(продолжение. Начало в № 4/2016 и сл.)
Памяти Александра Александровича Филюкова
В шестидесятые годы уходящего века для ученых существовала замечательная возможность совмещать полезное с приятным — «научный туризм». Суть этого состояла в том, что за доступную по тем временам плату можно было совершить заграничную поездку. При этом примерно одна половина времени отводилась участию в работе научной конференции, а другая — путешествию по стране. Мне посчастливилось совершить два такого рода путешествия. Одно из них в Румынию, а второе в Австрию. Оба они были замечательны и многие впечатления от этих поездок сохранились в памяти. Это не только воспоминания о новых странах, но и о людях — участниках конференции, как из нашей страны, так и из многих других стран.
Первым из двух было путешествие в Румынию. Делегация нашей страны была весьма представительна и многочисленна. Участники делились на две группы — приглашенных на конференцию и на «научных туристов». Преимущество «приглашенных участников» состояло лишь в том, что для них все было бесплатно, но срок их пребывания ограничивался конференцией — они либо вовсе не участвовали в путешествии по стране, либо их путешествие было значительно более коротким. Мне трудно сейчас вспомнить тех, кто входил в группу «приглашенных участников». Значительно легче перечислить многих из «научных туристов».
Начну с Льва Соломоновича Полака — замечательного человека и необыкновенно эрудированного ученого. Он много лет провел в тюрьмах «Гулага», но сохранил удивительное силу духа, жизнелюбие и необыкновенное увлечение наукой.
Во время конференции и путешествия я впервые познакомился с Сергеем Курдюмовым, с которым мы совершали длительные прогулки вдоль берега моря на знаменитом курорте Мамая, с Юрием Сиговым (многие последующие встречи с ним были всегда интересными и яркими, но об этом надо написать отдельно), с Олей Кудреватовой, Галей Делоне и многими другими. Среди новых знакомых особенно выделялся Саша — Александр Александрович Филюков. Он, как и Юра Сигов, рано ушел из жизни. Несмотря на то, что встречались мы после знакомства в Румынии довольно редко, его уход из жизни представляет для меня большую потерю.
Не помню точно, как произошло наше знакомство. Помню, однако, что побудительным для этого был его глубокий интерес к новому в то время научному направлению: «Термодинамика необратимых процессов». Тогда уже были переведены и опубликованы на русском языке первые книги Ильи Пригожина. Научный энтузиазм, с которым были написаны эти книги, служил стимулом для развития новых идей и подходов, для описания различных неравновесных процессов. Именно эта широта взглядов И.Пригожина и «заразила» Сашу Филюкова, в котором прекрасно сочетались интерес к общим принципиальным вопросам науки с желанием использовать новые теории для решения конкретных прикладных задач.
Обсуждение животрепещущих научных проблем началось во время конференции, которая проходила в Бухаресте — очень красивом и удобном для жизни и работы городе. Оно продолжалось во время первой части нашего путешествия в горную часть Румынии, в частности, в район горного курорта города Брашов и второй части путешествия на морской курорт. Последнее началась с забавного эпизода.
С гор наша группа «спустилась» в Бухарест. После ночевки в отеле утром на поезде должны были ехать на море. Для группы были забронированы места в одном вагоне. При посадке оказалось, что все места в вагоне уже заняты и у всех «захватчиков» на наши места есть билеты. Наш гид реагировал весьма спокойно: «Кассиры за дополнительные пять лей продадут билеты на любые уже забронированные места». Явился проводник и занялся привычным, по-видимому, для него делом — вытеснением «чужаков». В результате с большим трудом на группу из тридцати человек было освобождено одно (или два) купе. Естественно, что этот эпизод не омрачил нашего замечательного настроения.
Основные гостиницы курорта Мамая расположены на сравнительно узкой песчаной полосе, которая отделяет Черное море от огромного пресноводного озера. Все было очень удобно и располагало к отдыху и общению. Песней того года был знаменитый когда-то русский романс «Дорогой длинною». Из окон гостиниц, кафе, различного рода ресторанов слышалась музыка и прекрасный голос на румынском языке пел известные слова:
Ехали на тройке с бубенцами,
А вдали мелькали огоньки…
Эх, когда бы мне теперь за вами,
Душу бы развеять от тоски!
