2 мая 1988 г.
Посылку получил, спасибо. И чертежные перья, и бальзам корейский, и чеснок пришлись как нельзя кстати.
Время мчит, как тройка с бубенцами вдоль по Питерской. На носу сессия, поэтому необходимо поскорее закончить все учебные задания и подготовиться к зачетам и экзаменам. Хмель приказал мне и еще пятерым парням из взвода сдать всё досрочно, чтобы отбыть в Ровное и за пять дней до приезда остальных подготовить лагерь. Немного ободряет тот факт, что один из зачетов уже сдан мною на отлично — по ЭВМ. Делали комплексную лабораторную работу на всех имеющихся в училище машинах: микрокалькуляторе БЗ-34, «Искра-226» и специализированной ЭВМ ТЭМ-1М. Для каждой из них составляли программы, отталкиваясь от формул и исходных данных, обозначенных в полученных вариантах задания.
Конференция научного общества курсантов, о которой я писал, успешно состоялась. После торжественной части, проведенной в училищном клубе, разошлись по кафедрам читать свои доклады. Читали, однако, не с листа, всё по памяти. С первого курса мы с Преспокойным были одни, слушали нас все преподаватели кафедры и старшекурсники.
В своей части я разливался соловьем — о том, в частности, что избранная нами проблема является такой актуальной, что дальше некуда, что до сих пор она не имеет окончательного решения, а значит, требует дальнейших и самых напряженных научно-творческих усилий… Когда я всё это пел, краем глаза наблюдал за реакцией Николая Александровича, нашего руководителя. Видя, как на моих особенно сильных акцентах буйным цветом расцветает его полусумасшедшая улыбка, я постепенно убедился, что он по-настоящему доволен своим желторотым птенцом. После этого у меня окончательно отлегло от сердца, я успешно закончил свою часть доклада и стал наслаждаться второй частью, фундаментально развиваемой Преспокойным.
Доклад наш понравился всей кафедре. Нас похвалили и пожелали всяческих успехов на будущее.
В позапрошлое воскресенье сбежал в увольнение. День стоял чудесный. Гулял по Ленинграду, изучал город. Был на Невском, в Гостиный Двор забрел, в метро покатался, а потом в Петропавловскую крепость пошел: посетил Великокняжескую усыпальницу, Петропавловский собор, послушал старинные звоны его высокой колокольни. Кстати, мы недавно всей ротой посещали Музей космонавтики и ракетной техники, расположенный в Иоанновском равелине, где раньше размещалась газодинамическая лаборатория, известная созданием прообразов реактивных снарядов знаменитой «катюши» и жидкостных ракетных двигателей. Очень интересно было. Там представлено всё, что связано с космонавтикой, вплоть до пищевых тюбиков.
В общем, отдохнул немного. А на следующий день пошел в составе группы призеров на второй тур математической олимпиады в Политехнический институт. И что вы думаете? Пришел, а мне говорят:
— Вас нет в списках, пропустить не можем.
Плюнул, развернулся и ушел. Можно подумать, мир перевернется, если я не приму участие в этой величайшей олимпиаде и если медаль достанется другому. Обидно, что причина случившегося неясна, а спросить было не у кого.
Вчера ходили линейными на Дворцовую площадь, участвовали в оцеплении праздничной демонстрации. Были в самой гуще событий: казалось, все лица перед нами промелькнули, можно сказать, весь Ленинград. Затем впятером в увольнение отправились. Сначала в кино засветились — сходили на французский фильм «Беглецы» с Ришаром и Депардье, а потом сразу в театр имени Пушкина, на «Женитьбу Бальзаминова».
После окончания представления вышли на совершенно свободный от городского транспорта Невский, где в это время развернулось целое массовое гуляние. Люди все счастливые, открытые, эмоции зашкаливают! Решили возвращаться пешком, чтобы как можно дольше продлить прекрасное настроение. На Ростральных колоннах как раз огонь зажгли. Отраженный в воде, он создавал такое впечатление, будто это не волны переливаются, а сама Нева горит.
