов!
Алёнка пресекла свои попытки заставить крысят побегать и снова засунула их в банку. И стала натягивать крышку.
– Не закрывай, они же задохнутся, – пожалела мама.
Крысята зарылись в бумажки и снова стали невидимыми. Их окрас сливался с чернильными пятнами на листочках, вырванных из тетрадки.
– Они, наверно, есть хотят, – рассудила мама, всегда готовая всех накормить.
Алёнка принесла кусочек хлеба и, разделив, бросила малышам. Они схватили еду и, взяв в лапки, стали есть.
– Как они культурно едят, – удивилась мама.
– Правда, они миленькие, – застыла у банки девочка, – у Даши ещё 11 таких осталось.
– Ты же ещё не обедала, – спохватилась мама, – а ну-ка давай за стол.
– Значит, ты согласна? – вывела Алёнка, послушно направившись в ванну.
– Как папа скажет, – вздохнула мама и, поглядев на подарки, пошла насыпать борщ.
За окном смеялось весеннее солнце. Ему, наконец, удалось выбраться из зимних туч. Оно щедро дарило свет и тепло пробуждающейся земле.
– Представляешь, – не унималась Алёнка, зачерпывая ложкой борщ, – Даше купили крыску. Она оказалась уже беременная. И привела пять крысят. А потом детки подросли. И родили ещё 13. Им уже 2 месяца. Одного я взяла себе, а другого отдадим сестричке.
– Что ты всё о крысах, – мама села рядом, – как у тебя в школе дела. Что получила?
– Да нормально. На физкультуру не пошли. Когда бы я к Даше попала?.. Правда, они миленькие?
Крысята съели хлеб и перебирали лапками по стеклу банки.
– Им вдвоём будет не скучно, – заметила мама, – только вот папа…
– Ты его уговоришь, – попросила Алёнка, – ты умная.
Мама набрала номер телефона и прижала трубку к уху.
– Нас уже пятеро, – обречённо сказала она.
Через полчаса папа запыхавшись, вбежал в квартиру. Крысята в это время ужинали семечками.
– Как они аккуратно едят, – изумился папа, – если ты, Алёнка, будешь так же, то пусть остаются.
И крысята остались. Им выделили большое ведро, в которое набросали ещё больше бумажек. Налили воды в крышечку и накрошили хлеба.
Мне кажется, что мы удачно выбрали семью, – сказал крысёнок брату. Жаль, что они не знают, как меня назвала мама. Реми – это так красиво. Но главное, у нас есть хлеб и вода. А остальное прибудется. Мама всегда говорила, что надо верить в лучшее. Тем более, что мы можем сделать мир мудрее, как сами и воспитать людей, чтобы они не делали глупостей.
Крысиная ферма
Ранним утром Алёнка разбудила всех криком:
– Где они, их нет!
Сонная мама, полуоткрыв глаза, пыталась понять происходящее. Алёнка ворошила бумажки в ведре. И ничего не могла найти. Испуганные мокрые крысята сидели на дне, прижавшись друг к другу. Среди бумажек их было трудно различить. Вода разлилась. И все намокло. Вот тут мама впервые взяла их в руки.
– Не кричи, видишь, испугались, – погладила она их и пересадила в кастрюлю. Но малыши стали бегать по дну и стараться выпрыгнуть. Одному это удалось. Поэтому пришлось их снова вернуть в ведро.
– Вот что, Алёнка, – собирайся, идём за клеткой, – приказала мама.
– Но мне же в школу!
– Вот перед школой и зайдём в зоомагазин. Он здесь недалеко.
В зоомагазине прямо на входе стояли на выбор клетки. Тут же сидели хомяки, морские свинки, и большая крыса.
– Наши тоже будут такими? – потёрла руками Алёнка, – вот здорово! Теперь их никому отдавать не буду. Сестрёнке ещё возьму. Тем более у нас скоро детки появятся.
– Какие детки? – машинально спросила мама
– Крысиные, – у нас же их двое, – со знанием дела объяснила Алёнка.
Маме на секунду стало плохо.