И цыганский хор подхватывал припев:
Дорогой длинною,
Погодой лунною,
Да с песней той,
Что вдаль летит звеня,
И с той старинною,
Да с семиструнною,
Что по ночам,
Так мучила меня.
И снова замечательный голос:
Да, выходит пели мы задаром…
Очень приятно было быть свидетелем рождения на ином языке старинного русского романса. Это пение завораживало и Сашу Филюкова. Было видно, что он готов с удовольствием слушать его много раз. В результате возникло желание зайти в какой-нибудь ресторанчик, в котором, наряду с «Дорогой длинною», исполнялись и многие другие романсы.
Финансы наши были весьма скудными, поэтому был выбран дешевый ресторан. У меня все же оставалось сомнение, что мы сможем расплатиться. Саша уверил меня, что кельнеры в таких ресторанах легко оценивают возможности посетителей и не спрашивают больше того, что те могут заплатить. Он оказался прав. В дальнейшем я не раз убеждался в житейской мудрости Саши Филюкова.
Мы уселись вдали от оркестра и заказали румынского вина. Музыка и пение заполняли весь зал, один романс сменялся другим не менее приятным. При этом почему-то вспоминался рассказ И.С. Тургенева «Певцы», хотя здесь и не было элемента соревнования. Ощущалось чувство приятного и мягкого возбуждения. Ушли мы ублаготворенные.
Дни пролетали быстро. На остатки денег надо было приобрести сувениры для близких. Это опять не обошлось без помощи Саши. Денег хватило лишь на бокалы с толстым дном, которые тогда были в моде.
Накануне отъезда была организована поездка на знаменитое производство вин — хозяйство «Мурфатляр». Сначала нас запустили в виноградники, а потом состоялась весьма обильная дегустация вин. В результате на обратном пути в автобусе не смолкал разноголосый хор.
В дальнейшем мы встречались неоднократно на конференциях, в частности, на одной из очередных конференций в Звенигороде. Меня неприятно поразила некоторая натянутость отношений между Сашей и А.А. Самарским. От последнего исходило какая-то высокомерная насмешливость. Для этого не было оснований. В Звенигороде Саша и я были с женами. Были приятные и интересные семейные встречи. В таком составе мы встречались и в Москве. С Сашей были встречи и на других конференциях, в частности, в Киеве. Последняя встреча в Киеве произошла вскоре после Чернобыльской катастрофы.
Однажды мы с Сашей и моей женой совершили путешествие по нашим деревенским владениям. Незадолго до этого Саша приобрел избу на берегу водохранилища на малой речке в 120 километрах от Москвы в сторону Ржева. Примерно в то же время мой сын Николай приобрел в деревне Колобово маленькую избушку на берегу огромного озера Волго — последнего вниз по течению из цепи Верхневолжских озер. Решили организовать «инспекционную поездку».
Путешествие в Сашину вотчину произошло без особых приключений. Посмотрели владение и окрестности, искупались в водохранилище, переночевали на сеновале в соседней деревне у Сашиных знакомых и утром отправились в путь в направлении озера Волго. Благополучно добрались до Селижарово. Оно стоит на слиянии двух рек: Селижаровки, на которой образовался в достопамятные времена озерный край Селигер и Волги. Селижарово отделено от истока Волги цепью Верхневолжских озер. В отличие от Селигера их существование поддерживается плотиной, которая была сооружена еще во времена Петра I.
От Селижарово до деревни Колобово всего около пятнадцати километров. Однако, несколько дней был сильный дождь. Нас предупредили, что дорога очень плохая и помогли сообщить детям и их друзьям по единственному в Колобово телефону, который был в доме «хозяйки» маленького магазинчика, что мы двигаемся в их направлении. Предполагали, что путь будет трудным и просили затопить баню и приготовить горячительного.
Реальность превзошла самые худшие ожидания. Дороги в настоящем смысле этого слова вообще не было — дожди сделали свое «черное» дело. Это не остановило Сашу. Движение вперед было возможно лишь благодаря его удивительным водительским способностям и умению рисковать. Примерно на середине пути нас встретили мой сын Николай и его друг художник Сергей Семенов. Движение вперед пошло быстрей и мы достигли желанной цели. Все трудности были позади. Банька и самогон сделали свое дело. Маленькая и неказистая извне избушка оказалась теплой и очень вместительной. Восемь человек (Коля с женой, Сергей с женой, дочь Катя и трое «гостей») уместились на лавках за небольшим столом, на котором оказалось достаточно места для горячей картошки, жареной рыбы, большой сковородки с яичницей и грибами и, разумеется малосольных огурчиков. Бутылки быстро пустели, но вовремя раздавался стук в окно и в обмен на пакет сахара протягивалась очередная бутыль самогона.