Еще об одном любопытном известии. В Ленинград на гастроли приехала западногерманская группа Scorpions. Узнал об этом только потому, что у нашего Пшека все разговоры теперь сводятся к одним лишь невозможным восторгам по такому неслыханному поводу. Ладно бы разговоры, так ведь он за всехScorpions по вечерам вплоть до отбоя поет...
Жду ваших писем.
Юрий.
9 июня 1988 г.
Вот уже две недели, как мы на практике в деревне Ровное. Ряд наших палаток тянется вдоль правого берега Мсты, где купальный сезон открыт еще в мае. Но мы загораем (по-нашему, «тащимся») лишь по выходным дням.
Я лежу на берегу,
Не могу поднять ногу.
Не ногу, а ногу, —
Все равно не могу.
На нашей базе имеется несколько деревянных построек, включая подсобные помещения и столовую. А на противоположном берегу видны внушающие безотчетные ностальгические чувства остатки барской усадьбы XVIII века Новоблагодатное. По рассказам руководителя нашей практики, полковника Скачидуба, она изначально принадлежала знаменитой красавице-авантюристке Ольге Зубовой-Жеребцовой, сестре последнего фаворита Екатерины II Платона Зубова. Даже не верится, что здесь когда-то были роскошный дворец, флигели, оранжерея, скотные дворы, молочный склад, баня, а также домовая церковь в честь Святой Великомученицы Екатерины. Чуть дальше по течению — густо заросший безымянный речной остров и первый из так называемых Боровических порогов — «Лестница» («Ровенский»). С другой же стороны от нас — старая речная терраса, однокупольная каменная церквушка на холме и два деревенских посада, тянущиеся вдоль неширокой асфальтированной дороги.
Сирень еще не отцвела. Ее заросли украшают палисадники перед всеми без исключения домами. Каждый раз, проходя мимо, я жадно вдыхаю чудесный запах этих влажных темно-лиловых кистей — и не могу надышаться: очень люблю сирень! Мне почему-то кажется, что именно в ней скрыта вся загадка каждой наступившей весны.
Резкой границы между нами и окружающей природой нет: к примеру, в нашем классе для черчения живет ласточка. Наверное, по-другому и быть не должно. Сразу вспоминается лето, веселые каникулы, двенадцатиквартирная двухэтажка в Хмельниках и стая ласточек, день-деньской хлопочущих под тенистым карнизом...
Практика у нас непростая, но увлекательная. Разбившись по двое, ведем комбинированную аэрофототопографическую съемку местности на фотоплане масштаба 1:10 000 в сельских окрестностях. По утрам, сразу после завтрака, получаем хранящиеся под тяжелым замком инструменты и идем на свои участки. В комплект входят штатив, мензульная доска, топографическая рейка, зонт, кипрегель К-5М, ориентир-буссоль, полевая сумка с журналом наблюдений и другими необходимыми принадлежностями. Главные этапы нашей работы заключаются в:
а) прокладывании высотных съемочных ходов с исходной и контрольными привязками к геодезическим знакам разных классов;
б) дешифрировании местных объектов и контуров;
в) оформлении всех полученных результатов в виде карты.
После непродолжительных подготовительных работ и поверок кипрегелей выходим в поле. Наше снаряжение по весу ничуть не уступает полной выкладке мотострелка — один деревянный ящик с лямками для переноски К-5М (который я условно называю «аккордеоном») чего стоит! Впрочем, это нас совершенно не смущает, поскольку мы-то знаем, что за испытания ждут бедных картографов в июле.
За день, конечно же, устаем, особенно на жаре. По пути обязательно заходим в местный магазин, где берем березовый сок в литровых банках. Это наш полевой эликсир, без которого мы, кажется, давно преставились бы. А так — сядешь где-нибудь в теньке на знойно-душистую травку, хлебнешь вожделенной влаги и чувствуешь: сердце стучит мягче, молодость продолжается.
