200-летняя история моих предков и породнившихся с ними семей (документы, письма, воспоминания родных)0

Боград, Блох, Фельдман, Куперман, Абрамские, Зайцевы, Шаргородские, Уманские, Стрельцис, Баскины, Позины, Вайнцвайг, Темкины, Гершкович, Каневские, Либерман, Сорокины

(продолжение. Начало в №4/2015)

Продолжая находить новые сведения о генеалогии родных, учитывая их, приходится порой перестраивать родовые связи, находить новые имена, переосмысливать ранее известные истории родственных семей и узнавать новые истории. На сегодняшний день накопилось немало материала, позволяющего дополнить предыдущие публикации, несколько изменив название и добавив фамилии. У меня появилось много фотографий родных, которыми тоже хочу поделиться с читателями.

В этой, 3-ей, части книги 7 глав. Главы, за исключением новых, имеют двойную нумерацию, в скобках указывается их нумерация в моей работе [1],[2].

В название добавлены фамилии моих прямых предков Зайцевых и Уманских, а также фамилии некоторых породнившихся семей c потомками семей моих предков. Породнившиеся семьи: Стрельцис, Баскины, Позины, Вайнцвайг, Темкины, Гершкович, Каневские, Либерман,

Сорокины

Глава IX (I) — продолжение главы I [1].

Она повествует о новых сведениях по ветви моей родословной Боград/Богорад, о родственных семьях — Стрельцис, Баскиных, Позиных — породнившихся с семьей Боград — потомках Мордехая Шмульевича (Марка Самуиловича) Бограда — отца Розалии Марковны Боград-Плехановой, родного брата моей прабабушки Цирель Шмульевны Боград-Блох. Нинель Григорьевич Позин — потомок Марка Самуиловича Бограда поделился со мной рассказами и фотографиями своих предков. Это отражено в этой главе.

 По этой ветви найдено немало новых сведений из книг и архивов, благодаря которым проведено генеалогическое исследование и расширен список родных.

 Немало рассказано об однофамильцах, возможно родственниках.

 Глава X (II) — продолжение главы II [1], посвященной ветви родословной моих предков Блох.

 В этой главе несколько строк посвящено моему дяде Борису Михайловичу Блоку (Блоху), найденным документам о его боевом пути.

 Большая часть главы рассказывает о семье и потомках Климентия Наумовича (Калмана Нехемьевича) Блоха — родного брата моего деда, Моисея. Приведены письма Александра Шенкера, праправнука К.Н. Блоха, а также присланные им воспоминания его деда, подполковника Леонида Рафаиловича Вайнцвайга, ветерана 2-ой Мировой войны, сына Берты Климентьевны Блох, по мужу Вайнцвайг.

Глава XI (III, IV) — продолжение глав III и IV [1], посвященных ветвям моей родословной Фельдман и Куперман.

 Глава повествует о потомках этих двух ветвей: Темкиных, Гершкович и Каневских. Найдены новые архивные документы о потомках этих ветвей — Темкиных и Гершкович.

Многое рассказано о семье Темкиных моей троюродной сестрой, Арнессой Яковлевной Полоцкой (Темкиной).

Помещена моя переписка с Борисом Арьевичем Каневским, моим троюродным братом.

Глава XII (VI) — продолжение главы VI [2], посвященной ветви моей родословной Абрамских.

 В этой главе добавлено несколько строк о моем прадеде Гершоне-Аншеле Нухимовиче (Григории Наумовиче) и его младшем брате Юделе Нухимовиче (Юлии Наумовиче) Абрамских. Кроме того, рассказано о Эли-Гешеле Гершоновиче-Аншелевиче (Якове Григорьевиче) Абрамском, женой которого была Любовь Марковна Либерман.

 Сын Якова Григорьевича, Израиль Яковлевич Абрамский, был женат на Софии Исааковне Сорокиной. Мой троюродный брат, Леонид Израилевич Абрамский, поделился со мной фотографиями и рассказами о породнившихся семьях Либерман и Сорокиных, а также о двух семьях Абрамских — одной, в которой он родился и второй, которую создал. Об этом тоже написано в этой главе.

Глава XIII — новая глава, посвященная моим предкам Зайцовым/Зайцевым.

 Мне неожиданно повезло. От Виктора Нафтуловича Кумока и Юлии Витальевны Прокоп я узнала подробности еще об одной ветви моих прямых предков, Зайцевых, что позволило подробно описать эту ветвь родословной по линии моего отца. Фамилия Зайцев принадлежала бабушке отца по женской линии, это девичья фамилия матери моей бабушки, Н.Г. Абрамской. Фамилия Зайцев и ранее упоминалась мной, однако никаких сведений об этой ветви не было. Удалось восстановить родословную Зайцевых (вначале они были записаны Зайцовы) до 6-го колена и узнать некоторые подробности об их обширном семействе, проживавшем в XIX веке в Херсонской губернии, в основном в Херсоне, Береславе и Каховке.

Часть семейства Зайцевых эмигрировала в Аргентину в 1894 г. по программе барона Гирша.

 Глава XIV(VII) — продолжение главы VII [2], посвященной ветви моей родословной Шаргородских.

О ветви моих предков Шаргородских немало написано в [2]. Одной, казалось бы, неразрешимой задачей было установление имени моего прапрадеда. И, вот наконец-то, я узнала имя своего прапрадеда. Об этой большой удаче рассказано в этой главе, в ней также отражено продолжение моих исследований родословных нескольких семейств Шаргородских, как моих предков, так и некоторых семей однофамильцев, проживавших в XIX веке в Таврической и Херсонской губерниях. Написано несколько очерков о жизни носителей этой фамилии в Российской империи.

 Продолжаю сообщать новые сведения о Перекопе и Армянском Базаре (Армянске). Привожу дополнительные пофамильные списки семей и сведения о жителях Перекопа и Армянского Базара Таврической губернии. Они взяты из списка жертвователей на пропитание бедным и для помощи жителям Эрец Исраэль. Представлено несколько архивных документов с указанием фамилий жителей Евпатории начала XX века, имевших перекопскую приписку, т.е. они или их предки переселились туда из Перекопа.

 Глава XV — новая глава, посвященная моим предкам Уманским.

 Фамилия Уманская — девичья фамилия моей прабабушки Эльки Исааковны, матери моего деда, Ф.Л. Шарогородского, бабушки отца.

С родословной ветви Уманских всё весьма сложно, пока нет точных данных о предках прабабушки, кроме имени и фамилии её отца — моего прапрадеда Исаака Уманского.

Всё же, несмотря на распространённую фамилию Уманский и отсутствие следов о прабабушке

в архиве Перекопской синагоги мною предприняты попытки по косвенным сведениям хотя бы что-то прояснить. Пока удалось лишь построить гипотезы, описанные в этой главе. Находки из архивов и газет могут оказаться полезными и для потомков однофамильцев; быть может, прояснится, что кто-то из них окажется дальним родственником, и тогда мы сможем совместными усилиями продвинуться в построении фамильного древа наших общих предков Уманских.

«Не погрузится мир без нас
 В былое, как в потемки.
 В нем будет вечное СЕЙЧАС,
 Пока живут потомки»
 Самуил Яковлевич Маршак

 СЛОВО К ЧИТАТЕЛЯМ

Дорогие читатели! Сердечно благодарю вас за прочтение первых двух частей моей книги. Ваши отзывы очень важны для меня. Надеюсь, что в этой части — продолжении предыдущих — читатель также сможет найти ответы на интересующие его вопросы. Немало среди вас моих единомышленников. Тех, кто ищет свои корни, в большей степени заинтересуют семейные списки разных ветвей моей родословной и рассказы об их поисках и находках, особенно тех, чьи родовые фамилии совпадают с моими.

 В то же время осознаю, что не у всех читателей возникает желание вникать в детали семейных деревьев, но рассказы и очерки о былом, взятые из воспоминаний и писем моих близких и дальних родных смогут привлечь ваше внимание. Повествую не только о моих родственниках, немало посвящено их однофамильцам, которые тоже могут оказаться вашими родственниками и моими дальними родственниками. Те из читателей, кто до сих пор не заинтересовался своим фамильным древом, как показывает практика, могут проявить интерес к своим корням в будущем, а может случиться, если не они, то кто-то из их потомков.

 Приведу пример из своей истории. Как-то в далекой юности, я спросила у отца: «Какие фамилии, кроме Шаргородских и Абрамских были в твоем роду?» Он ответил — Уманские, а бабушка добавила — и Зайцевы. Я это запомнила, но, к сожалению, не расспросила ни об их именах, ни о местах проживания. Гораздо позже, когда у меня уже были взрослые дети, моя тетя, сестра отца, сообщила мне имя и отчество матери деда, но без фамилии. Когда, спустя десяток лет, мне удалось найти архивный документ — запись о рождении моего деда, я обнаружила, что записано только имя его матери.

 Вероятнее было, что Уманские — женская линия деда, а Зайцевы — бабушки, так как именно бабушка вспомнила о Зайцевых. Так оно и оказалось. Если бы я не знала этих фамилий, не смогла бы вообще ничего найти.

 В архивных документах из синагог, как правило, запись об отчествах и девичьих фамилий женщин можно найти в свидетельствах о браке, но далеко не во всех архивах они сохранились. Чаще можно найти записи о рождении детей, где записывали фамилию и имя отца, отчество — не всегда, а мать новорожденного указывалась чаще всего только по имени. В результате, отследить женскую линию предков намного сложней, чем мужскую. Поэтому, пока живы ваши предки, спрашивайте их о фамилиях, именах, отчествах, местах проживания ваших более дальних предков, спрашивайте о датах и других подробностях. В дальнейшем вам будет гораздо легче создать генеалогическое древо вашего рода.

Прошло немало лет, приложено немало усилий, всему этому ещё сопутствовал немалый элемент везения, и вот, наконец, я могу записать имена, отчества и фамилии двух своих прабабушек — бабушек моего отца: Ита Абрамовна-Гершевна Зайцева (по мужу Абрамская), родилась в Херсоне в 1839 году; Элька Исааковна Уманская (по мужу Шарогородская).

О том, как проходил поиск, я попыталась вам рассказать. Не смогла пройти мимо новых для меня сведений, полученных от моих родственников о семьях Стрельцис, Баскиных, Позиных, Вайнцвайг, Темкиных, Гершкович, Каневских, Либерман, Сорокиных и других, породнившихся с представителями женских линий семей моих предков, круг сведений о которых значительно расширился.

Стрельцис, Баскины, Позины — семьи, породнившиеся с семьей Боград — Глава IX(I). Вайнцвайг — с семьей Блох — Глава X (II). Темкины, Гершкович и Каневские — с семьями Фельдман и Куперман — Глава XI (III, IV). Либерманы и Сорокины — с семьей Абрамских — Глава XII (VI).

 В книге вы найдете очерки о представителях многих семей, как моих родных, так и их однофамильцев. Канвой истории конкретных семей продолжает оставаться история евреев Российской империи и СССР, немало посвящено и событиям XX века, в том числе 2-й Мировой войны глазами участников и детей войны.

Глава IX (I)

Боград

Новые находки из архивов Херсона и Одессы о ветви моей родословной Боград/Богорад позволили немного уточнить и расширить фамильное древо семьи Мордко/Мордехая-Залмана Шмульевича (Марка Самуиловича) Бограда (брата моей прабабушки) и его жены Хаи Элиевны (Клары-Эстер Ильиничны) Боград, родителей Розалии Марковны Боград-Плехановой. Найдена запись из архива Одессы о смерти матери Розалии, Хаи Элиевны Боград в Одессе, в 1912 году, в возрасте 75 лет; из архива Херсона найден список выпускниц Мариинской гимназии в Херсоне. Годы выпуска: Розалия Боград — 1874 г., Анна Боград — 1878 г., Елисавета Боград — 1880 г. Эти имена — имена дочерей Марка Самуиловича и его жены Клары Ильиничны Боград. Ранее были установлены имена лишь трех их дочерей — Розалия — Р.М. Боград-Плеханова, Анна — А.М. Боград-Дукат и Софья — С.М. Боград. Вместе с тем было известно, что у Марка Самуиловича было 4 дочери. Имя еще одной сестры, прабабушки Нинеля Позина, оставалось неизвестным, теперь благодаря этой находке нам известно её имя — Елисавета Марковна Боград-Стрельцис.

