Ура!Ура! И ещё раз Ура! Нам наконец-то удалось вырваться, на пару дней, в «белокаменную».
— Значит так! С утра по магазинам, потом на ВВЦ или ВДНХ, не знаю точно, как сейчас, она называется. А вечером, конечно, в Большой! -Моя племяшка Екатерина крутилась перед стареньким гостиничным зеркалом примеряя один наряд за другом.
— Последний поход отменяется. — Я пытался вернуть родственницу на грешную землю.
— Это ещё почему? Ты хочешь сказать, что билеты раздобыть не сможем? Тогда в Малый. Он же рядом находится.
— Сдаётся мне, после утреннего шопинга тебе и поход на ВДНХ покажется явно лишним. Если вообще время на не неё останется.
Катюша отложила в сторону очередную «тряпочку» и уставилась на меня своими огромными глазищами.
— Ты считаешь, что в Москве, для такой девушки как я, самое главное это мегамоллы? Так знай, ради культпоходов я готова ими пожертвовать! Запросто! Во сколько выставка открывается? Едем!
— И даже завтракать не будешь? — Съязвил я.
— Там поедим. Последними достижениями российского общепита! -Не осталась в долгу Катюша.
***
Огогошеньки! И всё это хрупкая женщина Мухина сотворила? Во, даёт! — Екатерина, задрав голову смотрела на знаменитую скульптуру. — Расскажешь про неё? Потом, как-нибудь?
— Про Мухину или про «Рабочего и колхозницу»- поинтересовался я.
— Про обоих! — На ходу уточнила племяшка, устремляясь к не менее знаменитому фонтану.
***
— Дядь Саш! Ты это видел?
— Много раз. А в чём вопрос?
— Как в чём? Ты что арифметику совсем забыл? Так я тебе помогу. Их же шестнадцать?
— Кого?
— Девушек! Не веришь? Сам пересчитай.
— Ну и что с того?
— Как это, что? Ну ты даёшь! Республик-то в Советском Союзе пятнадцать было. А их шестнадцать! Зачем лишнюю деваху соорудили? Загадочка! Как у Дэна Брауна или даже похлеще. Рассказывай! Колись! Ты же знаешь отгадку?
Я молча пожал плечами. Мол, дело это не простое. А мы вроде бы спешим.
Племянница решительно топнула ногой. — С места не сдвинусь, пока не узнаю!
Приеду в школе своих терзать стану! Пусть по потеют.
— У вас же гугл имеется. В момент ответ найдут.
— Ты давай, на всемирный разум не ссылайся. Кафе видишь? Пошли туда. И позавтракаем и заграничного Брауна переплюнем.
***
— Понимаешь Катюша, как бы тебе всё это рассказать по короче.
— А мне так не надо! Ты по интересней давай.
***
— В двадцатых годах прошлого столетия в молодой стране советов появилась мода на создание национальных трудовых коммун. На карте государства можно было разглядеть «Карельскую трудкоммуну», «Трудовую коммуну немцев Поволжья» и другие. После окончания гражданской войны и для упорядочения национально-территориального деления Российской Федерации, «Карельскую» быстренько переименовали в Автономную Карельскую Республику.
— Так автономную же. А им девушек на фонтане размещать не положено! Иначе столько понаставили, центрального цветка не видно было-бы. — Привычно перебила меня племянница.
— Катерина! Имей терпение. Всему своё время. Позволь я продолжу.
Девушка кивнула. Закрыла ладошками рот, подтверждая тот факт, что отныне из него не будет произнесено ни одного словечка.
***
— Эта озёрно-лесная территория в тридцать девятом году прошлого столетия запросто могла стать частью соседней Финляндии.
— Как это? — Нарушила обет молчания племянница.-СССР, как мог, собирал утраченные земли. А тут пожалуйте. Нате забирайте. Мы не обеднеем. Так что ли?