Сегодня зарядил дождь. Сидим в сушилке, топим печку, поигрываем в домино, пишем письма и слушаем музыку на купленной перед отъездом «Астре». Из всего, что у нас тут записано, мне больше всего импонирует лирическая тема «I Surrender» (F. R. David), «Land Of Confusion» (Genesis), «USSR» (Eddy Huntington) и «Matter Of Trust» (Billy Joel) — эти подробности пишу для Ваньки.
Завтра начинается чемпионат Европы по футболу, и Хмель обещал по вечерам разрешать смотреть трансляции с участием нашей сборной. Будем усиленно болеть.
Неприятности случаются, но легкие. К примеру, Рубашвили, постоянно подначиваемый веселой боровичской парочкой, заставляет меня бриться каждый день, а я, зная, откуда ветер дует, принципиально не поддаюсь. Тут однажды с ним едва не сцепились. Проверял он меня на прочность за столовой: сошлись, желваки ходят, глаза в глаза. Всё ждал — дрогну я или нет. Не тут-то было! Думаю: если сейчас дернешься, в долгу не останусь. Постояли-постояли — и, гляжу, сник. Отвалил.
Всего, конечно, не расскажешь, но картина нашего бытия, кажется, вышла у меня вполне законченной. В полном соответствии с золотым правилом топографа: «Не вижу — не снимаю».
Мама, надеюсь, Наде ты никаких подробностей из моих писем не пересказываешь. Даже если в них нет ничего предосудительного, уверен, не нужно ей знать обо мне больше того, о чем я сам нахожу возможным сообщить ей в нашей переписке.
Юрий.
9 июля 1988 г.
Полевая практика в Ровном закончилась, а вместе с ней и наша вольная жизнь. Общая оценка выводилась по трем составляющим: полевые работы, документация, черчение. По всем у меня вышло «отлично», хотя попотеть пришлось изрядно.
Теперь перебрались в Боровичи и приступили к занятиям по геодезии (знакомимся с теодолитами), тактике, ОМП, ОВУ, строевухе и другим волшебным дисциплинам, по которым предусмотрены зачеты. По тактике вчера ночное занятие проводилось — осваивали приемы ночного боя: бежали в наступление, с удовольствием отводя душу громкой стрельбой холостыми патронами и любуясь всеми изысками умело применяемой (под чутким контролем преподавателей) светодымозвуковой пиротехники.
По физподготовке будем сдавать подтягивание, кросс на три километра, полосу препятствий и стометровку. Самое сложное, разумеется, пробежать на пятерку кросс по жаре в сапожищах.
В прошлое воскресенье нас возили на экскурсию в Великий Новгород. Посетили Кремль (Детинец), Софийский собор, Ярославово дворище, музей народного деревянного творчества «Витославлицы». Всё понравилось, но особо впечатлилипамятник тысячелетию российской государственности 1862 года и незатейливый рисунок прихожанина на одной из внутренних стен собора, обнаруженный во время реставрации (на этот рисунок обратила наше внимание экскурсовод). Воистину, чудны дела Твои, Господи: я реально почувствовал головокружительную связь времен.
Юрий.
31 августа 1988 г.
Как же быстро отпуск пролетел! Так ждал его, надеялся, считал дни… и вот на тебе — собирайся в обратную сторону. Однако доехал неплохо. Всю ночь спал на третьей полке, перекатывался с бочка на бочок. Утром встал, позавтракал с соседями по купе — и в 12:00 уже оглядывал площадь Восстания.
Доехав до училища, оставил вещи и пошел догуливать отпуск. Сначала в столовую заглянул, а потом в очередной раз направил стопы в Петропавловскую крепость — на обзорную экскурсию потянуло.
Вернувшись, сразу попал с корабля на бал — загремел в сборный наряд по столовой с Преспокойным и Флинтом. Ни дня не дали погрустить, впрягли сходу.