 Вношу уточнения в родословную семьи Марка Самуиловича Бограда. В главе I [1] я писала о его потомках. Там я указала, что три из шести дочерей Эстер (Насти) Стрельцис-Баскиной — бабушки Нинеля Позина уехали в Палестину. Однако, на самом деле, как сообщил мне Нинель Григорьевич Позин: 6 дочерей были у его прабабушки Елисаветы Марковны Боград-Стрельцис — родной сестры Розалии Плехановой.

Стрельцис

Елисавета Марковна Боград-Стрельцис, также как и Розалия Марковна Боград-Плеханова, приходилась двоюродной сестрой моему деду Моисею Наумовичу (Мовше Нехемьевичу) Блоху.

Три дочери Елисаветы Марковны Боград-Стрельцис и ее мужа Вульфа Стрельциса — три религиозные сестры, совершившие «алию», тогда — нелегальную эмиграцию в Палестину в 1915 году приходились сестрами Эстер (Насте) Вульфовне Стрельцис-Баскиной, а не дочерьми. Они, как и Эстер, родные племянницы Розалии Марковны. Их имена неизвестны, известна лишь их девичья фамилия — Стрельцис. Их следов и потомков в Израиле пока найти не удалось, они вероятно вышли замуж и изменили фамилии, что во много раз затрудняет поиск. В семье сохранилась фотография 1914 г., на ней одна из перебравшихся в Палестину племянниц Розалии — внучек ее отца (внучатых племянниц моей прабабушки Цирель Шмульевны Боград-Блох).

Рахиль (Роза) Баскина с ее тетей (имя неизвестно, девичья фамилия Стрельцис), уехавшей в Палестину, 1914 г.

Еще три родные племянницы Р.М. Боград — Плехановой, три дочери ее сестры Елисаветы — Эстер (Настя), Мира и Бетя остались в Российской империи. Старшей сестрой была бабушка Нинеля Григорьевича Позина, Эстер Вульфовна Стрельцис — Баскина. Мира вышла замуж за получившего экономическое образование консультанта американской корпорации. В семье его называли дядей Витей. Позднее он стал директором гимназии, в которой учились его дочь Фрида и Рахиль (Роза) Баскина, мама Нинеля Позина. У Фриды было трое детей, старший сын Владимир, дочь Инна и младший сын Валерий.

Мира Вульфовна Стрельцис с мужем и внуками, Владимиром и Валерием. Следующая дочь Елисаветы Марковны Боград-Стрельцис — Бетя

Бетя Вульфовна Стрельцис

У Бети был один сын, в семье его называли Воля. Скорее всего, он был назван в честь своего деда Вульфа Стрельциса. Он занимал должность главного инженера на одном из вагоноремонтных заводов Украины. Позднее был переведен в Пензу.

 Во время 2-й Мировой войны командовал саперным батальоном, его специализацией были взрывы при отступлении наших войск. При наступлении его деятельность была сосредоточена на переправах и взорванных мостах.

Воля, сын Бети Стрельцис

Баскины

Эстер (Настя) Вульфовна Стрельцис вышла замуж за музыканта Евсея (Ишиа, Иешуа) Баскина. В семье Евсея и Насти Баскиных было четверо детей — двое сыновей, Липа и Владимир Баскины и две дочери, Рахиль Баскина-Позина и Тася Баскина-Горелик.

 Семья жила в еврейской колонии Ингулец Херсонской губернии, позже переселилась в Кривой Рог.

Семья Баскиных, 1929 г., Кривой Рог

Слева направо: внизу сидят — дети Розы Евсеевны — Моисей и Владимир Позины, сидят — Давид Горелик, Тася Евсеевна Баскина-Горелик, Евсей Баскин — глава семьи, Эстер (Настя) Вульфовна Стрельцис-Баскина, дочь Розы Евсеевны — Фемина Позина, Рахиль (Роза) Евсеевна Баскина-Позина, Герш (Григорий) Моисеевич Позин, стоят — Владимир Евсеевич Баскин, Липа Евсеевич Баскин.

 Инженер Липа Евсеевич Баскин, 1905 г.р., погиб на фронте в Белоруссии в 1943 году. Запись о нем внесена в списки «Яд ва-Шем» его дочерью Софьей Шевцовой из Хайфы в 2007 году. У Липы было трое детей. Один из них младенец, Валерий Баскин, 1941 г.р. скончался во время эвакуации по дороге в Казахстан.

 Владимир Евсеевич Баскин чудом выжил, его путь прошел через концлагерь. У него был сын Феликс, 1931 г.р., после войны в его новой семье рождались еще дети.

 Позины

Мама Нинеля, Рахиль (Роза) Евсеевна Баскина (по мужу Позина), 1900 г.р., в семье Баскиных была старшей. Она вышла замуж за Герша (Григория) Моисеевича Позина, земледельца колонии Ингулец. У Розы и Григория было 4 детей: сыновья — Моисей, 1919 г.р., Владимир, 1923 г.р., Нинель (Лёня), 1931 г.р. и дочь Фемина, 1927-1928 г.р.

 Моисей

Старший сын, лейтенант Моисей Григорьевич Позин, после окончания техникума поступил в Одесское Артиллерийское училище, окончил его в 1941 г. накануне нападения Гитлеровской Германии на Советский Союз. Он пропал без вести в самом начале войны. Его младший брат, Нинель Григорьевич Позин, записал его в скорбные списки «Яд ва-Шем». Из этой записи мы узнаем, что семья получила письмо, написанное Моисеем с дороги 18 июня 1941 года. Он сообщал, что после окончания училища направлен к месту службы в Красный Бор штаба Белорусского военного округа. Это была последняя весточка от старшего сына и брата.

На сайте ОБД МЕМОРИАЛ [3] есть запись: «Позин Моисей Григорьевич, 1919 г., лейтенант. Последнее место службы — 311 Пулеметный Артиллерийский Полк, командир взвода. Пропал без вести в сентябре 1941 года»

Моисей Григорьевич Позин, 1941 г., Одесса

 Нинель

Нинель Григорьевич Позин репатриировался в Израиль с семьёй в 1996 году из Кривого Рога, живёт в Хайфе, имеет двух детей, пятерых внуков и пятерых правнуков. Выйти на связь с ним посчастливилось благодаря известному писателю и журналисту, Шуламит Шалит, за что мы ей искренне признательны.

Нинель Григорьвич Позин родился в 1931 году в Кривом Роге. В 1941 г. вместе со всей семьёй эвакуировался в станицу Екатериновка Краснодарского края. В Екатериновке умерла его бабушка Настя, ее сердце не выдержало всего происходящего, непреходящей боли за судьбы сыновей, оказавшихся трагическими. Летом 1942 года были уничтожены дедушка Нинеля, его тетя с ее мужем и дочерью. Оставшимся членам большой семьи в 1942 г.удалось из Екатериновки эвакуироваться в село Покча Черденского района Молотовской области. В 1944 г. семья вернулась в Екатериновку, а после освобождениия Кривого Рога от немецко-фашистских захватчиков вернулась домой. В это тяжелое время тринадцатилетний подросток, Нинель Позин, вместо учебы начал свою трудовую деятельность в «Южэлектромонтаж». А в 1946 году начал учиться профессии токаря и проработал токарем до призыва в Советскую Армию.

Службу Нинель проходил с 1951 по 1954 год в ВДВ (военно-десантных войсках). На военной службе недалеко от Ленинграда при разминировании полей он был очень тяжело ранен и в ноябре 1954 г. комиссован из рядов Советской армии, получив статус инвалида ВОВ. Медицинская комиссия склонялась к ампутации обеих ног, но к счастью его врач не сдавался, всеми силами он лечил молодого парня, с большим трудом доставал для лечения пенициллин и стрептомицин, ведь эти лекарства были тогда на вес золота, а требовались их тройные дозы. Врач — настоящий врач, обладавший большим сердцем, добился перевода раненого Нинеля в Медицинскую Академию.

Сержант Нинель Григорьевич Позин , 1950-е годы

Лечение было сложным, но постепенно больной стал на ноги. Нинель вспоминает о том, с каким трудом начал переступать через городки, это вызывало острую боль, но он не сдавался. В реабилитационном зале пианист играл вальс-бостон и услышав звуки прекрасной музыки, Нинель пригласил на танец молоденькую девушку — медсестру. Она не могла себе представить, что в таком состоянии ее пациент сможет сделать хотя бы несколько па. Но врач сказала: «танцуй, танцуй с ним!». Они начали танцевать, и неизвестно откуда взялись силы, боль покинула Нинеля, а танец продолжался… Но как только он попытался сделать поворот, как положено в вальсе, то тут же упал, потеряв сознание от пронзившей его боли.

После этого случая Нинеля стали называть Мересьевым. И в дальнейшей жизни танцы помогали Нинелю в борьбе с последствиями контузии. И сейчас он продолжает быть жизнелюбом, его всегда сопровождает чувство юмора.

Тяжелые времена военного детства и послевоенной юности не позволили Нинелю Позину продолжить учёбу, ведь до начала войны ему было всего 10 лет и успел он проучиться

в школе только 2 года. После лечения и возвращения домой в Кривой Рог он приступил к работе и учебе. В 1958-м году получил среднее образование, затем последовала учеба в КГРИ — Криворожском горнорудном институте. В результате Нинель Григорьевич получил специальность инженера электромеханика по автоматизации процессов горной промышленности. В 1967 году он был назначен на должность помощника начальника Механико-кузнечного цеха на Новокриворожском горно-обогатительном комбинате, где проработал много лет.

Нинель Григорьевич Позин, 2012 г., Хайфа

 Семья Горелик

 У тети Нинеля, Таси Евсеевны и ее мужа Давида Горелика была дочь Сима, ей было 14 лет в 1941 г., вся эта семья вместе с дедушкой Нинеля, Евсеем Баскиным,отцом Таси, Розы, Липы и Владимира Баскиных, была уничтожена летом 1942 года.

Они шли пешком, перегоняя скот с ближайшей к Екатериновке железнодорожной станции Крыловская Краснодарского края. Но далеко уйти не успели, лишь километров 50 от станции, где и были настигнуты немецкими фашистами и их приспешниками. Их насильно погнали в Ростов, куда казаки изгоняли всех евреев Кубани и Дона. А там их постигла общая трагическая участь уничтожения всех пригнанных в Змиёвскую балку.

Нинель Григорьевич Позин записал на сайте «Яд ва-Шем» их имена и поместил фотографии очень красивой семьи Горелик. Да будет память о Евсее Баскине и семье Горелик благословенна.

 Боград из колонии Бобровый Кут и Мелитополя

Недавно вышел в свет 2-ой том ([5]) замечательной, представляющей большой интерес для историков и генеалогов, книги-энциклопедии «Евреи Мелитополя», авторы: В.Н. Кумок, С.В. Воловник — [4],[5]. На стр. 78-79 в [5] приведена родословная потомков линии Боград от Бограда Айзика (Исаака-Айзика), 1838 г.р., жившего в колонии Бобровый Кут Херсонской губернии, потом переселявшегося в другие места, в частности в Большую Белозерку, а позднее в Мелитополь.

 Новая находка побудила меня вернуться к ветви Богорад (Боград). Представители этой ветви жили в XIX веке в колонии Бобровый Кут Херсонской губернии.