– А мы их продавать будем, как Даша, – успокоила дочка, – разводить, как на ферме и деньги за них получать.
– Конечно, мы с удовольствием возьмём у вас малышей, – заверил продавец, – в обмен на корм.
Но мама всё равно взяла не самую большую клетку, надеясь, что до осуществления мечты о Крысиной ферме ещё далеко.
Малышам понравилось новое жилище. Тем более, что внутри клетки был домик с дверью и окном. Со второго этажа вела лесенка к кормушке, где всегда были вкусные зёрнышки. Оттого шёрстка крысят была гладкая и пушистая.
– Когда они нам приведут деток? – всё спрашивала Алёнка. – У Даши уже 23 штуки.
– Никогда, – сказал папа, – потому что они однополые, мальчики.
– Ну и что? – пожала плечами Алёнка. – У Даши тоже сначала одна девочка была.
– Никаких девочек, – закричала мама, – этого нам предостаточно.
– Ну ладно, – согласилась Алёнка. Тем более, что убирать каждые три дня за питомцами ей уже надоело.
– Я же говорил, – Реми разлёгся в домике, – что всё устроится. Хорошо бы нам ещё пару-тройку девчонок. Места бы всем хватило. И кормят, как на убой. Ой, что это я говорю. Мы же не свиньи, а благородные крысы.
Пятна крови в клетке
Однажды, после чистки клетки Алёнка забыла перенести крысят из банки с крышкой, в которую посадила их во время уборки.
В итоге выжил один крысёнок. Мама поплакала. Она всегда всех жалела. Но делать нечего. Оставшемуся малышу сделали гамачок, чтобы он не чувствовал себя обездоленным. И каждые полчаса брали его на руки.
– Может, отдадим его в зоомагазин, – хоть один спасётся, – предложила Алёнка.
– Ни за что, – отрезала мама. – Она привыкла к постояльцу, и теперь сама кормила и поила малыша. Правда, малышом его уже назвать было нельзя. Но мама упорно совала ему подсолнечные и тыквенные семечки, пшеницу, горох, баловала печеньем и блинчиками.
Крыс от удовольствия начал насвистывать песенки. Мама восторгалась, когда он «чирикал» у неё на плече. Особенно голос прорезался у него ночью. Мама всякий раз просыпалась:
– Как поёт, словно сонату исполняет.
– Это у него брачный период, – объяснял папа-реалист.
– Скучает бедняжка, – жалела его мама и несла ему в клетку угощение.
Правда, с некоторых пор, печенье на столе начало пропадать. Мама подумывала на Алёнку. А папа на маму. Ведь они были сладкоежками. И потребляли пирожное и торты в неограниченных количествах. Кроме сладкого было несколько случаев пропажи жареной рыбы. Утром тарелка почему-то оказалась на полу. А бычки исчезли. Но мама подумала на папу. А папа на Алёнку.
Однажды вернувшись, семья обнаружила пятна крови в клетке. Хвост крыса был в крови.
– Он блох ловил, и нечаянно поранил себя, – сделала аналитический вывод Алёнка. Раны залили йодом. И перевязали бинтом.
– Не всё в этом мире благополучно, – вздыхал раненый крыс, – хотел, как лучше, а получилось как всегда. Я к ней со всей душой, песни пел. Но леди оказалась чересчур меркантильной. Мстить за то, что я обожаю печенье, которое она любит. Как это низко. Неужели среди нашего рода есть подобная глупость? Как я улыбался ей, как протянул хвост в знак любви и уважения. И как подло она меня обманула. А может, это из-за особого усердия? Так сказать, не рассчитала сил. И вместо поцелуя… О, святая простота! Быть может, она придёт ещё раз и попросит прощения. И заживём мы в любви и согласии.
Нашествие бабушки
Близилась пора отпуска, когда родители собрались в поездку. Правда, папа всё никак не мог заделать дыру в полу кухни, которую пробил для установки новой трубы для воды. Мама особо не настаивала, чтобы не отбить ему охоту, руководствуясь принципом: чем больше мы просим, тем больше нам отказывают. Лучше мир в семье, чем война из-за бытовых мелочей. И вся эта идиллия продолжалась до тех пор, пока не приехала бабушка. Она жила одна. И с нетерпением ожидала возможности повидаться с детьми.