— Понимаешь Катюша с началом Второй мировой войны остро встал вопрос защиты второго города страны, то есть Ленинграда. Государственная граница-то проходила, всего лишь, в двадцати пяти километрах от него. Дальнобойная артиллерия вполне могла подвергнуть город обстрелу. Да и для нашего военно-морскому флота, базирующегося в Кронштадте, залпы таких орудий чрезвычайно опасны, если не сказать смертельны, как для кораблей, так и для мирного населения. Чтобы избежать этого Кремль предложил Финляндии обмен территориями. Они должны были отдать Советскому Союзу половину Карельского перешейка и ещё несколько островов в Финском заливе. А мы передавали им всю Карелию! То есть, территорию раза в два большую той, которую приобретали.
— И что? Отказались?
— Переговоры ни к чему не привели.
— Знаю. Нам «историчка» в школе рассказывала. После этого началась война. Её ещё называют «Зимней». Красной Армии крепко досталось. Но русские войска всё равно победили. Много солдат полегло, но вышло по-нашему. Надолго запомнят, как с Советским Союзом не соглашаться, ну или с Россией.
— Не буду спорить с вашей, как ты её называешь, «историчкой». Об этой, тяжёлой и кровопролитной войне сказано и написано не мало. Твой дед, участник тех событий, наверное, тебе кое-что рассказывал?
— Как же! От него дождёшься! Только один раз упомянул, мол начал воевать на Балтике, в тридцать девятом, а закончил аж в сорок пятом, на Тихом океане. Ну, и что дальше было? Давай, продолжай! Победили, отобрали. Так ведь через год новая война началась и не с маленькой Финляндией, а с самим третьим рейхом. Вроде бы даже тысячелетним. — При этих словах племяшка изобразила на лице презрительную гримасу.
— Весной сорокового года был заключён мирный договор. Нашей стране передавались военные сооружения на полуострове Ханко и значительные территории, включая Кексгольм, Сортавалу, Выборг, Суоярви. А также земли в заполярной части. Спустя месяц Карельская АССР переименовали в союзную Карело-Финскую социалистическую республику, включив в её состав новые территории. Прошло, чуть больше года и её почти целиком, оккупировали фашисты. Советские войска смогли освободить Карелию от оккупантов только летом 1944-го.
— Вот тамошним жителям перепало. Из одной войны и почти сразу в другую.
— Ты Катюша не совсем права. Всему Советскому народу досталось, не только карелам. Однако, не следует забывать, что там успешно действовали, нанося врагу ощутимый урон, многочисленные партизанские отряды. Вместе с регулярными войсками они, как могли, приближали долгожданный день освобождения.
— И всё же республику упразднили. Почему? Я так думаю, народу стало меньше? Разъехались, что ли?
— Нет, племяшка, дело не в этом. В пятьдесят третьем умер вождь, товарищ Сталин.
И новое руководство страны приняло меры, направленные на улучшение советско-финляндских отношений.
— То есть? Не поняла? Суоми-страна очень даже капиталистическая, и с ней предполагалось сильно дружить?
— Конечно. Почему-бы и нет. Финны наши соседи, а их, как известно, не выбирают. Для укрепления дружественных отношений советский союз вывел войска с базы, расположенной в селении Порккала, а это в двадцати километрах от Хельсинки. Тем не менее Карело-финскую ССР вновь понизили в статусе, попутно исключив слово «финская» из её названия. Карельская АССР стала очередной автономной республикой, в составе Российской Федерации.
***
Катерина молчала. Морщила лоб и тёрла его пальцем. Что-то обдумывала и наконец выпалила.
— Дядь Саш, выходит, если бы не это «потепление», то в девяносто первом году наш Мурманск стал бы вторым Калининградом. И в России был бы не один анклав, а целых два! Мы всем миром сейчас ругаем незабвенного Никиту Сергеевича за Крым и нисколечко не хвалим за сохранённую Карелию!
***
Теперь уже задумался я. Родственница, не мигая смотрела на меня, ожидая ответа.
— Понимаешь Катюша, как однажды очень точно сказал профессор гейдельбергского университета Карл Хампе — «История не терпит сослагательного наклонения», что было-бы, нам знать не дано! Но в кое чём ты, безусловно, права.
А фонтан, символ ВДНХ возвели в пятьдесят четвертом году. Сама понимаешь, что на тот момент союзных республик было действительно шестнадцать. Не портить же такую красоту из-за решений, канувшего в лету, Политбюро.