Как я уже ранее писала в 1-ой главе [1] о Боградах (Богорадах) из колонии Бобровый Кут, Нохом Хаимович и Иосиф-Сендер Хаимович в родстве с моими прямыми предками:

«Нашлись еще некоторые документы о представителях рода Боград, живших в XIX столетии в колонии Бобровый Кут Херсонской губернии.

 Семья Боград из Бобрового Кута:

Нохом Хаимович Боград (1802-1851)
его сыновья: Алтер, 1838 г.р.
Ицко (1846-1852)

Найдены метрики детей Алтера Богорода:

1) «25 октября 1862 г.

отец — колонист колонии Бобровый Кут, Алтер Богород, мать Фреида, родился сын Шлиома»

2) « 25 января 1865 г./10 шват, отец — колонист колонии Бобровый Кут, Алтер Богород, мать — Фейга, родился сын Исаак»

«Нохома брат Сендер Хаимович Боград, (в других записях Иосиф-Сендер — Л.Г.), 1815 г.р.,

его сыновья:

1-й

Исаак-Айзик, 1838 г.р.

2-й

Хаим, 1857-58 г.р.

Сендера Бограда жена Ита Хаимова

его дочери:

Рохель — 1842 г.р.,

Цивья — 1845 г.р.,

Хайка — 1848 г.р.,

Сора — 1855 г.р.,

Эстер —1859 г.р.»

 В результате я провела анализ имен и мест проживания двух ветвей рода Боград, построила генеалогическое дерево от Нохома Баграда/Боград/Богорада и некоторых его потомков по МУЖСКОЙ линии, переселившихся в первой половине XIX века в Херсонскую губернию и проживавших в ее еврейских колониях и в Херсоне. Здесь записаны лишь Бограды, найденные в записях архивов, а также в [5] и из полученных сведений от представителей рода Боград. Скорее всего, часть имен пока не найдена.

Две ветви от Нохома Бограда (Баграда, Богорада)

 Мужская линия

Напомню, мои предки, Лейзер Иосифович Баград/Боград и его дети прибыли из Сенно Могилевской губернии в Херсонскую губернию с 1820-х гг.

 В колонии Бобровый Кут Херсонской губернии проживало еще одно обширное семейство Богорад, самым первым из них указан брат Лейзера, Хаим Иосифович Богорад.

Дед Лейзера и Хаима Иосифовичей — Нохом Боград/Богорад — назову его Нохом 1-ый.

 1-я ветвь (от Лейзера, моего предка, из 3-го колена от Нохома 1-го) и 2-ая ветвь (от Хаима из 3-го колена от Нохома 1-го); обе ветви совпадают в 1-ом и 2-м колене.

 1-я ветвь

(линия Лейзера из 3 —го колена, переселившегося в Херсонскую губернию из Сенно Могилевской губернии)

 1-ое колено — Нохом 1-ый Баград (Боград, Богорад)

 2-ое колено — Иосиф (Иосель) Нохомович Баград

 3-е колено — Лейзер Иосифович Баград (1779-1849)- мой прапрапрадед,

 4-е колено — 1-й сын — Нохом-Лейба (Нухим-Лейб) Лейзерович, 1797 г.р.,

 2-ой сын — Шмуль (Шмуэль) Лейзерович, 1802 г.р. — мой прапрадед

 5-ое колено — сыновья Нохома-Лейба Лейзеровича:

 1-ый сын — Иосиф-Хаим Нохом-Лейбович, 1831 г.р.,

 2-ой сын — Абрам Нохом-Лейбович, 1836 г.р.,

 3-ий сын — Мордко (Мордехай, Марк) Нохом-Лейбович, 1841 г.р.

 — сыновья Шмуэля Лейзеровича:

 1-ый сын — Мордко-Залман Шмульевич (Мордехай, Марк), 1829-1830 г.р., (отец Розалии Марковны Боград-Плехановой),

 2-ой сын — Янкель-Иосиф Шмульевич (1834-1836)

 3-ий сын — Гершко Шмульевич (1844- 1845)

 4-й сын — Берко Шмульевич (1846-1848)

 5-й сын — Лейзер Шмульевич (1851- 1852)

 6-й сын — Хаим Шмульевич , 1853 г.р.

 6-е колено — внуки Нохома-Лейба Лейзеровича:

 Зусь Иосифович-Хаимович, 1856 г.р.,

 Лейзер Иосифович-Хаимович, 1861 г.р.,

 Лейб Абрамович, приблизительно 1852 г.р.,

 Абрам Мордкович (Маркович), 1861 г.р.,

 Лейзер Абрамович (?)

 — внук Шмуэля Лейзеровича:

 Яков Хаимович (Ефимович) Боград (1878- 1919) — российский революционер,

 7-е колено — правнуки Нохома-Лейба Лейзеровича:

 Арон Зусьевич,

 Абрам Зусьевич,

 Хаим Лейзерович (1894 —1941), сын Лейзера Иосифовича-Хаимовича,

 сыновья Лейба Абрамовича из колонии Добрая:

 Ицко (Исаак) Лейбович (1869 —1941),

 Нисон-Вульф Лейбович , 1871 г.р. (в Москве похоронена Боград Либе Нисон-Вульфовна (1896 — 1980), по-видимому, его дочь),

 Айзик Лейбович,

 Велвл Лейбович (?),

 Лейб Лейбович,

 8 —е колено — праправнуки Нохома-Лейба Лейзеровича:

 Яков Хаимович, 1925 г.р., сын Хаима Лейзеровича,

 сыновья Ицко (Исаака) Лейбовича из колонии Добрая:

 Лейб (Лев) Исаакович. 1896 г.р.,

 Бер (Борис) Исаакович (1898 —1978),

 Абрам Исаакович (?- 1941),

 Хаим (Ефим) Исаакович,

 Нисл (Нисон) Исаакович (1898- 1963),

 9 —е колено — внуки Ицко (Исаака) Лейбовича из колонии Добрая:

 сыновья Лейба (Льва) Исааковича:

 1-ый сын — Пейсах Лейбович (Петр Львович)(1920-2006), генерал-майор,

 2 —ой сын — Рувим Лейбович (Львович) (1924-1941)

 сыновья Бера (Бориса) Исааковича:

 1-й сын — Мендл (Михаил) Борисович (1923-1991),

 2-ой сын — Шимон (Симон) — Семен Борисович (1931-1993),

 сын Хаима (Ефима) Исааковича:

 Виктор Ефимович, 1929 г.р.

 сыновья Абрама Исааковича:

 1-й сын — Владимир Абрамович, 1930 г.р.,

 2-ой сын — Исаак Абрамович, 1941 г.р.

 Данные о потомках линии Исаака Лейбовича Бограда из колонии Добрая получены от Дины Перлюк (Боград) — дочери Семена Борисовича Бограда, правнучки Исаака Лейбовича Бограда.

 2-ая ветвь

 (линия Хаима из 3-го колена, проживавших в колонии Бобровый Кут Херсонской губернии)

 1-ое колено — Нохом Боград (Баград, Богорад)

 2-ое колено — Иосиф (Иосель) Нохомович

 3-ое колено — Хаим Иосифович Богорада

 4 —е колено — сыновья Хаима:

 1-ый сын — Нохом Хаимович, 1802 г.р.,

 2-ой сын — Иосиф-Сендер, 1815 г.р.,

 5-е колено — сыновья Нохома Хаимовича:

 1-ый сын — Алтер Нохомович, 1838 г.р.,

 2-ой сын — Исаак Нохомович (1846- 1852),

 — сыновья Иосифа-Сендера:

 1-ый сын — Исаак-Айзик Иосифович-Сендерович, 1938 г.р. (женился в 1866 г. на Нехаме Мееровне, 28 лет)

 2-ой сын — Хаим Иосифович-Сендерович, (1857- 1858)

 Линия Айзика (Исаака-Айзика) Иосифовича-Сендеровича (жил в Мелитополе, [5])

 6-е колено — сыновья Айзика (Исаака-Айзика) Иосифовича-Сендеровича:

 1-ый сын — Вульф Айзикович,

 2-ой сын — Нисон (Наум, Анисим) Айзикович, его женой была Сура Симховна-Фриделевна (Сара Семеновна) (1871- 1934),

 3-ий сын — Израиль (Сруль) Айзикович, 1873 г.р.

 4-ый сын — Мендель Айзикович, 1875 г.р.

 7-е колено — сыновья Нисона Айзиковича:

 1-ый сын — Семен Нисонович, 1892 г.р.,

 2-ой сын — Яков Нисонович Боград, 1898 г., (к нему мы еще вернемся)

 3-ий сын — Абрам Нисонович, 1900 г.р.

 — сын Израиля Айзиковича — Исаак Израилевич, 1910 г.р.

 — сыновья Менделя Айзиковича:

 1-ый сын — Исаак Менделевич (Эммануилович) (1910-1963)

 2-ой сын — Владимир Менделевич (Эммануилович) (1917-1986)

 Об одном из потомков Айзика (Исаака-Айзика) Иосифовича-Сендеровича Богорада, его внуке — сыне Менделя — Владимире Эммануиловиче (Менделевиче) Бограде, известном ученом написано в [5], а в [6] указано: «Боград Владимир Эммануилович (23.09.1917, село Большая Белозерка Мелитопольского уезда Таврической губ. — 13.03.1986, Ленинград), литературовед, текстолог, библиограф, в ПБ 1946-79.»

Вернемся к Якову Нисоновичу Бограду, 1898 г. из потомков Айзика (Исаака) Богорада из Мелитополя. В список мелитопольской ветви (в [5]) он не внесен, но благодаря новым находкам из архивов теперь его можно включить во 2-ую ветвь Боград/Богорад. Найдены документы о натурализации Якова Бограда и его жены, из города Мелитополя. [7]

 Яков Боград, 1898 г.р. (отчество в документах не указано) из Мелитополя. Он покинул Российскую империю в 1920 г. и прибыл в Палестину. Его женой была Кейла Рашевская из Геническа, в 1924 г. у них родился сын Цви в Тель-Авиве. Цви уже нет в живых, две его дочери живут в Израиле, в Тель-Авиве и Хайфе.

 Ранее были найдены 2 документа в архиве Херсона, (фонд 20, опись 1, дело 18):

1)документ из списков поступающих в фельдшерскую школу, 1912 г.: » Земледелец колонии Доброй, родившийся и проживающий в Таврической губернии (14 лет) Богорад Яков Нисонович, родился 21 апреля 1898 г.»,

2)записка: «Июль 1915 г. Документ высылали дважды письмом Якову Нисоновичу Богораду в Большую Белозерку Таврической губернии»

Поскольку ранее мне были известны документы о потомках Нохома-Лейба Лейзеровича Бограда из 1-й ветви, то из-за совпадения имен я решила, что Яков Нисонович Богорад, 1898 г.р. из них. А его отец — Нисон-Вульф Лейбович Боград, 1871 г.р., сын Лейбы Абрамовича из колонии Добрая.

Но оказалось, что Яков Нисонович Боград (Богорад) — сын Нисона Айзиковича (Исааковича-Айзиковича) Богорада и его жены Суры Симховны-Фриделевны (Сары Семеновны) (1871-1934), то есть он из потомков 2-й ветви рода Боград (Богорад), чьи предки жили в колониях Бобровый Кут, потом в Доброй, позднее в Большой Лепетихе, Большой Белозерке и Мелитополе.

 Действительно, в период конца 1860-х — начала 1870-х родились два Нисона в роду Боград (Богорад). Один из них Нисон-Вульф Лейбович родился у Лейба Абрамовича Бограда и его жены Хавы-Миси в колонии Добрая в 1871 г. А второй Нисон Айзикович (Исаакович-Айзикович) Богорад, родился приблизительно в период 1867-1872. Брак его родителей, Исаака-Айзика Иосифовича-Сендеровича, 1838 г.р. колониста колонии Бобровый Кут с Нехамой Мееровной, 1838 г.р. состоялся в 21 апреля 1866 г., но был у него еще брат Вульф, возможно старше его. Он и его предки прослеживаются в колониях — Бобровом Куте, а также по сведениям из [5] в Доброй, Большой Лепетихе, Большой Белозерке (до 1917 г.) а после Гражданской войны в Мелитополе.