В магазине водки не было и дело спасала соседка Ольга — владелица замечательного аппарата, производительности которого хватало на всю небольшую деревню. На следующий год произошел «трагический случай». Взаимоотношения односельчан были сложными. Они пользовались продукцией «благодетельницы». Однако, были и размолвки. Тогда старшие обвиняли Ольгу, что она спаивает их сыновей, и грозили посадить ее в тюрьму. Приходилось срочно закапывать на огороде свой аппарат. В один из периодов обострения отношений Ольга закопала свой аппарат, но забыла в каком месте!
Ночевали снова на сеновале. Дожди прекратились. Дороги летом просыхают быстрее и, благодаря Сашиному мастерству, обратный путь удалось преодолеть самостоятельно. Совместное путешествие завершилось в Зеленограде, где тогда проживала Люба.
В последующие годы наши пути сходились очень редко. До меня лишь доходили слухи о приключениях Саши в Америке и некоторых других связанных с ним событиях. Последняя встреча состоялась неожиданно. Саша проявил интерес к моей новой книге «Статистическая теория открытых систем» (1995). Я пригласил его на наш семинар «Синергетика» и подарил ему книгу. Мне было интересно узнать его мнение о книге и обсудить новые проблемы. Судьба распорядилась иначе и наша встреча не состоялась. Он неожиданно для меня ушел из жизни. Чувство утраты не покидает меня и по сей день.
Юрий Сигов
Выше уже говорилось, что в шестидесятые годы ушедшего века для ученых существовала замечательная возможность совмещать полезное с приятным — «научный туризм».
Итак, начну сначала. Во время одной из прогулок по Бухаресту навстречу мне попалась группа говорящих по-русски людей. Это были участники конференции. Состоялось знакомство. Так я впервые встретился с Львом Соломоновичем Полаком, Сергеем Курдюмовым, Юрой Сиговым и Сашей Филюковым — четырьмя замечательными, хотя и очень разными, людьми.
В дни конференции с Львом Соломоновичем удалось поговорить на разные темы. В то время уже были переведены и опубликованы на русском языке первые книги Ильи Пригожина. Это послужило стимулом для обсуждения, в частности, весьма популярных в то время проблем неравновесной термодинамики. Широта познаний Льва Соломоновича была поразительна. В тридцатые годы (до ареста в 1937 году) он был аспирантом знаменитого академика — берегового адмирала и кораблестроителя Алексея Николаевича Крылова. Лев Соломонович написал работу на тему «Принцип Гамильтона и его приложения». Она была издана отдельной книгой. Одним из оппонентов на защите диссертации был будущий Президент Академии Наук СССР Сергей Иванович Вавилов.
Лев Соломонович был настолько любимым и ценимым учеником, что Алексей Николаевич Крылов распорядился поставить для него рабочий стол в своем кабинете.
Во время конференции я почти не общался с Юрой Сиговым. В то время у нас были разные научные интересы. Более тесное общение началось во второй половине путешествия и во время встреч на последующих конференциях.
После первой части путешествия в горную часть Румынии наша группа туристов «спустилась» в Бухарест. После ночевки в отеле утром на поезде мы должны были ехать на море — на курорт Мамая.
Следующие встречи с Юрой Сиговым произошли на конференциях во Франции. В шестидесятые и семидесятые годы очень популярной среди специалистов по физике плазмы были международные конференции «Явления в ионизованных газа». На них собирались крупнейшие специалисты со всего мира.
Конференция, о которой пойдет речь происходила в Гренобле. Это город на юге Франции в предгорной ее части. Перед началом конференции делегаты провели три дня в Париже.
Первое впечатление от Парижа — города детской мечты, города мушкетеров и графа Монте Кристо — было не очень приятным. Нас встретили в аэропорту и на маленькой машине одного из встречавших нас французов мы отправились в предназначенный нам отель. Это было начало июля. Стояла страшная жара. Из-за большого числа пробок на дорогах машина придвигалась очень медленно. Раскаленный воздух был пропитан выхлопными газами.