Сапоги получил новые, сорок второго размера. Теперь разнашиваю. Одним словом, лед тронулся!
Это, пожалуй, все новости к данному часу. Поздравляю вас с началом учебного года!
Ю.
P. S. Посылаю одну из моих летних фотографий — это наш Вещий Олег постарался. Здесь мы запечатлены со своими кипрегелями на холме у геодезического сигнала во время выполнения тренировочного высотного хода 31 мая. Кстати, обратите внимание: прическа у меня «супербокс», а пилотка заткнута за ремень — это характерные элементы нашей курсантской моды. Слева от меня Преспокойный со своим топохозяйством, а сзади Ефер Мороз со своими смешными усами щеточкой. Надеюсь, когда-нибудь неплохой альбом из всего этого получится.
Да, чуть не забыл. Пироги мои домашние всем очень понравились. За ушами трещало!
Ю.
10 сентября 1988 г.
...Сейчас у нас пока что лекционный период идет, но не за горами и практические занятия. Из новых дисциплин изучаем философию, геодезию, радиоэлектронику, математическую картографию и составление карт. Зимняя сессия начнется 5 января. Три экзамена сдаем: по физике, математике и философии. Кроме того, Хмель объявил, что сразу после этого, 24-го, едем на войсковую стажировку на две недели в разные военные округа, начиная с Ленинградского и Московского.
В субботу вырвались в кино, смотрели новый фильм на молодежную тему — «Маленькая Вера». По словам наших продвинутых офицеров, это шедевр современного киноискусства. Не спорю, картина замечательна по-своему, но шедевром я ее не назвал бы. Господи, и во что только превратились бедные русские Лизы на демократически жирной перестроечной почве!
На следующий день ходил в увольнение. Снова посетил Исаакиевский собор, поднялся на его колоннаду, обозревал красоту Северной Пальмиры с его впечатляющей высоты: «Люблю тебя, Петра творенье…»
Погода, надо отдать должное, стоит прекрасная — последние отблески лета.
В понедельник ездили в колхоз на уборку картофеля. Как могли, помогали нуждающемуся сельскому хозяйству.
У меня к вам одна важная просьба. Передайте, пожалуйста, дяде Славе, чтобы он посмотрел для меня в ГДР чертежный инструмент для самых тонких линий. Называется он рапидограф. Мне на занятия по картографии он очень нужен. Не знаю, есть ли вещи лучше у фирмы «Ротринг»… С ним любые графические работы выполнить труда особого не составит, в сравнении с отечественными перьями и рейсфедерами. Хорошо бы во время зимнего отпуска такой заполучить.
Мама, если Надя еще будет с тобой говорить о своих чувствах, то объясни ей, пожалуйста, что писать чаще я все равно не буду, и если она устает ждать мои ответы — пусть вообще не ждет, никто не расстроится.
Юрий.
23 сентября 1988 г.
...В последние две недели, надо сказать, учеба каким-то страшным зверем стала брать за горло. Но в целом дела обстоят недурно: в новом взводном журнале появились первые пятерки по высшей математике, физике и философии. В скором времени и по другим дисциплинам счет будет открыт, без сомнения. По математической картографии пока вычитываются девять первых лекций, от усвоения которых и будут зависеть наши итоговые оценки. Последняя тема, кстати, касалась математических возможностей отображения земного эллипсоида на плоскости посредством геодезической, геоцентрической и сферической систем координат (вначале на примере бесконечно малой трапеции). Понятно, что здесь у нас сплошные дифференциалы и пределы, густая математика. А заговорил я об этом потому, что мне вспоминаются уроки географии в школе, когда мы изучали этот вопрос в первом, так сказать, приближении, — с примитивными апельсиновыми корками в качестве примера искажений картографических проекций и простого интуитивного прообраза непревзойденной проекции Гаусса-Крюгера. Были же времена!
