Еврейский календарь (и только он) выявляет такие особенности лунного года, которые исключают случайный характер его продолжительности. Как инфракрасное излучение позволяет увидеть осмысленный текст на куске истлевшего ничем не примечательного пергамента, так еврейская традиция, ее представления и «параметры», высвечивают в количестве дней лунного года неожиданную предначертанность. Число 354 самым удивительным образом «подгадано» под некоторые коды еврейской традиции.
В свете календаря
Поклонение солнцу является одним из самых внушительных и распространенных культов среди народов. Египетский Ра, греческий Гелиос, славянский Ярило — божества первого ранга, в то время боги, связанные с луной — Тот, Селена — находятся на второстепенных ролях. Народы, разумеется, считаются с луной, они связывают ее со сновидениями, признают за ней астрологическое влияние, но с солнцем в сознании народов луна, конечно, ни в какое сравнение не идет.
Еврейское же отношение к этим светилам прямо обратное. Слово Солнце — «Шемеш» — в сущности пренебрежительное, оно однокоренное со словом «прислужник» («шамаш»). Относительно же луны сказано: «Народ Израиля отсчитывает время по Луне и уподобляется Луне» (Сукка 29, а).
Израиль благословляет луну каждый месяц, в то время как солнце раз в 28 лет. Это соотношение ясно показывает, в какой мере луна важнее для еврейского сознания и для еврейской жизни, нежели солнце.
Еврейский календарь, как известно, именуется лунно-солнечным, однако опирается он в своей основе все же именно на лунные месяцы и годы, как сказано: «Он сотворил луну для указания времен» (Тегилим (103:19). Солнечный цикл в еврейском календаре тоже учитывается, но лишь для того, чтобы лунные месяцы были постоянно связаны с определенными сезонами, а не дрейфовали от зимы к лету, для чего каждый второй или третий год добавляется тринадцатый месяц Адар. Таким образом, лунный год или немного меньше солнечного — 354 дня, когда он обычный, или заметно больше — 384 дня, когда он високосный.
Еврейский календарь может поведать еще многое об удивительной символической близости луны народу Израиля.
Дело в том, что еврейский календарь (и только он) выявляет такие особенности лунного года, которые исключают случайный характер его продолжительности, и раскрывает дополнительный смысл в словах Талмуда: «Народ Израиля отсчитывает время по Луне и уподобляется Луне» (Сукка 29, а).
Число 354 вроде бы ничем внешне не выделятся. Однако, как инфракрасное излучение позволяет увидеть осмысленный текст на куске истлевшего ничем не примечательного пергамента, так еврейская традиция, ее представления и «параметры», высвечивают в количестве дней лунного года неожиданную предначертанность. Число 354 самым удивительным образом «подгадано» под некоторые коды еврейской традиции.
Два праздника Торы
Как явствует из известного комментария Раши, у Торы имеется два начала: начало всеобщее, восходящее к словам «Берешит» («В начале»), и начало израильское, восходящее к словам «Ходеш азе» «Месяц сей» (Шмот 12.2).
Соответственно, еврейская традиция признает также и два новых года: один универсальный — начинающийся 1 тишрея, и второй еврейский, начинающийся 1 нисана: первый связан с хронологией всего человечества, второй с хронологией Израиля. Как Новолетия тишрея и нисана, так и праздники этих месяцев — Суккот и Песах на годовом циферблате расположены строго симметрично.
Между тем мы обнаружим много неожиданного, если сопоставим не только праздники Песах и Суккот, но также и их спутники — Шавуот и Шмини-Ацерет.
Праздники эти несамостоятельные, они завершают Песах и Суккот и датируются Торой не числом соответствующего месяца, а в привязке к своим головным праздникам. Так про Шавуот сказано: «отсчитайте себе от второго дня празднования (Песаха)… семь недель; полными да будут они…» (Ваикра 23:15)
Тоже касается и Шмини-Ацерета (Симхат-Торы) (Ваикра 23:33-36), иными словами, Шмини-Ацерет отсчитывается от Суккота (седмица) точно так же, как Шавуот, называемый также «Ацерет Песах», отсчитывается от Песаха (семь седмиц).
В этом отношении знаменательно, что в Суккот совершается так называемый «ушпизин», т.е. каждый вечер к себе в шалаш иудеи приглашают поочередно одного из «семи Пастырей» (открывших миру семь Божественных сфирот), а именно Авраама, Ицхака, Иакова, Йосефа, Моше, Аарона и Давида.