 Вот еще некоторые сведения о детях Нисона Айзиковича Богорада из книги [5]:

«Рождение старшего сына Нисона Айзиковича (Исааковича-Айзиковича) Семёна Нисоновича зарегистрировано в Большой Лепетихе в 1896 г. Однако Семён при регистрации брака с Геней Розенбаум, 1903 г.р. в 1922 г., указал свой год рождения — 1892 г. У Семёна и Гени в 1923 г. родился сын Исаак, в 1927 г. сын Рахмиль (Роман).

Дочь Нисона Айзиковича (Исааковича-Айзиковича) Фрейда Нисоновна, 1904 г.р. в 1927 г. вышла замуж за Абрама Йофиса, у них родились две дочери, рано умершая Ида и Татьяна, 1931 г.р. Ещё одна дочь Нисона Айзиковича (Исааковича-Айзиковича) Ида Нисоновна, 1907г.р. была замужем за Александром Владимировичем Бренером»

Построенная мужская линия рода Боград/Богорад убедительно подтверждает близкое родство между обеими ветвями. Имена потомков в соответствующих поколениях часто совпадают с именами родоначальников — Нохом, Иосиф, Хаим. В обеих ветвях встречаются имена Хаим, Абрам, Исаак, Айзик, Вульф, Нисон, Мендель, Семен, Яков.

 РОДСТВЕННИКИ ИЛИ ОДНОФАМИЛЬЦЫ

Вернемся к началу XIX века. В статье Вениамина Лукина » Кагалы тайные и явные: еврейские общины в войне 1812 года» [8], мы находим сведения о витебском кагальном Нохиме Богораде, о нем эти строки: «… метод привлечения евреев к тайной полицейской службе в военное время использовала и гражданская администрация, о чем свидетельствует донесение по начальству волынского губернатора М. И. Комбурлея: «Удостоверившись на опыте в приверженности к России еврейского народа и что они, благоденствуя под державою России, никак не желают перемены правительства, решился я сей народ по его способности употребить на тайные разведывания в рассуждении поведения помещиков, переписок их с заграничными и каких-либо приготовлений. Вследствие сего по приглашению полицмейстерами, городничими и земскими исправниками лучших и надежнейших людей из обществ еврейских и по предложении им уверенности моей в их преданности к России, с большою охотою и удовольствием согласились они избрать из себя по два, по три и более людей проворных, которые бы наблюдали за образом жизни и поведением не только помещиков, но и крестьян, примечали за каждым действием и приготовлением, если какое-либо клониться будет ко вреду общественного спокойствия, и старались бы разведать о переписках и связях с заграничными. Сих людей к сохранению тайны обязали они клятвами по своему закону и обещали им, что если не будут они награждены от Правительства, то делать им от себя награждение, а особенно при случае важнейших открытий.

Таким образом, при общинах, находившихся в зоне военных действий, формировались группы из нескольких человек, избранных кагальными старшинами или включавшие их самих, которые назывались «тайными кагалами». Командиры воинских частей при необходимости использовали членов «тайных кагалов» в качестве лазутчиков или проводников, а гражданская администрация — в качестве тайных полицейских агентов. Евреи искренне реагировали на предложения о сотрудничестве в разведке или в тайной полиции, воспринимая эту полную опасностей деятельность как естественное выражение их приверженности России. Их выбор поддерживался антинаполеоновской агитацией лидера белорусского еврейства, основоположника движения Хабад рабби Шнеура-Залмана. Будучи раввином местечка Ляды, Алтер Ребе взял на себя задачу практической организации разведки. Свидетельства об этом оставили его сын, любавичский цадик рабби Дов-Бер: «Отец отправил много посланцев в Толочин, обо всем согласно просьбе генерала сообщал в Витебск, деятельно заботился о рассылке разведчиков» — и его вдова Штерна: «Во время же бытия его в местечке Лядах и по приближении неприятеля старался открывать места нахождения неприятельских войск российскому воинству из единственного усердия к подданнической власти, в чем имел свидетельство от господина генерал-майора Неверовского».

В качестве поощрительной меры военное руководство в некоторых случаях обещало освобождение своих секретных агентов от повинностей военного времени или, как сказано в «охранной грамоте», выданной Шульману, «освобождало от всякого притеснения и постоя». Несмотря на то, что эти группы секретных агентов назывались во время войны «тайными кагалами», их якобы тайную службу трудно было скрыть от местных жителей, среди которых всегда находился доносчик.

По словам витебского кагального Нохима Богорада, он был послан губернатором «для узнания о приближении войск неприятеля к губернскому городу Витебску, не щадил трудов и подвергался опасности, проведав об оных в Лепельском повете и исполнив, по возможности и усердию моему, повеление начальства, не имел время и средств за скорым настижением неприятеля помышлять о моем имуществе. Грабители онаго, разорившие весь город, достигли меня, поймали и изнуряли в тюрьме». Пострадавшего лазутчика поддержал в его просьбе о помощи витебский гражданский губернатор К.К. Лешерн:

«Был он от меня послан в Лепель для узнания о неприятельских войсках, что исполнил в точности с усердием и рачительностью без малейшего страха и опасности. За каковое усердие его и ревность к всероссийскому престолу, отдавая ему справедливую похвалу, свидетельствую». Сменивший Лешерна на посту губернатора П. П. Тормасов от себя добавил, «что по занятии им города и по узнании о его служении в пользу отечества, был угнетен более прочих и разграблен до остатка, и что теперь, находясь в крайнем бедствии со своим семейством, достоин воззрения на него и вспомоществования»

(Ссылка: Прошения разных лиц о выдаче пособий по Витебской губернии, 1813 г. РГИА. Фонд 1309, опись 1, дело 86.)

 Нельзя исключать, что именно этот Нохим Богорад был родственником двух ветвей рода Боград/Богорад, переселившихся из Белоруссии в Херсонскую губернию в XIX веке, ведь родоначальником обеих ветвей был его тезка Нохом Баград/Боград/Богорад.

 Боград из Ушполяй (Ушполь) Ковенской губернии

Ранее в 2008 г. в статье [9] я писала: «В списках «Яд ва-Шема» мною были также обнаружены представители семьи Боград из местечка Ушпуляй (или Ужпаляй) Ковенской губернии, уничтоженные нацистами в 1941 г.: раввин Песах Боград (1865-1941), Нахман Боград и Хана Боград (1905-1941); а также Яков Бен-Цион Боград, 1900 года рождения, погибший на фронте лётчик. Они близкие родственники братьев-раввинов Багад Шалома и Йосефа, «сабр», отец которых прибыл в Палестину вместе с братом в двадцатых годах, однако их дед раввин Песах Боград — отец девяти детей — погиб в Катастрофе вместе с родными на территории Литвы. Вероятно, что все они связаны со мной родством, хотя бы дальним, но в телефонном разговоре это пока не удалось установить. Их фамилия сейчас Багад, а не Боград, так записался их отец, когда сошел в Яффо на Землю Обетованную по совету встречавшего его раввина. Шалом живет в Иерусалиме, а Йосеф в Петах-Тикве»

Позже выяснилось, что представители нашего рода прибыли из Сенно Могилевской губернии, хотя в семейных преданиях звучало, что предки этой ветви из Литвы. В телефонном разговоре с дочерью Цви Яковлевича — внучкой Якова Нисоновича Бограда, родившейся в Израиле, выяснилось, что по семейным преданиям их далекие предки жилив Литве. Поэтому с ветвью Боград из Ушполяй тоже не исключаю дальнего родства с моими предками. Возможно, Сенно для моих предков было лишь временным пристанищем.

 В [9] я писала о Шимшоне Абрамовиче Бограде, представителе Бессарабской ветви рода Боград из Новоселицы. Удалось найти данные о его предках и построить довольно обширное генеалогическое древо этой ветви. Выяснилось, что их родоначальник — Дувид (Давид) Баград, а его сын Исроэл Баград/Боград (1767- 1840) жил в 1824 г. в Липканах.

В Википедии [10] указано, что Липканы — местечко Бессарабской губернии Хотинского уезда основано ранее XVII века и было населено литовскими выходцами. Известно, что в Липканах проживало много евреев. Можно предположить, что Исроэл Баград/Боград прибыл в Липканы из Литвы. Среди носителей фамилии Боград подавляющее большинство выходцев из Литвы и Белоруссии, немалая часть из которых переселялась на юг Российской империи в XIX веке.

Новые находки из архива Симферополя свидельствуют о переселении какой-то части семейства Боград из Ушполяй в Симферороль:

1) «Симферополь, 6 октября (3 хешвана) 1917 год. Отец Хаим-Лейб Янкелев Богорад, Ушполянский мещанин Ковенской губернии, мать Зисель, родился сын Иосиф»

2) «Симферополь, 28 марта (20 нисана) 1912 год. Умер сын Ушпольского мещанина

Соломон Лейбович Богорад, в возрасте 1 год 3 месяца от скарлатины»

 Оба архивных документа, по-видимому, относятся к семейству описываемых в статье [9]. Мы видим, что некоторые представители этой ветви в начале XX века жили в Симферополе,

а другие репатрииировались в Эрец Исраэль, тогда — подмандатную Палестину. Те же, кто остались в Литве, сгорели в огне Катастрофы.

 Композитор Яков Богорад

 Об авторе марша «ПРОЩАНИЕ СЛАВЯНКИ» Якове Богораде подробно можно прочитать в [11], где так же, как и в Википедии его отчество указано Иосифович вместо Исаакович-Айзикович, место рождения — Гомель. Однако в других источниках его отчество указано — Исаакович, имя отца Исаак-Айзик.

 Из Википедии: «Яков Иосифович Богорад (1879, Гомель — 12 декабря 1941, Симферополь) — русский и советский композитор, дирижёр, нотоиздатель. Капельмейстер 51-го Литовского полка, более 40 лет преподавал в музыкальной школе Симферополя. Родился в семье меламеда (учителя начальных классов). В детстве овладел игрой на флейте. Окончил Варшавскую консерваторию в 1900 году, флейтист по специальности, получив два диплома (диплом военного капельмейстера и диплом учителя музыки). В 1900—1903 годах служил в 160-м Абхазском пехотном полку в Гомеле. В 1903 году переехал в Симферополь, где создал издательство (Бюро военной инструментовки «Богорад и К°»), где печатались новые произведения для духовых оркестров. До революции это было одно из самых популярных музыкально-издательских предприятий. В 1920-е годы называлось «Бюро инструментовки пьес Я. И. Богорада», в 1927—1930 годах — кооперативная артель «Литограф» Якова Богорада.

Яков Богорад расстрелян немецкими оккупантами в числе прочих евреев Симферополя 12 или 13 декабря 1941 года, в противотанковом рву на 11-м километре Феодосийского шоссе»

 В архиве Симферополя обнаружен ряд документов:

1) «Симферополь, 6 января по старому стилю/19 января по новому стилю 1911 г. (19 тевета 5671 г. по еврейскому летоисчислению)

Отец — Капельмейстер Яков Исааков (он же Айзиков) Богорад, (на иврите написано Яков сын Ицхака-Айзика), мать — Двося-Гитля, родились близнецы Семен и Мария (Мирьям на иврите)»

Сын композитора, Семен Богорад 1911 г. р., по рассказам, страстный коллекционер и прообраз Жени Богорада из «Старика Хатабыча».

2) «Симферополь, 21 сентября 1917 г. по старому стилю/4 октября по новому стилю (18 тишрей 5678 г. по еврейскому летоисчислению)

 Отец — врач Самуил Айзикович Богорад, мать — Злата Вульфовна, родилась дочь Мира»

О Самуиле Богораде из Симферополя Википедия указывает — Богорад, Самуил Исакович (1883—1963) — русский и советский врач (офтальмолог и гигиенист), учёный-медик, физиолог.