В воскресенье ходили всей ротой в Петропавловскую крепость — копали траншею под кабель вблизи крепостных стен. Пока копали, чего только ни нашли: от пуговиц и монет до человеческих черепов и скелетов. Что и говорить, богатейшая петербургская земля: лопату вонзил — и сразу голоса истории зазвучали...
А после всей этой археологии нас отпустили в увольнение, и я пошел в Александро-Невскую лавру. Посетил Свято-Троицкий собор, обошел некрополи, включая некрополь мастеров искусств, где захоронены Баратынский, Жуковский, Вяземский, Дельвиг, Карамзин, Крылов, Достоевский и многие другие. Зачитывался глубокомысленными эпитафиями. Место очень трогательное, изящное, я бы даже сказал. Разумеется, там лучше хоть раз побывать, чем семь раз о нем услышать.
После этого направился в кинотеатр, смотрел авангардный фильм «Асса» режиссера Сергея Соловьева. Уму такие картины, возможно, что-то и говорят, но сердцу, даже принимая во внимание щедрую музыкальную (рок) составляющую, почти ничего. Это мое мнение.
На овощебазы регулярно ездим, разгружаем, перебираем, а заодно и подкрепляемся (ешь сколько хочешь, только с собой нельзя брать). Во вторник опять в колхоз ездили. В первый раз вообще под обложной дождь попали, вымокли до нитки, но все равно свою норму выполнили. Мы же герои.
В ближайшее воскресенье в караул. Не забалуешь!
Как у бабушки дела, выписали ее из больницы? Приступ, видимо, случился из-за переутомления с огородными делами и заботами. Не давайте ей ничего по хозяйству делать.
Юрий.
8 октября 1988 г.
Недавно сменились из наряда и вот сидим в «ленинской», слушаем музыку — песни популярной группы «Наутилус Помпилиус»: «Скованные одной цепью», «Последнее письмо» («Гудбай, Америка…»), «Я хочу быть с тобой», «Взгляд с экрана», «Шар цвета хаки», «Казанова». Гастроли группы будут проходить в БКЗ «Октябрьский» с седьмого по двенадцатое октября, но все билеты уже проданы, надеяться не на что.
С учебой у нас так: чем дальше в лес, тем больше дров. Подробности до поры до времени опускаю. Да и рассказывать особенно не о чем: на фоне нашего железобетонного распорядка даже колхозы всякие, оцепления, трехкилометровые кроссы и прочие мероприятия ощутимого разнообразия не привносят. В данный момент наблюдается небольшое затишье — перед бурей, не иначе.
Посылаю вам очередные фотографии — ребята сделали. На первой я в Витославлицах, под Новгородом, стою у огромного дерева. А на второй Вещий Олег запечатлел меня в просторной приемной начальника училища, рядом с огромным глобусом, — так сказать, предающимся смелым географическим фантазиям...
Юрий.
25 октября 1988 г.
...От батальона меня избрали в совет училища, заседания которого проводятся не реже одного раза в месяц. Теперь ведь демократию и гласность во главу угла ставят. Но это цветочки. Ягодки же в том, что Хмель в последнее время меня активно агитирует в партию вступать. Все уши прожужжал. Мол, нужно рекомендацию от комсомольской организации получить, и две — от членов партии. А там и дело заведут, будут решать твой персональный вопрос.
В общем, скучать «герой двенадцатого года» не дает. Говорит, по окончании училища головокружительной карьеры без партии не сделаешь. А мне-то казалось, что в партию принимают только самых зрелых во всех отношениях людей. Ну зачем я, молодой и красивый, партии? Думаю, я ей как медведю баян, без надобности. Пусть Преспокойный с Флинтом вступают, они как будто ни в чем не сомневаются. У того же Преспокойного отец — полковник топографической службы, квартира в Москве — вот где карьера. А Флинт и без отца, и без квартиры сам всего добьется — хватка, как у акулы, постоянно парень в движении находится, осмысленном и расчетливом. Даны же людям способности!