На Песах этого не делается, но в то же время в соответствии со счетом омеров каждый день недели и каждая неделя приписываются какому-либо из семи Пастырей. А в пятидесятый день (для подчеркивания параллели с Симхат-Тора можно сказать по истечении семи недель) наступает Шавуот.
Таким образом, если в Суккот речь идет о неделе (плюс один), то в Песах — о неделе в квадрате (плюс один).
Итак, мы видим явную параллель восьмого дня пятидесятому дню. Как счет семи дней завершается восьмым днем, так счет «омеров» (семи седмиц) завершается пятидесятым днем.
Но если Песах и Суккот делят лунный год на две равные части по 177 дней, то Шавуот и Шмини Ацерет делят его на 220 и 134 дня! Другими словами, если два начала Торы расположены на годовом круге симметрично, то два ее завершения отстоят друг от друга… в золотой пропорции (62% и 38%)!
Но прежде чем рассказать об этой пропорции и попытаться понять, что сие может означать, уместно заметить, что тем самым вращение луны оказывается «подгадано» под разность между «линейным» счетом «семи дней» на Суккот и «геометрическим» счетом омеров на Песах! Или другими словами, что продолжительность лунного года (354 дня) определяется формулой, является результатом вычисления, которое произвел Всевышний, когда придавал спутнику Земли соответствующие показатели массы и скорости вращения!
А ведь лунный год хорошо «подгадан» также и под другие значимые в еврейской религии «параметры»!
Неделя в кубе
Мы отметили, что со следующего дня после праздника Песах, то есть с 16 нисана начинается счет омеров, то есть производится отсчет семи седмиц, по истечении которых в пятидесятый день наступает праздник Шавуот (праздник «недель»).
Тора не дает нам соответствующего предписания относительно какого-либо другого дня, но тем не менее, если мы по своей инициативе начнем отсчитывать недели начиная с 11 тишрея, то есть с первого дня наступающего после Йом-Кипура и продолжим производить этот отсчет не семь седмиц (49 дней), а семь раз по семь седмиц (343 дня), то обнаружим, что 344-ым днем окажется Рош-Ашана.
Так бывает, конечно, не всякий раз. За счет того, что продолжительность лунного года чуть больше, чем 354 дня (354,36708), периодически в лунном календаре набегает дополнительный 355 день. Это с одной стороны. С другой стороны, из-за необходимости приводить лунный цикл к солнечному, каждый четвертый год является високосным — в него добавляют дополнительный месяц Адар, и соответствующий счет опять же нарушается.
Однако если обращаться к «классическому» идеальному лунному году, то в нем все обстоит именно так. С 11 тишрея до 29 элула проходит ровно 343 дня. Таким образом, если следующий после Йом-Кипура день приходится на воскресенье, то и последний день этого года 29 элула также выпадает на воскресенье.
Но что нам дает эта привязка Субботы суббот к недельному циклу?
Дело в том, что Йом Кипур не является обособленным днем, он строго привязан к первому тишрея. Десять дней трепета, начинающие с наступлением Рош-Ашана и завершающиеся с исходом Йом-Кипура, представляют собой некую временную единицу, некий единый День, растянувшийся на десять дней. В глубинном смысле «Йома-арихта» — удлиненный день — продолжается не до 2-го, а до 10 тишрея. Йом-Кипур, таким образом, служит и точкой отсчета, и точкой завершения кубического семидневия!
Но какой смысл может иметься в том, что еврейский год, так или иначе, сводится к кубу недель?
Ответ на этот вопрос, возможно, дает Магараль, который в книге «Гвурат Ашем» (12) отмечает, что число «шесть» является числом совершенства и полноты, так как «распространяться можно только в шести направлениях». Если же в качестве дополнительной реальности рассмотреть еще и центральную точку, то мы получим число семь. Еврейскому году, таким образом, вполне приличествует состоять из семижды семь раз взятых седмиц, к которым для полного комплекта прилагаются еще и десять «сфирот».
Божественная пропорция
Теперь, разобравшись с размерностью лунного года в ее привязке к неделе, вернемся к вопросу разделения этого года в пропорции Золотого сечения.
