Стряпуха
Зима, сквозь сито облаков,
Снежок на землю сыплет густо.
Она настряпает блинков
Ажурных, пышных и до хруста
Начистит блюда изо льда,
Постелет скатерть на тропинки.
Гостеприимна как всегда,
Всех угостит! Из тонкой крынки
Плеснёт прохожим молока,
Сметанки белой на блиночки!
Легка у зимушки рука,
Щедра на первый свой снежочек.
Рождественский Сочельник
Красиво ветер распушил снежинки,
Набросил шалью их на купола.
И звёзды, из Вселенской взяв корзинки,
Забросил в небо на краю села.
Шалит и озорует он в Сочельник,
Колядки с завыванием поёт.
И стряхивая с веток снег под ельник,
Он, как и все чудес волшебных ждёт.
Заглядывает в окна хат казачьих
И прихватив все запахи стола ,
Несёт их дальше: в степь, на стан рыбачий,
К своим снежинкам ввысь, на купола.
Там вместе с ними будет торопливо
Плести для шали тонкой кружева.
И ждать с восторгом радостное диво:
Приход на Землю чуда Рождества.
Царь царей
К твоим истокам я склоняюсь низко,
речной поток, скользящий среди гор.
Ты – царь царей! А я лишь одалиска,
ловящая с восторгом царский взор.
Судьба велела быть твоей рабыней,
предупреждать желания твои.
С прохладой вод – божественной святыней,
сливаться в страсти. В отблесках зари
дарить тебе пылающее тело,
и освежив его в крутых волнах,
склоняться пред тобою вновь несмело,
мой царь-царей, речной поток в горах!
Златогривой кобылицей...
Осень златогривой кобылицей
Мчится по скучающим садам,
И стучит серебряным копытцем
Радуясь вечерним холодам.
Расшалилась резвая игрунья,
Всё стремится ветер обогнать.
Не спеши, прекрасная скакунья,
Посмотри, какая благодать!
Прогуляйся по степям Кубанским,
Насладись дыханием любви,
А потом размахом хулиганским
Восхити меня и удиви!
Осенние зарисовки
Они брели по листьям не спеша,
Держались за руки непринуждённо.
Она была так дивно хороша!
Он восхищённый был и окрылённый!
Ах, как она смеялась озорно -
Луч солнца оживал в её букете.
Не юною была она давно,
Прожил и он немало лет на свете.
Подруга осень рассыпала нежность,
Ковром под ноги расстилала злато.
За преданность, за верность, за безгрешность
Любовью жизнь им возвращала плату.
Творец дождя...
В ненастный вечер плачет дождь осенний,
Роняя слёзы на седые мхи.
И тянет тонким запахом трухи
Подмокших листьев на порожках в сени.
Ждёт небо новых лёгких вознесений...
Да ветер рвёт последний лист с ольхи.
И не осталось никаких сомнений
В том, что ноябрь великий, редкий гений,
Творец дождя, который льёт стихи.
Шла осень...
Не ветер кричал за окошком,
не дождь барабанил по крыше-
шла осень по мокрым дорожкам,
в ботинках с подошвою рыжей.
Она завывала сиреной
и ветер, как шарик воздушный,
тащила на нитке толстенной,
как будто он шорох тщедушный.
Ветрило всё рвался и громко
пытался стучать в черепицы.
Шла осень - ещё незнакомка,
но поступью гордой царицы.
Бомж
У мусорного бака бомж лежал.
Он не стонал, лишь, скорчился от боли.
И как травинка на ветру дрожал,
В бреду твердя: «Скажите Оле...Оле...»
«Эй, ты, урод! А ну давай вставай!»-
Брезгливо морщась, дама прокричала.
«Ты слышишь, пьянь, а ну быстрей давай!»-
Изящной туфелькой по баку постучала.
Прислушалась: «Ты имя моё знаешь?
Я - Оля, да!- Поближе подошла-
Ах, это бред. Ты, верно, умираешь».
Пульс сквозь тряпьё с волнением нашла.
Красивый пальчик, с блеском маникюра,
Вверх сдвинул веко: «Да, беда-беда.
Чем же помочь? Какая же я дура!
Со мною почему-то так всегда.»
Халат красивый ладную фигурку
И не пытался скрыть от алчных глаз.
В кармане телефон играл мазурку,
Он голос подавал не в первый раз:
«Прости, мой друг! Перезвоню чуть позже,
Здесь человек больной... лежит в бреду…
Да кто ж другой ему еще поможет?
Нет, «скорую» дождусь, тогда уйду…
Не мать Тереза...Прекрати... Послушай...
У нас какой то глупый разговор.
Достаточно, пожалуйста, про душу.
Помочь бомжу, какой же здесь позор?»
Ладонь на лоб горячий опустилась:
«Ты потерпи, дружок, совсем чуть-чуть.»
Слеза скупая по щеке бомжа скатилась -
Счастливым уходил он в вечный путь.
Он столько чувств в душе разворошил…
Сады Кубани снег припорошил,
Засыпал степь и выбелил поляны.
Он столько чувств в душе разворошил,
Ах, как они отрадны, как духмяны.
Морозец лёгкий ущипнул слегка
За красный бок красавицу калину.
Тончайший след от сизого дымка
Такую в небе написал картину,
Что даже ветер перестал шалить,
Стал любоваться, сев верхом на крышу.
Отрадно мне в краю казачьем жить.
Стук сердца я моей Кубани слышу.
Недогляд
Подарила ветру осень
Шлейф из шёлка разноцветный.
О макушки дивных сосен
Изорвался он. В рассветный
Яркий свет упали клочья
От подарка шелкопряда.
Будет осень плакать ночью,
Ей такого недогляда
Не простит октябрь-насмешник.
Он над ней смеяться будет.
И не праведник, не грешник -
Дождь слезами их рассудит.
Небесная подкова
Пел под дождём сегодня соловей.
Чем гуще падал дождь, тем громче пел он .
Плясали капли в лужах всё резвей,
И ускоряясь в ритме, между делом,
Подпрыгивали прямо до ветвей,
Где прятался певец погоды скучной.
Мир становился чище и живей.
Под звуки дивной песни - благозвучной,
Которую так храбро милый птах
Дарил дождю и луже бестолковой,
Явилось чудо! И в семи цветах
Зависла в небе радуга подковой.
Люблю поэзию ветров
Люблю поэзию ветров,
когда в один поток сливаясь,
под шум играющего грая,
она понятна мне без слов.
Люблю поэзию ветров!
Она возносится над миром
к своим небесным дивным лирам,
где обитает дух Христов!
Люблю поэзию ветров!
Она пленительна и вечна,
и как богиня безупречна
среди насыщенных тонов.
Люблю поэзию ветров!
Как раб цепной судьбе покорный...
Сегодня дождь - безликий и хромой,
Пришёл бродить по мягким тропкам сада.
Он вырвался из тучи - век тюрьмой
Была ему она. В мир листопада
Невзрачный дождик угодил. Глупец!
Хромая он скользил и падал в лужи.
Холодный ветер – оперный певец,
С усмешкой наблюдал за ним и уже
Сводил объятья, в них листву к реке
Пыхтя носил он, опуская в волны.
А дождь хромал по тропкам налегке,
Своей судьбе, как раб цепной покорный.
