Помните, была песенка В. Руденкова, которая начиналась так:
Это школа Соломона Шкляра,
Школа бальных танцев, вам говорят.
Две шаги налево, две шаги направо,
Шаг впирод и две назад.
Кавалеры приглашают дамов,
Там, где брошки, там пирод.
Две шаги налево, две шаги направо,
Шаг назад, наоборот.
Самое замечательное, что школа эта действительно существовала! Где? Ну конечно, в Одессе. Соломон был парикмахером, а во время стрижки мужчины делятся своими самыми сокровенными проблемами. Например, тем, что невозможно найти себе подругу жизни — попросту говоря, не знаешь, где ее искать. И Соломон открыл школу танцев с откровенно матримониальными целями. В городе имелось еще несколько танцевальных заведений. Но Шкляр предложил умеренную плату и — самое главное — короткий срок обучения. Очередь выстроилась на месяцы вперед. Занятия шли пять дней в неделю. Кроме субботы, разумеется.
А каким танцами могли овладеть кавалеры разных возрастов под руководством парикмахера? Наверное, в первую очередь, самым популярным. На дворе было начало 20-х. После недавних передряг в городе оживилась торговля, появились бандиты. В ресторанах оркестры играли «Мурку», и под неё танцевали танго. «Мурка, моя Мурка, Мурка дорогая, Здравствуй, моя Мурка, и прощай!» Говорили, что слова эти написал Яков Ядов, а музыку — уточняли позже — Оскар Строк.
Прошло несколько десятилетий, мы с мальчишками тоже пели «Мурку», ничего не зная про авторов, но краем уха слышали: название песни — кличка агента МУРа Маруси Климовой.
Минуло еще немало лет, и мне захотелось узнать историю бессмертного шедевра. Выхожу на интернет, задаю поиск на «оскар строк мурка» и получаю ссылку на youtube. Под экраном краткая аннотация: «1923-й. Танго Мурка. Константин Сокольский. Оскар Строк + сл. Яков Ядов = Оригинал, танго, каким он и был изначально».
Статья Википедии о «Мурке». Заглядываю туда и читаю: «Авторы музыки и стихов не установлены». Вот те на! Не мешкая, открываю другой сайт: «Слова народные. Музыка народная». Ничего себе! Ну, ладно, слова — их переделывали не раз, это запросто. Но музыка! Она-то не менялась. Народная? Создать танго такого уровня не смог бы даже одесский народ.
Дальше — больше. В другом очерке авторитетно заявляют: Оскар Строк начал писать танго только 10 лет спустя. Что ж это делается? Полный идейный разброд. Остаётся единственный выход: проследить творческий путь композитора. И понять: его эта вещь, или нет.
Всем известно, что проследить — это перекопать массу материала, чтобы среди домыслов и вымыслов выловить истину. Я начал с указанной выше даты: неужели Строк взялся за танго так поздно?
Заглянем в 1930-й.
Оскар Строк с успехом записал серию пластинок на виднейших европейских студиях. Его называют «королём танго». Он возвращается домой, в Ригу, столицу независимой Латвии. И — открывает ресторан. Отличная еда, вышколенные официанты, вечером варьете, а на сцене оркестр и он сам, Оскар, за роялем. И всё это — в самом центре города.
Правда, денег у него нет и не было. Наняв людей на работу, он собрал с них в долг нужную сумму, чтобы запустить проект. Обещал постепенно вернуть. Между тем, рядом с его заведением — еще два престижных ресторана. Посетители заходят, конечно, и к нему, но доходов еле хватает на то, чтобы свести концы с концами. Отдавать нечего. Итог — суд. Продав личное имущество, неудачливый бизнесмен сумел оплатить лишь часть того, что взял. И его отправили в долговую тюрьму. Сидя в ней, он написал фокстрот «Банкрот». Но когда вышел, всё равно платить надо было…
Из происшедшего совершенно ясно, что создавать танго Строк стал намного раньше, чем судят по записям на пластинки. При этом некоторые мелодии рождались у него сразу со словами. Но сомнительно, чтобы он мог написать текст «Мурки». Впрочем, присмотримся к композитору повнимательней. Но сначала — одно из его танго.