Золотое сечение — это такое (неравное) разделение целого предмета на две части, при котором большая часть отрезка во столько раз меньше целого, во сколько меньшая часть меньше большей.
Математически точно это соотношение ((a+b)/a = a/b) выражается бесконечной иррациональной дробью: 0.618… — (а), и соответственно 0.382… (b). В древности был разработан специальный циркуль для практического вычерчивания этой пропорций.
Пропорция эта описывается в «Началах» Эвклида (IV век до н.э.), но судя по памятникам архитектуры (например, по пирамиде Хеопса XXVI века до н.э.) была известна задолго до него. Само выражение «золотое сечение» восходит, как считается, к Леонардо да Винчи, а его друг математик Лука Пачоли назвал это соотношение «божественной пропорцией» (таково было название изданной им книги, проиллюстрированной Леонардо).
“Если мы человеческую фигуру — самое совершенное творение Вселенной — перевяжем поясом и отмерим потом расстояние от пояса до ступней, то эта величина будет относиться к расстоянию от того же пояса до макушки, как весь рост человека к длине от пояса до ступней”, — писал Леонардо.
В 50-х годах XIX века немецкий профессор Цейзинг измерил около двух тысяч человеческих тел. Результаты полностью подтвердили наблюдение Леонардо: соотношение между частью тела над поясом и под ним составляет 0.38 к 0.62.
Приблизительно с тех самых пор люди стали замечать, что эта пропорция присуща всему живому, что если в одном направлении все живые существа симметричны, то в другом — не просто ассиметричны, а ассиметричны в пропорции очень часто приближающейся к «золотой». Ее стали обнаруживать во всем подающем признаки жизни, начиная листьями и лепестками, и кончая насекомыми и раковинами моллюсков.
Но в этой же самой пропорции, как мы выяснили, делится также и лунный год! Если первые дни праздников Песаха и Суккота рассекают год строго симметрично, то точки завершения этих праздников соотносятся в пропорции 0.62 к 0.38.
Два праздника Торы — праздник ее дарования (Шавуот) и праздник возобновления ее чтения (Шмини-Ацерет) — своим расположением в годовом круге задают классическую формулу золотого сечения: (не високосный) еврейский год (354 дня) во столько раз больше периода времени от Симхат Торы до Шавуота (220 дней), во сколько период времени от Симхат Торы до Шавуота больше времени от Шавуота до Симхат Торы (134).
Но какой в этом может иметься смысл?
Начало философии
Античная философия началась с вопроса: как понять «всё»? Что можно противопоставить «всему», чтобы его определить, если помимо него просто ничего не существует?
Фалес (625 — 547 гг. до н. э), первый задавшийся этим вопросом, предположил, что все — это вода. Но вода — лишь один из элементов, — возражали последующие философы, и пошли по пути противопоставления «всему» его отдельных элементов — многого.
Почти тысячелетие продолжалась разработка диалектики единого и многого, нашедшая свое предельное выражение в неоплатонизме, согласно которому существование многообразных преходящих предметов обеспечивается эманацией неизменного сверсущего Единого.
Между тем почти за тысячелетие до Фалеса Синайское откровение предложило принципиально другой ответ на вопрос: «что есть всё»? Не задаваясь самим этим — собственно философским — вопросом Тора в то же время предложила свою оригинальную диалектику единства — диалектику святого и будничного, диалектику дополнительности: «У Господа, Бога твоего, небо и небеса небес, земля и всё, что на ней, А только отцов твоих благоволил Господь любить и избрал позднейшее потомство их, вас, из всех народов» (Дварим 10:15).
Итак, при всем том, что Бог владеет всем, Он отделяет от этого всего малую часть и объявляет ее главной ценностью, в пределе претендующей втянуть в себя «все» остальное, стать дополнительным «всем».
Когда двое берутся за талит, и один говорит «все мое», и второй говорит «все мое», то согласно галахе, каждый из них получает пол-талита. Согласно теологии дополнительности — каждый из тяжущихся сторон получает… по целому талиту! Каким образом?
От мира, именуемого в своей первичной цельности «тевель», отделяется «святое», отделяется часть, которая противопоставляется не только образовавшемуся в результате этого отделения «будничному», но и всему сущему вообще («тевель»), образуя с ним некое параллельное бытие.