«Самуил Исакович Богорад родился 17 апреля 1883 г. в Гомеле в семье ремесленника. После завершения высшего медицинского образования работал сначала земским, а затем детским врачом в Москве. В середине 1920-х гг. в результате несчастного случая Самуил Исакович потерял зрение».

 Он похоронен в Москве, на Востряковском кладбище, с ним же похоронена и его дочь Мирра (1917- Симферополь 1917 года — 2005, Москва) [12]

 Становится понятным:

Врач Самуил Айзикович Богорад и композитор, капельмейстер Яков Исааков (он же Айзиков) Богорад, жившие в начале 20 века в Симферополе — родные братья. У них одно отчество и фамилия, дочери названы одним и тем же именем.

Они потомки Исаака-Айзика Богорада, который, возможно, в родстве с нашим родом, т.к. имена Самуил (Шмуэль), Исаак, Айзик, Яков, Семен (Шимон) в ветвях нашего рода тоже встречаются и по поколениям часто совпадают.

В Википедии допущена ошибка в отчестве композитора. Отец композитора Якова Богорада — Исаак Яковлевич Богорад, умер до 1909 г., жена композитора Якова Богорада, Двося-Гитель Лейбова Богорад (Евдокия Львовна), 1882 г.р., родилась в Москве в семье Льва и Шифры Миркиных, уничтожнена нацистами в Симферополе в 1942. Старший сын Якова, Исаак Яковлевич Богорад, пережил войну и в 1994 году в Санкт-Петербурге подал свидетельские показания в «Яд ва-Шем» об уничтоженных фашистами: его отце, матери, сестре и племяннице. Он написал: «Уничтожены в 1942 г. (массовое уничтожение евреев жителей Симферополя — все были свалены в одну яму)».

 В Ленинграде жила дочь композитора, Мария Яковлевна Богорад. В 1941-м она с трехлетней дочкой Аллой поехала на лето к родителям, и погибла вместе с ними.

Исаак Яковлевич Богорад в свидетельских показаниях указал, что его отец родился в Велиже Витебской области, а не в Гомеле, как указано в Википедии. В Велиже впоследствии работал брат композитора — врач Самуил Айзикович Богорад. Возможно, эта семья Богорадов перебралась из Велижа в Гомель уже после рождения Якова.

Сын композитора Исаак Яковлевич Богорад был изобретателем и автором технических книг, кандидатом технических наук и лауреатом Сталинской премии за 1948 г. [13]

Сравнительный анализ мужских имен различных семейств Боград/ Богорад

Среди мужчин, носителей фамилии Боград/Баград/Богорад, наиболее распространены имена Исаак, Айзик, Исаак-Айзик, Шмуэль, Яков, Шимон, в меньшей степени — Нохом/Нухим, Иосиф, Лейзер, Хаим, Лейб, Песах, Нахман, Мордехай, Абрам, Нисон, Вульф, Мендель и другие имена.

 Сравним имена приведенных выше родословных Боград/Богорад, чьи корни в Белоруссии и Литве. Посмотрим на бОльшую часть общих имен и укажем некоторых их носителей.

 Исаак-Айзик, Айзик, Исаак

1)Исаак-Айзик Иосифович-Сендерович Богорад, 1838 г., жил в колонии Бобровый Кут (он упоминается в [1])

2)Айзик Абрамов Богорад, в 1862 г. владел домом с постройками и 1/4 десятины земли в Мелитопольском уезде

3)Исаак, он же Айзик Богорад — отец композитора Якова и врача Самуила Богорадов

4)Айзик Беркович Богорад, 1869 г.р. врач ухо-горло-нос

5)Исаак Лейбович Боград, 1869 г. р. из колонии Добрая

6)Айзик Лейбович Боград, приблизительно 1870-х гг. рождения из колонии Добрая

7)Исаак Наумович Боград из колонии Добрая  Шмуэль/Самуил

1)Шмуэль Лейзерович (Самуил Лазаревич) Баград (Боград/Богорад) , 1802 г. р.- мой прапрадед переселившийся в 1820-х гг. из Сенно Могилевской (позже Витебской) губернии в

Херсонскую губернии жил в Херсоне

2)Самуил Нахманович Боград — капитан советской подводной лодки — Герой Советского Союза, родом из Витебска

3)Самуил Айзикович Богорад — брат композитора Якова Исааковича-Айзиковича Богорад, родившийся в Гомеле и живший в начале 20 века в Симферополе

4)Шмуль Мордков Боград, мещанин города Алешки, призывался в армию в 1907 г. (родился приблизительно в 1885-86 г.)- сын Мордехая Нухим-Лейбовича (Марка Наумовича), племянника моего прапрадеда.

 Яков/ Янкель

1)Янкель-Иосиф Шмульевич Багарад (1834-1836) — брат моей прабабушки, умер в раннем детстве в Херсонской губернии

2)Яков Хаимович (Ефимович) Боград (1878-1919) — российский революционер, двоюродный брат моего деда

3)Яков Исаакович (Айзикович) Богорад (1879, Велиж — 1941, Симферополь), композитор

4)Яков Нисонович Боград, 1898 г. — сын Нисона Айзиковича, внук Исаака-Айзика Богорада из Мелитополя

5)Яков Бен-Цион Песахович Боград, 1900 года рождения, погибший на фронте лётчик из Ушполяй Ковенской губернии  Шимон/Семён

1)Семён Нисонович Богорад, 1892 г.р. — сын Нисона Айзиковича, внук Исаака-Айзика Богорада из Мелитополя

2)Семён Борисович Боград (1931-1993) — (потомок колонистов колонии Добрая)

3)Шимен (Шимон) Боград из колонии Добрая

4)Семён Яковлевич Богорад, — сын композитора Я. Богорада, родился в 1911 г. в Симферополе Иосиф/Иосель

1) Иосиф (Иосель) Нохомович Боград — мой прапрапрапрадед, отец прапрапрадеда Лейзера Иосифовича Баграда/Бограда, родоначальника 1-ой херсонской ветви

(Ново-Витебск, Ново-Ковно, Добрая, Херсон), его брата Хаима Иосифовича Богорада, родоначальника 2-ой херсонской ветви (Бобровый Кут, Мелитополь) и все его потомки с именем Иосиф

2)Иосиф Боград/Багад из Петах-Тиквы, отец которого из Ушполяй Ковенской губернии Песах/Пейсах

1)раввин Песах Боград (1865-1941), уничтоженный фашистами в Ушполяй, дед израильтян, раввинов Иосифа и Шалома Багад

2)Пейсах Лейбович (Петр Львович) Боград (1920-2006), генерал-майор

 Нахман

1) Нахман Песахович Боград, уничтоженный фашистами в Ушполяй

2) Нахман Богорад — отец капитана советской подводной лодки — Героя Советского Союза, родом из Витебска

 Пока точно утверждать трудно о родстве между всеми указанными семействами. Но мы видим — корни всех этих семейств из близких районов Белоруссии и Литвы, в частности, из Могилевской, Витебской и Ковенской губерний.

 Глава X (II)

Блох

 Глава II части 1 ([1]) посвящена ветви моей родословной Блох. Хочу поделиться новыми сведениями о родственниках этой ветви.

 Борис Блох/Блок

В этой главе и в главе V части 2 ([2]) я писала о родном брате моей мамы, Борисе и о его нелегкой судьбе. Недавно нашла записи о нем на сайте «Подвиг народа» [14], где перечислены боевые награды Бориса Михайловича Блока (он же Блох), родившегося в Одессе в 1912 г.:

1) Орден Отечественной войны II степени

2) Орден Красной Звезды

3) Медаль «За взятие Берлина»

4) Медаль «За победу над Германией в ВОВ 1941-1945 гг.»

5) Медаль «За оборону Кавказа»

 К записи об орденах прилагается описание подвига. Привожу описание к ордену Красной Звезды: «В боях с немецкими захватчиками дивизион гвардии капитана БЛОК прошел боевой путь от Вислы до Берлина.

 В тяжелых условиях под арт. минометным обстрелом и бомбежкой машины Паркового дивизиона всегда своевременно и бесперебойно доставляли на боевые порядки огневых дивизионов боеприпасы и горюче-смазочные материалы. В бою за г. Альтдам, когда к боевым порядкам нужно было доставить снаряды, под сильным пулеметным огнем гвардии капитан БЛОК сам проводил колонны со снарядами на ОП.

Своим личным мужеством и отвагой, воодушевляя бойцов, воспитывал в них смелость и чувство ответственности за выполнение задачи. В боях за г. Берлин Парковый дивизион полностью и своевременно обеспечивал огневые дивизионы боеприпасами и горючим.

Гвардии капитан БЛОК лично водил автомашины под пулеметным и снайперским огнем, доставляя боеприпасы на ОП»

 К родословной Хаи Тункель, жены Калмана Блоха

 В этой же главе (глава II части 1, [1]) написано о Калмане Нехемьевиче Блохе,1864 г.р. и его семье, брате моего деда. Найдено свидетельство о браке из Николаевской синагоги:

 «1890 г. 6 декабря, Николаев

Холостой Россиенский мещанин Ковенской губернии

Кальман Нехемьевич Блох (26 лет) вступил в брак с девицей

Хаей Берко-Лейбовной Тункаль, Ширвинтской мещанкой (21 год)»

 Их дети:

Рахиль Блох, родившаяся в Николаеве в 1891-м году и умершая в возрасте полутора месяцев;

Гирш Блох, родившийся в Николаеве в 1893 году и умерший в 1894 году в возрасте 1 год и 4 месяца;

Абрам Блох, родившийся в Николаеве в 1894 году и умерший в 1898-м году в возрасте трех с половиной лет;

Рувин (Роман) Блох, родившийся в Николаеве в 1896 г. и умерший в возрасте около 20-ти лет;

Броха-Ита (Бетя) Блох (в замужестве — Вайнцвайг), родившаяся в Николаеве в 1899 г., проживала в Киеве, её потомки живут в США;

Яков Блох, родившийся в Николаеве (1904-1987), полковник, преподаватель кафедры стратегии в Военной Академии (Монино, Московской области), до 1941 г. преподавал в

военных училищах Харькова и Ростова на Дону, видный военный командир в годы 2-ой мировой войны. С ним и его замечательной семьей я была знакома;

Нехемья (Наум) Блох, родившийся в 1906 году в Харбине, погибший во время 2-ой мировой войны, до войны жил в Симферополе;

Борис Блох, жил в Симферополе»

О полковнике Якове Климентьевиче Блохе подробнее написано в главе II части 1, [1].

Яков Климентьевич Блох в 1930-х гг. преподавал в Харьковском танковом училище. Эту фотографию он подарил моей маме, его двоюродной сестре, в годы жизни его семьи в городе Харькове.

Мария Исааковна и Яков Климентьевич Блох, 1930-е годы, Харьков

После просмотра боее четкой записи архивного документа о браке Калмана Нехемьевича Блоха выяснилось, что следует внести поправку в фамилию его жены, Хаи Берковны-Лейбовны. Ее фамилия Тункель, а не Тункаль.

Найдены две записи о рождении дочерей — Хаи и Фейги — у родителей Берко-Лейба Рувиновича Тункель и Рохли Михелевны Тункель.

Привожу дословный текст:

«30 апреля 1867 г., 7 ияра 5627 г. по еврейскому летоисчислению, Ширвинт, имение Давид-Гана.

 родители —

 Мещанин Ширвинтского общества Берко Рубинович Тункель, винокуритель,

 и Рохля Михелевна.

 Родилась дочь коей дано имя Хая»

«16 января 1871 г., 6 швата 5631 г. по еврейскому летоисчислению, Ширвинт,

 родители —

 Мещанин Ширвинтского общества Берко Лейб Рубинович Тункель, имеет дом

 и Рохля Михелевна.