Сегодня у нас идет снег, такое ощущение, что на дворе декабрь. Были на тренировке праздничного прохождения на Дворцовой площади, запланированного на 7 ноября. Группа из двадцати человек нашей роты, изображая спортсменов, должна будет пройти перед трибунами, держа в одной руке гирлянды воздушных шаров, а в другой — руки младших школьников, которых в какой-то момент мы отпустим к высоким гостям и правительству города с букетами цветов. А шары запустим в поднебесье с первыми же криками «Ура!». Одеты мы будем в спортивную форму, на всех будут одинаковые синие трико, куртки, красные шапочки, белые водолазки, перчатки и кроссовки фирмы «Томис». Остальные курсанты восьмой роты, вся седьмая рота и весь четвертый курс задействованы в качестве флажковых, тогда как коробка третьего курса пройдет торжественным маршем раньше нас — в составе всей головной колонны военного парада.
В праздничные увольнения отпустят пятого, шестого и седьмого ноября, без ограничений. Ко многим приезжают родители, поэтому рапорты на суточные увольнения пишутся уже сейчас. Нагуляемся вдоволь.
Вероятнее всего, пойдем с Преспокойным в Кировский театр. А еще хотим фестивальные фильмы посмотреть в кинотеатрах на Невском — «Полковника Редля» Иштвана Сабо, «Кабаре» Боба Фосса, «Очи черные» Никиты Михалкова и «Ностальгию» Андрея Тарковского.
Юрий.
9 ноября 1988 г.
Салют из Военно-топографического!
Сразу по прошествии величайшего праздника на земле решил черкнуть вам письмецо, ибо не знаю, куда деться от переполняющих меня чувств.
Итак, наше участие в праздновании на Дворцовой площади прошло просто великолепно. Всё в точном соответствии с тем сценарием, о котором я подробно писал прежде. Трогательная сцена с детьми и воздушными шарами, можно не сомневаться, надолго останется в памяти всех присутствовавших.
Также в связи с праздником прошло торжественное собрание училища, на котором по итогам двух сессий Флинту, Преспокойному и мне вручили по значку «Отличник Советской армии». Это моя вторая регалия. До этого был значок «Воин-спортсмен» (за выполнение военно-спортивного комплекса I степени).
А Хмель, хитрец усатый, пользуясь моментом, все-таки уломал нас троих вступить в кандидаты в члены КПСС, всех отличников взвода. Отбиваться было бесполезно. Логика формальная, но твердая — зубы сломаешь:
— Октябренком был?
— Был.
— Пионером был?
— Был.
— Комсомольцем стал?
— Ну… стал.
— Теперь, дорогой товарищ, коммунистом станешь!
Уже собираем необходимые документы, вовсю учим Устав и Программу партии. Скоро партсобрания пройдут в роте и в батальоне, и если всё будет гладко, то к концу ноября получим книжки кандидатские. Цирк!
А вообще-то, дело серьезное. Надеюсь на каком-нибудь дальнейшем этапе «завалиться». Чтобы и волки были сыты, и овца морально уцелела.
В субботу, 5 ноября, ходили в ДК им. Горького на организованную командованием встречу со студентками пединститута. Сначала концерт для нас показали небольшой, а потом устроили вечер отдыха. В общем, недурно потанцевали. Правда, девушки, как я понял, особенно на нас не засматривались, как будто для них это мероприятие обычной обязаловкой было, а все их настоящие интересы остались где-то на стороне…
Был несколько раз в увольнении. Старательно изучал Невский проспект, посетил едва ли не все магазины на северной стороне, с особенным удовольствием заходил в книжные, в том числе и букинистические. Был в «Доме старой книги», рассматривал аукционные тома: «Памятные книги по годам», «Портреты Гоголя (1809–1909)», «Письма женщин к А. С. Пушкину», сборники стихов известных поэтов XIX века, различные фундаментальные словари, сонники. Начальные цены от пятидесяти до двухсот руб. Особенно ценятся словари. Наверное, аукционы там бывают горячими. Любопытно было бы поприсутствовать. Ну и, кроме того, приобрел несколько виниловых дисков (Бах, Бетховен, русская духовная музыка).