При всей выраженной тенденции святого овладеть всем бытием, стать «всем», оно всегда сохраняет место также и для будничного. В этом плане характерно следующее утверждение Рамхаля: «В будущем мире не будет никаких других народов, кроме Израиля. А душам праведников народов мира будет дано существование в качестве добавочного и прилагаемого к Израилю, и они будут вторичны по отношению к нему, как одежда вторична по отношению к человеку» (Часть гл 4:7).
Итак, даже в мире грядущем останется след разделения на святое и будничное; даже в мире грядущем «святое» так до конца и не станет «всем»! И тем не менее в своей тенденции «святое» выступает, как другое «все», как другая тотальность, перетягивающая на себя все единство. Впервые это было осуществлено в создании женщины, когда из малой части, из «ребра» человека был создан такой же второй, но в то же время заведомо Другой человек. Второй раз это случилось, когда от порожденного этой парой человечества был отделен Израиль.
Однако в наше время обнаружилось, что иудейский и греческий подходы встретились, или точнее, что сама «эллинская» мысль натолкнулась на «иудейскую» действительность.
Восходящая к диалектике единого и многого наука породила две логики: логику Числа, и логику Континуума. Было установлено, что дробный корпускулярный «исчисляемый» мир подчинен одному роду законов; а мир волновой, мир «непрерывный» совершенно другому. Но вдруг оказалось, что имеются объекты, описываемые этими двумя исключающими друг друга логиками, что два, казалось бы, никак не связанных между собой мира на самом деле представляют собой единую двоящуюся реальность! Оказалось, что электрон относится к двум родам объектов. Но это ровно то свойство, которым иудаизм всегда наделял Израиль! Так Рамхаль пишет: «Один из глубочайших принципов управления миром — это разделение на Израиль и народы мира. Со стороны человеческой природы они выглядят совершенно одинаковыми, но со стороны Торы они весьма отличаются, и отделены друг от друга как два совершенно разных рода» (Часть 1. гл.4.1).
Итак, Израиль одновременно и включен в человечество, и исключен из него. С одной стороны Израиль подчиняется законам всего человечества, т.е. человечества, с которым он составляет один род, а с другой — законам Торы, которым неподвластно остальное человечество, то есть человечество, с которым Израиль составляет два разных рода.
Между тем сама эта формулировка невольно вызывает известную математическую аналогию!
Действительно, если мы представим сформулированный выше парадокс дополнительности, парадокс соотношения «всего» со своей частью, претендующей быть вторым «всем», в виде геометрической задачи, то получим… золотое сечение!
Итак, идея избрания Израиля идеально вписывается в логику золотого сечения, которую для наглядности можно сформулировать следующим образом: человечество, остающееся после отделения от него Израиля (38), относится к Израилю (62) так же, как Израиль относится ко всему человечеству (100), т.е. к человечеству, в пределе своем представленном «тевелем» — «Адамом Ришоном».
Но каким образом малочисленный народ, составляющий менее 0.2% человечества, может соответствовать «отрезку» в 62%? — вправе удивиться читатель. Речь, разумеется, идет не о биомассе, а об идеях, которые в изобилии заводятся в еврейских головах. Так среди нобелевских лауреатов доля евреев оказывается в сто раз выше среднестатистической. Что же касается общего вклада Израиля в мировую культуру, то пропорция 62 к 38 совсем не кажется чрезмерной.
Однако золотое сечение не просто может служить иллюстрацией идеи избрания, оно, как мы установили, присутствует в еврейском календаре в точках деления годового круга праздниками Шавуот и Шмини Ацерет.
Смысл этого деления достаточно ясен. «Вся Тора», как некий «тевель», соответствует целому году, в течение которого она прочитывается. Однако ее отправными точками являются два дня — Шавуот и Симхат Тора.
Письменная Тора была дарована в Шавуот, была дарована явно, и для всего мира. Между тем возобновление ее чтения — внутреннее дело Израиля, связанное с устным преданием. Таким образом, период от Шавуота до Шмини Ацерет соответствует Письменной Торе, а период от Шмини Ацерет до Шавуота — Устной. Золотое сечение лунного года — это след дополнительности Письменной и Устрой Торы.
Впрочем, в Шмини Ацерет золотое сечение напоминает о себе еще и иным образом.