 Родилась дочь, коей дано имя Фейга»

 Не все подробности об этой веточке Блох были известны. Совсем недавно меня нашел мой родственник Александр Шенкер — внук моего троюродного брата, Леонида Рафаиловича Вайнцвайга. Бабушка Александра — дочь Калмана Нехемьевича (Климентия Наумовича) Блоха и Хаи Берковны-Лейбовны Тункель-Блох.

 Снова и снова прославляю интернет!

 Письма Александра Шенкера

 1-е письмо от Александра Шенкера:

 «Мне кажется, что мы родственники. Мой дед, по материнской линии, Леонид Рафаилович Вайнцвайг, был сыном Берты Климентьевны Вайнцвайг, в девичестве Блох, из Киева. Её брат, полковник Яков Блох, преподавал в Военной Академии в Монино, к которому мой дед Лёня испытывал трепетные чувства и сохранял с ним очень теплые дружеские отношения всю жизнь, как во время войны, так и в мирные времена.

 Дядю Яшу, как его называл дед, я знал лично, но его сестру, мою прабабушку Бебу, не помню, она умерла в середине семидесятых, а я родился в 1974.

Летом 1986 года дядя Яша и тетя Маня приютили меня с мамой, когда мы уехали на лето из Киева, подальше от Чернобыля.

Дедушка Лёня умер в 2007 году, через неделю после 84-го дня рождения. Я, моя мама Лена и её сестра Марина, внучки Берты Блох, уже почти 30 лет живём в Нью-Йорке.

Судя по Вашей статье, мой дед Лёня был Вашим троюродным братом. А знали ли Вы моего Деда?»

 Представляете, как обрадовало меня это сообщение! В своей статье «Ветви моей родословной», опубликованной в 2008 г. в международном электронном журнале «МЫ ЗДЕСЬ», в №164 [15] я писала:

«У Калмана Блоха была дочь Берта и четверо сыновей — Роман, Яков, Наум и Борис. Калман в 1905-1906 годах из Николаева переселился с семьей в Харбин…»

 Потом семья вернулась и поселилась в Крыму.

 «…Его дочь Берта, ее сын Леонид Вайнцвайг, ее внучка Елена Шенкер и правнук Саша, а также еще одна дочь Леонида — Марина и ее сын — все жили ранее в Киеве. В настоящее время потомки Берты и ее сына Леонида живут в США. Сам Леонид, к великому сожалению, скончался в Нью-Йорке в июне 2007 года»

Берта Климентьевна Блох-Вайнцвайг с сыном Леонидом Рафаиловичем Вайнцвайгом, 1961 г.

 Я не была знакома ни с троюродным братом, Леонидом Вайнцвайгом, ни с его мамой Бертой Клименьевной (Брохой-Итой Калмановной) Блох, но я знала, что у моей мамы есть двоюродная сестра Берта (Бетя) Блох и она живет со своей семьей в Киеве. А с Леной Шенкер и ее сыном Сашей мы как раз и встретились однажды в доме дяди Яши Блох в 1986-ом г. после аварии в Чернобыле. Я в то время проходила стажировку на ФПК в Москве и в выходной день поехала в Монино навестить родственников. Но Саша был тогда подростком, да и момент для киевлян, и не только для них, был тогда чрезвычайно сложный. Возможно поэтому, он не запомнил эту встречу.

Я сразу же ответила Саше и дала ссылку на мои публикации [1], [2] — первые две части моей электронной книги. Там Саша увидел в архивных записях еврейские имена его предков, данные им при рождении.

Перед написанием книги я пыталась связаться с Леонидом и его дочерью Леной, мамой Саши. У меня был телефон и электронный адрес Леонида, но, к сожалению, никто мне не ответил. Потом я узнала от Евгении Яковлевны (Жанны) Кауровой (Блох), его двоюродной и моей троюродной сестры, о том, что Леонида уже нет в живых. Так наша связь оборвалась.

Леонид Рафаилович Вайнцвайг, День Ветерана, Нью-Йорк, начало-середина 1990-х годов

Из 2-го письма от Александра Шенкера:

«Мой дедушка, подполковник ракетных войск, поступивший в артиллерийское училище летом 1941 года по совету его дяди, Якова Климентьевича Блоха, прошёл всю войну от Волги до Севастополя, до Кенигсберга и до Монголии. Закончил Военную Академию имени Дзержинского , потом служил в ракетных войсках до 1969 года в разных городах Советского Союза. После демобилизации вернулся в Киев, работал инженером в Геологическом Управлении. В 1989 году, по истечении секретного допуска, уехал в Америку вместе с семьёй. Я ничего не знаю про его маму, мою прабабушку…»

 «По линии Блох, нас с Вами связывает, согласно Вашим исследованиям, мой прапрапрадед Нехемия Блох, то есть у меня максимум 1/32 его ДНК. Насколько мал мир!

 К сожалению, дед Лёня был очень немногословен по поводу его семьи и войны. Для него это было очень тяжёлое время. Ему исполнилось 18 лет 13 июня 1941 года, и 22 июня он с мамой (все наши думали, что её звали Берта, или Бэба, никто никогда не подозревал, что её звали Броха-Ита!!!) и папой Рафаилом Вайнцвайгом были в Одессе.

Дед мне рассказывал как видел немецкие самолёты над городом, даже не подозревая, что началась война. Потом, по совету дяди Яши, он записался в артиллерийское училище, где-то на Волге, а потом периодически встречался с дядей Яшей на фронте, но деталей он не рассказывал. Помню, что демобилизовали его не в 1945-м, а в 1946-м, так как в мае 1945-го его послали в Монголию, откуда он вернулся в апреле 1946-го. И через два дня после возвращения, женился на своей девушке, моей бабушке Сарре Вайнштейн, отец которой, Яков Вайнштейн, пребывал в ГУЛАГе с 37-го по 53-й год. Дед жил в Пассаже (ответвление от Крещатика), а бабушка жила неподалёку и они были знакомы с 16 лет. Из их рассказов, которые остались в моей памяти, отец деда Вайнцвайг был главным инженером или проектировщиком на заводе «Транс-сигнал» в Киеве, кем же работала Ваша двоюродная тётя, Берта я не знаю. Знаю, что эвакуацию она с мужем провела в Ташкенте, куда мой дед писал им письма с фронта.

 В 1944-м или 1945-м Берта с Рафаилом вернулись в Киев, в дом номер 3/25 на улице Коминтерна (в 2009 переименованную в улицу имени Симона Петлюры!!!). Там я и родился

в январе 1974 г., где-то за год до её смерти. Прабабушку Берту я не помню, помню её резной каменный флакон с остатками запаха духов, старомодную уютную мебель и старое немецкое ламповое радио Siemens, которое дед Лёня чинил до нашего отъезда в 1989 в Америку. Ещё я помню её могилу на Байковом кладбище в Киеве, куда дед меня периодически брал.

 Дед мой был немного сентиментален, но и немногословен. Я помню очень смутно, как он меня брал на парад победы в Киеве, по улице Январского Восстания по направлению к памятнику Неизвестного Солдата, весь в орденах. Помню как однажды, во время автопоездки в Крым, мы переночевали у какой-то его дальней тёти в Симферополе, но я не помню, была ли тётя по материнской, или отцовской линии. Ещё дед рассказывал, как в детстве он с родителями проводил лето в лагерях/кибуццах организованных Сохнутом в советском Крыму, где у них были родственники. Помню, как дед с бабой расплакались, когда мы посетили Брестскую крепость в 1988 году. По рассказу бабушки Сарры, её отца Якова арестовали в 1937 по обвинению в неких антисоветских или космополитических взглядах, когда он не одолжил новое издание перевода некой книги Фейхтвангера сотруднику по газете Известия, где он работал журналистом. Сама бабушка училась в Киевской консерватории, даже дружила с будущим известным композитором Френкелем. Но из-за эвакуации в Куйбышев, была вынуждена бросить музыку и поступить в медицинское училище.

После свадьбы, дед поступил в Военную Академию имени Дзержинского в Москве, а после окончания, был распределён в Ташкент на службу. Моей маме на то время уже было пару-тройку лет (мама родилась в апреле 48 года), а в 1954 родилась и ее сестра Марина. Потом они ещё жили в Капустином Яру и в Саратове, всюду, где запускали или испытывали ракеты. В 68-69 вернулись в Киев…

 В 1988 году тётя Марина уехала из Киева в Нью-Йорк, и мы за ней последовали менее чем через год, в августе 1989, через Австрию и Италию. В конце сентября 1989 г. мы все были здесь. Я помню, как мы посетили арку Императора Тита в Риме в августе 1989 года, где запечатлен фрагмент из нашей долгой истории, разграбление Иерусалима, меноры и сокровищ Иерусалимского храма, а также процессия еврейских рабов. У бабушки Сарры этот памятник истории вызвал гнев. Её чувства передались и мне. И тогда я ощутил материю нашего еврейства, связь поколений и крови. Через 28 лет, прошлым августом, я посетил Рим во второй раз, и снова это почувствовал. Мои предки живы в моих венах, и я до сих пор их помню, как могу.

Мой отец, Владимир Шенкер, хотя и киевлянин, его корни из Винницких штетлов, а мой прадед Марк Шенкер, согласно семейным преданиям, приехал из Австрии в конце XIX века.

 В Нью-Йорке мы очень быстро обжились, и для меня это теперь и родина, и дом, и зоопарк, и опера, и музей, и парк аттракционов, и все вместе взятое. Здесь очень

большое количество евреев из Восточной Европы разных волн иммиграции (и 17 века, и 19, и 20-го), разных поколений и профессий, но никогда я не чувствовал себя здесь чужим…»

Прошло время, и вдруг Александр написал мне, что неожиданно нашел неоконченную рукопись его деда и выслал её мне.

 Воспоминания подполковника Леонида Рафаиловича Вайнцвайга

 Леонид Вайнцвайг, 2007 год

 О МОЕЙ ЖИЗНИ В ВОДОВОРОТЕ ХХ ВЕКА

 «Пришла пора написать воспоминания. Работать я перестал. В 84 года как-то стыдно ездить переводчиком с людьми гораздо младше тебя и доказывать, что они потеряли память из-за возраста и не могут поэтому сдавать экзамен на американское гражданство на английском языке или не могут работать по той же причине. Надоело отвечать на вопросы чиновников эмигрантской службы: «почему все русские страдают потерей памяти?»

 В общем, решил сесть за воспоминания. Начинать, как водится, надо от даты рождения. Родился я за полгода до смерти Ленина и за 18 лет до начала Отечественной войны. Мой отец в то время был студентом Киевского политехнического института, куда он поступил после службы в Красной армии в одном из разведывательных управлений, где он служил под псевдонимом Рафаил Рогов. Моя мама тоже служила там же машинисткой, но к моему рождению стала домохозяйкой. Я знаю, что помимо учебы отец подрабатывал в Комитете по борьбе с безработицей (Комборбез). После окончания института отец получил назначение в строящийся в то время Симферополський зерносовхоз, куда мы и переехали. Впервые я познакомился там с американцами. Они учили эксплуатации их тракторов “катарпиллеров» и комбайнов, жили с нами в одном коттедже и продавали нам очень вкусные консервы из своих пайков. После Симферопольского зерносовхоза мы переехали в Москву. Мой отец стал доцентом Московской Сельскохозяйственно Академии, а моя мама в тот период уже не работала.

 Вспоминается, в Москве шел кинофильм ‘Проститутка”, мне было тогда лет 6, по всей Москве висели афиши с этим названием, а я уже умел читать и конечно спросил маму, что означает это слово — проститутка. Она мне объяснила: «это женщина, которая нигде не работает и живет за счет других». И как гласит наша семейная хроника, я говорю: «мама, это же о тебе, ты нигде не работаешь и живешь за счет папы». Так сказались плоды социалистического воспитания.