На этой интригующей книжной ноте разрешите откланяться.
Ваш Юрий.
29 ноября 1988 г.
...Служба и учеба идут нормально. Остается месяц занятий, а там Новый год и сессия.
Побывал на первом заседании совета училища (в то время как наши архаровцы усердно занимались). Кроме нового начальника, в состав совета входят все замы, начальники кафедр и командиры батальонов.
Сам полковник Ануфриев — фигура довольно колоритная: суровый, представительный и громогласный мужчина, настоящий мастер своего командно-топографического дела. Неслучайно по училищу ходят некоторые священные предания, с ним связанные, из которых мне больше всего нравится одно короткое, но показательное изречение, когда-то обращенное к одному из курсантов, по всей видимости, на экзамене:
— Вы… девственны в этом вопросе!
А вообще, дело это ответственное. На заседаниях совета зачастую судьба курсантская решается: например, троих старшекурсников отчислили за подделку документов. Кроме того, интересно было послушать доклад о научной работе в училище и обсуждение других внутренних проблем.
Сфотографировался на доску почета. Как-нибудь приедете, зайдете в приемную для посетителей и ахнете, увидев своего сорванца: спокойный умный взгляд, аккуратная прическа, парадная форма. Пай-мальчик.
Прошло партийное собрание батальона. Нас троих рекомендовали к вступлению в кандидаты. Почему-то никаких изъянов у нас за душой не обнаружили. Рентген тут, ясное дело, не поможет, нужен другой прибор. Вроде детектора лжи. Но, боюсь, и этот прибор запутается, учитывая всю подноготную самих вопрошающих. Всё так непросто, что не знаешь уже, где остановиться в этой щекотливой игре. А ведь уже завтра училищная парткомиссия....
В субботу с Преспокойным идем на вечер органной музыки в Государственную академическую капеллу им. М. И. Глинки. Органист — Татьяна Чаусова. 12 ноября побывал там впервые на органном вечере чешского исполнителя Фердинанда Клинда, слушал фантазию и фугу ля минор, три хоральные прелюдии, концерт ля минор и токкату и фугу фа мажор Баха, а также четыре симфонические медитации и две композиции («Птицы и источники», «Радость и свет») Мессиана. Рассказал о впечатлениях другу, и на этот раз решили пойти вдвоем. Во время прошлого увольнения мы с ним ходили на лирические сцены в трех действиях «Евгений Онегин» в Малый театр оперы и балета, бывший Михайловский, на площади Искусств, — вещь, надо сказать, удивительную. Планируем также попасть на «Лебединое озеро», «Щелкунчика», «Аиду», «Хованщину», а также побывать в филармонии. Например, послушать сонаты Бетховена.
Что касается эстрады, то в декабре в Ленинграде пройдут концерты «Аквариума» и «Кино». Если удастся, обязательно сходим.
Завтра у Вани день рождения, по этому поводу еще раз жму ему руку!
Юрий.
17 декабря 1988 г.
Вчера отмечали юбилей училища. С утра встречали ветеранов топографической службы, которые осматривали нашу учебно-материальную базу, а потом принимали участие в научно-теоретической конференции.
После обеда весь личный состав отправился во Дворец молодежи на Аптекарском острове (ул. профессора Попова, 47), где состоялась торжественная часть и концерт Ансамбля песни и пляски Ленинградского военного округа. Возвращаясь, изо всех сил радовали горожан собственным исполнением строевых песен: «Идет солдат по городу, ведет козла за бороду!..» А с 19:00 до 22:30 в училище прошла дискотека, точнее, «вечер отдыха в молодежном клубе», согласно программе празднования.