Строк родился в Даугавпилсе (в то время — Двинске) в 1893-м. Отец, профессиональный музыкант, имел какие-то заслуги перед армией, что помогло ему из черты оседлости перебраться в Петербург. С женой и восемью детьми. Младший, Оскар, проявил незаурядный талант — с 10 лет сочинял музыку, в 13 его приняли в консерваторию. К сожалению, с учёбой ничего не вышло. Умерла мать — и уже в 14 пришлось идти работать. Он занимается репетиторством. Демонстрирует уникальный дар аккомпаниатора. Играет в кафе. И устраивается в кинотеатр тапёром.
Прекрасный пианист, Оскар свободно импровизировал, создавая музыкальный фон для немых фильмов. Какие произведения он при этом привлекал, неизвестно. Но меня заинтересовал такой момент: чем он мог бы иллюстрировать, скажем, любовные сцены? И тут я неожиданно обнаружил, что как раз в эти годы Петербург попал под очарование танго. Не сомневаюсь, что юный пианист активно использовал его ритмы не только в кафе. Современные мелодии становились магнитом и для любителей кино.
Однажды, в середине 10-х, одна из зрительниц настолько впечатлилась юношей-тапёром, что назначила ему свидание после сеанса. Оскар взглянул на неё — и пропал. Свадьба не заставила себя ждать. Жених был без ума от своей избранницы. Ее звали Луиза Фаданелли-Шустлер. Итальянка из Австрии, естественно — красавица. В 1919-м родилась дочь, Вера.
Жизнь в советском Петрограде оказалась не по вкусу молодому музыканту. А совсем рядом лежала Латвия — родная и несоветская. Ее законный гражданин, тов. О. Строк, представил нужные документы и в 1921-м уехал в Ригу.
Оскар Строк
Теперь давайте порассуждаем. К этому времени Оскар Строк уже написал ряд песен и романсов, некоторые из них исполняли такие звезды, как Анастасия Вяльцева и Надежда Плевицкая. Были у него и танцевальные композиции. Так почему не мог бы он создать танго? Ведь он постоянно слышал зарубежные образцы и сам исполнял их. А собственную мелодию — особенно, если она хороша — приятно показать друзьям и знакомым. По цепочке она могла попасть в Одессу. Чего только не привозили тогда в Одессу! И танцы тоже — недаром танцшколы открывали.
В Одессе же нашелся человек, который на эту мелодию написал стихи. Про Любку-голубку и её измену. Сурьезный такой романс, с трагическим финалом. Между тем, не успели оглянуться — власть переменилась. И романс — уже с другими словами — оказался очень даже к месту.
Новая власть, однако, ходила с наганом, и когда Якова Ядова спросили насчёт «Мурки», он поспешил заявить: я не я, и песня не моя. Слишком опасным стало бы признание в авторстве. Но практически нет сомнений, что и эту, и многие другие схожие песни, которые распевала вся Одесса, написал именно он — прекрасный поэт-юморист Яков Ядов.
А что же Оскар Строк? Вряд ли он тогда знал о блатной песне, написанной на его мелодию. Впрочем, если бы и узнал, ему не было никакого резона в этом сознаваться. Он погрузился в бизнес. Переехав из северной столицы в Ригу, создал издательство и приступил к выпуску книг и нот. Основал журнал «Новая нива». И, поскольку был человеком эмоциональным — влюбился. В секретаршу своего же журнала Ленни Либман.
Родом из Валмиеры, небольшого городка в 100 км от Риги, эта провинциалка с чёрными глазами сориентировалась быстро. Видя, как втюрился в неё шеф, она потребовала: в Европу! В Париж! Издательство — с собой. Нам нужны будут деньги! И, бросив семью, Оскар отправился в Париж. Думал — осчастливит там русскую эмиграцию своим журналом и книгами. Но не учёл совсем маленькой детали: даже простое перечисление одних лишь названий выходивших в Париже периодических изданий на русском занимало несколько страниц убористого текста…
Прошло всего полгода, деньги растаяли и появиться снова не обещали. Пришлось покупать обратные билеты. В Риге шустрая Ленни тотчас же нашла замену своему поклоннику и выскочила замуж за коммивояжера. А блудный муж попросил прощения у Луизы и получил его. Родившийся в следующем году сын Евгений — доказательство мирного соглашения.