Отель, до которого мы, в конце концов, добрались был маленьким и уютным. Он расположен недалеко от площади Республики — места, где когда-то была Бастилия. Все предназначенные нам номера были двуместными. Оказалось так, что нас с Юрой Сиговым поместили в один номер. Юра бывал в Париже уже несколько раз и хорошо знал город. Он был прекрасным гидом. Это помогло мне очень скоро понять истинную прелесть этого Великого города.
В один из дней нашего пребывания в Париже для нескольких человек была организована поездка в один из крупнейших институтов Франции в пригороде Парижа в Сакле. Нас пригласили в теоретический отдел. Вадим Цитович, Юра Сигов и я выступили там с докладами. Здесь сразу же выяснилось сколь полезно знание французского языка, приобретенное мной на курсах ускоренного обучения, существовавших в то время в Московском университете.
В теоретическом отделе я познакомился с Жаком Мизгишем — учеником Раду Балеску, который, в свою очередь, был одним из самых талантливых учеников Ильи Пригожина. Я побывал у него дома. Впоследствии он начал работать в ядерном центре в Кадараше вблизи Марселя.
Судьба распорядилась так, что в Гренобле мы снова оказались соседями, но теперь уже в разных комнатах университетской гостиницы. Это существенно облегчало контакты.
Конференция в Гренобле была очень полезной. Там были, в частности Раду Балеску и его сотрудница Ирина Веретенникова. Я с ними был знаком по Брюсселю. Вместе с Балеску провели круглый стол по проблемам кинетической теории плазмы. Активное участие принял в нем и Юра Сигов. С этого времени наши научные интересы стали сближаться. Членом оргкомитета от Советского Союза был Вадим Цитович. Он горячо отстаивал интересы российских делегатов, что существенно облегчило нашу жизнь.
Юра как заядлый турист был очень запасливым человеком. У него для чего-то было несколько пакетов сухого молока, которого хватило бы на целый туристический отряд. В день отъезда было очень мало времени на сборы. В спешке сухое молоко рассыпалось по всему полу его комнаты. Она выглядела очень странно, но не было уже времени привести комнату в порядок. Это было не единственным неординарным событием в этой поездке.
После конференции мы вернулись в Париж и нас поселили в той же гостинице. Мы снова оказались в одном номере. После длительной прогулки по городу очень хотелось пить. Ничто так не утоляет жажду в жаркую погоду как хороший зеленый чай. Мы поставили стакан с водой и кипятильником на толстую стеклянную полку в ванной комнате. В предвкушении замечательного чая забыли подумать о физических свойствах стекла. Через некоторое время раздался оглушительный грохот, напоминающий взрыв гранаты. Это стекло от локального перегрева взорвалось и рассыпалось на мельчайшие куски. Удивительно, что нас охватил не испуг, а безудержный хохот. Звук взрыва был настолько силен, что его, несомненно, слышали хозяева отеля, которые жили под нами. Однако никто к нам не пришел посмотреть на случившееся.
Утром я спустился вниз. Хозяйка отеля очень симпатичная молодая женщина смотрела на меня широко открытыми глазами. В них просматривался немой вопрос. Я сказал, что задел за стеклянную полку. Она упала и разбилась на мелкие части. Послышался вздох облегчения — хорошо, что разбилась полочка, а не умывальник, ванная или унитаз. На предложение заплатить за полку она ответила решительным отказом: «Завтра мой муж купит новую». Я подарил ей коллекцию красивых значков и мы расстались друзьями.
Через несколько лет мы с Юрой Сиговым снова оказались в составе делегации, но теперь на небольшой конференции «Плазма Власова». Этим названием отдавалась дань уважения чрезвычайно талантливому Российскому ученому. Конференция происходила на острове Корсика — родине Наполеона. Для проведения небольших конференций на диком берегу вдали от приморских городков было построено специальное здание. Комнат для всех участников конференции не хватало. Большинство делегатов поселились в отеле ближайшего небольшого города. Нам с Юрой повезло — нас поселили в отеле института в соседних комнатах.