– Боже, как вы тут живёте, – вместо приветствия произнесла она с порога. – Я вам порядок наведу. Она тут же взялась двигать мебель в гостиной. Но, увидев клетку со зверем, остановилась.
– Это ещё что? – всплеснула она руками, – от него же всякая зараза идёт. Надо немедленно его продезинфицировать. Алёнушка, ты помыла руки? А чем они тебя кормят?
Пообщавшись таким образом с бабушкой, родители собрали чемоданы и побежали на самолёт.
– И давно он у вас? – бабушка, разглядывала чужеземца, описывала круги возле клетки.
– Не мешай, я читаю, – отмахнулась Алёнка.
Не мешая внучке, бабушка передвинула вместе с ней диван. Она давно мечтала сделать перестановку. И ахнула. Под диваном валялись стопки печенья, кочаны кукурузы, семечки и кости от жареной рыбы.
– Значит, мусорного ведра нет, – многозначительно произнесла бабушка.
– Ого! – свесила голову Алёнка, – наш крыс такое печенье обожает.
Но бабушка была другого мнения. Сравнив экскременты, оставленные под диваном, и домашнего питомца, она пришла к выводу, что всё не так просто. Не зря же она заканчивала геофак. Потом она исследовала поджившие раны на хвосте. И вооружившись фонариком, начала поиск.
– Мама говорила, что у нас живёт привидение, – сообщила Алёнка, отвлекшись от книжки. И вообразив себе, она быстро ретировалась в детскую. За ней поспешила и бабушка, плотно закрыв за собой дверь.
– Только приручили маму, – думал крыс, развалившись на подаренном Алёнкой носке. В домике он уже не помещался, – как тут бабушка. Но ничего, её мы тоже перевоспитаем.
Вот только даму обзывать привидением некрасиво. Она ещё покажет им. Подумаешь, они меняют свою шкурку каждые два-три дня. Зато вылизываться и ловить блох не могут. Всему их надо учить.
Привидение спит на диване и ест печенье
Всю ночь бабушка вслушивалась в странные шорохи. Запасы под диваном предусмотрительно не убрали. А утром экскременты – серые длинные палочки – остались прямо на покрывале. Тут же валялись крошки печенья – следы пиршества.
– Привидение решило поспать с удобствами, – заключила Алёнка, наблюдая за сбором улик.
Кроме того, телевизор не включался, потому что был перегрызен кабель. И бабушка не могла теперь смотреть любимый сериал.
– Я выведу на чистую воду, – пригрозила она. И снова взялась за фонарик, – ну почему твои родители ничего не замечают?!
– Они уже привыкли, – сообщила Алёнка, – а может это змея. Я знаю, что они могут ползать по стенам и спускаться с потолков. И вдруг представив это, кинулась к бабушке и обхватила её руками. – Давай позвоним маме и папе, пусть возвращаются. Или в пожарную, или милицию.
– Всё будет хорошо! – твёрдо сказала бабушка, и направилась ползком с фонариком в путь по коридору. Таким образом, она добралась до кухни и через пару метров воскликнула.
– Ой-ля-ля!
Бабушка была во Франции. И ей очень понравилась выразительная реплика, которую она употребляла в особых случаях удачи.
– А, папина дыра! – Алёнка провела осмотр местности, – она у нас давно, ещё когда папа водопровод менял.
– Тут же целый ход! – бабушка бесстрашно засунула руку в дыру. И вдруг её лицо перекосилось. – Меня кто-то держит.
Алёнка из всех сил потянула бабушку. И обе повалились на пол. Рука была цела. Просто застряла в узком отверстии.
– Я немедленно иду на рынок за отравой, – сообщила бабушка.
– Я с тобой, – немедля сказала Алёнка, – как ты думаешь, кто это может быть? Куница или хорёк?