Трагикомедия с секретаршей, однако, не прошла даром. Результатом её стал яркий творческий взлёт. Появились шедевр — танго «Чёрные глаза» и еще целый ряд танго, вошедших в число лучших сочинений Оскара Строка.
Он пишет (на свои слова) иронический фокстрот «Яша-коммивояжёр». Яша продавал всё, что можно, но дела шли плохо. И он решил отправиться в Сиам: «Своим товаром позабавить всех чернокожих голых дам». Приехал, но — увы:
Только суров закон Сиама,
И ни одна не может дама
Одевать ни платье, ни чулок,
Все носят только… фиговый листок.
В 1928-м Строк совершает тур по Франции с весьма солидным музыкальным багажом. Записывает на пластинки и «Яшу», и фокстрот «O, my boy!», и «Чёрные глаза», и многое другое.
В любых ситуациях Оскар оставался оптимистом. И был прав. Когда он прогорел с рестораном, о чём я рассказывал выше, на его счастье в Ригу приехал русский эмигрант, танцор Пётр Лещенко. Оказалось, он иногда поёт, у него приятный баритон. Оскар убедил его полностью посвятить себя пению. И отдал ему ряд своих произведений. «Черные глаза» в исполнении Лещенко произвели фурор во время гастрольного турне певца по Европе. Зрители полюбили солиста, а престиж мелодий Строка поднялся еще выше.
Более того, выяснилось, что даже в Токио ценят пластинки с «Чёрными глазами» — выпущенные на японском! Узнал об этом композитор самолично во время концертного тура по Юго-Восточной Азии. Организовал ему эту поездку в 1935-м году его старший брат Авсей, успешный американский импрессарио. В паре со Строком выступал на сцене известный эстрадный артист Виктор Хенкин (тогда эмигрант). На обратном пути, поездом, Оскар виделся в Москве с Утёсовым. Они вдвоем поработали, и строковская «Синяя рапсодия» стала Лунной.
Но слишком много хорошего в жизни не бывает. Во время немецкого вторжения Оскар еле-еле успел попасть на последний поезд из Риги. Прожил войну в Алма-Ате, у сестры, выступал в госпиталях, писал патриотические песни. После войны вернулся домой и в 1948-м с интересом прочитал в «Правде» разгромную статью о формализме в музыке. В первую очередь, досталось Шостаковичу, но и другим тоже. Что касается латвийских властей, то они решили, что главный формалист республики — Оскар Строк. Его исключили из Союза композиторов. По сути, это означало творческую смерть. Полное забвение. Вспомнили о нём только в 70-х. А в 1975-м его не стало.
Что ж… Здравствуй, моя Мурка, и прощай… Ни разу и нигде не упомянул её композитор. Если песня родилась на основе его танго, то он мог просто не знать о тексте. Но есть вопросы. Оскар доверил первое исполнение своих вещей рижанину Константину Сокольскому. Почему же тот не только спел «Мурку», но в записи стоит имя Строка? И почему всё-таки продолжают называть автором его, человека, не имевшего никакого отношения к Одессе? Хотя там жило столько известных людей, писавших музыку! Нет дыма без огня…
Вообще-то, за моим поиском стоял и скрытый смысл — хотелось найти что-то о причастности Оскара Строка к еврейскому миру. На первый взгляд, он был далек от него. И всё же… В конце 30-х, когда евреям в Польше было очень неуютно, а бежать было некуда, варшавский поэт, драматург и переводчик Игорь Корнтайер написал стихи: «Ву ахин зол их гейн?» (С идиша — «Куда я могу идти?») В них говорилось, что единственное место, где мы обретём настоящую свободу — Израиль. Стихи эти легли на мелодию одного из танго О. Строка. Точно неизвестно, общались оба автора, или нет. И. Корнтайер погиб в гетто в 1942-м. Спустя шесть лет «Ву ахин» случайно услышал в Париже от польского беженца нидерландский певец Лео Фулд. Фулд, которого называют королём еврейской песни, сделал это танго мировым шлягером.
Оригинал: http://z.berkovich-zametki.com/y2019/nomer2_3/kur/