 Потом мы жили в Киеве. Наши переезды после окончания папой института окончились тем, что в Киеве у нас отобрали комнату в Пассаже во время нашего отдыха на Кавказе в Адлере. Наши вещи были выброшены в коридор. Прервав отдых, мы помчались в Киев. После длительной бюрократической волокиты и доказательств нам вернули нашу комнату.

 В это же время я поступил в 1-й класс 79 киевской школы, которую и окончил 20 июня 1941 года, за 2 дня до начала войны в возрасте 18 лет (мой день рождения: 13 июня).

Кстати, в этой школе я учился в одном классе с Катей Тимошенко, дочерью маршала Тимошенко, с Шурой Коротченко сыном Коротченко — большой шишкой на Украине, с Мишкой Кагановичем — племянником Кагановича. Дочь Хрущева, Рада Хрущева, была в классе на год моложе меня, их класс был расположен этажем ниже. Вообще мне как-то в то время «везло» на совместное обучение с номенклатурой.

 Еще в 8 классе благодаря приятельнице моей мамы — преподавательнице английского языка я поступил на вечерние трёхгодичные курсы гидов-переводчиков имени Макса Гельца, которые и окончил в 1941 году одновременно с окончанием школы. Правда, в связи с войной и эвакуацией документа не получил. Так вот, все три года за партой впереди меня сидела жена первого секретаря ЦК Украины Хрущева — Нина Петровна. После окончания занятий она задавала кучу вопросов и мы вечно были вынуждены ждать окочания занятий и не могли убежать провожать девчонок. Надо отдать ей должное, в то время она со своей приятельницей ходила на занятия пешком. Их никто не привозил.

К моменту окончания школы я подал свои документы в Киевский Авиационный Институт и был зачислен туда абитуриентом. В школе я учился довольно прилично (все пятерки кроме четверки по украинскому языку и тройки по физкультуре). До начала вступительных экзаменов оставалось еще некоторое время. Мои родители в те дни получили путевки в одесский дом отдыха железнодорожников. И мы поехали в Одессу, прибыли туда вечером 21 июня 1941 года на следующий день после школьного выпускного вечера. Дом отдыха находился на берегу моря, и мы рано утром спустились по лестнице на пляж. Было немного странно, что несмотря на чудесный, теплый день на пляже почти никого не было.

 Когда я заплыл в море, то увидел, что у зенитных пушек на берегу весь расчет ходит в касках, а в небе с моря к берегу на большой высоте идут армады самолетов, но ни стрельбы, ни бомбежки еще не было.

Когда мы поднимались по лестнице в Дом отдыха навстречу нам шел отдыхающий работяга. Увидев нас, он почесал затылок и сам себе пробормотал: ”Отдохнул, е… твою мать”.

На территории дома отдыха в это время из всех громкоговорителей передавалась речь Молотова о нападении на нас Гитлера. Я посмотрел на удивительно спокойное бирюзовое море и подумал — неужели этому всему пришел конец? Вынул пачку сигарет «Метро» из кармана и подумав, что все равно война, впервые прилюдно закурил. Вечером Одессу и особенно порт уже бомбили. Мы с мамой на следующий день поехали на вокзал, и нам удалось в этот же день выехать в Киев, куда мы добрались без приключений. По дороге поезд все время подбирал жен пограничников с маленькими детьми. Их мужья уже вели бой. Так окончилось мое детство. А оно было неплохое.

Жили мы в коммунальной квартире в центре Киева в Пассаже, Крещатик 25. Жили дружно. Правда двое из четырех наших соседей в 1937-ом были арестованы и расстреляны. Моего папу эта судьба к счастью миновала. Начиная с четырех — пяти лет я каждое лето ездил с мамой в Крым к бабушке и дедушке, где они работали в селе Бодрак под Симферополем.

 С пяти лет я начал ходить в детскую группу к так называемой «фребеличке», которая учила нас немецкому языку. Позже я совместно с моим ныне покойным другом и соучеником, Марой Ровинским, брали уроки немецкого у преподавательницы. Впоследствии во время войны эти знания мне пригодились. Я свободно изъяснялся по-немецки в Германии, переводил допрос пленных и, вообще, будучи строевым командиром был единственным переводчиком в моем истребительном противотанковом артиллерийском полку (ИПТАПе). Но это я немного забегаю вперед.

 Так как, в отличие от многих еврейских детей я не обладал никакими музыкальными способностями, то мои родители решили обучать меня еще и английскому языку. О чем я упоминал выше. В итоге, я довольно неплохо уже в детстве владел двумя иностранными языками, за это я безмерно благодарен моим родителям. Особенно за знание английского языка. Они, будучи правоверными коммунистами, даже в дурном сне не могли представить себе, что эти знания через много лет пригодятся мне для жизни в Америке…

Итак, началась война. К началу июля завод «Транссигнал», где мой папа был начальником планово-производственного отдела, начал готовиться к эвакуации и 4 июля 1941 г. после знаменитой речи Сталина мы в теплушках выехали из Киева в Харьков, где и выгрузились. Чрезвычайно умное решение!

Июль и август месяцы я провел в Харькове, где ходил на ночные дежурства на крыше Дома Специалистов в районе площади Дзержинского. В этом доме нам уступили комнату.

Я ожидал вызов в военкомат. В эти дни случайно встретил в Харькове и успел проводить в дальнейшую эвакуацию свою любимую девушку, с которой мы встречались в Киеве и ставшую после войны моей женой.

 Эта встреча помогла в дальнейшем найти мне моих родителей. Мои родители, как и многие другие надеялись, что враг будет вскоре разбит на его территории, так как “броня крепка и танки наши быстры”. Они посоветовали мне поступить в военное училище. Препятствием была моя близорукость. Я в детстве очень много читал, например, всего Шекспира, подпортил себе зрение и носил очки. В училище меня могли и не принять. Но у меня был мой самый любимый дядя Яша, родной брат моей мамы. В то время он был общевойсковым капитаном, окончившим Военную Академию им. Фрунзе и был в то же время преподавателем тактики в Ростовском Артиллерийском Училище Противотанковой артиллерии, куда был назначен после ареста в 1937 г. и чудодейственного освобождения перед самой войной. Но это уже другая история.

Вот туда я доброволно и прибыл 15 сентября 1941 г. по путевке Харьковского Военкомата и был зачислен курсантом. Мою близорукость во внимание не приняли. Вскоре на фронте мои очки были разбиты, и я в течение всей войны всегда ходил с биноклем на шее. Проучился в этот раз я не долго. Успел пройти курс молодого бойца и принять присягу. А 15 октября училищу был получен приказ эвакуироваться, а из курсантов создать пехотный полк и выступить на защиту Ростова. Кстати, начальником штаба этого полка был назначен мой дядя, капитан Яков Блох.

 Для зачитки приказа о выходе на фронт нашу учебную батарею построил ее командир. Он зачитал приказ и после этого стал называть фамилии курсантов, которым приказал выйти из строя и построиться отдельно. Среди этих курсантов оказался и я. Нас отправили на кухню чистить картошку, а остальным было велено собрать личные вещи в вещмешки и приготовиться к походу. По приходу на кухню увидел горы картошки, которые надо перечистить. Я побежал обратно за вещами и успел стать снова в строй. А те, кто вышел из строя, поехали как эвакуационная команда в Ставропольский край к новому месту дислокации училища.

 По прибытию на место назначения в составе курсантского полка я был определен конным разведчиком. Так как немцы были еще далеко от наших позиций, то нам попарно был выделен район, который мы каждый день от рассвета до конца дня объезжали и проверяли на отсутствие противника.

 В первые дни я не знал о том, где мой дядя, а через несколько дней я с ним столкнулся у штаба полка. Надо было видеть его удивление, когда он меня увидел. Но надо отдать ему должное, он меня не ругал. Я же считал, что кто-то должен служить в пехотном полку, защищая Ростов.

 Погода стояла в это время мерзкая, дождливая. Ночевали мы в палатке навалом на земле, в воде. В итоге к началу ноября я подхватил воспаление легких с высочайшей температурой , был почти без сознания и меня решили отправить в санчасть полка. Лежу там, и вдруг слышу: «Под Самбеком прорвались немецкие танки». Это недалеко от нас. Нас, больных из санчасти, везут прямо на вокзал в санитарный эшелон. И к вечеру, когда наш эшелон переезжал мост в Батайске, нас уже обстреливали немецкие автоматчики. Санитарный поезд успел прорваться. На следующий день немцы захватили Ростов.

 А мой санитарный поезд продолжал свой путь в Тбилиси, как потом оказалось, опять повезло. По прибытии в Тбилиси меня определили в госпиталь, где я прошел курс лечения.

Чего только я не подхватил, и желтуху, и воспаление легких, и малярию. Вот что значит интеллигентское воспитание и образ жизни. Правда, после этих болезней у меня выработался такой иммунитет, что после этого я никогда и ничем не болел, даже гриппом. В конце концов, к началу декабря меня вылечили и стали выписывать из госпиталя.

Стал вопрос — куда. Вышел приказ — курсантов возвращать в свои училища.

 А где находится мое 1-е Ростовское Артучилище в Тбилиси никто не знал. Так как на той же улице через дорогу от госпиталя находилось Тбилисское Артучилище, то меня туда и направили. Там меня, естественно, не приняли, а послали в Ворошиловск (Ставропололь). Оттуда — в Армавир, а потом я оказался на станции Кавказская. Сидя ночью на вокзале, случайно услышал разговор двух старших лейтенантов. От одного из них узнал, что едет он с курсов усовершенствования командного состава при 1-ом Ростовском Артучилище. Я спросил их о его местонахождении. Они мне дали адрес: Станция Карамык недалеко от Буденовска. Наутро пошел к коменданту станции и получил проездные документы. Сел в поезд и поехал. Поезд прибывал туда ночью. Я попросил проводника меня разбудить, но он конечно забыл. Проснулся я на следующем полустанке. Вокзала нет. Стоит несколько домов. Мороз, снег. Решил выходить. Пошел стучаться по домам. В самой неказистой хате пустили и сказали, что мимо их дома проходит дорога, по которой утром едут на базар, как раз в то место где находится мое училище. А завтра должно было быть воскресенье ‑ базарный день. Так я и сделал, и утром на санях после двухнедельного путешествия приехал в свое училище. Сразу в училище я не пошел. Я знал, что моя тетя Маня (жена дяди Яши — Л.Г.) работает в учебном отделе училища. В штабе училища мне дали ее адрес.

 Так мы встретились, и я узнал, что мой дядя Яша на фронте. Встретился и со своей двоюродной сестричкой Жанной, и двоюродным братом Стасиком. О моих родителях не узнал ничего. На следующее утро пошел в училище и был зачислен для дальнейшей учебы.

 Это было в середине декабря 1941 года. Через несколько дней после моего возвращения все училище было возвращено с фронта. Потекли обычные будни ускоренного обучения. Тогда еще артиллерия была на конной тяге. За каждым курсантом была закреплена лошадь, которую мы должны были каждое утро чистить вместо физзарядки. Мне и здесь не очень повезло, досталась лошадь командира нашей учебной батареи, на которой он любил красоваться перед девками и требовал, чтобы лошадь сияла. А оказывается, лошадь сияет и чиста, когда кроме того, что ее чистят щеткой и скребницей, ее обильно кормят овсом, а где было его взять? Вот мне и доставалось. Лошадь была красивая, стройная, но норовистая, то и дело норовила укусить или лягнуть. А чистить ее надо было в любую погоду на улице без перчаток и без одежды.

 По возвращении в училище я написал письмо по адресу, который дала мне в Харькове перед отъездом моя девушка. Это был адрес ее тети в г.Кинель под Самарой.

И, в общем, благодаря ей я, она и мои родители, все мы нашли друг друга. Мои родители вместе с их заводом оказались в Ташкенте.