22 тишрея
Как известно, все основные праздники, заповеданные Богом народу Израиля, приходятся на полнолуние. Таковы Песах, Песах Шейни, Суккот, День любви — Ту бе-ав, и Шошана Пурим — все они приходятся на 15 число лунного месяца. Даже Шавуот, начинающийся 6 сивана, благодаря продолжающимся неделю жертвоприношениям фактически дотягивает до полнолуния.
И это понятно. Ведь символ Израиля — луна. Солнце подобно великим народам: каждый раз какой-то из них восходит, освещает и даже ослепляет вселенную, но в свой час закатывается, и тогда на другой день истории в виде того же солнца восходит следующий народ. Как учил Гегель: «Народы, чья эпоха минула, не идут больше в счет во всемирной истории», и Израиль, по его мнению, уже давно оказался на ее задворках.
Но он ошибался. Сказано о сынах Израиля, что они «подобны луне и считают по луне» (Сука 29,а). В отличие от других народов Израиль соответствует не солнцу, а неприметной луне, которая, тем не менее, появляется на небосводе и днем, и ночью. Как год — это мера человечества, так месяц — это мера Израиля.
У луны, правда, имеется свой цикл: казалось бы, вот она сошла на нет, казалось бы, вот она совсем исчезла, но не успеешь оглянуться, а она уже снова увеличивается, снова оживает, и в час своей полноты отмечает вместе с народом Израиля какой-либо из заповеданных ему праздников!
Израиль отделен от народов, как свет отделен от тьмы, Израиль соотносится с народами, как освещенная часть луны соотносится с неосвещенной частью; народы затмевают его, но вскоре он вновь возвращается в состояние полнолуния, символизирующее собой момент, в который «будет Господь царем на всей земле, в день тот будет Господь один (для всех), и имя Его — одно» (Захар 14:9). Это момент, на вершине которого Израиль претендует стать «всем», претендует… но все же, как мы помним, не становится, даже в мире грядущем оставляя человечество чем-то по отношению к себе внешним.
Итак, в перспективе мира Грядущего Израиль символизируется полной луной, а в перспективе мира сего — частично освещенной.
Почти круглый год Израиль живет своей обособленной религиозной жизнью, почти круглый год он представляет собой отдельный человеческий род. Однако существует время, когда он предстоит перед Богом наравне со всеми народами, когда он символизируется не полной луной, а лишь ее освещенной частью. Такое бывает в течение трех недель в праздники месяца Тишрея.
Действительно, в Рош-Ашана решается судьба не только Израиля, но и всего человеческого рода; в Йом Кипур прощаются, не только удостоившиеся того евреи, но и все прочие люди, а после того и евреи, и народы — призваны собраться в Иерусалиме на Суккот, как сказано: «Будет каждый оставшийся из всех народов тех, приходивших на Иерусалим, подниматься из года в год, чтобы поклониться Царю, Господу Цваоту, и праздновать праздник Суккот» (Захария 14:16-19).
Это единство сохраняется 21 день, а 22 числа месяца тишрея начинается Шмини-Ацерет — праздник исключительно еврейский, — скромный семейный ужин после того как гости разошлись. В этот день Израиль празднует свое возвращение в отделенное от человечества состояние.
К сказанному остается только добавить, что момент перехода Израиля из состояния единства со всем человечеством в состояние отделенности от него Всевышний пометил Знамением Луны. В конце 21 — начале 22 числа лунного месяца освещенная и неосвещенная части луны проходят точку золотого сечения, когда даже не «приблизительно» 62% луны освещено, и 38% затемнено, а «точно» то «иррациональное число», которое именуется Золотым!
Если кто-то скептически спросит, почему 22-е число никак не отмечается в другие месяцы, то я напомню, что и не всякое полнолуние Тора превращает в праздник. Только каждое новомесячие предписано отмечать дополнительными жертвами. Но это и понятно, Новомесячие — это праздник света в конце туннеля («в будущем они обновятся подобно ей» Сангедрин 42 а), как в такую минуту удержать еврея от ликования? Когда же — Первого тишрея — новомесячие оказывается еще и новолетием, то есть, когда еврейская мера времени (месяц) сочетается с мерой общечеловеческой (год), стрелка вновь переводится: Израиль вспоминает о том, что составляет одно целое с народами земли, и на 21 день плавно вписывается в общечеловеческий ряд.
Оригинал: http://s.berkovich-zametki.com/y2019/nomer1/barac/