Поздравили нашу alma mater все, кто только мог, начиная с аппарата Министерства обороны и заканчивая представителями консульств ГДР, Венгрии, Монголии (у нас ведь иностранцы тоже обучаются). Много обо всем этом не распространяюсь, поскольку в ближайшее время постараюсь выслать газету с материалом, посвященным нашему юбилею.
Завтра в «увал» должны отпустить. Планирую обязательно в Эрмитаж заглянуть, давно там не был: очень хочется снова погрузиться в то состояние, которое возможно только в его волшебных стенах. Ничто так не отвлекает от нашей изматывающей муштры, как сокровища мирового искусства — то, что открывает перед нами вещи такими, какими они были однажды, когда на них смотрели с любовью, как писал Поль Валери.
Ну, а после Эрмитажа пойду либо в Малый зал филармонии, на Бетховена, либо в Большой зал консерватории, на «Травиату». Куда билеты будут.
Ваня, навещай почаще бабушку, не позволяй ей утруждать себя ничем и передавай от меня привет. Рад за тебя, что ты наконец-то открыл для себя книгу. Читай больше, читай классику. А что касается Виктора Цоя, то я могу в чем-то разделить твои восторги, но уже сейчас чувствую, как мы будем остывать к его творчеству спустя десять, двадцать, тридцать лет. Вспомни, как совсем недавно все заслушивались песнями нашего «Форума» или зарубежного Modern Talking. А теперь? До чего же всё это преходяще…
Кстати, были тут с ребятами на выступлении группы «Кино», слушали старые песни. Не исключаю, конечно, что какие-то из них не устареют, точнее, не умрут со временем.
Юрий.
28 декабря 1988 г.
Удивительно, что в канун Нового года впервые за 19 лет я совсем не чувствую приближения этого праздника, который всегда приносил столько радости и надежд. Приходится лишний раз признать, до какой же степени он является семейным. Да, его нужно встречать только с самыми близкими людьми!
Последним моим заметным достижением в учебе стал зачет по фототопографии с оценкой «отлично». Теперь первоочередной задачей становится курсовая работа по ЭВМ. Программируем на языке Fortran. Вот уже две лабораторные сданы, впереди последняя, третья, за которую оценка пойдет в диплом. Завтра иду работать на УВК СМ-1420 и АРМ-К — это комплекс ЭВМ с шестью дисплеями-терминалами, за которыми самые достойные из нас вводят самостоятельно составленные программы и отрабатывают их, вплоть до печати результатов. Далее предстоят зачеты по радиоэлектронике, физподготовке, иностранному языку и т. д.
На днях нам с Флинтом и Преспокойным выдали книжки кандидатов в партию. Не прошло и полгода! Партия явно нуждается в свежей крови — в новых (и при этом еще совсем юных) членах.
Выходные чаще всего провожу в театрах. Прошлое увольнение посвятил балету, закатился в Малый театр на «Фадетту». А еще раньше мы с парнями побывали на концерте Александра Барыкина на стадионе им. Ленина. Особенно хороши старые песни — «Букет» и «20:00». Настроение враз поднимают!
18 декабря записался в читальный зал Центральной городской публичной библиотеки на набережной реки Фонтанки, дом № 44, рядом с Невским проспектом, точнее, с Аничковым мостом. Там очень богатое собрание книг поэтов начала ХХ века, хранятся многие дореволюционные издания, а меня сейчас как раз интересуют мало или совсем не переиздававшиеся авторы. Список у меня внушительный. Начал с Константина Фофанова и Владимира Соловьева. Потом примусь за Константина Бальмонта, Федора Сологуба, Николая Гумилёва, Андрея Белого...
От бабушки уже получил поздравление с наступающим годом. И вас всех еще раз поздравляю! Даже вдали от дома я все равно незримо буду с вами в этот праздничный день.
Как там Ваня четверть закончил? Пишите.
Юрий.
(продолжение следует)