Как можно даму называть хорьком? – возмущался Реми, расхаживая по клетке. – Сегодня она перегрызла кабель. Я бы не прочь полакомиться вместе с ней. Но ведь кабель ей дороже меня. А чтобы унизить меня ещё больше, она провела ночь на диване, как люди. Наверно, мы не подходим по характеру. Или дать ей испытательный срок?
Капкан для бабушки
На рынке продавщица посоветовала приобрести пакетики с отравленным зерном. Бабушка насыпала содержимое на газету и положила возле дыры. Запасы под диваном она убрала. И дверь в гостиную плотно закрыла, чтобы гостья больше не пакостила.
– А чудовище сразу отравится и умрёт? – спросила Алёнка, – так хочется на него хоть разик посмотреть. Оно больше нашего крыса?
– Наверно, – согласилась бабушка, разрезая огромный арбуз, который купила на рынке. Сладкий сок стекал по подбородку Алёнки, тёк по локтям, пачкая майку. Но бабушка этого не замечала, думая свою думу. Осилить арбуз они его не смогли и оставили на столе больше половины.
– Теперь нам надо уйти, – предложила бабушка, – чтобы оно вышло и съело отраву.
Алёнка прыгала на скакалке вокруг родственницы и размышляла.
– Мы можем сделать из него мумию и показывать на представлениях! Ты знаешь, как мумизировать?
Потом они сходили в магазин, погуляли ещё по парку и вернулись. Бабушка осторожно открыла дверь и ахнула. В коридоре возвышалась горка песка, земли, щепок. Возле двери в гостиную зияла свежепрогрызенная щель. Бабушка потыкала совком и определила, что она ведёт в тупик. В комнату к печенью грызуну не удалось попасть. Отрава оказалась нетронутой.
– Теперь оно обиделось и покинуло нас, – печально заключила девочка, осмотрев поле боя.
Алёнка пододвинула к себе арбуз, чтобы полакомится сочной мякотью.
– Бабушка! – закричала она, – это ты косточки вытянула?
Весь арбуз, словно перерыли. На красных лохмотьях лежала горка шелухи от семечек.
– Не трогай, – предупредила бабушка и стала снимать отпечатки лапок, которые виднелись инициалами в мякоти. – Зверюга не смогла пробраться к своим запасам. И умяла наш арбуз.
– А может она хотела съесть нашего крыса? – предположила Алёнка и посадила его на плечо. Он радостно зачирикал.
– Если бы он не пел по ночам, никто бы не приходил, – заметила бабушка, – позвал гостей нам на голову.
Она заправила помидору отравленными семечками и положила возле норы. Но на следующее утро помидор был полностью съеден, а семечки выплюнуты.
В тот же день бабушка добыла тюбик клея.
– Хорошее средство, – подмигнула она Алёнке, – тетя Алла так всех мышей вывела, они приклеивались и не могли пошевельнуться.
Она намазала широкую пластинку клеем и положила возле норы, перекрыв путь в кухню.
– Здорово! – захлопала в ладоши внучка, – я теперь точно его увижу. Оно никуда убежать не сможет.
Такую же пластину положили возле двери в гостиную.
Каково же было потрясение бабушки, когда утром она обнаружила на пластинках с клеем газеты. Положив их на клей, гостья проникла в квартиру и ещё больше расширила щель в полу на пути в гостиную.
– Вот умная! – позавидовала Аленка, – а может она слышит, что мы говорим.
– Тогда давай шёпотом, – предложила бабушка.
Тихо, чтобы их не услышали, они оделись и снова пошли на рынок. Продавщица с удивлением выслушала рассказ о приключениях и предложила мышеловку. Бабушка взяла сразу две. В одну положили сало, в другую сыр. И деликатно удалились в спальню.
Не успели они захлопнуть дверь в детскую, как послышался щелчок.
– Всё! – сказала бабушка, – сработало.
– Только не бери её руками, – крикнула вслед Алёнка, – она кусается.
Но мышеловка была пуста. А сало исчезло. Бабушка в сердцах наступила на другую с сыром. И громко закричала.
– Что, попалась? – высунулась Алёнка.
Чтобы снять отёк, весь вечер бабушка прикладывала лёд к ноге. Решимость её утроилась.