 Вторую половину 1941 г. я продолжал учебу. За это время Ростов бы освобожден от немцев. И произошла интересная история. В наше училище в начале войны поступил курсантом директор Ростовского завода шампанских вин. Фамилии его точно не помню, помню лишь, что он был армянин. Когда училище выезжало на фронт, он дезертировал и остался в Ростове. Когда же Ростов первый раз освободили, его обнаружили или поймали. Возможно, он сам попытался вернуться продолжать службу. Короче его за дезертирство отдали под военный трибунал. Заседание военного трибунала было открытое и происходило в нашем училище в присутствии всего личного состава. В этот же день вечером я должен был заступать в караул. Трибунал к вечеру присудил этого парня к расстрелу. Увезти его должны были только утром. Когда я заступил в караул, узнаю, что по закону подлости пост по охране этого смертника достается мне и моим сменщикам. Поместили его в какой-то ветхий саманный сараюшко. Так ночью посменно мы его и охраняли.

Было весьма неприятно во всех отношениях. Дальнейшей его судьбы не знаю.

 В то время срок ускоренного обучения в училище был 6 месяцев. Наш выпуск был назначен на май 1942 г. Мои родители решили доставить мне приятный сюрприз и приехали из Ташкента проводить меня на фронт. Это была очень трогательная, приятная и одновременно грустная встреча. По окончании учебы мне было присвоено звание лейтенанта и после пары дней отдыха назначен наш выезд на формирование во вновь создаваемые истребительно-противотанковые артиллерийские полки.

 Это время было как раз началом стремительного движения немецких танковых полчищ к Сталинграду, после окружения и захвата ими Харькова. Итак, в середине мая отряд выпускников училища выезжает на формирование. Место нашего назначения г. Семенов Горьковской области. Мне повезло, мои родители меня провозжают.

 Маршрут наш был весьма оригинален. Поездом наша команда доехала до Сталинграда. Сталинград был в то время еще совершенно мирным городом и, пересев на речной пароход, мы поплыли вверх по Волге до г. Горького. Какое это было интересное путешествие! Мы должны были ехать в трюме в общем зале на нарах. Но я увидел объявление о том, что продаются билеты в отдельные каюты, и так как красиво жить не запретишь, взял билет в отдельную каюту первого класса. Благо у меня были деньги, в училище при выпуске мы получили подъемные.

 Посмотрел — что такое Волга. Погода стояла прекрасная. Конец мая 1942 года. Не верилось, что где-то идет война. Кормили нас на пароходе. Правда, было немного голодновато. А за пару дней до Горького продукты кончились вообще, а на пристанях купить было нечего. Но ничего, перетерпели. По прибытию в Горький к вечеру нас покормили на продовольственном пункте и утром на машинах повезли в город Семенов через леса…»

Молодые — Леонид Вайнцвайг и Сарра Вайнштейн

Приходится сожалеть, что на этом воспоминания обрываются. Похоже, что уход из жизни не позволил ветерану их дописать. Но мы прекрасно знаем, участие в битвах против армии гитлеровской Германии и нелегкие военные пути-дороги лейтенанта Леонида Вайнцвайга продолжались.

 В частности, он участвовал в битве за Сталинград. Об этом свидетельстует запись о присвоении медали «За оборону Сталинграда» Леониду Рафаиловичу Вайнцвайгу на сайте «Подвиг народа» [14], где указано: «Медаль » За оборону Сталинграда» вручена командиром 35-й Отдельной Истребительно Противотанковой Артеллерийской Севастопольской бригады резерва Главного Командования гвардии полковником Диденко Борисом Михайловичем на основании Указа Президиума Верховного Совета Союза ССР от 22 декабря 1942 г. Леониду Рафаиловичу Вайнцвайгу — лейтенанту — командиру огневого взвода 1250 Ордена Ленина ИПТАП».

 Да будет благословенна светлая память о Леониде Рафаиловиче Вайнцвайге и о его жене Сарре Яковлевне Вайнштейн-Вайнцвайг.

Леонид и Сарра Вайнцвайг — 60-летие свадьбы, Нью-Йорк, 2006 г.

(продолжение следует)

Литература

 [1] «Боград, Блох, Фельдман, Куперман, Абрамские, Шаргородские.

 200-летняя история моих предков (Документы, письма, воспоминания родных)», часть 1, Любовь Гиль

http://berkovich-zametki.com/2015/Starina/Nomer4/Gil1.php

 [2] «Боград, Блох, Фельдман, Куперман, Абрамские, Шаргородские.

 200-летняя история моих предков (Документы, письма, воспоминания родных)», часть 2, Любовь Гиль

 http://berkovich-zametki.com/2016/Starina/Nomer1/Gil1.php

 [3] https://obd-memorial.ru/html/, ОБД Мемориал

 [4] «Евреи Мелитополя», 1-ый том. Авторы: В.Н. Кумок, С.В.Воловник, Мелитополь, Издательский дом МГТ, 2012.

 [5] «Евреи Мелитополя», 2-ой том. Авторы: В.Н. Кумок, С.В.Воловник, Мелитополь, Издательский дом МГТ, 2016.

 [6] Боград Владимир Эммануилович

 http://www.nlr.ru/nlr_history/persons/info.php?id=1513

 [7] Государственный архив Израиля

 http://www.archives.gov.il/en/

 [8]»Кагалы тайные и явные: еврейские общины в воне 1812 года», Вениамин Лукин, 18 января 2018, журнал «Лехаи

 https://lechaim.ru/academy/kagaly-tajnye-i-yavnye/

 [9] «Ветви моей родословной», Любовь Гиль — Международный электронный журнал «МЫ ЗДЕСЬ», №163

 www.newswe.com/index.php?go=Pages&in=view&id=366

 [10] Википедия

 https://ru.wikipedia.org/wiki/Липканы

 [11] Об авторе марша «ПРОЩАНИЕ СЛАВЯНКИ » Якове Богораде

 https://shaon.livejournal.com/239702.html

 [12] Захоронение Самуила Исааковича-Айзиковича Богорада, его жены и дочери Мирры

 https://toldot.ru/life/cemetery/graves_63239.html

 [13] Сталинская премия за 1948 г.

 «Гусев, Владимир Николаевич, руководитель работ, Богорад, Исаак Яковлевич, Гусев, Николай Николавеич, Крыжановский, Павел Сергеевич,

 Шипулин, Павел Петрович, научный сотрудник НИИ № 13, — за изобретение и внедрение в производство нового метода обработки металлов»

 https://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/1872188

 [14] Сайт «Подвиг народа»

 podvignaroda.ru/?#tab=navPeople_search

 [15] «Ветви моей родословной», Любовь Гиль — Международный электронный журнал «МЫ ЗДЕСЬ», №164

 http://www.newswe.com/index.php?go=Pages&in=view&id=383

 [16] «Между жизнью и смертью» Любовь Гиль, Международный электронный журнал «МЫ ЗДЕСЬ», №364

 http://www.newswe.com/index.php?go=Pages&in=view&id=5100

 [17] «Прогулки по Одессе…»

 http://timer-odessa.net/statji/progulki-po-odesse-ulica-gde-zhili-uchenye-i-zhivut-koty-fotoreportazh.html

 [18] «Вспомнить поименно», В.Н. Кумок

 https://drive.google.com/file/d/1lBmTCcyePuG-_m8wAFW6E0PGyVcjaB8O/view

 [19] «Обзор полицейских дознаний»

 http://elib.shpl.ru/ru/nodes/27664gopbjf0000000090#page/1/mode/inspect/zoom/6

 (стр. 586) (XIX-XX)

 [20] «הם היו אנשים פשוטים» — «Они были простыми людьми», בת-עמי יוגב — Йогев Бат-Ами, Герцлия, 1987 г. (книга написана на иврите)

 [21] Сайт Якова Пасика » Еврейские колонии юга Украины и Крыма»

evkol.ucoz.com/colony_kherson.htm

[22] Портал «Еврейские корни»

 http://forum.j-roots.info/viewtopic.php?f=105&t=6348

 [23] Портал «Еврейские корни»

 http://forum.j-roots.info/viewtopic.php?t=54&start=518

 [24] Анкеты эмигрировавших в Аргентину, 1894 год, лист 530

 ГАРФ 102(6)-154а-238

 [25] Сайт с записью переселенцев в Аргентину (стр.78 — Saitzeff)

 https://kehilalinks.jewishgen.org/basavilbaso/pdf/BasavilbasoNameList.pdf

 [26] «Вся Россия», издание А.С. Суворина, Т. 1, часть 4, колонка 901, 1900 год.

 [27] Ревизские сказки Могилевского повета Подольской губернии, 1811 г.

 https://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/1/10/ДАХмО_фонд_226%2C_опис_79%2C_справа_3508._1811_рік.

 _Ревізькі_казки_міщан_та_селян_Могилівського_повіту_Подольської_губернії.pdf

 [28] «Обзор полицейских дознаний» , 1884 г.

 http://elib.shpl.ru/ru/nodes/27655gopbjf0000000081#mode/inspect/page/1/zoom/

 [29] «Обзор полицейских дознаний», 1887 г.

http://elib.shpl.ru/ru/nodes/24149-t-12-s-1-go-yanvarya-1887-g-po-1-e-yanvarya-1888-g-1888#mode/inspect/page/1/zoom/6

 [30] ГАОО, Фонд 359: Одесская мещанская управа, Еврейский стол (Посемейные списки одесских мещан-евреев), 1893 — 1916.

 Составили Лилия Белоусова и Татьяна Волкова в 1999 г.

 [31] Биологические науки, 4849. С.(Шулим-Лейзер) Моисеевич Шаргородский

 http://uni-persona.srcc.msu.su/site/research/zajonchk/tom3_3/V3P34880.htm

 [32] «В борьбе за правду», Александр Парвус (ссылка 13 — Самуил (Шулим-Лейзер) Моисеевич Шаргородский

 iknigi.net/avtor-aleksandr-parvus/142137-v-borbe-za-pravdu-aleksandr-parvus/read/page-1.html

 [33] Портал «Еврейские корни»

 forum.j-roots.info/viewtopic.php?t=3692&start=160

 [34] «История евреев Крыма», Дейнард, Книга 4 (на иврите), 1878 —1879 гг.

 https://photos.google.com/share/AF1QipNUSEVmiZ7VT5qmuKsk506iGxvJL8_BpLPMhxEtWI47KEssR-nNLV5ORLGMJRZOUQ?key=

 RThmOGNvRmZTd0JUTjRId2ZtRnhlTnlMSE1ubVZ

 [35] Списки жертвователей из Перекопа и Армянского Базара. Газеты «Гамелиц», «Гамагид»

 http://www.jpress.nli.org.il/Olive/APA/NLI/?action=tab&tab=browse&pub=HMZ#panel=search

 [36] Википедия, Умань

 https://eleven.co.il/diaspora/communities/14213/ Википедия

 [37] Газета «Гамелиц 18.2.1864»

 http://www.jpress.nli.org.il/Olive/APA/NLI/get/pdf.ashx?pdf=dRtkboqayZjCRyIb0oGsuGM%3D

 [38] «Обзор полицейских дознаний», 1881 г. Дело о еврейском революционном кружке в г. Одессе. Дело о хранении и рассылке революционных изданий.

 http://elib.shpl.ru/ru/nodes/27663-gopbjf0000000089#mode/inspect/page/1/zoom/

 [39] Списки из газет «Коль Гамевасер», «Гамелиц», «Гайом», «Гацефира» на иврите и идиш до 1897 г.[34]

 http://www.jpress.nli.org.il/

 [40] Сайт familysearch.org

 [41] «100 еврейских местечек Украины», выпуск 2, Подолия , авторы-составители В. Лукин, А. Соколова, Б. Хаимович, 2000 г., Санкт-Петербург.

 [42] «Еврейская Атлантида», Елена Цвелик, Бостон, 2015. (стр. 34, 35)

 

Оригинал: http://s.berkovich-zametki.com/y2019/nomer1/gil/