Вскоре состоялось первое знакомство с фауной Корсики. После длительного путешествия Москва — Париж — Корсика хотелось попить чая. Все обошлось без очередного взрыва. Перед этим я положил на полку в шкафу пакетик с вкусными московскими шоколадными конфетами. Однако пакет был буквально облеплен большими корсиканскими муравьями.
Сон был кратким, но крепким. Я рано встал и вышел на берег. Море было довольно бурным и казалось совсем пустынным. Я вскоре заметил вдали небольшую темную точку. Она постепенно увеличивалась и вскоре стало ясно, что это плывущий человек. Им оказался Юра Сигов. Уже у берега он с трудом, но уверенно преодолел скалистый участок. Желающих плавать в бурном море, кроме него, не было.
На этой конференции и началось длившееся много лет обсуждение ряда принципиальных вопросов теории неравновесных процессов в плазме. К тому времени уже появились мощные компьютеры. Это открывало, казалось бы возможность численного решения уравнения Власова. Такие исследования в то время особенно интенсивно проводились двумя группами во Франции и в Канаде. При этом в зависимости от внешних условий в результате численных экспериментов наблюдалось возникновение различного вида структур. Однако при анализе результатов не учитывалось одно очень важное обстоятельство.
Дело в том, что уравнение Власова служит примером уравнения сплошной среды в шестимерном фазовом пространстве координат и импульсов. Уравнения сплошной среды всегда диссипативны, поскольку при их использовании теряется информация о поведении частиц в пределах точек сплошной среды. Уравнение же Власова имеет временную симметрию обратимых процессов, так как в нем не учитывается роль диссипации. В этом отношении аналогом уравнения Власова является в гидродинамике уравнение Эйлера.
Пренебрежение диссипацией в ряде случаев, разумеется, оправдано. Оно, однако, недостаточно для описания волновых процессов вблизи резонансов. В этих случаях диссипация, хотя бы и очень слабая, играет принципиальную роль.
При численных экспериментах с плазмой надо иметь в виду, что, наряду с уравнением Власова, которое служит примером приближенного и обратимого уравнения сплошной среды, имеется еще точное, совпадающее с ним лишь по форме, уравнение для микроскопической фазовой плотности в шестимерном пространстве координат и импульсов. Его зачастую называют: «Уравнение Климонтовича». В отличие от обычной функции распределения, микроскопическая фазовая плотность зависит от координат и импульсов всех заряженных частиц плазмы. По этой причине уравнение для микроскопической фазовой плотности эквивалентно системе уравнений движения заряженных частиц.
Точное решение уравнения для микроскопической фазовой плотности, конечно, невозможно. Решать же уравнение Власова численными методами, казалось бы, можно, но оно является обратимым и приближенным. По этой причине оно не описывает поведение вблизи резонансов и возникновение «диссипативных структур», которые получали в численных экспериментах специалисты во Франции и в Канаде.
По этим вопросам на конференции проводились многочасовые дискуссии, в которых самое активное участие принимал и Юра Сигов. Он лучше многих других понимал суть проблемы и учитывал это в своих численных экспериментах. Многие из его результатов отражены в интересной книге «Многоликая турбулентность», написанной им совместно с Александром Бакаем. С этими же проблемами связан и его замечательный цикл работ по квазилинейной теории. Он буквально вдохнул новую жизнь в эту теорию. Ряд результатов этого цикла работ имеется в недавно опубликованном в журнале «Физика плазмы» обзоре, который написан совместно с Вадимом Левченко. Этот обзор удостоен престижной премии «Лучшая работа года».
В связи с работой над специальным томом «Современные проблемы кинетической теории плазменно-молекулярных систем» для Энциклопедии низкотемпературной плазмы я перечитал книгу «Многоликая турбулентность» и Обзор. Возникли вопросы, которые хотелось бы обсудить с Юрой Сиговым. Очень сожалею, что теперь нет такой возможности. В последние месяцы его жизни мы обсуждали с ним лишь некоторые детали по телефону. Один из разговоров был посвящен медицинским проблемам, но я не мог предположить, что все так серьезно. Его уход из жизни был для меня неожиданным. Уход поистине талантливого человека меняет нашу жизнь — делает ее существенно бедней. Нам остается только сожалеть о случившимся.
Оригинал: http://7i.7iskusstv.com/y2019/nomer2/klimontovich/