– Как можно было бросить меня? – рассуждал Реми, вылизывая шёрстку. – Она не заходит ко мне уже три дня. Конечно, она гораздо симпатичнее. Рыженькая, стройная, глазки блестят. Как тут не влюбиться! Но она думает только о себе. И я должен её забыть. Я знаю, что есть ещё много красивых крыс. Переберу свой репертуар и сменю тональность.
Удар, ещё один удар
– Как ваши дела? – позвонили родители, – мы чудесно отдыхаем.
– Мы тоже, – ответила Алёнка, – у нас так весело. Мы играем в охоту.
– Не сиди долго перед компьютером, – посоветовала мама.
Но как раз на это времени не оставалось. Ночные охотники вышли на тропу. Бабушка залегла по одну сторону норы. Алёнка с трубой от пылесоса по другую. Но время шло. А никто не появлялся. Проснулась девочка от шума. Не видя ничего в темноте, она бесстрашно кинулась и ударила трубой что-то движущееся. Бабушкин крик огласил квартиру. Алёнка зажгла свет и увидела потиравшую лоб родственницу с сачком в руке.
– Ещё бы чуть-чуть и я бы её поймала, – вздохнула она, – я видела, это крыса.
– Невеста нашего крысика, – обрадовалась Алёнка, – давай откроем клетку! Чтобы она к нему зашла. И будет у них много-много маленьких крысиков.
Бабушка тихо взвыла. Теперь уже лёд она прикладывала не только к ноге, но и голове. Но спать в детскую идти отказалась. Так всю ночь и провела в кухне.
– Я их всех увидела, – сказала она за завтраком, – прямо нос к носу. И, кажется, они больше удивились, обнаружив меня.
– Тебе двоилось? – посочувствовала внучка, – это, наверно, из-за трубы.
– Не две, а три, – посмотрела бабушка на Алёнку, – они уже не боятся меня. Привыкли к нашему обществу.
– Крыс у нас просто дон Жуан, – восхитилась Алёнка, – столько невест по нему полы грызут.
– Я знаю, что теперь делать, – ещё решительнее произнесла бабушка. Она купила цемент, алебастр, песок и даже жидкое стекло. К концу дня все дыры и щели были зацементированы.
По случаю Победы бабушка купила торт и пригласила соседку посмотреть на достижения.
– Рано радуетесь, – спокойно произнесла тётя Алла. И была права.
Ночью бабушку разбудил дикий скрежет. Крысы грызли пол в кухне, в туалете, в ванной, в коридоре. В ответ им звонко свистел домашний постоялец. Мелодия стала ещё романтичнее и тоньше. Бабушка бросилась к нему.
– А ну перестань, – это всё ты творишь безобразия, – стукнула она по клетке. Крыс перестал свистеть, но стал мелодично щёлкать.
– Ладно, вот тебе, – протянула бабушка половинку печенья. Крыс взял угощение в лапки и стал откусывать, с благодарностью поглядывая на бабушку. Она расчувствовалась и протянула ему ещё. Он спел для бабушки арию. Она взяла его на руки и стала гладить. Крыс «замурлыкал» от удовольствия.
– Какая прелесть, – прижала его к себе женщина.
На следующий день с отдыха вернулись родители. Отдохнувшие мама и папа наперебой делились впечатлениями. Бабушка и Алёнка договорились молчать о происходящем. Даже о том, что больше нет папиной дыры под умывальником.
– Я возьму вашего крысика с собой, – попросила бабушка, – так к нему привыкла.
– А как же мы? – обеспокоилась мама.
– Будете приезжать к нему в гости.
После отъезда крыса с бабушкой ночные гости ушли. Больше они не скребли и не грызли пол. А бабушка взяла на воспитание ещё подружку крысу. И теперь успешно продает декоративных крысят. Ведь они такие миленькие и пушистые. И так красиво поют!
– Ну я же говорил, – нежно шептал Реми супруге Марго, – всё будет по-нашему. Все любят ласку. Бабушку перевоспитали, детишек уму-разуму учим. Теперь за людей можно не беспокоиться. Они в надёжных лапах. Дорогая ты, моя крысавица.
